{7}
В сборнике, посвященном различным видам деятельности (если хотите, классической теме «заработка»), отношение автора к рабочему месту и рынку труда неизбежно проявляются довольно резко — если, конечно, он хорошо сделал свое дело. Будучи переменчивыми и противоречивыми, мои взгляды на зарабатывание хлеба насущного в поте лица своего претерпели ряд метаморфоз. Но в основе осталось отвращение к жестко авторитарной атмосфере, разбитой на ячейки безликой корпоративности и тому подобному. Лет двадцать назад, когда я еще писал программы на COBOL в страховой компании, одним из стимулов, заставивших меня очертя голову схватиться за ремесло свободного художника, стало введение формы одежды в офисе, предписывающее — среди прочего, — чтобы мы, ни в чем не ограниченные прежде программисты, повязали галстуки. Вскоре после этого я подал заявление об уходе.
По знаменитому совету Торо: «Бойтесь учреждений, которые требуют новой одежды».
До конца жизни не забуду, как я впервые увидел КОСТЮМ. Это зрелище отняло у меня пять лет жизни.
Я сидел за компьютером, пытаясь с помощью дизайнерских и конструкторских программ закончить проект новой установки по сжиганию мусора (слава богу, завод располагался в другом штате). Газоочистители меня просто доконали. Я никак не мог придумать конфигурацию, которая удовлетворяла бы и финансированию, и требуемой мощности. На симуляциях всякий раз выходило, что придется или потратить вдвое больше того, что имелось в бюджете, или отравить углекислым газом половину Среднего Запада. Нетрудно догадаться, какой вариант предпочло бы руководство. Учитывая, что сертификаты Агентства по охране окружающей среды можно раздобыть без особых затрат, нас определенно ждет последнее.
Пока я терзался над мышью и клавиатурой, пытаясь выжать последнюю возможную каплю пользы из имеющихся моделей газоочистителя, я почувствовал, что за спиной, заглядывая мне через плечо, кто-то маячит. Сперва я решил, что это просто Карл, который проверяет, насколько далеко я продвинулся, и не потрудился повернуться. Но минуты шли, никаких едких замечаний не поступало, и постепенно я понял, что это не может быть Карл. Анна положила бы руку мне на плечо. Джерри шумно прихлебывал бы свой вечный кофе. Марси жевала бы жвачку. Но в офисе царила жутковатая тишина, а подсознательное ощущение, что кто-то — или что-то — за мной наблюдает, никуда не исчезало.
Я крутанулся в кресле.
И вот тогда я впервые увидел КОСТЮМ.
Низ штанин отличных шерстяных брюк парил в нескольких дюймах над ковролином. Сами штанины слегка пузырились, будто в них были живые ноги, но я сразу и безошибочно определил, что они пусты. Из рукавов пиджака (одна пуговица застегнута, лацканы аккуратно отутюжены) виднелись краешки пустых белых манжет, сама рубашка белела на несуществующей, но мускулистой груди. Обвившийся вокруг пустого воротничка рубашки красный галстук был завязан аккуратным узлом и висел ровно, как влитой.
Точно лицом к лицу столкнуться с Всадником без Головы. Вот только у этого привидения отсутствовали еще конечности и туловище.
— Матерь Божия! — заорал я и отъехал назад в кресле на колесиках.
От двери раздался хохот, и я поднял глаза.
Карл стоял там во главе стаи, включавшей все офисные кадры. Они терпеливо ждали моей реакции на жуткую штуковину, и она оказалась вполне эффектной.
Карл переступил порог моего кабинета.
— В чем дело, Марк? Разве так встречают нового сотрудника?
Встав, я поспешно ретировался, чтобы между мной и парящей одеждой оказался стол. Даже когда первый шок миновал, мне все равно было не по себе от ее присутствия. Просто мурашки по коже.
Понимая, что устроенное мною представление закончилось, остальные вернулись к своим столам. Вскоре я остался наедине с Карлом и странным феноменом.
— Что это, черт побери, такое? — спросил я.
— Конструкт сенсорного телемониторинга от «Юниверсал моторс». Не только следит за микроклиматом в здании, уровнем пыли, температурой, сквозняками и прочим, но еще и выполняет роль автономного охранника.
Я начал понемногу расслабляться: интерес инженера к смышленым машинкам брал свое.
Мне казалось, я и так знаю, но все равно спросил:
— А почему он земли не касается?
— В ткань впаяны сверхпроводящие провода. Как в монорельсовом поезде, в который ты садишься утром по дороге на работу. Он движется на магнитах по стальным конструкциям в железобетоне. Провода еще и форму ему придают, так что у него своего рода комбинация жесткости и взаимодействующих полей. Все сенсорные цепи, камеры, зонды и платы тоже встроены в ткань пиджака и штанов. Ах да, и еще батарея питания.
— М-да, ладно. Но почему он не может выглядеть как обычный робот?
— А почему он должен так выглядеть? Ему не нужно тело, ведь от него не требуется что-либо двигать или поднимать. Но он должен быть более или менее гуманоидным, чтобы эффективно отслеживать то же пространство, какое занимает средний служащий. Эксплуатационники, конечно, могли бы выпустить еще одну орду МЫШей, но здание уже кишит МЫШами. Поэтому прислали вот этих. А в костюм он одет, чтобы казаться привычнее. И покрой притом элегантный. Слегка эксцентрично.
— Жуть какая-то! Похож на призрак.
Карл рассмеялся:
— Да ладно, Марк, не будь суеверным! Попробуй, ткни его пальцем. Давай же, он не обидится.
Сопроводив слова делом, Карл с силой ткнул штуковину указательным пальцем. Она откачнулась на магнитном поле и снова выправилась.
Осторожно приблизившись к КОСТЮМу, я попробовал то же самое.
Ощущение податливой плоти под тканью.
Хотя я знал, что это только электромагнитная симуляция кожи и крови, но все равно казалось, будто трогаешь живого человека, вот только совершенно холодного.
Поежившись, я сделал шаг назад. Мне показалось или КОСТЮМ действительно поднял руки, словно чтобы дать мне сдачи?
— Нет, — сказал я, покачав головой. — Извини, Карл, он мне правда не нравится…
— Ты просто завидуешь, что он «одет», так сказать, лучше тебя.
Вот это верно. Производители решили встраивать свои платы в отличную модель от кутюр.
— И сколько их у нас бродит?
— С десяток или около того. Есть даже женщины.
— Нет!!!
— А вот и да. Блузка, юбка в складку, пиджак, мягкий бант. Равные права на работу для сенсорных устройств, сам понимаешь.
Внезапно КОСТЮМ поплыл прочь. Разумеется, штанины у него не сгибались, как при обычных шагах, — и спасибо тебе за это, Господи! Он просто беззвучно удалялся, словно привидение, слегка согнув руки в локтях.
— Как ты его сюда протащил?
— Позвонил сисопам и попросил прислать его тебе в офис, чтобы он химосенсорами проверил, что тут за странный запах. Он, наверное, как раз закончил тестирование.
— Кто-то из сисопов все время им управляет?
— Вовсе нет. Большую часть времени КОСТЮМы работают от сервера, без вмешательства человека. Только если возникает что-то, с чем их эвристика не справляется, вызывают оператора-человека. Но такое случается не слишком часто. Во всяком случае, пока.
Я задумался над словами Карла. В конечном итоге КОСТЮМы, наверное, просто еще одно, что мне не нравится в моей работе.
— Пожалуйста, никогда больше не проси присылать сюда такие штуковины, когда я пытаюсь сосредоточиться. Очень сбивает.
И опять-таки Карл рассмеялся:
— Ну, теперь, когда ты знаешь, что они собой представляют, ты к ним привыкнешь.
Но он ошибался.
Следующие несколько месяцев были одними из самых напряженных и мучительных в моей жизни. На меня сваливали и сваливали работу по различным проектам, один хуже другого.
Наша фирма — не самый большой подрядчик в своей области и не самый проворный. Со всех сторон нас подпирали конкуренты, способные и потратить больше, и думать лучше. Практически единственный способ для нас получить заказы — это сбивать цену. А в результате приходилось изворачиваться и идти в обход правил.
За несколько недель, минувших с тех пор, как я впервые увидел КОСТЮМ, мне пришлось пойти на следующие компромиссы:
переключиться на цемент более низкого качества для фундамента аэровокзала новой авиалинии;
урезать настолько, насколько я вообще решался, число поддерживающих балок крытого перехода между корпусами гостиницы;
заменить тысячу трехстворчатых окон двухстворчатыми;
использовать полихлорвиниловые трубы вместо медных;
найти поставщика использованных кирпичей, тогда как мы пообещали новые.
С каждой такой морально сомнительной мерой, на которую я вынужденно шел, я чувствовал себя все более и более выпотрошенным. По ночам я лежал без сна, спрашивая, как же попал в такую ситуацию. Мне хотелось все бросить, но я просто не мог убедить себя уйти. Зарплату платили слишком регулярно, и благодаря ей моя жизнь была слишком надежной и обеспеченной. Я пытался сказать себе, что на подобные компромиссы идут все и каждый, где бы кто ни работал. Что никто из-за второсортных материалов не пострадает, хотя и ожидают получить первоклассный товар. Что разница минимальна, что засечь ее невозможно, что ее никогда не заметят люди, живущие в дрянных строениях.
Но почему-то всякий раз, когда я видел какой-нибудь КОСТЮМ, стена этих логичных отговорок рушилась, словно одно из моих паршивых зданий под ударами «бабой». Эмоционально они воздействовали на меня вне всякой пропорции к реальности.
И готов поклясться, их было больше, чем десяток, как утверждал Карл! Казалось, они копошились повсюду. Неотличимые друг от друга, они могли быть армией, солдат которой невозможно пересчитать из-за их идентичности — будто печенья нарезали штамповкой.
Казалось, всякий раз, выходя в туалет, я неизменно сталкивался в коридоре с КОСТЮМом. Какой-нибудь обязательно колыхался таинственно возле вентиляционного отверстия, или под обогревателем — может, брал пробы воздуха, — или (что еще хуже) у окна, точно выглядывал наружу. (Они только выискивают сквозняки, все успокаивал я себя.)