– Да видел я уже Фимку. Пацаном уехал, а через месяц – рыбак, охотник, самостоятельный и спокойный. Ладно. Перетру с народом.
Глава 16
Июль, маковка лета. В Балке народ только что пообедал и растекся тонким слоем под навесом – сиеста. Впереди часа три пекла, которое лучше провести в тени. Подремывают на лавках, на циновках или бросив под бочок безрукавку. Только Тинка сидит за столом, разложив перед собой листочки, и напряженно думает. С этой девушкой у Славки интересные отношения. Они очень хорошо понимают друг друга, поэтому мало разговаривают. Хватает обычно короткой фразы, кивка – и единодушие достигнуто. И это очень хорошо, потому что она и Рипа занимаются практически всей организационной рутиной. Все-таки их семьдесят человек, разбросанных по семи поселкам. И многие действия необходимо координировать.
Славкина любимая занимается, грубо говоря, душой и телом людей, а все остальное выпадает на долю этой девочки-подростка. Шкуры и гвозди, горшки и высадка саженцев.
– Тин, что-то ты сегодня совсем загрустила. – Славке действительно интересно, о чем она задумалась.
– О делах наших скорбных, – она его, как всегда, прекрасно поняла. – Живем мы скудно, по меркам былой жизни – просто убого. Не брезгуем отварным топинамбуром, лишь бы не надоевшая хуже горькой редьки рыба. Ходим босиком или в навернутых на ступни лоскутах кожи. Даже на нормальные лапти лыка не хватает. В холода носим шкуру с прорезью для головы. Зимой по двенадцать человек ютимся в одной мазанке, где печка – кирпичная буржуйка. Кузница работает, когда есть уголь, который возят на ручной тележке за двенадцать километров. Ладно – в Камышовке оптимальные условия для сбора плавника, и несколько парней занимаются этим неустанно. Но основная его часть пожирается обжиговыми печами. Кирпича уже наделали на полтора десятка небольших печей для мылен, готовки и зимнего отопления. Но основной расход дров – на горшки для приготовления пищи, консервирования и хранения копченостей. Да уголь жгут не под дерном, а за стенкой обжиговой печи, в пазухах, это сильно экономит дрова, а то их вообще не напасешься. Всем приходится пахать с перерывом только на сон и прием пищи без праздников или выходных.
Наши теплые тесные дома имеют холодные глинобитные полы, и стены их размокают зимой, когда разбухает от влаги земля, на которой они стоят, а косые дожди хлещут в их стены.
Пока Тинка говорит, народ навострил уши и подтянулся. Нечасто они слушают разговоры «за жизнь». Как раз сейчас сюда собралось много девчонок. Время трусить колоски – зерна собирается помногу. А девушка продолжает:
– Понимаешь, Слава, это не жалоба, а постановка вопроса. До сего момента мы решали все проблемы, не слишком задумываясь об оптимальном пути. Многое делали впервые, бессчетное количество раз ошибались. Иначе бы мы могли просто не выжить. Слишком многое требовалось делать быстро. Сейчас ситуация лучше. Нам известен здешний климат, понятно, где что можно добыть или найти. И просто необходимо оптимизировать усилия, чтобы не совершать лишней работы, и не переделывать ранее сделанное.
– Вообще-то не все так плохо, Тиночка. – Это Маркович перевернулся на бок, лицом к дискуссии. – Плуг за один проход не только подрезает корневища травы, но и через каждые пятнадцать сантиметров высаживает зернышки в три рядка. Пшеничка растет как картинка, только участки с пыреем надо обходить, но его в степи растет негусто. Коля вроде разобрался, какая травка его глушит. Говорит, что на рожь похожа. В общем, через несколько лет сообразим, чем его выводить. Ну, и насчет одновременности созревания проблема, наверное, на десятилетия.
– Вернемся, пожалуй, к конструкции наших домов. – Тинку так просто с панталыку не собьешь. – Альтернативы саману у нас нет. Значит, нужно защитить его от дождя, обкладывая кирпичом, и поставить дом на фундамент, чтобы предотвратить промачивание снизу. Кирпича на это не напасешься, вернее, не наобжигаешься, или это будет безумно долго, и кирпич, говорят, размокает. Но главное, сам фундамент не должен пропитаться водой, иначе ничего он не защитит. Саман постепенно намокнет снизу вверх, и перестанет держать тепло.
– А если сложить фундамент из камня? В нашем мире так делали. – Эту девушку Славка по имени не знает.
– Камень в кладке надо связать. – Похоже, на простые вопросы ответы у Тинки готовы. Давно думает. – Если сложить на глину – то на то, и выйдет. Намокнет глина и намочит стену. А если класть на гашеную известь, то вода через нее тоже может просочиться. Насколько я помню, у нас всегда между стеной и фундаментом клали гидроизоляцию из рубероида, которого мы с собой не прихватили.
– Получается, придется изготавливать керамические поддоны, типа черепицы наоборот, – встревает Маркович. – Только поддоны глазурованные. И камень с моря лодками надо возить. Слушайте, это намечается серьезное инженерное сооружение.
– Каменюки мы в степи видели неподалеку от Известняковки, километров с десяток, наверное, не дальше, – вставляет словечко Гаечка. – Ой, а как мы вола на тот берег перевезем?
– Сначала нужно еще извести на эту затею наобжигать, – волнуется Славка.
– А куда мы денемся? – улыбается Тинка. – Полметра саманной стены с кирпичной облицовкой на каменном фундаменте и керамических поддонах, – суммирует она для себя. – К зиме в Известняковке такой поставим. Деревянные полы, стекла в окна – с этим пока придется подождать. Кровлю сделаем из тростника, как обычно. Кстати, Слава, надежно не протекают только те крыши, которые вы с Марковичем делаете.
Сразу вспоминается, сколько они тогда, на первой хате мучились, пока подобрали способ укладки и крепления этого непривычного материала.
– Не переживай, Тиночка, все устрою в лучшем виде. – Славка уже понимает, что дальнейшие работы по созданию второго челна будут проходить без его участия. – Только сначала на Ранчо схожу, там совсем с протечками замучились. Как раз камыш сейчас в нужной поре. А потом в Вишневке тоже лучше мне заняться этим. Заодно хоть пойму, отчего у нас там все идет через пень-колоду. А тем временем и наш новый крепкий дом подоспеет. – Так, теперь его удел – кровельные работы. Они с Марковичем здесь в Балке знатно покрыли крышу, ну и в Камышовке тоже Славка руководил этим делом, так что в двух селениях постройки от дождей не страдают.
– Ладно, с жильем понятно. Если первая постройка покажет себя хорошо, то мы ведь по одному домику в год возводить запросто сможем. – Тинка отнюдь не выглядит счастливой. – Но не забывайте про стекло. Пока в наших домах не будет светло, вести нормальные записи мы сможем только летом. Ни учебу в зимнее время не наладить, ни документирования полученных знаний, ни работ с тонкими устройствами. Да половина дел замирает, едва становится холодно или дождливо. Так что окна нужно сразу делать нормального размера, и пока нет прозрачного материала – заделывать непрозрачным.
– То есть ты полагаешь, сейчас следует сконцентрировать усилия на обустройстве. Обжиться, приспособиться…
– …отработать технологии, – вступает Вера. – Понимаешь Слава, наши разведчики уже неплохо обшарили окрестности, и очевидно, что место, куда нас занесло, совсем даже неплохое. И нам разумнее уделить внимание тому, чтобы оно стало нам настоящим домом. Уже есть щелочь – известь. Еще бы найти источник для получения хотя бы серной кислоты, и массу нужных нам веществ мы сможем получать. Будет что-то огнеупорное – переделаем горны, тигли изготовим. Сейчас бы хоть самую малость халькопирита отыскать, это ведь очень распространенный минерал. Нам не нужно огромное месторождение. Хватит и скромного локального образования.
– А чего его искать? Видела я его на левом берегу. – И эту светловолосую девушку Славка не знает.
– Уверена? – Вера сильно удивлена.
– Хто же ни знаеть халькопириту, – начинает блондинка старую шутку, но делается серьезной. – В книгах про камни он упоминается, я вообще-то про драгоценные сначала читала, потом про полудрагоценные, про поделочные и всякие другие. Увлеклась, в общем, даже думала, не пойти ли на геофак. Только выходы встречались далековато от берега, мы всего раз туда дошли, когда раненого оленя догоняли. Ну, знаете, такие, с помятой мордой. А образцы у меня в коллекции были, они с виду очень разные, только всегда сразу понятно, что это именно он, какого бы цвета ни был.
– А что из него делают? – интересуется Вася.
– Да много на что он годится. – На Верином лице довольная улыбка. – Тебе в рогатку, а я серную кислоту попробую добыть. Это ведь соединение серы, вот что важно.
– Сера есть, уголь имеется, еще бы селитры – и сделаем порох, – радуется Мишка.
– Селитру, к твоему сведению, веками добывали из навоза. Только я не знаю как. Если соображу, никакого баловства с порохом не допущу. – Вера уже начинает сердиться. – Селитра в тысяче мест нужна. От выделки кож и заканчивая массой химических процессов. Я уже смотрела в ноутбуке. Нет там описания технологии, хоть тресни. Так, пара намеков. Придется экспериментировать.
– Еще у нас со скотоводством неладно как-то. Коровы есть, а молока нет, – Тинка продолжает перечень проблематики.
– Молока парни мои добыли один раз пару стаканов, – включается в разговор Мишка. – Правда, самыми недостойными и настойчивыми методами действовали. Я бы сказал, исключительно силовыми. Не одомашниваются эти коровы, привыкли к вольной жизни, а другой не знают. Зато приплод этого года от маток ребята уже отняли. Два бычка и четыре коровки. Ты, Тинка, пойми, пока животинка рядом с человеком не вырастет, слушаться его она не станет. Ну нет среди нас ни одного укротителя. Потерпеть еще нужно, пока расплодится ручное стадо. Кстати, как с жеребятами будем поступать? Ниязов, он ведь с детства на тракторе, о лошадях у него только общее представление.
– А откуда жеребята? – Эту девушку Славка тоже не знает.
– Островитяне поймали каких-то диких коняшек, – откликается он. – Предлагают их нам в обмен на наше дружеское благорасположение.