зни доступ и в мастерскую, и к запасам магического сырья, у них пока прервался. И в лавке в старом доме всем заправляли свои хозяйки и, понятно, что они, прежде всего, отчитывались передо мной и Саликой. Конечно, что именно всё это моим жёнам сильно не нравилось. Когда ещё не болел, то я постоянно привлекал их и к своим делам, и управлению домом, и в мастерской мы много поработали, и имеющееся тогда положение моих подруг как бы и устраивало. Но теперь красавицы, раз уже отступились, прежних возможностей начисто лишились. А что они хотели? Не доверял я им, и было за что! И далее тоже буду!
Тут я, конечно, всё-таки не сдержался и резко заявил:
— Милые мои! Раз я человек, то, значит, уже пониже подлого эльфа Эминэллы буду? А в город что попёрлись и гулянки устроили? Что, подлых слухов мало? Вас же обольют грязью. Похоже, я вам просто надоел? Не только лечь со мной, но уже и видеть не хотите? Хотя, вы же меня не любите! Ещё месяц назад чуть на измене не попались! И теперь хотите рога понаставить? Фашистки хреновы! Мне такие жёны тоже не нужны. Хоть и люблю вас, но как-нибудь и без вас перетерплю. Лишь детей жалко! Не хотелось бы, чтобы они без отца выросли!
Моя память говорила, что фашистами назывались люди, из-за подлого чувства превосходства над другими творившие страшные злодейства. Ведь и эльфы, и вампиры точно такие же. Я чувствовал, что впитанное как бы с молоком матери презрение к низшим существам, которыми и для моих жён, понятно, считались люди, хотя, и я тоже, никуда у них не делось и часто, хоть и непроизвольно, вырывалось наружу. И лучше всего это отражалось в их аурах. Вот как сейчас! Я как бы и их муж, но, похоже, достоин лишь презрения? Хотя, пока они не знали, что я как бы и видел их насквозь. Меня их высокомерие и тайное презрение к себе не особо уж трогало, но порой точно хотелось надавать оплеух, чтобы поняли и осознали, что с такими мыслями им со мной нечего делать. Лишь то, что все трое носили под сердцем моих детей, останавливало меня.
— Акчул, ты ошибаешься! Мы нисколько не считаем тебя ниже эльфов. Да, Эминэлла не сдержалась, но просто от жалости, а не любви к нему. Всё же её знакомый погиб. А что тебе мало внимания уделили, то прости. Но мы же видели, что ты уверенно идёшь на поправку, потому и не беспокоились. Мы все перед тобой ни в чём не виновны! Это ты сам нас совсем не уважаешь!
Уж не знаю, чего это Аэлита так взорвалась? У неё в ауре полно было злости ко мне! Похоже, как и лжи в её речи! Хотя, у Яснины тоже, просто меньше. Жаль, что нужные способности у меня не успели раскрыться до знакомства с жёнами. Тогда я точно никогда бы на них не женился! Точно упущение! Но теперь уже поздно!
— Милые мои! Мне совсем непонятны ваши оправдания! И зачем же вы тогда за меня замуж выходили? Сами же захотели. Все трое! Не хотите объяснить? Просто захотелось княгинями стать? И в любви не раз признавались! Было же! Уже забыли? А оказалось, что не любили! И на этот раз это ещё раз доказали. И почему вы думаете, что я иду на поправку? Вас четыре дня не было! Может, мне жить осталось лишь мгновение? И за что мне вас любить и уважать? Вы, что, ожидали моей смерти и потому и ухаживать за мной не захотели? Чтобы точно не выздоровел? Ведь знаете, что от этих ядов как бы спастись невозможно! Может, мне самому под магию этого подлеца надо было подставиться и на его меч броситься? Решили, что после моей смерти Призрачный замок уже вам достанется? Не дождётесь!
Тут Аэлита попыталась мне возразить:
— Акчул! Когда мы поженились, я ещё не знала, что ты князь Орхея! Мне это стало известно только тогда, когда мы полетели в Призрачные земли! И ничего такого я не желаю!
— Какая разница, Аэлита! Вождь клана — это тот же князь! Чем хуже суварский князь эльфийского или вампирского? Ничем! Уже сначала последняя собака в Тартаре знала, что я вождь! А что верность своему князю надо соблюдать, про это, получается, вы не хотите помнить? И как мне с такими неверными жёнами возрождать Орхей? Никаких сил и терпения не хватит, чтобы переломить вашу дурь. Если уж посчитать, то я намного благороднее всех эльфов Великого леса буду. Во мне древняя кровь бабушки Иринэллы течёт! И у моих детей она будет! Это я князь Орхея и Верховный вождь сувар! Ни у одного князя и в Великом лесе, и у вампиров, и лично у вас тоже, такой родословной нет! Всё одни подлые разбойники наверх пробились! Сволочи вы все! Вы это за меня должны лить слёзы, а не за смазливых подонков и извращенцев! Вы замуж за меня вышли и мне клялись соблюдать верность, а не им! Кстати, я вам не изменял! Что же вы целому князю и вождю хотите рога понаставить⁈ Уже весь Тартар смеётся! Мало что они ваши прежние возлюбленные! Бросили они вас давно, предали и продали, и ещё являются врагами вашего мужа! Кроме ваших тел, им ничего не было нужно! Они же взялись убить и меня, и вас! Лучше уйдите с глаз моих! Салика, Тустиер, не пускайте сюда больше никого! И еду носите только от Айгуль! И пока и сами переселяйтесь в старый дом!
Я прямо в постели разбушевался. Если бы мог встать, то прямо с пинками бы и выгнал. Хотя, мог и магией! Правда, это уж слишком! Нападения Аэлиты и Яснины на себя и моих помощников я не боялся. Мы и защищены были хорошо, я и сам ещё не совсем ослабел, и сработала бы защита комнаты и подвала. Чуть что, от них только пепел бы остался! Жаль, что и от моих детей!
Пришлось обиженным и злым жёнам даже без оправданий и возражений убраться в особняк. Нашли тут мне жалость вызывать к неверной жене и желают прикрыть и свои прегрешения! Может, ещё и что-то другое замышляют?
Жаль, конечно, что раскрылся перед Саликой и Тустиером! Всё же они так недоумённо смотрели на меня. Пришлось объясниться:
— Салика, Тустиер! Что здесь услышали, пожалуйста, никому не слова! Надеюсь на вас! Проболтаетесь, просто хуже сделаете и мне, и себе! Пока не время!
Дождавшись их заверений, я тут же продолжил:
— Так вот, знайте, что я ещё и князь Орхея! Когда меня и лэри дома не было, мы находились на Призрачных землях и воевали с северными тварями. Вот поправлюсь, немного поучусь в академии и вернусь обратно. И вас, если пожелаете, туда же возьму. Вы станете моими подданными, хорошими магами и важными лицами. У вас будут свои земли. Заведёте семьи, и уже ваши дети будут гордиться вами и продолжат ваши славные дела. К сожалению, там пока многое разграблено. Но жить можно!
Мои помощники, конечно, тут же сильно впечатлились. И на их лицах появилась восторженность и мечтательность. Всё же Суварская Пустошь это где-то там сильно далеко, а Орхей почти рядом, и о его новом князе, получается, обо мне, уже легенды ходят. А он, оказывается, рядом тут околачивается, то есть, пока лежит.
— Лэр Акчул! Светлейший! Я и так благодарна Вам за всё, что Вы для меня сделали. Можете не сомневаться, что я и далее буду служить Вам верно! И в Орхей поеду! Я согласна!
Судя по ауре Салики, она была полностью искренне.
— И я тоже! Что надо, то и выполню!
Конечно, куда же мне без верного щитоносца!
— Хорошо, друзья! Вы мои сами верные помощники! Что я делал бы без вас! И, да, насчёт лэри будьте настороже, и слушаться только меня! Конечно, показывайте им полное вежество, но и не забывайте, что вы у меня тоже очень важные лица. Наравне с ними! Жаль, что они такие легкомысленные, но надеюсь, что постепенно одумаются и изменят своё поведение. Всё же нам ещё и детей родить надо, и вырастить!
Хорошие у меня помощники, ценные и понятливые! Сейчас именно на них лежали все заботы по дому и его безопасности. Чтобы и им самим жилось спокойнее и безопаснее, они тут же переселились в амбар старого дома. Салика уже отписала и в Чулкар, и Шупаш, да ещё всем изложила мою просьбу напрасно время на посещения меня не тратить и, как положено, просто заниматься своими делами. Из баронства письма о том, что там всё хорошо, уже пришли. Шупаш был далеко, и там, скорее всего, ещё только узнали о происшествии со мной. Ничего, графство в надёжных руках. Если даже там что-то случится, не страшно. Главное, сам жив!
Вообще, доступ в старый дом имели лишь четверо охранников и наша служанка Айгуль, присланные лэром Сатихваном, потом Калифан и Асмелла, бывшие рабы родителей Эминэллы, да ещё три ученицы нашей академии. И то не во все места, особенно в подвал. И перейти в особняк им всем приходилось через улицу. Хотя, с амулетами доступа, если выдать, они могли пройти и через наземный проход.
Важным для нас являлась торговля в магической лавке, где вполне успешно продавались самое разное магическое сырьё, да ещё артефакты и амулеты. И ей ведали три старательные и умелые подружки: Аюна Каратау из герцогства Шамиран, потом Имине Аксалан из герцогства Ликия да ещё Насие Айнар из герцогства Велисар. Вообще-то они, как бы немного и позабыв о своей комнате в общежитии, почти переселились в старый дом, и часть артефактов и больше всего амулетов изготовляли сами в неплохой мастерской, сооружённой в одной из четырёх комнат. А в другой они жили. Пусть! Раз им так удобнее. Кстати, я не зря попросил, чтобы Салика с Тустиером еду брали только у Айгуль. И, на самом деле, она готовила вкуснее, чем служанки в особняке. Её стряпня нравилась и мне. Вот она и кормила всех обитателей старого дома, конечно, бесплатно. Зато и опасаться чего-то такого приходилось сильно меньше. Что делать, вдруг и жёнам доверять нельзя?
Большую часть амулетов и изредка и артефактов на продажу уже сдавали ученики нашей академии, а магическими камушками, что поступали из графства Тетюш, они обеспечивались в нашей же лавке. Кстати, большая часть выручки троицей передавалась как раз виконтессе Алисии Тетюш, ученице-артефактору третьего года обучения и моей бывшей возлюбленной. Конечно, и девушкам, и другим ученикам, и нам тоже, шёл неплохой заработок. Только мы за прошлый месяц обогатились на семь тысяч золотых. И у троицы вместе, вроде, тоже вышло заработать почти полторы тысячи. Так-то, неплохо получилось! Зато они изготовили этих амулетов и частично и артефактов больше, чем я вместе со своими жёнами.