– Не помню, чтобы первосвященники особо ценили жизни своих, – проворчал Витольд.
Алия усмехнулась. Она и сама была невысокого мнения о жрецах, но никогда не отказывала их лидерам в здравомыслии.
– Сам подумай, если они потеряют войска в одном сражении, то кто будет потом защищать Святой город? В Конклаве сидят не дураки, они видят, к чему может привести спешка. Понимают, засранцы, что Дуэгар и другие заинтересованные стороны могут воспользоваться моментом для внезапной атаки. Богов почитают везде, но нигде кроме Шасцу-Насхар жрецы не обладают такой властью. Короли опасаются святош, подозревая последних в попытках распространить свое влияние, тем самым отбирая власть у земных повелителей. Для них Город тысячи храмов как бельмо на глазу, большинство монархов спят и видят, как бы избавиться от этого образования. Понимают, что нарыв рано или поздно лопнет и тысячи паладинов ринутся устанавливать повсеместно «божественные порядки».
– А как же верующие? Думаете, они захотят воевать против Святого города? – в голосе воина проскользнул скепсис.
– А кто у них будет спрашивать? – резонно ответила Алия. – Прикажут, как миленькие пойдут. Начнут упрямиться, быстро окажутся в петле на ближайшей ветке. Не забывай, в большинстве королевств хоть и присутствуют храмы, но они всегда подчиняются светским властям. Думаю, даже местные жрецы благословят нападение, заявив, что в Шасцу-Насхар поселилась ересь.
– Им это будет выгодно. Они сами смогут занять освободившиеся места, – прозорливо заметил Витольд, но спустя мгновение нашел новый аргумент для возражения: – А как же сами боги? Думаете, они останутся в стороне? Не защитят последователей?
Алия насмешливо хмыкнула.
– Ты опять забываешь, что с другой стороны тоже будут воевать верующие. Пусть и не такие рьяные, как Первосвященники, но все же поклоняющиеся богам. Если они начнут уничтожать паству, то рискуют еще больше потерять влияние. Королям это будет только на пользу. Сразу завопят о вероломстве божеств и начнут выжигать каленым железом любую религию в собственных землях во имя укрепления личной власти. Боги осознают риск полной потери контроля и потому не станут вмешиваться в междоусобицу. При любом исходе они будут в выигрыше. Просто одни последователи сменят других.
– И Конклав это понимает, – Витольд понятливо качнул головой. – Заковыристо.
– Не сложнее интриг великих семей, – пренебрежительно отозвалась Алия.
Командир стражи еще раз окинул оценивающим взглядом видневшийся вдали жреческий флот.
– Так что будем делать?
Молодая колдунья помедлила, размышляя.
– Ждать, – решила она и принялась спускаться на нижнюю палубу.
– Не понимаю, что вы имеете в виду? – я ошалело смотрел на посланца магистрата, не зная, как реагировать на неожиданное заявление.
– А что непонятного? – сухопарый бюрократ брезгливо скривился.
Я нахмурился. Это что, шутка какая-то? Если так, то лично мне совсем не смешно.
Удерживая в худощавой руке помятый свиток, представитель властных структур Хорса по второму кругу принялся зачитывать бумажку:
– Тридцать отрезов, пропитанных дезинфицирующими составами. Сто пятьдесят мер лечебных снадобий первой категории. Сто пятьдесят мер лечебных снадобий второй категории. Мазь универсальная – заживляющая, тридцать склянок. Бодрящий напиток под названием «Кресь» – двадцать бочек…
Тут уж я не выдержал.
– Вы с ума сошли?! – возмущенно завопил я. – Где я вам достану двадцать бочек? И что еще за Кресь? Первый раз слышу!
Чиновник оставался невозмутимым.
– Являясь собственником малого предприятия, вы должны исполнять директиву городской управы о «военном положении». Отказ и неисполнение будет рассматриваться как измена и прямая угроза благополучию жителей Хорса, – отчеканил он, сохраняя полное безразличие к ошалевшему выражению на лице нового хозяина аптеки.
Вот так вот. Мобилизация во время войны. Нормативы для всех. Для булочников, для зеленщиков, мясников, для кузнецов, для заготовителей дичи и для аптекарей. Ресурсы подлежат строгому контролю и скрупулезному учету. Каждый обязан представить в «закрома Родины» определенное количество специализированной продукции. И плевать, какие у тебя форс-мажорные обстоятельства.
Не сделаешь, отправишься под суд, а твой бизнес передадут в руки более патриотично настроенных личностей.
– Вам понятны требования магистрата? – чинуша уставился на меня рыбьим взглядом голодной камбалы.
Позади него лениво шевельнулась двойка солдат. Я проводил их движения настороженным взглядом. Намек ясен – заартачишься, прямо сейчас возьмут под белы рученьки и уведут куда надо.
Редиски.
– А откуда я знаю, что вы это не придумали? – я решил побарахтаться. Шансы на успех слабые, но хоть вредного чинушу заставлю понервничать.
Ага, заставил. Чиновник жестом фокусника выудил из-за пазухи потрепанную книжицу в кожаном переплете. Ловко раскрыл одной рукой и ткнул заскорузлым пальцем в мелкий текст, не забыв сунуть указанные страницы мне под нос.
– «Основанием для принудительного изъятия необходимых материалов… – забубнил он, явно зная закон наизусть. – …размер вознаграждения варьирует в зависимости от рыночной стоимости каждой единицы на момент начала боевых действий…»
Надо отдать дельцам должное. Наезд на частный бизнес пусть и проходил, но проходил в рамках товарно-денежных отношений. Цивилизованно то есть. Не забирали просто так, за здорово живешь, а платили за изъятые товары.
В принципе могло быть хуже. В той же Заррии, например, ситуация могла закончиться по-другому. Пришли бы, дали по макушке кулаком в латной перчатке, забрали все, что надо, и ушли восвояси.
– А если не успею достать все необходимое по списку? – спросил я, внимательно ознакомившись с представленными пунктами о военном положении.
Все правда, не врал сухарь, насчет войны у бюрократов наготове находился целый свод готовых инструкций. Предусмотрительные ребята.
Чтоб им пусто было.
– В таком случае в дело вступает поправка о штрафном наказании. Доля штрафа напрямую связана с итоговой суммой «исполнительного контракта» заказчика в лице магистрата на день после срыва последнего срока от конечного числа начала вступления города в состояние войны.
Не совсем догнал, что он хотел этим сказать, но понял одно – поставят на бабки. И судя по всему, очень серьезные.
А там принудительное отторжение имущества, долговая яма, отработка, пока городская казна не получит последний пенни.
Короче, дело швах.
Хотел получить крышу над головой? Получите – распишитесь. Вместе с целым перечнем ответственности.
Становишься владельцем аптеки в пределах городской черты – автоматически получаешь статус горожанина, отсюда и отношение.
С одной стороны, хорошо, в период войны за стены не выгонят, как наверняка поступят с чужаками, всяким отребьем и другими лишними ртами. С другой – будь добр участвовать в обороне наравне со всеми.
– Я все понял. Постараюсь не подвести родной город, – браво «отрапортовал» я, сообразив, что отвертеться не получится.
На секунду взгляд чинуши смягчился, потом вновь стал равнодушным.
– Вот и отлично. Это вам за первую партию, – в руках чиновника словно по волшебству появился кожаный мешочек. – Держите.
На автомате принял протянутый кошелек, внутри приятно позвякивало. Повозился, разбираясь с завязками.
Монеты, серебро, много. Ну как много, прилично.
– Всего доброго, – сухарь откланялся.
Звякнул колокольчик над дверью. Уже на пороге представитель магистрата обернулся и сказал, указывая на солдат:
– Охрана. Будет стоять у входа. На случай появления мародеров.
Ага, знаем, понятно, какие «мародеры». Так бы и сказал, что поставили присматривать, чтобы я не смылся с деньгами, предварительно не опустошив стеллажи родной аптеки.
Предусмотрительно. К тому же может действительно пригодиться. В условиях военного времени легко могут найтись желающие пополнить собственные запасы лекарств. Последние сейчас становятся поистине стратегически важными ресурсами.
Интересно, на цены тоже влияют? В первую очередь касательно хлеба, продовольствия и товаров первой необходимости. Госрегулирование в период осады не помешает.
А что, более чем реальная тема. Сейчас спекулянтов и перекупщиков разведется, как тараканов, только успевай отлавливать.
Купцы люди прозорливые, знали кухню изнутри и отлично понимали, как обезопасить собственный дом в такой ситуации. Хотя при иных обстоятельствах и в других городах наверняка зарабатывали при схожих условиях.
– Увидимся на следующей неделе, – окончательно попрощался чиновник и наконец покинул лавку.
Свалил паразит. Я уселся на табурет, рассеянно перебирая в руках позвякивающий мешочек.
Итак, подведем итоги. День не успел толком закончиться, как город обложили святые воители, а на меня повесили обязанность по обеспечению лекарственными средствами местные силы самообороны.
Взгляд нашарил на прилавке бумажку со списком необходимых лечебных зелий. Особо напрягал последний пункт: бодрящий напиток «Кресь», количество – двадцать бочек.
Двадцать, мать его, бочек! Они издеваются? Как я столько наварю в одиночку?! И что за вообще «Кресь»? Первый раз слышу. У старика никогда не заказывали ничего подобного, я бы запомнил.
– Сумасшествие какое-то, – я выглянул из окна. Оба стражника обнаружились на крыльце, дисциплинированно стояли на посту, удерживая в одной руке копье, в другой небольшой шит.
Оловянные солдатики. Чутье подсказывало, что никуда они не исчезнут. Попробовать подкупить? А толку? Какой смысл? Из города все равно сейчас не вырваться. А если и вырвешься, то непонятно, куда идти. Если святоши высадили десант на побережье, то сухопутные тракты уже перекрыты. Прямая дорога в плен. Нет уж, лучше пока остаться в Хорсе.
По земле скользнула тень, в небе медленно проплывала громада дирижабля. Военный?