Наступивший день был облачным. Пока они собирались в путь, пошел мелкий дождь, и Иеро набросил на плечи девушки свою запасную куртку. Погода, однако, оставалась теплой и почти безветренной.
Дождь продолжался всю ночь и весь следующий день. Море оставалось спокойным, но легкая дымка тумана окутала окрестности. Иеро ощущал смутное беспокойство; однажды мысль о Молнии снова пришла ему в голову. Этот дождь и туман было трудно считать плохой погодой — во всяком случае, в том смысле, который связывался с выпавшим символом.
Лучар усердно тренировалась и последние два дня стала необычайно молчаливой. Она уже хорошо освоила простые сигналы; девушка и Горм часами развлекались, подавая друг другу и выполняя команды «стой», «иди», «ложись», доступные любой дворняжке. Прошел полдень; необъяснимым образом тревога священника начала возрастать, и он запретил своим спутникам использовать мысленную речь. Пока Иеро еще не понимал причины своего беспокойства, но он привык доверять инстинкту. Однако его чуткие животные, лорс и медведь, казалось, ничего не замечали.
Тем не менее, когда грянула беда, священник был готов принять на себя всю вину; он не предвидел подобного поворота событий. Действительно, враги расставили ловушку с большим тщанием!
Если бы Горм не начал выплясывать перед Клоцем; если бы девушка не послала мысленный сигнал, заявив, что медведь чует груду дохлой рыбы; если бы сам Иеро не расхохотался… Если бы, если бы, если бы!..
На первый взгляд, эта маленькая бухта выглядела совершенно пустой. За смутной пеленой тумана виднелись маленькие островки, теснившиеся к побережью, а на самом берегу торчали невысокие пригорки, заросшие кустарником и пальмами с мохнатыми стволами. Только мягкий шорох прибоя нарушал тишину раннего вечера. Иеро придержал лорса, какое-то сомнение промелькнуло в его голове.
Наконец он послал Клоца вперед, но медведь обогнал их, высоко задрав нос и нюхая воздух, как будто почуял какой-то мерзкий запах. Лучар, не подозревая об опасности, рассмеялась: поведение медведя выглядело таким забавным!..
Внезапно скалы и заросли кустарника извергли множество странных фигур. Орда покрытых шерстью лемутов, похожих на огромных обезьян, бросилась к путникам, стремясь обойти их с тыла. В ушах Иеро раздался дикий вибрирующий вой, хорошо знакомый ему по стычкам в северных чащобах. В лапах волосатые ревуны держали дубинки и длинные копья и угрожающе потрясали большими ножами.
Однако, как оказалось, это не было главной опасностью.
Из-за скалистого островка, лежавшего в сотне ярдов от берега, бесшумно выскользнуло длинное черное судно без мачты. На его палубе фигуры в капюшонах согнулись над блестящим металлическим механизмом, ствол которого был нацелен прямо на лорса и его всадников.
Священник отреагировал инстинктивно, с невероятной и почти бессознательной быстротой тренированного киллмена. Даже рефлексы животных, медведя и большого лорса, не могли сравниться с ним в скорости.
«Назад!» — последовал его приказ Клоцу и Горму; сжимая в руках метатель, он скатился с седла. Застывшая от неожиданности девушка сидела на своем обычном месте, крепко стиснув коленями шею лорса. Клоц, присев от усилия на задние ноги, резко повернулся и сделал гигантский скачок. Он был уже в пятидесяти ярдах, когда его хозяин рухнул на песок.
Иеро навел метатель на цель, и его палец уже лежал на спусковом крючке, когда оружие Нечистого выстрелило. Блеснул голубой огонь, и резкий запах озона наполнил воздух; священник ощутил страшный удар в грудь, и мгновенно возникший холод затопил его сознание.
Проваливаясь в темноту беспамятства, он подумал: «Так вот что означала Молния!»
Затем наступило небытие.
Глава 6Мертвый остров
Он почувствовал боль, затем возникло ощущение движения. Он попытался приподняться, но что-то мешало сделать это. Наконец он понял, что лежит на спине на твердой поверхности, которая ритмично вздымается вверх и вниз.
Боль гнездилась в его груди, страшная боль, импульсы которой пронизывали все тело. Его правая рука была свободна, и он инстинктивно положил ее на грудь, пытаясь определить источник боли. Пальцы наткнулись на какой-то тяжелый предмет странной формы, ощупали его…
«Что-то не так, — подумал он с неосознанной тревогой, — здесь должен быть медальон… Мой медальон с крестом и мечом!»
Внезапно он понял, что его глаза открыты, но вокруг была полная — или почти полная — темнота. Когда он попытался усилием воли блокировать боль, память вернулась к нему.
Молния! Против него было использовано какое-то оружие, похожее на искусственную молнию. Это означало, что символ верно предостерегал его: он действительно был поражен ударом молнии, посланной с корабля Нечистого. И сейчас он, похоже, находился на этом самом корабле, покачивающемся на волнах. Ему не раз случалось плавать по озерам и рекам и на военных судах республики, и на купеческих парусниках; ощущение было точно таким же.
Боль все еще мучила его, но теперь она стала, по крайней мере, терпимой, и сознание работало нормально. Что за странный предмет устроился на груди? Его руки осторожно ощупали эту вещь, пока не наткнулись на прикрепленный к ней кожаный ремешок. И тогда, сообразив, что произошло, Иеро вознес молчаливую благодарственную молитву. Вражеское оружие, электрическая стрела или что-то подобное, ударило прямо (или было направлено — кто знает промысел Божий?) в серебряный медальон, который являлся знаком его сана. И вот результат: расплавленная искореженная пластина серебра и живой человек, который в ином случае был бы давно мертв!
Его руки скользнули ниже, к животу, нащупав широкую полосу гладкого металла, крепко прижимавшую его к узкой койке. Теперь он слышал тихий плеск воды; он понял, что находится в трюме корабля, стоявшего на якоре.
Глаза уже адаптировались к темноте, и священник мог рассмотреть свое узилище. Тонкие линии света оконтуривали небольшую дверь или люк. Металлическая скоба, что держала его на жестком ложе, с одной стороны замыкалась массивным замком. Комната или каюта была маленькой, не более десяти футов поперек, и не имела никакой обстановки. Стены, пол и потолок — все, что он мог разглядеть — были металлическими, голыми, без заклепок или следов сварки. Все корабли, которые он видел до сих пор, собирались из дерева, и сейчас священник невольно поразился искусству неведомых судостроителей. Он был вынужден признать, что слуги Нечистого оставили позади достижения аббатств — по крайней мере, в области мореходства. Он вспомнил также, что этот корабль не имел ни мачт, ни труб, а значит, его приводили в движение иные силы, чем ветер или паровой двигатель. Примитивные паровые суда являлись последним достижением судостроительных верфей республики.
Когда он прислушался, то начал различать другие звуки, кроме плеска волн и потрескивания стального корпуса. Слабые, размытые голоса доходили до него, и некоторые казались знакомыми. Скорее всего, на борту было несколько волосатых ревунов: он слышал их характерные завывания. Другим звуком, который удалось уловить, был тонкий звенящий гул. Должно быть, решил он, его производит корабельный двигатель, работающий на холостых оборотах.
Иеро не тратил зря времени в поисках оружия. Его нож, меч и карабин, очевидно, достались захватчикам, а все остальное было приторочено к седлу. Удалось ли Клоцу и девушке спастись от гибели или плена? Смог ли скрыться Горм? Бедная Лучар, ее новый покровитель тоже не сумел избежать ловушки врага!
Его размышления были прерваны металлическим лязгом запора. Дверь открылась, скользнув в паз в стене, и свет затопил маленькую каюту, заставив священника прикрыть глаза рукой.
Еще до того, как он убрал ладонь, наполнившее камеру зловоние подсказало, что один из вошедших был ревуном. Когда его глаза привыкли к яркому свету, он увидел, что его источником является плоская панель, закрепленная на потолке и прежде почти сливавшаяся с ним.
Посреди помещения стояли два человека в одинаковых серых плащах с капюшонами. У каждого на груди было изображение спирали, но на этот раз не красного, а голубого цвета. Один из них — очевидно, старший — откинул капюшон на спину. Он так походил на С'нерга, что губы Иеро дрогнули; священник едва сдержался, чтобы не открыть в изумлении рот. Второй человек, подчиненный, остался в низко надвинутом капюшоне, но в его тени Иеро разглядел уродливые черты, клочковатую бороду и расплющенный нос. В углу, рядом с дверью, сгорбился ревун, огромный краснолицый монстр не менее двухсот фунтов весом; его бурая шерсть отвратительно пахла, но глаза под выступавшими дугами бровей были осмысленными, живыми и светились злобой. В мощной лапе монстр сжимал стальное лезвие, похожее на большой мясницкий секач.
Пронзительные глаза старшего уловили мелькнувшее на лице пленника выражение, и он заговорил первым. Иеро отметил, что его пленитель использует батви, а не метсианский язык.
— Ну, ты узнал меня? Значит, ты видел кого-то из нас раньше? Все члены братства — одна тесная семья, священник, и если ты видел одного, значит, ты видел нас всех.
Наблюдая за ним из-под полуопущенных век, Иеро вполне согласился с этим. Человек — если только он в самом деле был обычным человеком — выглядел постарше С'нерга, морщины на его лице казались глубже, зрачки — тусклее. Тем не менее сходство было поразительным. Однако священник не произнес ни слова.
Адепт или колдун Нечистого (таким, вероятно, было звание старшего) что-то резко бросил на незнакомом языке. Его подчиненный тут же направился к Иеро и наклонился над замком. Раздался щелчок, и металлическая полоса, державшая пленника, отошла в сторону. Он тем не менее продолжал лежать, внимательно наблюдая за троицей своих врагов.
— Отлично, отлично! — хихикнул адепт. — Ты — человек с выдержкой! Если б ты поднялся, даже медленно, я велел бы сбить тебя с ног — в качестве первого урока повиновения. Но мы надеемся, что ты будешь умницей. К чему тебе неприятности? Правильно, ни к чему… А теперь слушай внимательно, священник — если ты и правда священник, а не кто-нибудь еще. Меня зовут С'дана. Тот здоровенный тип в углу — Чи-Чук, и ты ему очень не нравишься. Он никогда не видел священника-метса, но он знает, что это — враг. Не так ли, Чи-Чук? Но в общем-то он превосходный парень и больш