— И то, и другое. Думаю, это чувства дракона, от драконьей крови. Я чувствую запах огня, вижу свет, который он выдает, но и больше того. Я кое-что не могу описать. Это не мои глаза, Фитц, но я чувствую тепло. Тепло твоего тела и жар огня. Я могу тебе сказать, что Лант стоит слева, а Персеверанс присел возле Искры. С ней все в порядке?
— Давай узнаем, — предложил я, не выдавая своего ужаса. У меня был Уит, а значит, я понимал, что такое иметь чувства, которых никому не объяснишь. Если он сказал, что может чувствовать мое тепло, стоит ли сомневаться? Я знал, что из дальнего конца рыночного круга, у самой кромки леса стоит лиса и наблюдает за нами. Об этом мне сказал Уит. Поэтому я не стал спорить с тем, что подсказало ему его «драконье чувство».
Я подтащил Шута к огню и мое сердце упало. Искра распласталась на снегу, попискивая, как котенок, потерявший мать. Пальцы ее скребли по земле, ноги бесполезно ерзали. Пер сидел на корточках рядом. На его лице отражалась вся внутренняя борьба. Страх. Сострадание. Беспокойство. Смущение.
— Здесь есть бревно. Прямо за тобой. Чуть подальше. Садись.
Шут сел уверенней, чем я ожидал. Я слегка встревожился, когда он аккуратно подобрал юбки. Белая перчатка на левой руке была женской, как и движение, которым он поправил капюшон. Я заметил, как у Ланта вздрогнули губы, как у кошки, столкнувшейся с чем-то грязным. И почувствовал его волнение.
— Искра. Как она? — спросил я Персеверанса, и тот вздрогнул, услышав имя.
— Я не знаю.
Я присел на корточки рядом с девушкой и заговорил, чтобы Шут услышал.
— Она не потеряла сознание. Ее глаза открыты, и она стонет. Но она не в себе. — Я поднял взгляд на Пера. — Можешь одолжить плащ бабочки? Ее надо согреть.
Не колеблясь, он встал, скинул с себя одежду и протянул ее мне. Я снял один из плащей, которые были на мне, и отдал ему. Он с благодарностью взял его, а я подвернул один край плаща бабочки под Искру, второй набросил на нее сверху и укутал, оставив открытым только лицо. Она стала похожа на яркий кокон. Писк перешел в мягкое урчание. Судороги стали тише.
— Рассказывай мне все, — приказал я Шуту.
Он плотнее закутался в плащ. Даже в холодном зимнем воздухе я ощущал затхлый запах. Толстый шерстяной плащ, подбитый мехом, из шкафа леди Тайм. Тяжелые шерстяные юбки опускались до кожаных сапог, рассчитанных на городские улицы, а не на снежные лесные тропы. Он смахнул короткие светлые волосы со лба и коротко вздохнул.
— Ты бросил меня. Сказал, что собираешься это сделать, и я понял, что ты не врешь. Поэтому я немедленно позаботился о себе. Мне не нравилось это делать, Фитц, но ты не оставил мне выбора. Я убедил Искру, что мое место рядом с тобой, как и раньше. Леди Розмэри отстранила ее от себя, у нее другие заботы, поэтому мне было не сложно забрать ее. Я убедил ее попытаться вернуться в прежние покои Чейда. Она достала мне кровь дракона.
— Почему кровь дракона?
— Подожди… Дай мне сказать. — Он безошибочно посмотрел на Ланта. — В этом пакете у нас есть трава для чая. В левом переднем кармане. — Он взглянул на котелок. — Вода скоро закипит.
Лант помедлил, потом встал и пошел к палатке.
— Там еще две чашки. Чай укрепляющий, он поможет Искре, — сказал Шут ему вслед, потом снова повернулся ко мне. — С одеждой получилось просто. Никто нас не беспокоил. Конечно, это из шкафа леди Тайм. Искра сказала, что замок на двери был хороший, но старый, а ее научили обходить такие замки. Как только мы проникли туда, то полдня выбирали себе одежду. Как оказалось, Искра умеет подгонять ее по размеру. Именно это заняло больше всего времени. Ей приходилось перетаскивать одежду в мои комнаты, там ушивать и подшивать ее. Мы почти закончили, когда ты последний раз стучался к нам. Я побоялся впустить тебя, вдруг ты разгадаешь наш план.
От меня не скрылось, что вопрос о крови дракона он обошел. Придется попозже расспросить его подробно. Лант вернулся с травами для чая. Он взглянул на меня, я кивнул, и он занялся котелком. Пер подошел ближе, чтобы послушать рассказ Шута. Тот повернул слепые глаза в его сторону и улыбнулся. Пер отвернулся. Я не винил его — нелегко было выдержать этот золотой взгляд.
— Как ты попал к Камням-Свидетелям?
Я не мог представить себе, как слепой Шут и навьюченная поклажей девушка бредут к ним.
— Мы и не собирались туда, — быстро ответил Шут. — Ночью мы оделись потеплее, Искра взяла вещи. Раздобыла для меня посох. И мы спустились в подземелье Баккипа. Сложно было пройти мимо охранников, но, когда они начали меняться, у нас получилось. Да и Искра уже делала это с Чейдом. Она знала, куда нам идти. Дьютифул перегородил коридор железной решеткой и запер ее, но Искра смогла ее отпереть. И как только с этим было покончено, мы тут же отправились в дорогу. Искра размазала кровь дракона по моей ладони и крепко обняла меня. Я прижал ладонь к Скилл-камню, который сохранился от фундамента древнего замка. И это сработало. Мы вышли на Аслевджале.
Я отлично это помнил.
— Как долго вы там пробыли?
— Только чтобы найти правильную грань, ведущую сюда. Еще один мазок крови дракона, и мы тут. Но здесь были только Лант и Персеверанс. Я очень удивился им. Однако Искра вроде бы ожидала увидеть здесь Персеверанса. Я ощутил, как его передернуло, когда он увидел наши одеяния. — Он снова посмотрел на парня. Пер промолчал, не отводя глаз от костра. — Я догадался, куда ты пошел. И даже подумал пойти за тобой. Хотел бы я еще раз прогуляться по Каменном саду. Прикоснуться к Верити-Дракону. — Странная улыбка изогнула его рот. — В последний раз коснуться Девушки-на-Драконе. Ты навестил ее?
— Нет. Я не ходил к ней.
Мысль о каменном драконе холодком скользнула по позвоночнику.
Он понизил голос:
— Она выздоровеет? Искра?
Я хотел разозлиться на него, накричать за то, что он так рисковал ею.
— Я не знаю. Четыре перехода за два дня? Никогда такого не видел. Мы будем согревать ее, попробуем напоить горячим чаем и станем ждать. Это все, что я могу. — Я отбросил обвинения и вопросы. — Мне очень хотелось бы понять, почему ты почти не пострадал.
Он внезапно выпрямился и обвел глазами развалины рынка, будто мог видеть.
— Фитц, тогда мы тоже остановились здесь, помнишь? Когда я умер?
— Как я могу забыть об этом? — я не обратил внимания на странные взгляды Пера и Ланта. Они повернулись к огню, но не пропускали ни слова из нашего разговора. Я не собирался объяснять им, что произошло здесь в тот длинный летний день. Простое упоминание о нем всколыхнуло память. И дело даже не в том, что я проник в его мертвое тело, что само по себе и теперь поражало меня. Это было воспоминание о том, как мы обменялись телами и на какое-то время стали единым существом. Цельным.
И это было очень правильно. Прекрасное гармоничное создание.
— Это было здесь, — повторил я.
— Было… А когда мы ушли отсюда, то бросили все вещи. Палатку Элдерлингов и мой маленький котелок…
— Много десятилетий назад, — напомнил я ему.
— Но они были сделаны руками Элдерлингов. Ты тогда разбил лагерь на камнях какого-то строения. Помнишь это место? Не мог бы ты посмотреть, что там осталось?
Я мог. Я помнил, где ставил палатку, помнил, где сложил его погребальный костер.
— Возможно.
— Пожалуйста, Фитц. Посмотри сейчас. Это будет теплое укрытие для всех нас. Даже если остался только кусок с одеяло, он будет греть лучше любой шерсти и меха.
— Хорошо.
Я знал, что он не продолжит рассказывать, пока я не выполню его просьбы. Я подобрал ветку потолще и сунул ее в огонь. Пока она разгоралась, я спросил Пера:
— Как она?
Он медленно приблизился к своему другу.
— Она перестала стонать и бормотать. Лежит тихо. Это хорошо?
— Я не знаю. Думаю, она слишком быстро прошла через четыре колонны. Не уверен, что я смог бы выжить после такого, что уж говорить о ее неподготовленном уме.
— Но маг Гр… ваш друг кажется невредимым.
Я не ответил. Не хотелось говорить о крови дракона и о том, как поменялся Шут с тех пор, как выпил ее.
— Согревай ее, поговори с ней. Стань ее якорем в этом мире. Лант, пойдем со мной.
Он с готовностью вскочил, и когда я поднял жалкий факел, последовал за мной в темноту. Я сориентировался по столбу и вспомнил, где стоял украшенный орнаментом камень относительно нашей палатки. И где должен был быть погребальный костер. Я поднял факел выше. Не вот этот ли снежный холм, призрак веток и бревен, гнивших тут годами? Я подошел к нему.
Палатка стояла подальше. Я шел медленно, загребая ногами снег, пытаясь ощутить под подошвой камни строения. И вдруг мой носок запутался в чем-то. Могла ли сохраниться здесь палатка Шута, после всех этих лет? Я подцепил нечто и вытянул на поверхность. Ткань. Ярко окрашенная, ее цвета блестели даже в свете нашего слабенького факела. Давным-давно мы с Шутом надели зимнюю одежду и просто бросили этот лагерь. Я провел его через портал обратно на Аслевджал. И все эти годы его великолепная палатка лежала здесь, погребенная под снегом.
— Помоги мне вытащить это, — попросил я Ланта, и он воткнул горящую ветку в снег, наклонился и схватил край ткани. Мы потянули. Это оказалось нелегким делом, снега было много. Казалось, все опавшие листья, весь мох и щебень с рыночного круга собрался на ней. И все-таки она медленно выползала. Когда она оказалась наверху и я стряхнул с нее мусор, поддерживающие опоры дали ей развернуться, поднимая яркий парад драконов и змей.
Нам пришлось потрудиться, чтобы опустить и вытащить ее. Факел сгорел, а мы еще не закончили. Внутри палатки остались вещи, потому что мы с Шутом ушли внезапно, и теперь я боялся, что палатка порвется, но она выдержала. Я хорошо помнил, как она укрывала нас от ледяных ветров Аслевджала, и как тепла наших тел хватало, чтобы нагреть ее. Даже если она потеряла свою плотность, все равно это станет хорошим прибежищем для нашей разросшейся компании. Мы медленно потащили ее к костру. Яркие панели задубели от мороза и сложно было нащупать вход внутрь.