Я начал стаскивать с себя одежду еще на лестнице. Войдя в комнату и закрыв дверь, я, прыгая то на одной, то на другой ноге, скинул сапоги. Ни одну вещь, которую я носил сегодня, я уже не мог надеть на собрание в Большом зале. Какой-нибудь повернутый на моде дурак обязательно заметит, что такие же тряпки он уже видел на лорде Фелдспаре.
Я начал перебирать одежду в шкафу, потом заставил себя остановиться. Закрыл глаза и представил себе вчерашний вечерний прием. Что общего у этих павлинов, выставляющих напоказ свои пышные наряды? Долгополые жакеты. Множество пуговиц, скорее для украшения, а не по необходимости. Вычурные кружева у горла, на запястьях и плечах. И разнобой ярких цветов.
Я открыл глаза.
Алые брюки, с рядами синих пуговиц на штанинах. Белая рубашка с таким высоким воротником, что он чуть не задушил меня. Длинный синий жилет с пучками красных кружев на плечах, и красные пуговицы, как ряды сосков у свиноматки на животе. Массивное серебряное кольцо на палец. Нет. Ничего подобного. Мои собственные брюки из Ивового леса, постиранные и возвращенные мне Эшем. Самая простая из этих мудреных зеленых рубашек. Коричневый жилет, длинный, с роговыми пуговицами. Это все, что на что у меня было время. Я посмотрел в зеркало и провел руками по мокрым волосам, приглаживая их. Я выбрал простую маленькую шляпу: непокрытая голова привлечет внимания больше, чем любой головной убор. Я надеялся, что выгляжу достаточно бедным и никто не захочет оказаться представленным мне. Выбрав не самые неудобные ботинки, я переобулся. Затем пробудившийся опыт юности заставил заполнить потайные карманы, перекинув в них лезвия, конверты с ядами и отмычки из жакета, который я носил днем. Смогу ли я их использовать, если прикажет Чейд? Я старался об этом не задумываться. Если дело до этого дойдет, я решу сам, пообещал я себе, и отбросил этот вопрос, от которого холодело в животе.
Выхожу! наконец коротко бросил я Чейду через Скилл.
Кто ты? Его вопрос напомнил мне о нашей старой игре: создание личности за один удар сердца.
Рэйвен Келдер. Третий сын младшего лорда из сельской части Тилта. Никогда раньше не бывал при дворе, прибыл в Баккип сегодня вечером, ослеплен увиденным. Одет просто и не модно. Переполнен глупыми вопросами. Мой отец умер поздно, брат недавно стал наследником, выгнал меня из поместья и предложил самому пробиваться в жизни. Я очень счастлив, что попал в приключение и потратил почти всю свою долю небольшого наследства.
Неплохо! Спускайся.
Рэйвен Келдер поспешил вниз по широкой лестнице и погрузился в тесную толпу в Большом зале. Сегодня была Последняя ночь Зимнего праздника. Мы отметили поворот от тьмы к свету, и сегодня было последний вечер, после которого мы продолжим жить среди последних штормов и морозов уходящей зимы. Еще одна ночь разговоров, песен, угощений и танцев, а завтра знать Шести Герцогств начнет отбывать из замка Баккип, растекаясь по своим поместьям. Обычно это была самая печальная ночь Зимнего праздника, время прощания с друзьями, время суровой зимней погоды, запирающей дороги путешественникам. Когда я был мальчишкой, после этой ночи вечера занимали самой разной работой: делали стрелы, ткали, резали по дереву, шили. Молодые писцы приносили свою работу к большому очагу и слушали менестрелей.
Я и сегодня ждал медленных баллад менестрелей, теплых напитков и тихих разговоров. Вместо этого в зале, полном разодетого в пух и прах народа, менестрели наигрывали веселые мелодии, от которых ноги сами пускаются в пляс. Когда я вошел, в центре зала блистали король и королева Шести Герцогств. Бедствие пуговиц, захватившее мой гардероб, не миновало и королевскую чету. Сотни их, из серебра, слоновой кости и перламутра, украшали платье королевы. При быстром движении они звенели и стучались друг о друга. Одежду Дьютифула обременяли несколько пуговиц из рога, слоновой кости и серебра, которые выглядели серьезнее, но звенели ничуть не тише. Я замер позади толпы и наблюдал за ними. Дьютифул не сводил глаз с Эллианы: он казался очарованным, как и в те дни, когда только ухаживал за ней. Щеки королевы раскраснелись, она приоткрывала губы, сдерживая дыхание в веселом танце. Под конец он поднял ее и закружил, а она обняла его за шею. Аплодисменты толпы был безудержны и искренни. Его улыбка белела в темной бородке. Раскрасневшиеся и смеющиеся, они поднялись на возвышение к тронам в конце комнаты.
Я двигался в толпе как кусочек водорослей, захваченный приливом. Чейд совершенно прав, решил я. Сегодня в воздухе витало приглушенное волнение, приправленное любопытством. Просьба королевы прийти в самых лучших нарядах была услышана. Очевидно, должно было произойти нечто особенное, быть может, дарование почестей, и комната кипела на медленном огне ожидания.
Я успел добраться до винного бочонка и завладеть стаканчиком, прежде чем музыканты начали суетиться, выбирая следующую мелодию. Я перебрался на место, откуда мог хорошо видеть помост, при этом не смешиваясь с толпой. Дьютифул что-то сказал королеве, она улыбнулась и покачала головой. Потом встала и жестом заставила менестрелей умолкнуть. Тишина поползла по залу, пока все не замолчали и не устремили взгляды к королеве. Дьютифул неподвижно сидел на троне, искоса поглядывая на нее. Она улыбнулась и ободряюще похлопала его по плечу. Потом вздохнула и повернулась, обращаясь к своей знати.
— Лорды и леди Шести Герцогств, у меня есть отличные новости для вас. И я твердо убеждена, что вы будете ликовать вместе со мной!
После множества лет, проведенных в Шести Герцогствах, ее акцент сменился очаровательной напевностью. Дьютифул, приподняв бровь, смотрел на нее. Чейд у соседнего стола выглядел слегка обеспокоенным, а Кетриккен, казалось, догадывалась о том, что происходит. По левую руку лорда Чейда сидела мастер Скилла. Лицо Неттл было серьезным и задумчивым. Я не знал, слышала ли она речь Эллианы, или ее ум был занят собственными проблемами.
Королева остановилась, наблюдая за своими слушателями. Все молчали, слуги замерли. Она приковала все внимание к себе.
— Меня давно мучило то, что во время моего царствования в династии Видящих не родилась девочка. Я подарила моему королю наследников. Я радуюсь и горжусь нашими сыновьями, и полагаю, что они будут достойно править после своего отца. Но для моей родине нужна принцесса. И ее я выносить не смогла.
Ее голос дрогнул, ломаясь на последних словах. Теперь Дьютифул смотрел на нее с беспокойством. Я заметил, как герцогиня Фэрроу прижала руку ко рту. По ее щекам потекла слеза. Видно, наша королева была не единственной, кто изо всех сил старался выносить живого ребенка. Вот это она хотела объявить сегодня вечером? Что она снова беременна? Тогда бы Дьютифул узнал обо всем первым, и сообщение отложили бы до полной уверенности, что ребенок жив.
Королева Эллиана подняла голову. Она взглянула на Дьютифула, будто успокаивая его, и продолжила:
— И все-таки принцесса Видящих есть. Она давно живет среди нас, негласно известная многим, и тем не менее герцогини и герцогини не спешат признать ее. Два дня назад она сообщила знаменательную новость. У нее скоро появится ребенок. Я сама качала иглу на нити над ее ладонью, и сердце мое забилось от радости, когда качание предсказало девочку. Дамы и господа замка Баккип, мои герцоги и герцогини из Шести Герцогств, скоро вы будете благословенны новой принцессой династии Видящих!
То, что начиналось, как возгласы удивления, поднялось до глухого ворчания. Я почувствовал слабость. Бледная, Неттл смотрела прямо перед собой. На лице Чейда замерла жесткая улыбка притворного изумления. Дьютифул, приоткрыв рот, в ужасе смотрел на свою королеву, а затем перевел взгляд на Неттл.
Только Эллиана казалась совершенно невосприимчивой к трагедии, которую разыгрывала. Она с широкой улыбкой смотрела на толпу, потом громко засмеялась.
— Итак, мои друзья, мой народ, давайте признаем то, что многим из нас давно известно. Мастер Скилла Неттл, Неттл Видящая, дочь Фитца Чивэла Видящего, двоюродная сестра моего мужа и принцесса династии Видящих, пожалуйста, выйди вперед.
Я скрестил на груди руки. При упоминании законного имени моей дочери и моего собственного мое дыхание сбилось. Шепот в зале поднялся до уровня стрекота летних насекомых. Я огляделся. Две молодые дамы обменивались восхищенными взглядами. Седой господин выглядел возмущенным, его дама прижимала руки ко рту, ужасаясь такому позору. Большая часть публики были просто ошарашены и ждали, что же произойдет дальше. Глаза Неттл были широко распахнуты, рот ее приоткрылся. Чейд мертвенно побледнел. Тонкие пальцы Кетриккен закрыли рот, но не смогли скрыть радость в ее глазах. Мой взгляд налетел на короля. Какой-то долгий момент он не двигался. Потом встал рядом со своей королевой и протянул руку к Неттл. Голос его дрожал, но улыбка была искренней, когда он произнес:
— Кузина, прошу вас.
Фитц. Фитц, пожалуйста. Что… Отчаянно, бессвязно дотянулся до меня Чейд.
Успокойся. Пусть сами разбираются.
Разве у нас есть еще какой-то выбор? Если бы это была чужая жизнь, чужая тайна, я бы нашел очарование в этой живой картине. Королева с красными щеками и восторженным взглядом. Дьютифул с протянутой рукой, приветствующий кузину в самый опасный момент ее жизни. И Неттл, замершая за столом, скалящая зубы в полуулыбке, глядящая в никуда.
Риддла я тоже видел. У него всегда был талант незаметно перемещаться в толпе. Теперь он скользил между людей, как акула в воде. Выглядел он решительно. Если бы кто-то напал на Неттл, он бы умер, защищая ее. Протискиваясь плечом вперед, вторую руку он держал на рукояти кинжала. Чейд тоже отметил его движение. Я видел, как он слега пошевелился. «Подожди», показал он рукой, но Риддл приближался.
Леди Кетриккен грациозно заняла место у стула Неттл, наклонилась и что-то прошептала ей. Моя дочь вздохнула, резко поднялась, опрокинув стул. Бывшая королева пошла рядом, сопровождая Неттл к тронному возвышению. Там, как положено, они обе сделали глубокий реверанс. Кетриккен остановилась у лестницы, а Неттл поднялась на три ступени вверх. Дьютифул взял ее руки в свои. На мгновение их склоненные головы сблизились. Уверен, он что-то прошептал ей. Потом они выпрямились, и королева Эллиана обняла Неттл.