— Завтра это станет потрясающим черным глазом.
— Наверное.
Я посмотрел на сына Баррича и Молли. Дно моего отчаяния открылось, и я провалился еще ниже. Глаза Баррича, рот Молли…
— Я не знаю, как спасти твою сестренку. Сегодня, всего на мгновение, у нас Чейдом был шанс. И мы его упустили. Я не знаю, где Би, а если бы знал, то вряд ли смог бы вернуть ее. Мой Скилл потух, я не способен сражаться, как когда-то. И вот когда она больше всего нуждается во мне, я ничем не могу ей помочь.
Бесполезные, глупые слова падали из моего рта. Лицо Стеди вытянулось, он быстро шагнул ко мне, схватил меня за плечи и притянул к себе.
— Хватит! — прорычал он. — Ты всех нас утопишь в отчаянии, когда нам нужно быть сильными. Фитц, ты пришел к нам после смерти отца. И именно ты научил меня, что значит быть мужчиной. Во имя Эля, веди себя достойно! Подними свои стены! И укрепи их.
Я чувствовал себя человеком, который внезапно осознал, что его кошелек украли. Неожиданное открытие и попытка убедиться, не ошибся ли я. Нет, мои стены обвалились и я действительно позволил своим эмоциям разливаться подобно реке. Я поднял их, и только потом понял, что использовал для этого силу Стеди. Верный своему имени, он скалой стоял передо мной, сжимая мои руки.
— Сделал? — грубо спросил он, и я кивнул в ответ. — Вот и держи их, — приказал он и отпустил меня, шагнув в сторону. Мне показалось, что он слегка зашатался, но, глядя на меня, он улыбнулся. — Просто зацепился за коврик.
Я сел на край кровати и снова проверил стены.
— Они достаточно крепкие? — спросил я его, и он медленно кивнул.
— Как-то случайно вышло, — пробормотал я в слабой попытке оправдания.
— Нет. Послушай, Том… Фитц. Нам всем невыносимо ждать и надеяться на донесения, но это все, что мы можем делать. Никто не обвиняет тебя в том, что случилось. Как можно было это предвидеть? Мы не можем остановить магию, как и тогда, когда Красные корабли перековывали наши города. — Он коротко улыбнулся. — Или мне так кажется. Это было еще до меня.
Я кивнул ему, не улыбнувшись в ответ.
Он сел рядом со мной.
— Ты помнишь что-нибудь необычное в том переходе через камни?
— Кажется, Чейд потерял сознание, втащив нас в камень, поэтому не мог помочь мне. — Воспоминание было неприятным. — Я понимал, что мы внутри. И понимал себя не так, как всегда в таких случаях. Пытался держаться за Чейда и держать его целым. Но для этого мне пришлось опустить стены. Ты ведь понимаешь, о чем я?
Он кивнул, нахмурившись, и медленно произнес:
— Ты знаешь, таланта к Скиллу у меня нет. Но я его чувствую. У меня есть много сил, которые я могу одолжить, но сам я не умею управлять ими. Могу помочь кому-то другому, но не могу работать сам.
Я кивнул.
— Не уверен, что у меня вообще есть Скилл. Наверное, я всего лишь человек, который может отдавать силу. Как мой отец.
Я снова кивнул.
— Баррич преуспел в этом.
Он сглотнул.
— Я едва знал свою маленькую сестренку. Ивовый лес далеко, и она так и не стала частью моей жизни. Я видел ее несколько раз, но она казалась… какой-то простоватой. Как будто никогда не была настоящим человеком. И поэтому я так и не узнал ее. Сейчас я жалею об этом. Я хочу, чтобы ты знал: если тебе понадобятся мои силы, — просто скажи.
Я знал, что он говорит искренне. И знал, как мало он может сделать для меня.
— Тогда позаботься о своей старшей сестре и защити ее во что бы то ни стало. Я не знаю, что ждет меня. Будь рядом и защити ее.
— Конечно. — Он посмотрел на меня, будто я сказал какую-то глупость. — Она же моя сестра. А я — часть королевской группы. Что же мне еще делать?
И впрямь. Я почувствовал себя дурачком.
— Когда ты уходил от Чейда, ему стало лучше?
Он напрягся, посмотрел вниз, на свои ноги, потом снова поднял глаза.
— Нет. Не лучше. — Он провел пальцами по волосам, затем глубоко вздохнул и спросил: — Что ты знаешь о его экспериментах со столбами и камнями?
Мое сердце замерло.
— Мне кажется, почти ничего.
— Он всегда интересовался Аслевджалом. Он был убежден, что Элдерлинги оставили много знаний в этих крошечных каменных блоках памяти и в настенных росписях. Он не раз побывал там. Сначала он говорил нашей группе, когда собирается ехать и на сколько. Но когда он зачастил на остров, Неттл попыталась запретить эти походы, заявив, что как мастер Скилла имеет на это право. Он возразил, что знания, которые он собрал, стоят риска для «одного старика», по его словам. Тогда вмешался король Дьютифул.
Во всяком случае мы так подумали. Он больше не покидал Баккип и не подходил к Камням-Свидетелям. Но нет. Изучая записи, он узнал, что один проходной камень встроен прямо в стены этого замка. А может быть, он всегда это знал. Мы подозреваем, что иногда порталы открывались прямо внутри крепости. Кое-что заставляет нас поверить, что несколько таких камней окружает большой тронный зал герцога Чалседа. Уже давно наши шпионы доносят… Ох, прости. Внизу, в подземельях крепости, в одной стене, есть камень, и на нем вырезана руна Аслевджала. Он часто пользовался ею. А чтобы скрыть свои походы, он покидал Баккип поздно ночью и возвращался к утру.
Ногти впились в мои ладони. По словам Прилкопа, это был наихудший и самый опасный способ использования камней. Когда-то он предупреждал меня, что нельзя проходить сквозь камни чаще, чем раз в два дня. Я не послушал, и надолго заблудился в них. Чейд на самом деле очень сильно рисковал.
— Обнаружили мы это, когда он потерялся. В течение полутора суток мы нигде не могли его найти, а потом он вышел из подземелья замка, почти сошедший с ума, с мешком, полным камней памяти, перекинутым через плечо.
Я ощутил всплеск гнева.
— И никто не подумал мне рассказать об этом?
Он удивился:
— Не мне было решать. Не представляю, почему тебе не сообщили. Может быть, он сам попросил. Этот случай тогда очень рассердил и напугал Неттл, Дьютифула и Кетриккен. Думаю, именно после этого он совсем прекратил такие походы. — Стеди покачал головой. — За исключением того времени, когда он погружался в кубики памяти, которые притащил с собой. Он хранил их в своих комнатах и, мы думаем, использовал вместо сна. Когда Неттл уличила его в рассеянности, он сам признался в этом. Она приказала унести их в библиотеку и запретила часто трогать их. Он был в ярости. Но не как взрослый человек: он вел себя скорее как ребенок, у которого отобрали любимую игрушку. Это было больше года назад. Мы думали, что он смог пересилить свою жажду Скилла. Может так и было, но эти последние частые переходы снова разбудили ее.
Я подумал о тех случаях, когда Чейд приходил ко мне. О том, как он пользовался Риддлом. Неттл наверняка знала об этом, если Риддл был с ним. Не так ли?
— Он понимает, что с ним происходит? Понимает, что он делает?
— Нам сложно сказать. Он отвечает нам. Просто разговаривает. Смеется и говорит о прошлом. Неттл чувствует, что он переживает свои воспоминания, а потом выбрасывает их в поток Скилла.
Меня послали к тебе по двум поводам. Первое — помочь тебе поднять крепкие стены. Неттл боится, что Чейд будет цепляться за тебя и тащить твое сознание за собой. А во-вторых, я хочу попросить у тебя кору делвен. Ту сильную дрянь с Внешних островов, которой тебя накормили и подавили твой Скилл.
— У меня немного ее осталось. Большую его часть мы использовали в Ивовом лесу.
Это его обеспокоило.
— Ну, нам пригодится все, что осталось.
Сверток так и лежал в моей дорожной сумке. С тех пор, как мы с Чейдом прибыли в замок, никто ее не открывал. Я нашел ее и книгу снов Би, лежавшую под свертками. Осторожно порывшись внутри, я достал все, кроме двух пакетов, и неохотно отдал траву Стеди. Спасет ли эта доза Чейда? Что, если вместе со Скиллом она уничтожит те драгоценные способности, которые он так старательно взращивал в себе столько лет? А если он лишится Скилла, то как поможет мне найти Шайн в потоке магии и раскрыть ее? Я сжал челюсти. Настало время довериться Неттл, проявить уважение к ее тяжело добытым знаниям. И все-таки я не смог не сказать:
— Будьте осторожны. Это очень сильное средство.
Он поднял маленькие мешочки.
— На это мы и надеемся. Неттл считает, что, если мы отрежем его от магии, он сможет сосредоточиться на себе. Может нам удастся сохранить то, что от него осталось. Спасибо.
Он вышел, оставив меня глядеть на закрывшуюся дверь. Что осталось от него… Я встал, сжимая книгу Би. Потом снова сел. Сейчас Чейд не способен помочь мне в поисках Шайн. Сначала нужно вернуть его, потом — убедить поделиться ключевым словом. Я не мог ничего изменить. Оставалось только ждать.
Ждать больно. Ожидание остро царапало меня. Я не мог не думать о Би. Было невыносимо тяжело представлять, что с ней могло случиться. Снова и снова я повторял себе, что нет смысла мучиться мыслями о ней — больной, замершей, голодной. В руках жестоких людей. Тщетно. Я то и дело думал о том, что могу сделать для ее спасения. И как буду убивать похитителей.
Я крепко прижал к себе книгу и посмотрел на нее. Мой подарок, пачка хорошей бумаги, вшитой между прочными кожаными обложками, украшенными маргаритками. Я положил ее на колени и открыл первую страницу. Имею ли я право лезть в ее личные записи? Но ведь и она шпионила за мной!
На каждой странице было описание одного сна. Некоторые звучали как стихи. К другим она рисовала картинки. Была картинка с женщиной, спящей в цветущем саду, и пчелами, гудящих вокруг нее. На другой странице был нарисован волк. Я улыбнулся, глядя на него. Наверное, она срисовала его с резного камня, который столько лет занимал место на каминной полке в моем кабинете. Под этим рисунком я прочел стихотворный рассказ о Волке Запада, который поспешит на помощь к любому из своих подданных, если его позовут. Следующая страница оказалась более понятной. Картинка состояла из кругов и колес, а рядом было записано двустишие:
Все его мечты и страхи