В залах замка, которые полнились людьми во время Зимнего Праздника, сейчас стало спокойней. Я шагал по ним уверенно, даря улыбку каждому слуге, который мне встречался. Я достиг лестницы, которая вела на этаж королевских апартаментов и лаборатории Чейда, когда высокая женщина вдруг оттолкнулась от стены, на которую опиралась. Ее седые волосы были уложены сзади в воинский хвост, легкая стойка демонстрировала, что она идеально балансирует на ногах. Она может атаковать или убежать в одно мгновение. Внезапно мне стало тревожно. Женщина улыбнулась, и я подумал - что, если мне придется убить ее, чтобы пройти? Она тихо заговорила:
— Эй, Фитц. Ты голоден? Или слишком горд, чтобы присоединиться ко мне в солдатской столовой?
Ее глаза встретились с моими, она ждала. Мне потребовалось время, чтобы восстановить в памяти события прошлых лет.
— Капитан Фоксглов? — догадался я.
Ее улыбка потеплела, а глаза заблестели.
— Я задавалась вопросом, вспомнишь ли ты меня после стольких лет. Мы проделали долгий путь от Ладной бухты в расстоянии и во времени. Но я сделала ставку, и огромную, на то, что Видящий не забывает тех, кто стоял за его спиной.
Я сразу же протянул руку, и мы сжали друг другу запястья. Ее хватка была почти такой же твердой, как когда-то, и я был очень рад тому, что она здесь не для того, чтобы убить меня.
— Прошло много лет с тех пор, как кто-то называл меня капитаном. Но ты, чем ты занимался? Этому порезу не больше недели.
Я смущенно дотронулся до лба.
— Это унизительная история, об очень глупой встрече с углом стены.
Она покачала головой:
— Странно, что он выглядит как удар от меча. Похоже, то, что я должна сообщить тебе, стоило рассказать месяц назад. Пойдем со мной, пожалуйста.
Задерживаюсь, — я направил узкий поток Скилла Неттл и Дьютифулу. — Капитан Фоксглов хочет поговорить со мной.
Кто? — озабоченно спросил Дьютифул.
Она охраняла твою мать в битве при Ладной Бухте. Думаю, Кетриккен помнит ее.
Ох.
Я задумался, а сколько вообще Дьютифул знает об этой истории, и, пока воспоминания о том кровавом дня вновь восставали в моей памяти, пошел за старой женщиной. У нее по-прежнему была прямая осанка солдата, и шаг ее был широким шагом человека, способного многие мили идти быстро и без устали. Пока мы шли, она сказала:
— Я не была капитаном стражи многие годы, мой принц. Когда Война Красных Кораблей наконец закончилась, я вышла замуж, и нам удалось завести троих детей, прежде чем я стала слишком старой. И в свое время дети подарили Красному Россу и мне дюжину внуков. А у тебя?
— Внуков еще нет, — ответил я.
— То есть, ребенок леди Неттл будет первым?
— Мой первый внук, — подтвердил я. Странно было произносить эти слова.
Мы спускались по лестнице бок о бок, и я, как ни странно, был рад завистливым взглядам других слуг, направленных на нее, когда мы проходили мимо. Было время, когда дружба с бастардом не была ценной, но Фоксглов показала мне, что теперь это не так. Спустившись вниз, на этаж, где выполнялась тяжелая работа, пройдя мимо прачек с корзинами чистого и грязного белья, мимо пажей, балансирующих с подносами, плотника и его подмастерьев, трех подмастерьев; мимо кухни, где когда-то управляла повариха Сара, у которой я был любимцем, несмотря на сложные политические обстоятельства; и к арочным дверям, которые ведут в солдатскую столовую, где редко прекращался шум голодного народа.
Фоксглов вскинула руку к моей груди, останавливая меня. Она встретила мой взгляд, глядя прямо в глаза. Ее волосы стали седыми и морщины пролегли у рта, но темные глаза сверкали ярко, как и всегда.
— Ты Видящий, и мне известно, что истинный Видящий помнит свой долг. Я здесь от имени моих внука и внучки. Я знаю, ты помнишь дни, когда несколько произнесенных тобой слов заставили меня, Уистла и нескольких других хороших солдат покинуть стражу короля Верити, чтобы надеть пурпурное и белое и сделать нашим знаком лисицу для нашей иностранной королевы. Ты помнишь, не так ли?
— Да.
— Тогда приготовьтесь улыбаться, сир. Ваше время пришло.
Она пригласила меня войти первым. Я вошел в комнату, полный ужаса и готовый к чему угодно. За исключением того, что кто-то закричит: «Смирно!», и все солдаты внезапно поднимутся на ноги. Скамейки громко царапали пол, когда их резко отодвинули. Одну кружку толкнули, и она опасно балансировала на столе. Затем она остановилась, и тишина заполнила комнату. Мужчины и женщины стояли по струнке и официально приветствовали меня. У меня перехватило дыхание.
Много лет назад наследный принц Верити сделал для меня герб. Я был единственным, кто мог носить его. Это был олень Видящих, но с головой, не поднятой, как у сына короля, а опущенной в атаке. Олень подтверждал мою принадлежность к роду Видящих, однако герб перечеркивала красная полоса, указывающая, что это герб бастарда.
Теперь я стоял перед шеренгой вытянувшихся солдат, и полдюжины из них носили перечеркнутый знак на груди. Их камзолы были украшены синим баккипским оленем с красной полосой. Я смотрел на них, потеряв дар речи.
— Садитесь, идиоты. Это по-прежнему просто Фитц, — объявила Фоксглов. О, она наслаждалась этим, и когда некоторые из молодняка ахнули от ее безрассудства, усугубила ситуацию, взяв меня под руку и потянув к месту на одной из длинных скамеек за столом. — Наполните кувшин с элем и принесите немного черного хлеба и белого сыра. Он, может, сейчас и сидит за высоким столом, но вырос на солдатских пайках.
Так я и сидел. Кто-то налил кружку для меня, и я задавался вопросом, как можно чувствовать себя одновременно так хорошо, так странно и так ужасно. Моя дочь пропала и находится в опасности, а я вот сижу и глупо улыбаюсь оттого, что старая женщина объясняет - пришло время мне иметь собственных солдат, и хотя другие ее внуки состояли в гвардии Кетриккен, ее двое младших еще не принесли присягу. Остальные солдаты сидели за столом, ухмыляясь друг другу, и наблюдая, как «принц» Видящих разделяет их трапезу. Они не могли знать, что эта еда была для меня гораздо вкуснее. Этот черный хлеб, острый сыр и эль с пеной, возвышавшейся над кружкой, были той пищей, которая поддерживала меня в мои самые темные часы. Это был лучший пир, который я мог себе вообразить для этого специфически триумфального момента.
Фоксглов подвела ко мне своих внуков, придерживая из за плечи. Никто из них не достиг и двадцати, и было заметно, как девушка вытягивается, стараясь казаться выше.
- Они кузены, но похожи, как брат с сестрой. Это Шарп, а это Реди. Они уже носят твой знак. Примешь ли ты сейчас их клятвы?
— Знает ли обо всем этом король Дьютифул? — я проговорил эти слова вслух и одновременно отправил их с помощью Скилла Дьютифулу. Быстрая мысль. Он на мгновенье стал свидетелем моей дилеммы, и я почувствовал, как она его развеселила.
— Если не знает, то узнает, — колко ответила Фоксглов, и кружки стукнули по столу в знак согласия. — Я не припоминаю, чтобы ты спрашивал разрешения, прежде чем отметил знаком белой лисы защитный отряд.
— О, это была ты и Уистл, не я! — возразил я, и она рассмеялась.
— Возможно. Но я помню иначе. — Затем ее лицо посерьезнело. — Ах, Уистл. Она ушла слишком быстро, не так ли? — Фоксгов откашлялась. — Мои дети, вытащите ножи и вручите их Фитцу… принцу Фитцу Чивэлу. Мы сделаем это по-старому.
Ритуал был древний, настолько древний, что я его не знал, но Фоксгов повела нас, и еще пятеро присоединились к нам. Она порезала мою левую руку с тыльной стороны и, перенеся кровь с ножа на протянутую ладонь мальчика, сказала ему:
— Кровь Видящего покоится на твоих руках, чтобы защищать его. Ты держишь его жизнь в своих руках, отныне и навсегда твой меч будет служить ему. Не опозорь его, не поставь свою жизнь выше его жизни.
Были и другие, и я осознал, как сначала Дьютифул, а затем Неттл присоединились ко мне, пока как стражники, носящие мой знак, по одному подходили ко мне. Они присягали на клинках и брали мою кровь в руки, а я пытался дышать и сохранять хоть немного королевского достоинства. Когда последний поднялся, принимая от меня свой присягнувший клинок, я почувствовал прикосновение Скилла от Неттл.
Это было прекрасно.
Держу пари, Фитц рыдает как дева, — Дьютифул был ироничен, но я чувствовал, что он растроган также, как и Неттл.
Или плачет как человек, который в конце концов вернулся домой, — колко ответила Неттл.
Что мне делать с ними сейчас? — я был ошарашен.
Размести их. Одевай их. Плати им. Убеждайся, что они поддерживают дисциплину и тренируются ежедневно. Быть человеком королевских кровей весело, не так ли? Ты нуждаешься в прислуге, Фитц. В людях, которые делают все те вещи, которые необходимо делать.
У меня нет на это времени. Я должен отправиться за Пчелкой.
С ними за спиной, Фитц. Ты нуждаешься в них. Но большинство из них, похоже, еще совсем зеленые. Хочешь, я выберу одного из моих капитанов и отправлю к тебе?
Я думаю, у меня есть идея получше. Надеюсь на это.
Мое молчание во время разговора с Дьютифулом было принято за серьезность. Я повернулся к Фоксглов.
— Капитан Фоксглов, я хотел бы получить твой клинок.
Она смотрела на меня.
— Я старая женщина, Фитц. Я оставила военную службу много лет назад, после того, как наш король отогнал красные корабли от наших берегов. Мне понравилась мирная жизнь. Я вышла замуж, родила детей и вижу их каждый день. Сейчас я стара. У меня проблемы с суставами, мои колени не гнутся, и зрение уже не то, что прежде.
— Но еще есть твой ум. Ты можешь отказаться, если хочешь. Я представляю твой дом и мужа, и…
— Красного Росса не стало много лет назад. — Она стояла неподвижно. Я видел, как воспоминания пробежали у нее перед глазами. Затем она заговорила шепотом, пока доставала скромный нож из-за пояса. — Если ты еще хочешь мой клинок, я присягну тебе, Фитц.