— Может быть, — Чейд согласился. Он тяжело вздохнул, а затем вздрогнул.
Я знал, что запрет на использование Скилла буду обсуждать с Чейдом наедине, поэтому сменил тему:
— Насколько плоха рана?
— Мы считаем, что клинок задел печень. Кровотечение остановилось. Целитель говорит, что мы поступили мудро, оставив его в покое, что поиск травмы может принести больше вреда, чем простой отдых, — ответил Дьютифул.
Чейд закатил глаза:
— Наверное это правильно.
— Так и есть, — подтвердила Неттл. — А сейчас нам нужен другой план. — Она отошла от окна, встала перед Дьютифулом и сказала официальным тоном: — Мой король, налетчики решили привести калсидийских наемников в сердце твоего королевства. Они напали на мой дом, убив и ранив моих слуг. И они украли мою сестру, ребенка из рода Видящих, пусть даже и непризнанного! — Дьютифул слушал ее серьезно. — С подобным вторжением не должны мириться ни вы, ни я. Шут сказал нам, что они попытаются отвезти пленников в Клеррес. Я никогда не слышала об этом месте, но, несомненно, оно должно быть на каких-нибудь картах где-то в Баккипе. И будь то север, юг, восток или запад, мы можем перекрыть им дорогу! Прошу вас как ваша подданная и как ваша кузина, отправьте войска сейчас. Раз не получается найти их на дороге, то по крайней мере мы можем поставить дозоры на каждом королевском тракте, на каждом пароме и в каждом порту. Блокировать их, остановить, и вернуть мою сестру и дочь лорда Чейда домой в безопасности.
Я рассказал то немногое, что знал.
— Клеррес — город далеко-далеко на юге от нас. Дальше Калсиды, мимо Пиратских островов, мимо Джамелии, мимо Островов Пряностей. Путешествовать придется на корабле. Вопрос в том, отправят ли пленников сперва в Калсиду, или они отправятся на побережье в надежде найти корабль на юг?
— Калсида, — Дьютифул и Чейд заговорил одновременно. — Ни один отряд калсидийских наемников не попытается нанять корабль в порте Шести Герцогств. Их заметят, они вызовут вопросы и, как только обнаружится, что Пчелка и Шун с ними против их воли, калсидийцев арестуют. — Дьютифул был абсолютно уверен в своих словах.
Я молчал, применяя обратную логику Шута. Так. Служители не направятся в сторону Калсиды. Куда и как они поедут тогда?
Дьютифул продолжал говорить:
— Их путь будет долгим. И задолго до того, как они достигнут Калсиды, им придется заменить сани или повозки. Или телеги. Или они едут на лошадях... Как они передвигаются? Как возможно проникнуть так глубоко в Шесть Герцогств, не подняв тревогу? Как вы думаете, они пришли из Калсиды? Пересекли всю эту территорию?
— Где они еще могли найти наемников Калсиды? — спросил Чейд в пустоту.
Дьютифул резко встал.
— Мне нужно немедленно поговорить с моими генералами. Неттл, собери свою группу Скилла и отправь сообщение каждому форпосту, где бы они не находились. Объясните как можно точнее, что такое «затуманивание», и попросите их быть начеку, если они заметят странный Скилл — если похитители в самом деле используют тот Скилл, который мы знаем. Мы отправим птиц на мелкие пограничные заставы. Матушка, ты знаешь наши библиотеки почти так же хорошо, как книжники. Ты можешь направить их на поиск любых наших карт или тех, которые могли привезти из далеких южных земель, и отыскать на них этот город Клеррес? Неважно, насколько стара карта. Легенда о Белом Пророке очень древняя. Я сомневаюсь, что месторасположение города изменилось. Я хочу знать наиболее вероятные маршруты, порты, которые наемники могут посетить, любую информации, которую вы можете найти.
— Эллиана поможет мне. Она знает наши библиотеки не хуже меня.
Мысль, которая давно крутилась у меня в голове, неожиданно оформилась.
— Уэб! — резко сказал я, привлекая их взгляды.
— То, что затуманивает ум человека, может оставить нетронутым ум животного. Давайте попросим Уэба отправить сообщение поселениям Древней Крови, чтобы спросить, заметил ли кто-нибудь из партнеров-зверей отряд солдат и людей, едущих на белых лошадях. Те, кто связан с хищными птицами или птицами-падальщиками, может нам помочь. Такие птицы видят на большом расстоянии, и падальщики часто обращают внимание на солдат. Слишком хорошо им известно, что солдаты на марше могут означать приближение боя, а бой означает мертвую плоть.
Кетриккен поднял брови.
— Умно, — тихо сказала она. — Да. Уэб отбыл день назад, отправился в Бернс. Ворона посетила его и передала, что нашла компаньона. Он хотел остаться и проститься с вами, но не мог. Дракона регулярно видели в округе Бернса и, возможно, он поселился там. Уэб идет посоветоваться с герцогом и герцогиней Бернса о том, как лучше всего бороться с ним. Народу Бернса не нравится, что приходится отдавать животных для утоления голода дракона, но это может оказаться весьма предусмотрительным. Остается надеяться, что Уэб сможет найти слова для разговора с драконом и убедить его принять то, что предлагается, а не наживаться на наших лучших племенных животных, — она вздохнула. — В такое время мы живем. Я не хочу вызывать его обратно, но я полагаю, что другого варианта нет. Это слишком деликатное дело, чтобы доверить его кому-либо еще.
Я кивнул Кетриккен. Очередная задержка, и Пчелка вместе с Шун становятся все дальше и дальше. Еще одна идея ворвалась в мою голову:
— Сивил Брезинга. Он был здесь, при дворе, на Зимнем Празднике. Он послал мне записку, предлагая любую посильную помощь.
— Точно! — Дьютифул улыбнулся, и я увидел, как он рад, что я вспомнил его друга. — У Сивила много друзей среди Древней Крови. Он может отправить сообщение до того, как посланник найдет Уэба.
— Несмотря на то, что на кону жизнь моей дочери, я все же должен спросить: хотим ли мы, чтобы всем стало известно о том, что мы имеем дело с невиданными ранее в Бакке налетчиками? — неохотно проговорил Чейд.
Кетриккен произнесла в тишине:
— Я отправлюсь поговорить с Сивилом. Я никогда не забуду, как в детстве он подверг Дьютифула опасности, даже опасности потерять жизнь, но мы все помним, что Сивил тоже находился под угрозой. С тех пор он зарекомендовал себя верным другом моего сына и почетным носителем Древней Крови. Я доверяю его понятливости. Позвольте мне поговорить с ним. Я велю ему осмотрительнее выбирать тех, кому отправлять сообщения. И мы должны передать только то, что ищем отряд всадников, сани и людей, одетых в белые меха. Но я бы предложила кричать об этом изо всех сил. Чем больше глаз смотрит, тем больше шансов, что кто-то что-то увидит.
— А иногда люди видят то, что им предложат увидеть. Осмотрительность — мой выбор на данный момент, — слово короля было окончательным. Мое сердце даже немного сжалось, когда я увидел мудрость его слов.
Дьютифул уже стоял в дверях. Неттл шла за ним, и я почувствовал поток Скилл-команд, протекающих, пока она переходила от задачи к задаче. Послушный ее просьбе, я не пытался расширить чутье Скилла, чтобы быть в курсе того, что она делает. Я не хотел отвлекать ее и раздражать. Кетриккен последней подошла к двери. Она остановилась и печально покачала головой Чейду.
— Ты должен больше нам доверять, — потом она тихо закрыла дверь, оставив двоих убийц в покое.
Старые привычки. Оставшись наедине, каждый из нас изменился. Лорд Чейд и принц Фитц Чивэл исчезли, двое мужчин, которые давно делали тихую работу во имя королевской справедливости, обменялись взглядами. Ни один из нас не сказал ни слова, пока эхо шагов из коридора не перестало доходить до нашего слуха. Я подошел к двери и ненадолго прислушался, а затем кивнул.
— Что еще? — потребовал Чейд после долгого молчания.
Я не видел смысла смягчать свои слова.
— Эш восстанавливает Шута, давая ему драконью кровь.
— Что? — воскликнул Чейд.
Я ничего не сказал. Он услышал меня. Через некоторое время он издал странный горловой звук.
— Эш иногда берет на себя больше, чем нужно. Ну, и что это с ним сделало?
Я хотел спросить его, чего он ожидал от воздействия драконьей крови, но вместо этого ответил:
— Мальчик сказал, что Шут был близок к смерти. Эш влил кровь ему в рот. Это не просто оживило его — возродило. Шуту теперь намного лучше, чем когда я привел его сюда, и он здоровее, чем когда я оставил его, отправляясь в Ивовый Лес. Это, кажется, исцеляет его, но также и изменяет. Кости, которые были разбиты и неправильно срослись, похоже, выпрямились сами собой. Это, конечно, причиняет ему боль, но теперь он может шевелить всеми пальцами и стоять на поврежденной ноге. И глаза стали золотыми.
— Такими же, как раньше? Может ли он снова видеть?
— Нет, не такие же. Не медно-карие. Золотые. Как расплавленный металл, переливающиеся, — это открытие стало неожиданностью для меня. Я видел глаза Тинтальи, как и Чейд. — Как драконьи глаза. И он по-прежнему не может видеть, но утверждает, что появились своеобразные сны.
Чейд дернул подбородком:
— Говорил ли Эш с Шутом о том, как он себя чувствует, и записывал ли все, что происходит? Скажи ему, что он может использовать хороший пергамент.
— Я передам.
— И сны тоже. Иногда сны человека рассказывают то, что он не подпускает к себе. Эш должен записать все сны Шута.
— Он может не захотеть делиться тем, что ему снится, но мы можем его спросить.
Чейд прищурил глаза:
— Что еще гложет тебя?
— Шут боится, что нашим врагам известен каждый наш шаг.
— Шпионы среди нас? Здесь, в Оленьем Замке? — Он сел слишком резко, схватился за бок и застонал. Я подождал, пока пройдет приступ боли, и продолжил:
— Шут опасается, что они собрали пророчества, почерпнутые от порабощенных Белых и наполовину Белых детей. — Чейд внимательно выслушал все, чем Шут поделился со мной.
Когда я закончил, он начал размышлять:
— Невероятно. Разведение людей для получения пророчеств... Какая концепция. Исследуй возможные варианты будущего и выбери цепочку событий, которые будут наиболее полезны для тебя. Это требует крайней преданности — действовать на благо тех Служителей, которые придут вскоре после тебя, а не для немедленного получения выгоды. Они посылают в мир Белого Пророка, которого выбрали, который будет нести твою волю в формировании будущего. Затем приходит Шут, чистокровный Пророк, выросший без их контроля... Ты записал это для меня?