Сколько человек сторожат тебя?
Четверо. И запертая дверь.
У одного из них есть ключ.
Подожди. Посмотрим, не изменятся ли обстоятельства к лучшему. А может быть, они откроют дверь, чтобы вывести меня.
Где-то в холодном городе закричал человек. Пожар заметили. Я стоял в камере и слушал ушами Ночного Волка. Шум снаружи усиливался. Наконец даже стражники за моей дверью начали подниматься с мест, спрашивая друг друга:
– Что такое?
Один подошел к двери на улицу и открыл ее. Холодный ветер швырнул в комнату порцию дыма. Драчун повернулся к товарищам и заявил:
– Похоже на большой пожар в другом конце города.
Остальные двое немедленно подошли к двери. Их напряженные голоса разбудили старика, который тоже вышел посмотреть. Кто-то пробежал по улице мимо двери с криком:
– Пожар! Пожар внизу, у амбара! Несите ведра.
Мальчик взглянул на офицера:
– Пойти посмотреть?
Мгновение сержант медлил, но искушение было слишком велико.
– Нет. Ты оставайся здесь, а я схожу. Будьте начеку. – Он схватил плащ и выбежал в ночь.
Мальчик разочарованно смотрел ему вслед. Он постоял еще немного у двери.
– Смотри-ка, еще огонь! Вон там! – воскликнул он.
Драчун выругался и тоже схватил свой плащ.
– Пойду гляну.
– Нам же велено сидеть тут и охранять бастарда!
– Вот ты и сиди. Я скоро вернусь. Я просто хочу посмотреть, что происходит! – Последние слова он крикнул уже из-за двери.
Мальчик и старик переглянулись. Старик вернулся к своей постели и лег, но мальчик продолжал торчать в дверях. Через зарешеченное окно в двери камеры мне был виден кусочек улицы. Несколько человек пробежали мимо; потом быстро проехала повозка с упряжкой лошадей. По-видимому, все бежали на пожар.
– Плохи дела? – спросил я.
– Отсюда почти ничего не видно. Только пламя за конюшнями. Ух ты, сколько искр! – В голосе мальчика было разочарование оттого, что ему приходится оставаться так далеко от места событий. Внезапно он вспомнил, с кем разговаривает. Он испуганно втянул голову в плечи и захлопнул дверь. – Не смей говорить со мной! – предупредил он меня и уселся на место.
– А далеко ли отсюда амбар? – поинтересовался я. Он боялся даже смотреть на меня и сидел, уткнувшись взглядом в стену. – Мне просто интересно, – продолжал я в тоне приятной беседы, – что ты будешь делать, если огонь доберется до нас. Я бы не хотел сгореть заживо. Они оставили тебе ключи, верно ведь?
Мальчик мгновенно взглянул на старика. Рука старого стражника дернулась к кошельку, как будто он хотел убедиться, что ключи все еще у него, но никто не сказал ни слова. Я стоял у зарешеченного окна и смотрел на них. Через некоторое время мальчик снова подошел к двери и выглянул. Я увидел, как челюсти его сжались. Старик встал за его плечом.
– Он распространяется, верно? Зимние пожары – страшное дело. Дерево сухое, как старые кости.
Мальчик не ответил, но повернулся ко мне. Рука старика коснулась ключа в кошельке.
– Идите свяжите мне руки и выведите из камеры. Нельзя оставаться в этом здании, если огонь дойдет сюда.
– Я не дурак, – сказал мальчик. – Я не хочу, чтобы меня повесили.
– А по мне, бастард, гори ты, где стоишь, – добавил старик.
Он снова высунулся в дверь. Даже из своей камеры я услышал внезапный рев, когда еще один дом поглотило пламя. Дыма становилось все больше, и я видел, как в позе мальчика росло напряжение. Мимо открытой двери пробежал человек, прокричав мальчику что-то насчет драки на рыночной площади. Потом пробежали еще люди, и я услышал звон мечей и легкого вооружения. С ветром поднимался пепел, и рев пламени перекрывал вой ветра. От вьющегося дыма воздух снаружи стал серым.
Потом внезапно мальчик и старик попятились назад в комнату. Ночной Волк наступал на них, обнажив все свои великолепные зубы. Он занял дверь и отрезал им путь к бегству. Теперь его рычание было громче треска пламени.
– Отоприте мою камеру, и он не причинит вам вреда, – предложил я им.
Мальчик вытащил меч. Он был хорошим бойцом. Он не стал ждать, пока волк войдет, и бросился на него, опустив оружие, так что зверю пришлось попятиться. Ночной Волк легко избежал удара, но теперь проход был открыт. Мальчик поспешил воспользоваться своим преимуществом, шагнув в темноту вслед за волком. В ту же секунду старик захлопнул дверь.
– Ты собираешься остаться здесь и сгореть заживо вместе со мной? – миролюбиво поинтересовался я.
В одно мгновение он принял решение и крикнул:
– Гори один! – Он распахнул дверь и выбежал наружу.
Ночной Волк! У старика, который убегает, ключи!
Я достану их.
Теперь я остался один в своей тюрьме. Я ожидал, что мальчик вернется, но он не вернулся. Я схватился за прутья окна и начал трясти дверь. Она едва шевельнулась. Один прут немного подался. Я стал крутить его, упершись ногами в дверь. Спустя вечность один конец сломался. Я согнул прут вниз и крутил его взад и вперед, пока он не оказался у меня в руках. Но даже если мне удастся сломать их все, я все равно не смогу пролезть через это отверстие. Выломанный прут был слишком толстым и не мог послужить рычагом, чтобы выломать дверь. Запах дыма был уже повсюду и густо висел в воздухе. Огонь приближался. Я ударил в дверь плечом, но она даже не дрогнула. Я просунул руку в окно и стал ощупывать дерево. Кончиками пальцев мне удалось дотянуться до тяжелого металлического засова. Я никак не мог решить, действительно ли в комнате становится теплее, или это только мое воображение.
Я слепо колотил по замку моим железным прутом, когда входная дверь открылась. Стражник в коричневом с золотом вошел в комнату и крикнул:
– Я пришел за бастардом!
Потом он обвел взглядом пустую комнату. В одно мгновение он отбросил капюшон и превратился в Старлинг. Я, не веря, смотрел на нее.
– Легче, чем я надеялась, – сказала она мне. Застывшая на ее покрытом синяками лице улыбка больше походила на оскал.
– Может быть, и нет, – слабо проговорил я. – Камера заперта.
Ее улыбка сменилась испугом.
– Задняя часть этого здания горит!
Она выхватила у меня из рук прут. Когда Старлинг собралась ударить по замку, в дверях появился Ночной Волк. Он вошел в комнату и бросил на пол кошелек. Кожа кошелька потемнела от крови.
Я посмотрел на него, охваченный ужасом:
– Ты убил его?
Я взял у него то, что тебе было нужно. Быстрее. Задняя стенка этой клетки горит.
Мгновение я не мог пошевельнуться. Я смотрел на Ночного Волка и думал: что же я из него сделал? Он потерял часть своей чистой дикости. Старлинг переводила взгляд с меня на волка, а потом на кошелек. Она тоже не двигалась.
А ты потерял часть того, что делает тебя человеком. У нас нет на это времени, брат мой. Разве ты бы не убил волка, чтобы спасти мою жизнь?
На это не нужно было отвечать.
– Ключ в кошельке, – сказал я Старлинг.
Секунду она только смотрела на него. Потом нагнулась и вытащила из кожаного кошелька тяжелый ключ. Я наблюдал, как она вставляет его в замочную скважину, и молился, чтобы мои удары не слишком сильно повредили механизм. Менестрель повернула ключ, вытащила его и открыла замок. Когда я вышел, она приказала:
– Захвати одеяла. Они тебе понадобятся. Снаружи ужасный холод.
Схватив их, я почувствовал волну жара, идущего от задней стенки моей камеры. Я сгреб в охапку свой плащ и варежки. Дым уже начинал проникать в щели между досками. Мы бежали, и по пятам за нами мчался волк.
Снаружи никто не обращал на нас внимания. С огнем было уже бесполезно бороться. Он завоевал город и брал все, что хотел. Люди, которых я видел, пытались спасти свои жизни и остатки имущества. Какой-то человек прокатил мимо тележку с пожитками, бросив на нас предостерегающий взгляд. Я подумал, его ли это вещи. В конце улицы горела конюшня. Грумы в неистовстве вытаскивали на улицу лошадей, но крики испуганных животных, все еще находившихся внутри, были громче воя ветра. Со страшным грохотом рухнуло здание на другой стороне улицы, выбросив сноп искр и волну горячего воздуха. Ветер разнес огонь по всему Мунсею. Пожар перекидывался с одного дома на другой, а ветер относил горящие искры к стоящему наверху лесу. Я подумал, сможет ли хотя бы глубокий снег остановить огонь.
– Пойдем! – сердито закричала Старлинг, и я понял, что стою, разинув рот.
Сжимая свои одеяла, я молча последовал за ней. Мы бежали по темным улицам горящего города. По-видимому, она знала дорогу.
Мы подошли к перекрестку. Тут была какая-то драка. На земле лежали четыре тела, все в форме гвардейцев Фарроу. Я остановился, чтобы нагнуться над погибшей стражницей и поднять нож и кошелек.
Мы приближались к городским воротам. Внезапно рядом с нами загрохотал фургон. Две тащившие его лошади не привыкли работать в одной упряжке и ужасно устали.
– Влезайте! – закричал нам кто-то.
Старлинг без промедления прыгнула в фургон.
– Кеттл? – спросил я.
– Скорей! – был ответ.
Я залез внутрь, и волк легко последовал за мной. Она не стала ждать, пока мы усядемся, и хлестнула лошадей. Фургон рывком двинулся вперед.
Перед нами оказались ворота. Они были открыты, и часовые отсутствовали. Створки болтались на ветру. С одной стороны я заметил неподвижное тело. Кеттл даже не придержала лошадей. Мы проскакали через ворота, не оглянувшись, и загремели вниз по темной дороге, чтобы присоединиться к другим бегущим из города с тележками поклажи. По-видимому, они по большей части направлялись к отдаленным фермам, где надеялись устроиться на ночь, но Кеттл гнала упряжку дальше. Когда ночь вокруг нас стала еще темнее, а люди отстали, Кеттл немного попридержала лошадей. Я смотрел вперед, в темноту, Старлинг – на город позади.
– Предполагалось, что это только отвлечет стражу… – сказала она потрясенно.
Я оглянулся.
На фоне оранжевого зарева вырисовывался частокол Мунсея. Искры, как рой встревоженных пчел, п