— Кого вам надо? — приветствовал он нас.
— Ника, — ответила Старлинг.
— Я не знаю никакого Ника, — сказал человек, открывая дверь и входя в дом. Старлинг смело последовала за ним, а я, гораздо менее уверенно, за ней. Мой меч висел у бедра. Я был готов взяться за рукоять, но не хотел провоцировать столкновения.
В очаге горел плавник. Большая часть дыма выходила в трубу, но кое-что оставалось в комнате. Веснушчатый мальчик сидел на куче соломы в углу. Он посмотрел на нас большими синими глазами, но не сказал ничего. Копченые окорока и свиные бока свисали с балок. Фермер поднес молоко к столу, за которым женщина рубила ножом толстые желтые корни. Он поставил ведро рядом с ней и спокойно повернулся к нам.
— Вы, наверное, ошиблись домом. Попробуйте пройти немного вниз по дороге. Но не следующий дом. Там живет Пелф. Может быть, дальше.
— Спасибо вам большое. Так мы и сделаем. — Старлинг улыбнулась им всем и пошла к двери. — Идем, Том? — позвала она меня.
Я любезно кивнул семейству фермера и двинулся за ней. Мы вышли из дома и направились вверх по тропинке. Когда мы отошли на достаточное расстояние, я спросил:
— Что теперь?
— Я не очень уверена. Судя по тому, что я слышала, нам надо бы пойти в дом Пелфа и спросить Ника там.
— Судя по тому, что ты слышала?
— Ну, ты ведь не думаешь, что я вожу знакомство с контрабандистами, правда? Я была в бане. Две женщины разговаривали, пока мылись. Они пилигримы, идут в горы. Одна из них сказала, что это, может быть, последняя возможность вымыться перед долгим путешествием, а другая ответила, что ей все равно, если только они наконец выберутся из Голубого Озера. Тогда первая рассказала ей, как найти контрабандистов.
Я не сказал ничего. Но, полагаю, выражение моего лица говорило само за себя, и Старлинг раздраженно спросила:
— А у тебя есть идеи получше? Это либо сработает, либо нет.
— Это может сработать так, что нам обоим перережут горло.
— Тогда давай вернемся в город и придумаем что-нибудь получше.
— Полагаю, в этом случае человек, который идет за нами, решит, что мы уж точно шпионы, и не ограничится простой слежкой. Пойдем к дому Пелфа и посмотрим, что из этого выйдет. Нет, не оглядывайся.
Мы вернулись на дорогу и пошли к следующей ферме. Ветер усилился, и начал идти снег. Если мы не найдем Ника, нас ожидает очень долгий и холодный путь назад в город.
Когда-то кто-то ухаживал за следующей фермой. По обе стороны дороги были посажены серебристые березы. Теперь это было жалкое подобие деревьев, листья давно облетели, кора облезла. Большое пастбище было обнесено изгородью, но какие бы стада ни содержались там раньше, их давно не было. Заросшие сорняками поля были необработаны, и никто не пасся среди густого чертополоха.
— Что случилось с этой землей? — спросил я, когда мы увидели подобное запустение.
— Годы засухи. Потом лето пожаров. За этими фермами у берега реки были открытые дубравы и пастбища. А здесь располагались молочные фермы. Владельцы мелких стад выпускали животных на свободный выпас, и харагары рылись под дубами в поисках желудей. Я слышала, что там была очень хорошая охота. А потом случился пожар. Больше месяца все вокруг полыхало, говорят, люди задыхались от дыма, а река почернела от пепла. Сгорели не только леса и дикие луга, но и поля, стога сена и даже дома. После нескольких лет засухи река была всего лишь ручьем. Бежать от огня было некуда. А после пожара снова тянулись жаркие, сухие дни. Но теперь ветер приносил пыль и золу. Более мелкие ручьи пересохли. Ветры дули до тех пор, пока не начались дожди. Вся вода, о которой люди молились многие годы, выпала в один сезон. Настоящие потоки. А когда вода ушла — что ж, ты видишь, что осталось. Один гравий.
— Я слышал что-то об этом. — Я вспомнил какой-то давний разговор. Кто-то, возможно Чейд, говорил мне, что люди считали короля ответственным даже за засухи и пожары. Тогда это мало что значило для меня, но эти фермеры наверняка чувствовали, что наступил конец света.
Дом тоже хранил память о хороших временах и любящих руках. Он был двухэтажный, деревянный, но краска давно потускнела. Ставни на окнах верхнего этажа были крепко заперты. Было две трубы, но из одной уже сыпались камни. Из другой поднимался дым. Перед дверью стояла девочка. Толстый серый голубь сидел у нее на руке, и она легонько поглаживала его.
— Добрый день, — сказала девочка приятным низким голосом, когда мы подошли. На ней была кожаная туника и свободная светлая шерстяная рубашка. Кроме того, она носила кожаные штаны и сапоги. Я бы дал ей около двенадцати и по ее глазам и волосам понял, что она, возможно, родственница людей из первого дома.
— Добрый день, — ответила ей Стерлинг. — Мы ищем Ника.
Девочка покачала головой.
— Вы ошиблись домом. Никакого Ника здесь нет. Это дом Пелфа. Посмотрите дальше по дороге. — Она улыбнулась, в ее лице не было ничего, кроме вежливого удивления. Старлинг неуверенно посмотрела на меня. Я взял ее за руку.
— Нам, наверное, неправильно объяснили. Пойдем вернемся в город и попытаемся еще раз. — Мне хотелось только как можно скорее покончить с неприятной ситуацией.
— Но… — смущенно возразила Старлинг.
Я почувствовал внезапный прилив вдохновения:
— Шшш. Нас предупреждали, что этих людей не так легко достать. Птица может заблудиться, или ее схватил ястреб. Сегодня мы тут больше ничего не добьемся.
— Птица? — девочка внезапно сменила тон.
— Всего-навсего голубь. Доброго вечера. — Я обнял Старлинг за плечи и решительно повернулся. — Мы не хотели вам мешать.
— Чей голубь?
Я на мгновение встретил ее взгляд.
— Приятеля Ника. Да пусть это вас не заботит. Пойдем, Старлинг.
— Подождите! — внезапно сказала девочка. — Мой брат дома. Может быть, он знает этого Ника.
— Я не хотел бы беспокоить его.
— Никакого беспокойства. — Птица на ее руке расправила крылья, когда девочка повернулась, чтобы показать на дверь. — Зайдите в дом погреться.
— День холодный, — согласился я. Я повернулся и увидел выходившего из-за ряда берез строгальщика. — Может быть, всем нам стоит зайти.
— Может быть, — девочка улыбнулась нашему замешательству.
За дверью была пустая передняя. Крепкий деревянный пол был обшарпан, его давно никто не натирал. Более светлые места на стенах показывали, где висели когда-то картины и гобелены. Пустая лестница вела на верхний этаж. Там не видно было никакого света, кроме того, который просачивался сквозь плотные ставни. Здесь не было ветра, но и тепла было не намного больше.
— Подождите здесь, — сказала нам девочка и вошла в комнату справа от нас, плотно прикрыв за собой дверь. Старлинг стояла немного ближе ко мне, чем мне бы хотелось. Строгальщик равнодушно наблюдал за нами.
Старлинг набрала в грудь воздуха.
— Тише, — сказал я, прежде чем она успела заговорить. Она вцепилась мне в руку. Я нагнулся, сделав вид, что мне нужно поправить сапог, а когда выпрямился, поставил Старлинг слева от себя. Она тут же вновь взяла меня за руку. Казалось, прошло очень много времени, прежде чем дверь открылась. Оттуда вышел высокий человек с каштановыми волосами и синими глазами. Как и девочка, он был одет во все кожаное. Очень длинный нож висел у него на поясе. Девочка шла за ним и выглядела раздраженной. Значит, он ее выругал. Мужчина нахмурился и спросил:
— В чем дело?
— Я ошибся, сир, — быстро ответил я. — Мы искали одного человека по имени Ник и попали не в тот дом. Прошу прощения, сир.
Он неохотно кивнул:
— У меня есть приятель, и его двоюродного брата зовут Ник. Может, я бы передал ему словечко.
Я сжал руку Старлинг, чтобы она молчала.
— Нет-нет, мы не хотим вас беспокоить. Может быть, вы бы сказали нам, где найти самого Ника.
— Я могу передать ему все, что нужно, — снова предложил он. Но на самом деле это не было предложением.
Я почесал бороду и задумался.
— У меня есть приятель, чей двоюродный брат хотел бы переправить кое-что на ту сторону реки. Он слышал, что Ник может знать кого-то, кто мог бы это сделать. И один человек обещал кузену моего приятеля, что пошлет птицу, чтобы сообщить Нику о нашем приходе. За плату, конечно. Вот и все. Ерундовое дело.
Он медленно кивнул:
— Я слышал, что есть люди, которые занимаются такими вещами. Это опасная работа, да, и предательская работа. Эти люди могут заплатить собственной головой, если их поймают королевские стражники.
— Что правда, то правда, — с готовностью согласился я. — Но двоюродный брат моего приятеля не ведет дел с людьми, которых можно поймать. Вот почему он хотел поговорить с Ником.
— А тебя кто сюда послал искать этого Ника?
— Я забыл, — холодно сказал я. — Боюсь, я всегда забываю имена.
— Правда? — задумчиво спросил мужчина. Он посмотрел на свою сестру и легонько кивнул. — Не хотите ли выпить бренди?
— Это было бы прекрасно, — ответил я. Мне удалось освободиться от хватки Старлинг, и мы вошли в комнату. Когда дверь за нами закрылась, Старлинг глубоко вздохнула, ощутив долгожданное тепло. Комната была настолько же пышной, насколько передняя пустой. Ковры покрывали пол, нарядные гобелены висели на стенах. На тяжелом дубовом столе красовался канделябр с толстыми белыми свечами. Перед огромным очагом, в котором горел огонь, полукругом стояли удобные стулья. Туда и повел нас хозяин. Он взял стеклянный графин с бренди, проходя мимо стола.
— Найди стаканы, — приказал он сестре. Она, по-видимому, не обиделась. Я подумал, что ему около двадцати пяти. Старшие братья не самые великодушные из смертных. Она передала строгальщику своего голубя и пошла искать стаканы.
— Итак, вы говорили… — начал хозяин, когда мы уселись перед огнем.
— На самом деле говорили вы, — заметил я. Он молчал, пока его сестра не принесла стаканы.
Он налил в них бренди и раздал, и мы четверо взяли их в руки.
— За короля Регала, — предложил он.
— За моего короля, — ответил я приветливо и выпил. Это был хороший бренди. Барричу бы он понравился.