— Твоя мать тебя убьет, — сказал Расти.
— Это чрезвычайное положение. — Там, где крови на рубашке было больше всего, я прижал ткань чуть сильнее. Слим напряглась под моей рукой.
Расти, склонившись над нами, какое-то время молча смотрел. Потом снял свою футболку, сложил ее, встал на колени возле Слим с другой стороны и занялся другими ее порезами.
— Если немного прижать, кровь должна остановиться, — пояснил я.
— Знаю, — ответил Расти. — Ты здесь не единственный бойскаут.
— Единственный со значком первой помощи.
— Да пошел ты…
— Два бойскаута, — прокомментировала Слим, — и ни одной аптечки. Всегда готовы.
— Мы были бойскаутами, — пояснил Расти.
— Были готовы?
— В следующий раз, — сказал я, — надо будет взять с собой бинты.
— К черту бинты, — ответила Слим. — Лучше возьмите пушки.
Мы с Расти засмеялись.
Минут через пять кровотечение по большей части прекратилось. На всякий случай мы еще какое-то время прижимали ткань к спине Слим.
Потом Расти посмотрел на меня и спросил:
— Ты ведь пошутил, когда сказал мне идти за доктором, правда?
— А ты как думаешь? — ответил я.
— Просто хотел убедиться. В смысле, я решил, что ты шутишь, понимаешь? Потому что… я бы пошел, если бы было нужно. В смысле, если бы Слим действительно нужен бы был доктор. Если бы это было как… вопрос жизни и смерти. Я спрыгнул бы вниз и привел его — и плевать на собаку.
Это было странное заявление.
Странное, но очень храброе.
— Спасибо, Расти, — сказала Слим.
— Ну, что — это просто правда как она есть. В смысле, для тебя я сделаю все, что угодно. Для вас обоих.
— Если хочешь сделать что-то для меня, — ответил я, — то начни пользоваться дезодорантом.
Слим рассмеялась и тут же вздрогнула.
— Да пошел ты! Если уж тут кто и воняет, то это ты.
— Никто тут не воняет, — вмешалась Слим, всегда выступавшая в роли миротворца.
Я приподнял свою заляпанную кровью рубашку. Расти — свою. Мы оба какое-то время изучали спину Слим.
— Кровотечение прекратилось, — объявил я.
— Отлично, — откликнулась Слим.
— Но оно может начаться снова, если ты сразу начнешь двигаться. Лучше тебе полежать еще немного.
— Тем более что мы вряд ли куда-то пойдем в ближайшее время, — добавил Расти.
Я поднялся на ноги, подошел к краю крыши и перегнулся через край деревянной вывески. Собака уставилась на меня снизу, оскалила зубы и зарычала.
— Пшла вон! — закричал на нее я.
Она прыгнула. Я отпрянул, и мое сердце скакнуло, но собака ударилась о стену примерно в футе от земли и попыталась вскарабкаться выше. Пару секунд она яростно работала лапами, царапая когтями старое дерево. После чего упала, опрокинувшись на бок, но тут же снова вскочила и залаяла на меня.
— Чтоб тебе провалиться, гавкалка, — пожелал я вполголоса и отвернулся.
Расти, сидевший, скрестив ноги, рядом со Слим, посмотрел на меня с беспокойством:
— И что нам теперь делать?
— Сидеть здесь, — ответил я. — По крайней мере, пока. Пусть порезы Слим подсохнут. Когда мы будем готовы идти, мы подумаем, что делать с собакой.
— Может, она к тому времени уйдет, — предположила Слим.
— Было бы здорово, — согласился Расти.
— Боже мой, я хотела поговорить с ней по-доброму, а она попыталась сожрать мое лицо.
— Иногда не стоит быть слишком доброй, — пояснил я.
— Можешь повторить это еще раз.
— Иногда не стоит быть…
— Ладно, ладно, — оборвал Расти.
Я сел рядом со Слим и посмотрел на свои руки. Они были покрыты липкими красными разводами. Я потер их о джинсы, но лучше не стало.
Расти взглянул на собственные ладони. Они были такими же грязными, как мои. Слегка нахмурившись, он поднес правую руку в лицу. Секунду поизучав ее, он приподнял брови и лизнул ладонь.
— А, мерзость, — не удержался я.
Слим, лежавшая лицом ко мне, не могла видеть, чем занят Расти. Вместо того, чтобы менять положение, рискуя потревожить порезы, она спросила:
— Что он делает?
— Слизывает твою кровь с рук, — ответил я.
Он лизнул снова и улыбнулся:
— А ничего.
— Первоклассная кровь, другой не держим, — откликнулась Слим.
— Оно и чувствуется, — он сунул в рот заляпанный красным указательный палец. — Может, эти вампиры в чем-то правы. Вкусная штука. Дуайт, попробуй тоже.
— Не уж, спасибо, — меня передернуло.
— Что, испугался?
— Не имею ничего против крови Слим…
— С чего бы, — заметила Слим.
— Но я только что держал за хвост грязную шавку.
— Нытик, — ухмыляясь и хлопая в ладоши поддразнил Расти.
— Кстати, — прервал его я. — А чего касался ты в последнее время?
До него дошло. Он убрал язык и хмуро уставился на свои руки. Вид у него был такой, будто его сейчас стошнит, но он только передернул голыми облупленными плечами и произнес:
— Ничего особенного.
— Я уверена, что Расти всегда моет руки после туалета, — сказала Слим. На той части ее лица, что я мог видеть, играла ехидная улыбка.
— На них ничего не попало, если ты об этом, — сумел выдавить Расти. — По крайней мере, не много, — и он расхохотался.
Мы со Слим тоже рассмеялись, но она очень быстро умолкла — наверное, ей было больно смеяться, или она боялась, что от резкого движения снова может пойти кровь.
После минуты или двух тишины Расти спросил Слим:
— Хочешь, я оближу твою спину?
— О господи, нет!
— Боже мой, Расти, — присоединился я.
— А что такого? — спросил он. — Просто предлагаю ее немного почистить.
— Слюной? — ответила Слим. — Нет уж, спасибо.
— Уймись, — посоветовал я.
Посмотрев прямо мне в глаза, он произнес:
— Ты бы тоже мог присоединиться. Тебе бы хотелось, правда?
— Нет!
На самом деле, мне конечно хотелось бы. При мысли о том, чтобы провести языком по теплой, гладкой коже Слим — покрытой кровью или нет — у меня перехватило дыхание и чаще забилось сердце. Под плавками и плотной материей джинсов я почувствовал напряжение.
Но об этом знал только я.
— Ты совсем сдурел, — сказал я. — Я не стану лизать ее — и ты тоже.
— А что такого? — переспросил Расти.
— Даже думать забудь, — отрезала Слим.
— Да ладно, ладно. Подумаешь. Я же просто старался помочь.
— Ну конечно, — сказал я.
— Потому что знаешь, что случится, если мы не счистим с нее кровь? Она станет притягивать вампиров как магнит.
— Чего? — выдохнул я удивленно.
— Очко за оригинальность, — сказала Слим.
— А ты думаешь, не станет? — спросил Расти.
— Я думаю, что вампиров вообще не бывает, — ответил я.
— Я тоже, — сказал Расти. — Но что, если мы ошибаемся? Что, если Валерия как раз и есть вампир? Кровь привлечет ее к нам как приманка акулу.
И, хотя я не верил в вампиров, мне стало неуютно от его слов. Потому что никогда не знаешь наверняка.
Так ведь?
Правда?
Большинство людей говорят себе: мы не верим в подобную чушь — но, может быть, это потому, что мы боимся подумать о том, что они могут существовать. Вампиры, оборотни, призраки, пришельцы из открытого космоса, черная магия, дьявол, ад… может быть, даже Бог.
А если они существуют, то они могут до нас добраться.
Так что мы решаем, что они не существуют.
— Бред какой-то, — сказал я.
— Может, и да, а может, и нет, — ответил Расти.
— Скорее всего, да, — подключилась Слим.
— Если бы Валерия была вампиром — а она не вампир… — начал тогда я. — Во-первых, она даже еще не здесь. И, во-вторых, даже если она сюда доберется, она не сможет напасть на нас раньше, чем стемнеет. А нас здесь к тому времени уже не будет.
— Ты так думаешь? — спросил Расти.
— Я уверен.
Конечно, я был уверен.
Глава 7
Я улегся на спину. Рубероид под моей кожей был шершавым, но он, по крайней мере, не разогрелся так, как мог бы в более солнечный день.
— Что ты делаешь? — спросил Расти.
— А как ты думаешь?
— Нам надо убираться отсюда.
Я закрыл глаза, сложил руки на животе и произнес:
— Что за спешка?
— А ты хочешь, чтобы тебя поймали, когда они все-таки приедут?
— Почему бы и нет? — спросила Слим. — Мы же пришли посмотреть на Валерию, ведь так?
— Поглядеть на нее — а не быть пойманными на этом!
— Лучше пусть они нас поймают, — ответила Слим, — чем «Старина Горлопан»,[12] который мечтает откусить мне задницу.
Расти помолчал немного, потом жалобно протянул:
— Но не можем же мы просто сидеть на этой крыше!
— Дело не только в собаке, — пояснил я. — Чем дольше мы сидим, тем меньше будут кровоточить порезы Слим, когда мы отправимся домой.
— Но они вот-вот появятся.
— Может, у них есть бинты, — сказала Слим.
— Очень смешно.
— Давайте подождем часок, — предложил я.
— Может быть, если мы будем сидеть очень тихо, — сказала Слим, — собака уйдет.
— Ну конечно, — пробормотал Расти.
Я услышал шуршание и, открыв глаза, увидел, что Расти укладывается на крышу с другой стороны от Слим. Он испустил тяжкий вздох.
Мы лежали, вытянувшись рядом, и это напомнило мне плот, с которого мы ныряли в бухте Доннера. Поплавав, мы всегда устраивались отдохнуть на старой выбеленной платформе, в мокрых купальных костюмах, задыхающиеся и остывшие в речной воде. Вскоре солнце согревало нас. Но мы не торопились подыматься. Там было так здорово, что хотелось лежать на месте вечно. Плот слегка качался. Вода едва слышно шлепала по нему, издалека доносилось гудение моторных лодок и голоса птиц. С одной стороны было мягкое тепло летнего солнца, с другой — жесткая скользкая поверхность крашеного дерева. Рядом устроились твои лучшие друзья. И Слим была особенно хороша в бикини, когда ее кожа была покрыта каплями воды.