А на работу пришла, у нас бабский коллектив: «Девочки, говорю, меня изнасиловали». Уже смеюсь. Они: ах, ох! Нас четверо, меня первую.
А муж так и не узнал ничего. Зачем? У него свои проблемы.
Седьмой.
Ну да, было дело. Что тут рассказывать, история давняя, лет восемь назад со мной произошла, то есть не со мной, я неправильно выразился… с нами… с моей тогдашней женой – ее изнасиловал проводник в поезде. А меня не было. Я в Питере был. Она в Казахстан ездила, к матери, без меня. Помните, время было какое? Бардак. Хуже, чем сейчас, бардак. Все равно б не нашли. И никто б даже искать не стал, а потом еще доказательства надо и все такое…
Я к ней бережно относился, с пониманием. Я ведь понимаю, это как, что ли, кирпич с крыши, или молния, что ли, если образно… случай… Ну хорошо еще так… было одно осложнение, поправимое, и все, а могло бы и хуже быть. Радуйся, что жива осталась, по большому-то счету. Я ее ни в чем не укорял, ни разу. Во всяком случае, вслух.
Во-первых, ездить не надо одной, тем более, куда сама не знаешь… И с кем не знаешь, тем более. Мне эта поездка с самого начала не нравилась, я говорил, будь осторожней… А во-вторых…
Вот молния та же… Не стой под деревом, сами знаете… Есть правила. Не провоцируй. Я вообще не понимаю, как это физически можно – взять и изнасиловать? Ну показывали миллион раз в кино, пишут в газетах, а по жизни – вот я, нормальный мужчина – как это, как? По-моему, если женщина сама не хочет, ее никто не изнасилует. Мое личное мнение.
Я, конечно, ей ничего такого не говорил… не помню, чтобы говорил что-нибудь. Но что-то у нас изменилось, не так стало. Перестало получаться как-то, холодно как-то стало, не так. Однажды мне сказала, совсем по другому случаю: Кешенька, а ты ведь брезгливым стал, – я запомнил. Я ведь не был брезгливым, я никогда не был брезгливым.
Мне тут один мысль подал, что нас всех в этой стране изнасиловали. И что весь мир к нам так и относится, как к изнасилованным. Не слышали такого?
И еще я читал, что жертву часто влечет к насильнику, даже фильм есть про это, «Ночной портье». Может, я к тебе с любовью, с лаской, а тебе, может, совсем другое надо, нет?
Она сама от меня отстранилась. Будто это не она, а я изнасилован. Будто я виноват в чем-то. А в чем?
Гадкое чувство. Не передать. Я действительно ощущал себя изнасилованным – через нее.
Между нами все так и сошло на нет, разошлись потихонечку… Я вздохнул с облегчением, она другого нашла. У нее дочь теперь. У меня все вполне, не жалуюсь, жизнь идет, есть время еще. Хочется настоящего – настоящей любви, чистоты отношений…
Журавлев. Доктор, меня, кажется, сглазили. В половом отношении. Или, не знаю, как правильно… околдовали…
Врач. Вы так думаете?
Журавлев. Не то что думаю – убежден!
Врач. Я хирург, но вас понимаю. Нервно-психический фон в структуре половых расстройств занимает далеко не последнее место. Порой достаточно одной только мысли, я уже не говорю об убеждениях… и – патология на лицо! Заметьте, при полном отсутствии органических поражений!.. Однако, судя по вашему внешнему виду, вы должны обладать высокой половой конституцией. Прежде всего я имею в виду отношение тотального роста тела к длине ног. Готов держать пари, у вас больше двух!
Журавлев. Двух ног?
Врач. Отношение длины тела к длине ног – больше двух. Два ноль пять, на глазок…
Журавлев. Но при чем тут мои ноги?
Врач. О, вы не знаете всех тонкостей сексопатологии… Хотя я и хирург, но…
Журавлев. Можно я все-таки расскажу вам свою историю?
Врач. Отчего же нет? С удовольствием вас послушаю. Итак?
Журавлев. Я был всегда любвеобилен.
Врач. А я о чем? Видите, вы подтверждаете мое наблюдение.
Журавлев. Женщины висли на мне. И я их никогда не разочаровывал. У меня было это… как его… ли… ли…
Врач. Либидо?
Журавлев. Потом я женился.
Врач. Так, так. Любопытно…
Журавлев. Моя жена красавица.
Врач. Не сомневаюсь.
Журавлев. Доктор, если б вы знали, как начинался наш медовый месяц!.. Я вел себя, как маньяк! Страсть переполняла меня! Я… я… все в прошлом, доктор, все!..
Врач. Продолжайте, я слушаю.
Журавлев. Мы получили бандероль, маленькую такую коробочку… По почте. Когда я показал ее жене, она сразу спросила меня, откуда…
Врач. И откуда же?
Журавлев. Из Новых Скуделиц.
Врач. Гм.
Журавлев. Вам о чем-нибудь говорит это название?
Врач. Нет. Продолжайте.
Журавлев. Я сказал: любовь моя, вот уже неделя прошла, как мы поженились, а до сих пор приходят подарки… Что это за Новые Скуделицы? Это кто-то из твоих, у меня нет никого ни в каких Скуделицах…
Врач. И что же сказала ваша жена?
Журавлев. Доктор, она была настолько напугана, что долгое время не могла произнести ни одного слова…
Врач. По-видимому, она догадывалась, что в коробочке лежало нечто?..
Журавлев. Нечто ужасное, доктор. Я сам испугался. Там лежал – палец! Мизинец!
Врач. Чей?
Журавлев. Ее бывшего жениха… из этих… как их…
Врач. Вы сказали, Новых Скуделиц. Ну и кто же вам послал палец бывшего жениха вашей жены?
Журавлев. Он сам, доктор. В отместку, доктор. За то, что она пренебрегла им и вышла за меня. Он сказал ей когда-то, что если она выйдет за меня замуж, он отрубит себе палец и пошлет его нам после свадьбы. Вот какой негодяй!..
Врач. Почему же негодяй? Его можно понять. Наверное, хотел, чтобы вы на всю жизнь запомнили.
Журавлев. Да, но ведь это же идиотизм.
Врач. Не будем обсуждать чужие поступки. Кстати, не называла ли ваша жена имя ею покинутого?
Журавлев. Морщиненко.
Врач. Вот как. Интересно. Что же еще сказала ваша жена? Меня это очень интересует.
Журавлев. Она сказала, чтобы я ни в коем случае не распечатывал бандероль, а пошел на помойку и немедленно выкинул эту гадость, а еще лучше, закопал где-нибудь в землю… подальше от дома.
Врач. Что вы и сделали?
Журавлев. Да. Я закопал эту дрянь в клумбе, в соседнем дворе.
Врач. Таки не распечатывая?
Журавлев. Сознаюсь, не утерпел, заглянул в коробочку…
Врач. А зря. Это была ошибка. И что же вы там увидели?
Журавлев. То и увидел… Отрубленный… Лежит крючочком….
Врач. Надеюсь, на той клумбе не выросли анютины пальчики?
Журавлев. Почему вы сказали: анютины? Как это понять?
Врач. Не обращайте внимания, я неудачно пошутил, хотел вас немножечко развеселить…
Журавлев. Анюта – моя жена.
Врач. Я скаламбурил, не более. И что же случилось потом?
Журавлев. Потом… со мной стали происходить странные вещи… Мой…
Врач. Продолжайте… Ваш?..
Журавлев. Мой детородный орган…
Врач. Ваш детородный орган… и?.. и?.. что же стало с вашим детородным органом?
Журавлев. Он стал…
Врач. Стал преображаться?..
Журавлев. В то самое… в то, что я там увидел…
Врач. В палец Морщиненко?
Журавлев. Да, доктор. В мизинец.
Врач. Отлично. Я имею в виду, для науки ваш феномен представляет огромную ценность. Но почему же вы обратились ко мне? Я ведь все-таки хирург, а не сексопатолог. Хотя, признаюсь, из меня бы получился отличный сексопатолог.
Журавлев. Доктор, наш районный экстрасенс рекомендовал мне ответить Морщиненко тем же… послать ему мой мизинец, мы будем квиты, и все исправится.
Врач. Возможно. Если вы, конечно, знаете адрес…
Журавлев. Могу узнать… Он живет где-то рядом, он переехал в наш город.
Врач. Возможно, возможно… Да, но чем я буду полезен?
Журавлев. Мне самому никак… Вы… хирург… Отрежьте, пожалуйста.
Врач. С удовольствием.
Журавлев. С удовольствием? Вы разве садист?
Врач. Я имел в виду, с удовольствием окажу вам любую помощь.
Журавлев. Спасибо, доктор.
Врач. Хотя, справедливости ради, должен заметить, что Морщиненко отрубил себе мизинец сам, в то время как вы обращаетесь к посторонней помощи.
Журавлев. Доктор, а где лишились мизинца вы?
Врач. Я? Я – на фронте.
Журавлев. Вам не мешает его отсутствие?
Врач. В смысле, выполнять свои профессиональные обязанности? О нет, нисколько. Прошу вас, пройдите в ту комнату, я приготовлюсь к операции.
Журавлев. Как?.. Уже?.. Прямо сейчас?..
Врач. Не будем тянуть кота за хвост. Зачем терять время?
Журавлев. Сколько это будет стоить, доктор?
Врач. Для вас бесплатно.
Врач. Анна, здравствуй!
Анна. З-дравствуйте…
Врач. Не узнаешь? Я Морщиненко.
Анна. Ах!.. Морщиненко, ты откуда?
Врач. Из клиники. Анна, возьми коробочку.
Анна. Знаю твои коробочки! Не возьму!
Врач. Я оперировал твоего мужа. К сожалению, он не перенес операции. Сердце его не выдержало. Прими мои соболезнования.
Анна. Что ты сказал? Повтори…
Врач. Анна, все эти годы я жил одной лишь мыслью о тебе!
Анна. Что ты сказал про моего мужа?
Врач. Ничего. Пустяки. Я возвращаюсь в Новые Скуделицы. Прощай, Анна. И помни обо мне.
Анна. Морщиненко, ты стал мясником…
Врач. Время меняет людей. (Уходит.)
Восьмая.
Дура, дура! Боюсь изменить мужу!.. Ну что тут такого? Все изменяют!.. Да и кому было бы!.. Ему?.. Этому?.. А я боюсь.