Иногда задушить готова. А изменить боюсь. Что-то сидит во мне, предохранитель какой-то…
Вот тебе и курортный роман… Какой курортный?! Я как девственница!
Ладно бы изменить… Влюбиться боюсь!.. Фобия, у меня, понимаешь? Влюбиться боюсь!.. Идиотка!..
Девятый.
Что касается Чикатило, то тут не так просто все. Я часто думаю об этом феномене. Пытаюсь понять.
Все-таки страсть, как не вертите, а ведь это страсть!.. Жуткая страсть… Кромешная страсть… Неутолимая…
И все ему мало… Еще! Еще! Еще!
Это же Дон Жуан какой-то!.. Вот! Предельный случай Дон Жуана.
Муж в пижаме сидит на кровати. Рядом стоит жена.
Муж. А все-таки это был успех. Скажи, правда, успех?
Жена. Ну конечно, успех. Еще какой!
Муж. Ты меня перестала хвалить. А так иногда нужна бывает поддержка.
Жена. Нет, ты не прав. Я тебе больше скажу, это был не успех, а триумф!
Муж. Помнишь, когда дирижер показал на меня палочкой, весь зал встал, как один. И аплодировал стоя.
Жена. Ты не просто первая скрипка в оркестре, ты виртуоз.
Муж. Я счастливый человек. Я даже во сне играю на скрипке. Каждую ночь.
Жена. Ну так не тяни время, ложись, ложись, я накрою тебя одеялом.
Муж. А ты?
Жена. Мне еще надо погладить твой фрак. Ну, закрывай же глаза. Я скоро.
Муж. Заботливая ты моя… Солнце мое, ты так со мной устаешь… У тебя синяки под глазами…
Жена. Просто я не высыпаюсь последнее время…
Муж. Что же тебе мешает?..
Жена. Закрой глаза. Не разговаривай. Спи. У тебя завтра концерт.
Муж(засыпая). Ах… мне опять приснится… музыка… (Что-то невнятно еще бормочет. Замолк.)
Жена выжидательно смотрит на мужа. Некоторое время муж лежит молча. Потом начинает причмокивать губами. Потом похрапывать.
Жена(не сводя глаз со спящего). Ку-ку. (Ждет реакции.)
Муж храпит.
Ку-ку, дорогой?
Муж отвечает раскатами храпа. Жена выходит за дверь и скоро возвращается вместе с врачом.
Вот.
Врач. Вижу, слышу.
Жена(тихо). Простите, доктор, вы ждали на лестнице.
Врач. Пустяки. Такая у меня работа.
Жена. Но он ни в какую… Лежит и резину жует. А я уговариваю.
Врач. Спели бы колыбельную… Шучу. Дайте послушаю.
Подходит к спящему. Тот самозабвенно храпит. Врач внимательно слушает.
Жена. Ну как?
Врач. Секундочку, секундочку… Нет, какой экземпляр!
Жена. Доктор, и так каждую ночь…
Врач. Подумать только!.. Четвертая степень!..
Жена. Как вы сказали?
Врач. Будем взрыхлять. Пожалуйста, оставьте нас одних.
Жена. Вы хотите прямо сейчас?
Врач. Пожалуйста, выйдете… пока я в ударе.
Жена. Доктор, он очень впечатлительный. Если проснется и увидит вас… я даже боюсь представить…
Врач. Давайте, давайте, выходите. Он не проснется.
Жена. А что вы будете делать, доктор?
Врач. Да уйдете вы или нет?
Жена. Доктор, я бы хотела знать…
Врач. Уйдите, вам говорят! (Выпроваживает за дверь. Быстро подходит к лежащему на кровати, наклоняется над ним, вслушивается в храп. Как бы подражая спящему, начинает сам похрапывать – негромко, осторожно, сосредоточенно.)
Внезапно муж прекращает храпеть. Несколько секунд оба молчат. И вдруг, словно желая наверстать упущенное, муж издает отчаянный, неистовый храп. В ответ ему врач храпит плотоядно и угнетающе, то хрюкая, то подвывая. Они как будто спорят друг с другом.
Жена(появляясь в дверях). Доктор… что вы делаете?
Врач(зло, сквозь храп). Уйди… Выдь… выдь…
Жена. Доктор… у вас лицо…
Врач. Выдь, тебе говорю… (Встает на четвереньки.) Пшла прочь, зараза!..
Жена прячется за дверью. Врач на четвереньках ползает по кровати. Рычит, хрипит, стонет. Чавкая, кусает одеяло. Муж замолкает. Врач в измождении падает рядом с ним и засыпает. Жена на цыпочках входит в комнату.
Муж (едва живой). Это ты, солнышко мое ненаглядное?..
Жена. Я, заинька, это я…
Муж. Ты уже погладила мой фрак?
Жена. Н-нет, еще не успела…
Муж. Грудь сдавило… не могу пошевелиться…
Жена. Погода, наверное… Ты спи, зачем проснулся?
Муж. У стены… кто-то есть?
Жена. Н-нет… Никого нет… А что?..
Муж. Будто бы пригласил Ростропович… И я играю Чайковского… И чувствую… чувствую, растут опята…
Жена. Какие опята, заинька?
Муж. На скрипке… опята растут… и на смычке… и на пальцах… и на лице… и во рту… (Откашливается. Выплюнул.) Опенок…
Жена. Ой.
Муж. Солнышко, позови доктора.
Жена. Он… здесь… Он рядом с тобой.
Муж. Рядом?.. Ну тогда хорошо… Иди, иди, гладь. А то будет помятым.
Жена уходит. Муж засыпает – беззвучно.
Десятая.
Ему снятся, представьте, собственные тексты – не написанные рассказы, какой-то роман – будто он их читает – во сне. И будто бы эти тексты до невозможности гениальные. А по мере осознания гениальности текстов он начинает глупеть, терять связь между фразами, забывает значение простых слов, вроде «ящерица» и «случайность». Он боится забыть буквы – что они значат, и в итоге все забывает.
Он меня спросил, боюсь ли забыть свою роль – во сне (мне ведь снится, что я играю?)… Нет, не боюсь. Боюсь не этого. Мне снится, что я выкладываюсь, как только могу, что я очень и очень стараюсь, – а зрители встают и покидают зал. Вот сон. Встают один за другим и уходят, уходят.
У двери.
Сын. Можно войти?
Мойдодыр(за дверью). Нельзя.
Сын. Мойдодыр, я хочу поговорить с мамой.
Мойдодыр. Нельзя. Ничем не могу помочь.
Сын. Разве мама не в комнате?
Мойдодыр. Нет. Увы, нет.
Сын. Что значит «увы, нет»? Я же знаю, что она не выходила из комнаты!
Мойдодыр(раздраженно). Увы, нет.
Сын. Мама, ты здесь? Мама, ты слышишь?
Мойдодыр. Елена Евгеньевна не желает с вами беседовать!
Сын. Значит, она в комнате! Мама, я знаю, что ты меня слышишь! Ответь, пожалуйста, ты меня слышишь?
Мойдодыр. Не-е-ет!
Сын. Я не вас спрашиваю, Мойдодыр. Мама, что он делает в твоей спальне? Почему он разговаривает?
Мойдодыр. Уйди по-хорошему.
Сын. Я хочу знать, что вы делаете в спальне моей матери. Я имею право.
Мойдодыр. Ты мне надоел, щенок! Поди прочь от двери!
Сын. Что? Мама, ты слышала, ты слышала, что он сказал?
Мойдодыр. Щас выйду и вмажу. Достал.
Сын. Я тебя не боюсь, Мойдодыр! Ты стар, из тебя сыплется песок, ты хромой, ты ни на что уже не способен!..
Мойдодыр. С-с-скотина… додразнишься… щас-с-с…
Сын. Вы не посмеете открыть дверь!
Мойдодыр(открыв). Сам хотел!
Сын. Мама! Мама! Мама!
Мойдодыр. Щас. Щас. Щас.
Сын. Галстук… отпустите… задушите…
Мойдодыр. Галстук, говоришь, падла…
Сын. Гхе… Гхе…
Мойдодыр. На колени, ничтожество!.. Проси прощения, сопляк!..
Сын. Простите… пож… жа…
Мойдодыр. Просишь плохо, щенок…
Сын. П…п…п…
Мать. Мойдодырчик, ты где?
Мойдодыр. Я здесь, дорогая.
Мать. Почему такой сквозняк? Ты открыл дверь?
Мойдодыр. Спи, дорогая. Ничего особенного.
Мать. К нам кто-то пришел? Это не молочница?
Мойдодыр. Нет, нет, это не молочница.
Мать. Если это молочница, попроси ее вернуть коробочку для квитанций…
Мойдодыр. Это не молочница. Это какой-то засранец, грязнуля.
Мать. А почему он лежит на полу?
Мойдодыр. Обычная история. Он потерял чувство реальности.
Мать. Мойдодыр, да ведь он весь зеленый.
Мойдодыр. Молодо-зелено, дорогая. Зачем ты проснулась?
Мать. Поспишь тут, если дверь открыта… Закрой… Ну вот, заскрипел!
Мойдодыр(скрипя). Это не я… это дверь…
Мать. Это ты скрипишь, скрипун…
Мойдодыр. Дверь… Уверяю тебя, дверь…
Мать. Какой ты у меня скрипучий… Все скрипит и скрипит, скрипит и скрипит… Мой… мой… мой…
Одиннадцатый, последний.
Без пяти секунд покойник,
взгромоздясь на подоконник,
тихо скажет миру «ох»,
завершив последний вдох.
А потом случится то, что
называлось, что ли, прошлым:
за стремительный полет
все сначала проживет.
А у нас полегче случай,
потому что я везучий,
худо-бедно, а везет –
не снесет, не занесет.
Отчего же я так четко
то и это знаю – к черту
будто падаю,
лечу
и кричу,
и жить хочу.