– И где мы найдём попутку? Дороги-то размыло.
– Пройдём через луга, – сказал Антон, щурясь на весеннее солнце. – А там – вдоль грунтовки до трассы.
– Ничего себе марш-бросок, – процедил Новиков, перехватывая ручки тяжеленной сумки другой рукой и вспоминая службу в армии.
Луга ещё не зеленели, но уже проснулись – в пролесках на все голоса щебетали птицы, а по полям пару раз пробегали шустрые зайцы. И пахло весной. Да так, что хотелось бросить поклажу и просто погулять по лугам. Можно даже запустить воздушного змея или наделать бумажных корабликов и устроить регату в ручье. Как в детстве.
Новиков тяжко вздохнул. Вместо беззаботного детства – деревни с хиреющими детьми и упыри, бродящие по округе.
– Смотрите-ка, а грунтовка-то почти высохла, – радостно отрапортовал ушедший чуть вперёд Антон. – Если она вся такая, то через пару часов будем в Покрышкино.
– Почему мы не могли по этой дороге сюда приехать? – спросил Новиков, снова перехватывая ручки.
– А, ну да. На повороте к трассе ручей разлился, а у Покрышкина низину затопило. Но там есть пешеходный мостик.
Новиков ничего не ответил, только тяжко вздохнул. Отец Павел тоже устало вздыхал, он был самым субтильным из компании, но так как вся снедь была подарена ему, то священник взял на себя львиную часть груза. И теперь еле волочил ноги. Но не сдавался – ни разу даже стона не издал.
Грунтовка просохла не полностью, так что приходилось идти по обочинам. Когда трое поднялись на очередной холм, Антон поставил свои пакеты на землю, чтобы размять пальцы. Потом приложил руку ко лбу козырьком и сказал:
– Вон, видите тот лесок? За ним поле и трасса.
До лесочка дорога шла бодро, а вот у самой кромки раскинулось болото.
– Пошли напрямик, – предложил Антон. – Так ближе.
Перешагивать через валежник и бурелом с тяжёлой поклажей было непросто, но мысль о том, что трасса уже рядом, придавала сил. Пока между деревьями не мелькнула тёмная фигура. Все трое разом присели на корточки, осторожно поставив сумки на землю.
Фигура наклонилась, потом выпрямилась, почесалась и стала расшвыривать опавшую листву палкой.
– Я думаю, это кто-то из местных, – выглянул из-за поваленного дерева Антон. Присмотрелся и улыбнулся: – Ну точно. Это Ядвига Мстиславовна.
– И что она тут делает? – спросил отец Павел, разминая пальцы, по которым пролегали багровые линии от ручек тяжёлых сумок. – Одна в лесу.
– Да, надо бы её предупредить, – сказал Новиков, выпрямляясь.
– Ага, – усмехнулся Антон. – Да она любого демона школьной указкой забьёт.
– Она что, учительница? – спросил отец Павел.
– Ну да, только уже на пенсии.
– Значит, опыт есть. – Новиков подхватил свои сумки и направился в сторону бабули-ведьмы-бывшей учительницы.
Только не дошёл, потому что нога в чём-то застряла, и он полетел вперёд. На лету увидел бледное оскаленное лицо между поваленными стволами. И белые длинные пальцы, сомкнутые вокруг лодыжки. Хорошо, что успел вскрикнуть.
Только судя по возгласам и гулким шмякам, в хватку угодил не он один. Но думать об этом было некогда, потому что по ногам что-то мягко перевалилось, и горло будто резиной стянуло.
Раздался свист, и упырь завизжал. Крутанулся и отпрыгнул сразу на несколько метров. Над Новиковым стояла Ядвига Мстиславовна, держа свою палку, как меч.
– Иди, осинкой угощу, – грозно проговорила бабуля, прожигая упыря тёмным взглядом. Он зашипел и длиннющими скачками скрылся в чаще. Судя по звукам прыжков, другие тоже решили не связываться с бывшей учительницей и разбежались.
– Их что, уже несколько?! – раздался откуда-то ошарашенный голос Антона.
– Чего только земля ни выплюнет, – ворчала Ядвига Мстиславовна, пока Новиков поднимался на ноги и пытался унять головокружение.
С четверенек поднялся отец Павел, Антон подошёл, шатаясь и держась за деревья.
– Как вы тут оказались? – спросил Новиков, потирая лоб. В глазах всё ещё двоилось.
– Сон-трава. – Ядвига Мстиславовна показала полиэтиленовый пакетик, набитый пушистыми растениями. – Для неё теперь самое время.
– Подснежники, – подсказал Антон, избавив Новикова от лишнего вопроса.
– Пошли, – махнула рукой бабуля и направилась вглубь чащи, опираясь на палку. – Надо возвращаться, а то неровён час...
Где-то раздалось свистящее шипение.
– Быстрее, – скомандовала Ядвига Мстиславовна и ловко перескочила через поваленное дерево.
– Да уж, – пробормотал Антон, пытаясь перелезть через ствол и размахивая пакетами.
Уже вчетвером они кое-как, под свист и шипение, миновали лесок, обошли пруд и добрались до просохшей грунтовки, ведущей к трассе за стеной лиственниц.
Но стоило им пройти метров десять, как будто из-под земли посреди дороги вырос здоровенный упырь в лохмотьях. Новиков по инерции натолкнулся на остановившуюся бывшую учительницу. Ему в спину, кажется, ткнулся отец Павел. С обеих сторон к ним подбирались оскаленные синюшные существа с длинными конечностями, а сзади подходил тот, что умер во дворе священника.
– Сойти с дороги! – крикнула Ядвига Мстиславовна и спрыгнула на обочину. Остальные, неуклюже, размахивая поклажей, сошли за ней.
На грунтовке остались три упыря, скалящих алые пасти.
– Не возьмёшь, – сурово произнесла Ядвига Мстиславовна и вдруг засунула пальцы в рот и оглушительно засвистела.
Через секунду тишины раздался рёв мотора и трое упырей с грунтовки разлетелись в разные стороны, как кегли. Автобус с размолоченной всмятку кабиной резко прошуршал покрышками по грунтовке, подняв облако душной пыли, остановился и приветливо открыл двери.
Глава 10. Гуляющие покойники
Автобус покатил по грунтовке, потом повернул на трассу. Ядвига Мстиславовна уселась на кресло и невозмутимо сложила руки на своей клюке.
– Кому за проезд передавать? – неуклюже усмехнулся Антон.
Новиков поставил свои сумки на пол и, держась за поручни, прошёл вперёд. Точно – кабины автобуса попросту не было, от неё осталось лишь впечатанное в стенку кресло водителя да обломки стенок. И куски лобового стекла, свисающие сверху. Ни руля, ни педалей, ни приборной панели. И тем не менее автобус катил на приличной скорости к Покрышкину.
Устав бояться помешательства, Новиков вдохнул поглубже и выдохнул, но тихо, чтобы никто не слышал. Повёл плечами. Вернулся к остальным и уселся напротив Ядвиги Мстиславовны.
– Спасибо, что выручили нас, – любезно улыбнулся Новиков.
– Рада помочь, – так же мило расплылась в улыбке бывшая учительница.
– А вы не знаете, кто это там был? В пролеске? – продолжал как бы светскую беседу Новиков.
– Вопрос этот сложный и обстоятельный, – покачала головой Ядвига Мстиславовна. – Думаю, это вервачи. Вервачо-байге, – пояснила бабуля в ответ на вопросительный взгляд Новикова. – То бишь, голодный кровяной пузырь. Как-то так.
Новиков не стал язвительно произносить вслух, что это многое объясняет. Дальше ехали в молчании. Потом Ядвига Мстиславовна сказала:
– А приходите ко мне на кофе. Все трое. Скажем, завтра вечером. Моя внучка испечёт пирог с лимонным джемом. Лимоны у нас, кстати, местные, нижегородские. Из теплиц. И кофе тоже. В Чернораменке выращивают.
Антон, раскачивающийся рядом, уцепившись за поручень, не то фыркнул, не то хрюкнул.
– Ты чего это? Подавился? – искоса глянула на него Ядвига Мстиславовна.
– Да нет, просто… – Антон, с трудом удерживая смех, выдал: – Когда я учился в школе, ходили слухи, что вы двоечников приглашаете к себе домой, якобы позаниматься, а там сжираете.
Ядвига Мстиславовна поднялась и направилась к дверям. Нажала кнопку требования остановки. Автобус затормозил, двери открылись. Перед тем, как выйти, Ядвига Мстиславовна глянула на Антона и укоризненно произнесла:
– К кофе больше подходит лимонный пирог, чем костлявые разгильдяи.
Бывшая учительница вышла, а автобус покатил дальше.
– Я так понимаю, двоечников у вас не было, – проговорил Новиков, в окно глядя на идущую по обочине Ядвигу Мстиславовну.
– По истории – нет, – усмехнулся Антон.
– А что, где-то в Нижегородской области выращивают кофе и лимоны? – спросил отец Павел, когда автобус отъехал так далеко, что Ядвига Мстиславовна осталась позади.
– Лимоны – да, в теплицах. А насчёт кофе не слышал, – пожал плечами Новиков.
– Если такое и есть, то я бы не рискнул его пить. – Когда остальные обернулись к Антону, он сказал: – В Нижегородской области кофе могут вырастить только такие же ведьмы, как она.
– То есть, ты не пойдёшь? – спросил Новиков, глядя на Антона снизу вверх.
– А ты что, пойдёшь? – Казалось, Антон удивился.
– Эту… этих, – Новиков дёрнул головой, как бы указывая на упырей, что встретились им в лугах, – надо как-то остановить. А то они всех детей в округе уморят.
Антон посмотрел на отца Павла.
– Ядвига Мстиславовна у меня на службах псалмы читает. Неудобно ей отказывать.
– Может, она ещё и поёт ангельским голосом? – поднял брови Антон.
– Нет, только читает. Но громко и чётко. Куда тут жать, чтобы выйти? – Отец Павел надавил на кнопку над дверью, и автобус остановился.
Вышли все трое – Новиков и Антон решили помочь священнику донести сумки с дарами жителей Ключа. Они свернули к посёлку, и скоро показалась старая церковь. Новиков уже мысленно порадовался, что наконец-то сможет оставить где-то тяжеленную поклажу.
Но с домиком священника что-то явно было не так. Калитка распахнула, кусты во дворе поломаны.
– Что, опять местные пацаны? – пробормотал Новиков, входя в садик. Ему ну очень не хотелось снова разбираться с родителями, для которых их сыночки самые лучшие в мире.
Но окна оказались целы, а дверь закрыта на замок.
– А что с пятном на траве? – спросил Новиков, осматриваясь.
– Его кто-то землёй забросал, – ответил отец Павел, ковыряясь в старом навесном замке.
– Кто? – уточнил Новиков.
– Не знаю, – пожал плечами священник и открыл дверь.