л?
Новиков скатился с дивана и быстро оделся. Надеясь, что священник ещё цел, спустился в гараж. Но потом подумал, что пешком через дворы будет быстрее. И надо бы купить велосипед.
А хорошо пробежаться по прохладному весеннему утру, когда воздух ещё слегка морозит, но уже согревается солнечными лучами. Правда, идиллию омрачала мысль о судьбе священника. И немного мешала бежать боль в спине, потому что Новиков забыл на ночь натереться можжевеловой чудо-мазью.
Можжевельник. А у него с собой ни веточки. А зачем они? Почему-то Новиков точно знал, что священника там сейчас пытались удавить упыри. И что делать?
На бегу Новиков достал телефон и набрал номер Антона.
– А? – Антон, кажется, широко зевнул. Хорошо хоть вообще ответил.
– Так, быстро, – Новиков изо всех сил старался не сбить дыхание. – Можжевельник. К отцу Павлу. Живо.
– А что случилось? – уже чётче спросил Антон.
– Упыри, – выдохнул Новиков и завершил вызов. Больше он всё равно ничего сказать не успеет, а Антон вроде парень сообразительный.
Новиков петлял по дворам, пробегал между заборами и перепрыгивал весенние лужицы, пока не показалась старая церковь. Интересно, а с чего он вообще решил, что отец Павел сейчас дома? Мало ли, где он мог оказаться, ведь у него участок не меньше, чем у самого Новикова.
С другой стороны, надо же с чего-то начать. На домовой церковке, стоявшей стена к стене с домом священника, висел замок. И звуков оттуда не доносилось. Стало быть, там никого. А вот дверь дома отца Павла была приоткрыта.
Новиков, пригибаясь, пробежал через заросший сад. Внутри дома что-то хрустнуло и со стуком покатилось. Ясно, он правильно угадал, где искать священника и упырей. Нашёл. А дальше-то что? Даже можжевельника под рукой нет – отец Павел во все эти дела до сих пор не верил, поэтому веток за притолоку не засовывал.
Но у него же было ещё что-то, чем он прогнал упыря в первый раз, когда машина застряла. Как там это называется? Ладан или что-то подобное. Только где всё это лежит и как поджигается?
Новиков осторожно вытянулся и заглянул в окно. Вся кухня была разнесена – посуда валялась по полу, стол сломан и перевёрнут, стулья тоже разбиты и раскиданы обломками по углам. Хоть бы сам священник-то ещё был цел. Или хотя бы несильно помят, так, чтобы можно было подлатать.
– Что случилось-то? – От голоса Антона Новиков подпрыгнул и прикусил язык.
– А ну, пригнись! – шёпотом скомандовал Новиков.
– Пригнулся, что дальше? – прошипел Антон, приседая.
– Там разгром. – Новиков кивком указал на дом. – И я думаю, они ещё там.
В подтверждение его слов внутри дома что-то гулко бухнуло, так что стекло дрогнуло.
– Тогда держи. – Антон протянул Новикову хорошо обтёсанный деревянный кол, заострённый, с вырезанной ручкой, как у ножа, и ещё поперечной перекладинкой, как у штопора. – Осина.
– От осинки не родятся апельсинки, – пробормотал Новиков какую-то недавно услышанную присказку и взял кол, который удивительно удобно лёг в руку. – Серебряных пуль у тебя нет?
– А надо? Отольём, если надо. У меня двоюродный брат – кузнец.
– Круто, – похвалил Новиков, пробуя, как кол будет лежать в руке, если резко замахнуться. – Я пошёл, а ты жди здесь. Если что…
– Вот именно. Я тоже пойду.
– Нет, – резко сказал Новиков. – Только если я позову. Если… ничего не выйдет, беги к Ядвиге-как-её и к Лисовским.
– А они тут причём? – удивился Антон.
– Они поймут. Я пошёл.
Поглубже вдохнув и выдохнув, Новиков на цыпочках дошёл до двери. Осторожно открыл, так, чтобы старые петли и доски не скрипели. В сенях всё ожидаемо оказалось перевёрнуто. Дверь в жилище болталась на одной петле.
Только бы Антон за ним не увязался. Ещё не хватало, чтобы он человека проткнул. Ладно, пусть не совсем человека. Всё равно лучше бы обойтись без кровопролития.
Произнеся в уме это слово, Новиков чуть не рассмеялся, заглядывая через дверной проём в кухню.
Шагов за спиной он не услышал, но отчего-то резко присел и развернулся. Как раз вовремя, чтобы когтистая упыриная лапа пролетела над головой. Новиков толкнул упыря снизу под дых. Как будто наполненный водой шарик смял. Под руками булькнуло и упруго прогнулось. Ясно, ничего не выйдет.
Увернувшись от захвата, Новиков, стараясь ни о чём не думать, нанёс удар колом в бок упырю. Тот хлюпнул и попятился. На пол хлестала густая багровая кровь.
Упырь оскалился и махнул когтями, но Новиков рывком выставил кол и проткнул бледную ладонь, из которой фонтаном полилась кровь. Струя попала Новикову на лицо. И странное дело – кровь оказалась холодной.
Застонав, вервач пошаркал куда-то вглубь сеней и скрылся в тени. Рукоятка кола скользила в мокрой холодной жидкости, и Новиков старался не смотреть на собственные пальцы. Пинком отворил дверь в кухню. Никого не увидев, прошёл в комнату и едва успел отпрыгнуть в сторону, потому что на него попытался навалиться тот упырь, что окочурился во дворе священника.
Доли секунды Новикову хватило, чтобы вогнать кол ему под затылок. Раздался свист, Новикову прямо в глаза хлынула холодная густая жидкость. Пытаясь протереть глаза, Новиков отвернулся, и его ударило в спину. Он полетел лицом вниз и шмякнулся на что-то мягкое, вроде водяного матраса. Только живое, потому что оно чавкнуло и вывернулось.
Новикова мощно придавило. Всё тело впечаталось в пол. Хорошо хоть голову успел повернуть, а то бы без носа остался. Впрочем, уже не важно. Видимо, это конец. Хоть бы Антон сюда не полез, а сразу побежал за бабкой.
Но Антон, увы, полез. Вес, давивший на Новикова мигом исчез, раздался свистящий визг. Сквозь багровую пелену Новиков увидел чьи-то ноги, попытался схватить лодыжки, но они вытекли. Тогда Новиков подтянулся и вогнал кол вервачу пониже колена. Упырь плюхнулся на пол, Новиков подскочил ближе, попытался ткнуть монстра ещё раз, но тот проворно вывернулся и покатился по полу.
Антон, сидя на полу, отползал к печке. И тут в комнате что-то громко зашипело, потом завыло. Раздались шаги, звон как от разбитого стекла, грохнула дверь.
Снова шаги, только нормальные, человеческие.
– Что, страшно? – спросила Ядвига Мстиславовна, подавая руку Антону. Тот поднялся, сделал пару шагов, ноги у него подогнулись, и он опять сполз на пол. Кажется, его вырвало.
Новиков тем временем встал на колени и пытался протереть глаза.
– Подставь руки-то, – где-то рядом сказала Ядвига Мстиславовна. – Сегодня хорошо бы с серебра умыться. Для красоты. Поэтому я в ведро ещё цепочку кинула.
Новиков протянул ладони вперёд и сложил лодочкой. Когда на них полилась нормальная холодная вода, быстро очистил пальцы и стал плескать в глаза. Наконец противная холодная пелена спала. Новиков проморгался.
– Спасибо. – Новиков тёр руки о штаны. Окинул себя быстрым взглядом – да он весь в тёмных пятнах. Хорошо, что хоть «с серебра» умылся. В вампирской кровище, зато молодой и красивый.
– Чего вы здесь устроили? – грозно спросила Ядвига Мстиславовна, поставив оцинкованное ведро на пол и вытащив из него тонкую серебряную цепочку. – Пришла на службу, а тут – погром.
– Где отец Павел? – спросил Новиков, внезапно вспомнив, с чего собственно началось утро.
– А что? – непонимающе спросила бабуля.
Новиков поднялся на ноги, пошатнулся, но устоял, и пошёл в комнату, в которой, разумеется, не было ни малейшего намёка на чистоту и порядок.
– Он мне позвонил, – бормотал Новиков, осматривая углы, – но ничего не сказал, только слышно было грохот…
Из-под опрокинутого шкафа виднелся край чёрного подрясника.
– Антон, – позвал Новиков. – Ну-ка, помоги.
Антон, шатаясь, прошёл в комнату, и вдвоём они приподняли старый резной шкаф с разбитым зеркалом. Под ним на боку, скрючившись, лежал бледный отец Павел. Старый кнопочный телефон валялся рядом.
– Посторонись-ка. – Ядвига Мстиславовна острым локтем отпихнула Новикова и стала шарить по шее отца Павла. Показала руку – на подушечках пальцев багровела кровь. – Скверно, очень скверно, – пробормотала бабуля, потом глянула на Новикова: – Твоя машина на ходу?
– Ну да, – растерянно сказал участковый.
– Валяй за ней и сразу сюда.
– В больницу повезём? – спросил Новиков, в который раз вытирая руки о штаны.
– Бегом! – скомандовала Ядвига Мстиславовна.
Новиков выскочил на улицу и помчался к таунхаусам. Хорошо, что все мысли занимал раненый священник, а то бы он со стыда провалился – бегает по посёлку, по уши перемазанный кровью.
Даже умываться не стал, сразу забежал в гараж и завёл мотор. А хорошо, что машину успел помыть. Хотя бы она чистая.
Глава 12. Святой старик
Новиков быстро доехал до домика отца Павла, где в сенях уже ждали Антон и Ядвига Мстиславовна. Вдвоём они выволокли священника на улицу и погрузили в машину.
– Куда? – спросил Новиков, заводя мотор, когда вся компания разместилась в салоне.
– Езжай из посёлка, дальше подскажу, – сказала с заднего сиденья Ядвига Мстиславовна, пристёгиваясь.
– Я думал, мы в больницу, – пробормотал Новиков, выезжая на поселковую улицу.
– Там ему не помогут, – назидательным тоном объяснила Ядвига Мстиславовна. – Сворачивай в луга.
– Так ведь все дороги размыло, – подал хриплый голос Антон, придерживая отца Павла, сидевшего между ним и бабулей. У монаха голова свесилась на грудь и болталась из стороны в сторону.
– Ничего, проедем, – решительно произнесла Ядвига Мстиславовна, не давая священнику опрокинуться вперёд.
Новиков посмотрел на небо, которое заволакивали тёмные тяжёлые тучи. Кажется, собиралась первая в этом году гроза. Как раз вовремя.
– Прямо держи, – сказала Ядвига Мстиславовна, и Новиков повёл машину по удивительно быстро просохшей грунтовке.
В общем-то, если успеть до дождя, то… И тут на лобовое стекло упали первые крупные капли. Новиков включил дворники.
– Ишь ты, – пробормотала Ядвига Мстиславовна.