Собраться ему помог Гаврил, крутившийся у музея.
– Здрасьте! – Гаврил помахал Новикову рукой и перебежал улицу.
– Ты почему не в школе? – спросил Новиков, не чувствуя особой радости от встречи с пареньком.
– У нас сегодня проверочная была, так потом всех и отпустили. А что вы ночью жгли у дома священника?
– А что так тихо спрашиваешь? – угрюмо ответил Новиков. – Можно бы и погромче, так чтобы на всю улицу.
– Да все уже и так в курсе, – расплылся в улыбке Гаврил. – Я от местных бабок слышал, что вы с Антоном попа́ грохнули и в яме спалили.
– Отец Павел жив и здоров, – чётко и намеренно громко произнёс Новиков, потому что мимо как раз шли тётушки-прихожанки церквушки. – Дома сидит. Можешь сходить и проверить.
– Я вам на слово верю. – От смеха Гаврил чуть не фыркал, глядя на явно замедливших ход поселянок. Одна вообще зачем-то стала копаться в сумке.
И тут Новиков подумал, что перед вечерним кофе у местной ведьмы неплохо бы поговорить с матерью Гаврила. Чтобы, так сказать, быть в курсе всех деталей и прийти подготовленным.
– Наталья Львовна у себя? – спросил Новиков, глядя на окна музея, в которых отражалось лазурное весеннее небо.
– Вам зачем? – напрягся Гаврил. – Опять с расспросами полезете?
– Надо кое-что уточнить, – попытался увильнуть Новиков.
– У меня можете спросить.
– Сам же говорил, что почти ничего не помнишь.
Когда Гаврил ничего не сказал, Новиков обошёл его и направился в музей. Парень побежал следом.
Наталья Львовна сидела в своём кабинете и перебирала какие-то бумаги.
– А, это вы. – Она сняла очки, когда вошёл Новиков. – Чем могу помочь?
Новиков ещё и слова не сказал, а улыбка уже сползла с лица директорши музея.
– Опять? – яростно прошипела Наталья Львовна. – Я же уже всё сказала!
– Что именно? О чём? – сыграл наивность Новиков, рассматривая акварельные картины на стенах кабинета. Там изображались какие-то дореволюционные дома, видимо, местные. – Красиво. Ваши работы?
– Да, я педагог изобразительного искусства. Так что вам нужно? – Наталья Львовна сгибала и разгибала дужки очков.
– Мне нужно знать, как именно вы смогли одолеть упыря. – Новиков сел на стул для посетителей и посмотрел прямо в глаза директорше.
Она отвела взгляд. Пожевала губами. По лицу пробежала гримаса.
– Если я скажу, – понизив голос, проговорил Наталья Львовна. – Вы оставите нас в покое?
Новиков кивнул. Потом обернулся на дверь, но её спиной держал Гаврил.
– Ну, слушайте, – зашептала Наталья Львовна. – Никто не знал, как они проникают в дома. Та бабка, Ядвига, сказала, что без разрешения они не могут войти. Но я никого не впускала, и муж тоже. Остаётся один вариант.
Наталья Львовна посмотрела за спину Новикова, где стоял её сын. Новиков обернулся, но парень только пожал плечами.
– И никто их не видал, – снова зашипела директорша. – Я вошла в спальню, а там это пугало. Над постелью стоит. Я его сразу узнала. Это был мой двоюродный дед, тот ещё подонок. Извращенец. Я как вспомнила, что он… Я что-то схватила, кажется, ножницы… Дальше не помню.
Последнюю фразу она произнесла чётко и сухо. Новиков обернулся.
– Гаврил, пожалуйста, выйди на пару минут.
– Это ещё зачем? – задиристо спросил парень.
– Иди-иди, – махнула ему рукой мать. – Всё нормально, потом поговорим.
Гаврил фыркнул и вышел в коридор, а Наталья Львовна заговорила ещё тише:
– Я тогда как будто с нарезки слетела. Такая ярость. – Она покачала головой, глядя в сторону. – Но сын уж слишком тяжело мне достался, чтобы какое-то чудовище его у меня забрало. Я на этого упыря кинулась и в шею ему ножницы всадила. Или в бок, не помню.
– Дальше? – подбодрил Новиков.
– А дальше, – Наталья Львовна снова смотрела на свои очки, – пришёл муж. А вся детская в кровище. И это на полу лежит. Как будто мешок лопнул и всю комнату кровью окатил. Муж говорит: всё, приехали. Это убийство. Даже если это монстр и самооборона. Всё равно срок дадут. Я – в слёзы. Он меня поутешал, а потом мы эту тварь в овраге за домом закопали. Хорошо, что ночь была, никто не видел. Я потом там яблоню посадила. А муж сказал, чтобы никому ни слова, а то тело найдут и будут расследовать убийство.
Наталья Львовна помолчала, глядя в пространство. Потом спросила по-деловому:
– Дело заведёте?
– Вы это серьёзно? – спросил Новиков, не понимая, как она могла поверить в то, что наплёл ей муж. – Тот человек, которого вы якобы закололи, к тому времени уже умер. Какое может быть дело?
– Но… – растерянно проговорила Наталья Львовна.
Новиков почесал бровь. Ясно. Муж её тогда зачем-то запугал, воспользовался тем, что женщина была в истерике. А потом внушил ей, что она преступница, да ещё что они вместе следы заметали. Вот это номер от господина Лисовского.
– Ваш муж ошибся, – осторожно сказал Новиков. – Может, от испуга. Или по какой-то другой причине.
Лицо Натальи Львовны из растерянно-напуганного вдруг стало злым. Она сжала губы и сжала дужки очков так, что они хрустнули.
– Я могу осмотреть тот овраг? – спросил Новиков, понимая, что женщину надо оставить одну. Да и какое ему дело до семейных разборок Лисовских.
– Да. Гаврил вам покажет, – сквозь сжатые зубы процедила покрасневшая Наталья Львовна. Кажется, она сейчас с удовольствием всадила бы ножницы в муженька. Надо бы держать эту семейку на контроле. Негласно, разумеется.
– А Гаврил знает, что там зарыто?
– Думаю, догадывается. Хотя прямо мы об этом никогда не говорили.
– Понятно. Спасибо. Всего доброго.
Когда Новиков выходил, Наталья Львовна набирала что-то в смартфоне. Видимо, её мужа ждёт интересный вечер. Ну, так ему и надо, нечего было женщину пугать и шантажировать.
Гаврил стоял в коридоре, подпирая спиной стену и засунув руки в карманы. Когда появился Новиков, он встряхнулся.
– Для тебя есть задание, – быстро проговорил Новиков, чтобы не было лишних вопросов. Лисовские сами разберутся, что ему рассказывать, а что – нет. Но потом. – Покажи мне овраг за вашим домом.
– Зачем?
– Давай без лишних вопросов, ладно? – устало сказал Новиков.
Гаврил скорчил гримасу, видимо, чтобы передразнить участкового. Но вовремя передумал.
– Ладно, идёмте.
Вдвоём они вышли на весеннюю улицу и прошли половину посёлка. Все встречные тётушки внимательно их рассматривали и сразу начинали шушукаться за спиной.
– Теперь будут говорить, что по мне полиция плачет, – закатил глаза Гаврил.
– Плачет, – усмехнулся Новиков. – А про меня они что говорят?
Гаврил улыбнулся и свернул в проход между заборами. Открыл боковую калитку и сделал широкий приглашающий жест:
– Прошу в наши владения!
– Артист, – весело сказал Новиков. Мальчишка ему по-своему нравился. Только не влип бы в какую-нибудь скверную историю по глупости или неосторожности.
Гаврил провёл его через яблоневый сад, и они вышли через ещё одну калитку. Пара метров, и перед ними распростёрся глубокий овраг, в низине которого ещё не растаял снег.
Новиков крякнул, разминая плечи.
– Неужели полезете? – криво улыбнулся Гаврил.
– Придётся. – И Новиков стал потихоньку спускаться. Паренёк топал рядом. – А почему вашего родственника, который вроде как упырём стал, все называют злыднем?
– Ну, у него же пять жён было, и все померли. – Гаврил внимательно смотрел под ноги, из-под которых летел рыхлый снег. – Но дело не только в этом.
– А что ещё? – Новиков поскользнулся на талом снегу и взмахнул руками, чтобы не упасть.
– Ну, вроде как некоторые его жёны и другие… ну… подруги, в общем. Что они были, как бы это лучше сказать. Не совсем совершеннолетними. Но я вам ничего не говорил.
– Ладно, – произнёс Новиков, снова взмахивая руками, чтобы не упасть. Если то, что сказали Гаврил и его мать, правда, то такого упыря не грех и три раза уничтожить. Заслужил.
Действительно, на дне оврага росло несколько раскидистых яблонь с корявыми и пока ещё голыми ветвями. Под одной Новиков заметил нечто странное. Утопая по щиколотку в снегу, пошёл к дереву. В овраге оказалось намного холоднее, чем наверху – руки закоченели, так что пришлось отогревать их дыханием.
Новиков дошёл до дерева и остановился. Гаврил встал рядом и удивлённо присвистнул.
– Не свисти, а то денег не будет, – машинально сказал Новиков, глядя на багровую лужу, растёкшуюся у корней высокой яблони.
– И что это значит? – шёпотом спросил Гаврил.
– Это значит, что твой родственничек-извращенец выбрался из могилы и сейчас бегает где-то по округе и ищет, у кого бы кровушки попить.
Глава 16. Кофе у ведьмы
До вечера Новиков просидел в опорном пункте. Посетителей не было, зато все, кто проходил мимо, заглядывали в окна. А местные тётушки потом ещё и начинали что-то живо обсуждать. Наверное, гадали, где участковый закопал попа́. Интересно, когда они встретят отца Павла, то что подумают? Наверное, что он воскрес. Ну, для священника такие слухи должны быть в плюс.
Ближе к сумеркам Новиков запер опорный пункт и пошёл искать дом Ядвиги Мстиславовны. Ну и имечко у учительницы. Интересно, она детям, которые не могли с первого раза его правильно произнести, оценки снижала?
Дом нашёлся на самой окраине Покрышкина, причём от края улицы до него нужно было ещё пройти метров пятьдесят. Конечно, потомственная ведьма, где ей жить, как не на отшибе.
И выглядел дом чуть по-другому, чем остальные постройки посёлка. У всех старые дома перестроены, чтобы было похоже на коттеджи, а кое-где и на за́мки. А Ядвига Мстиславовна, видимо, любовью к стереотипам не страдала – её жилище представляло собой добротную деревянную избу с белыми наличниками, карнизиками и солярной резьбой у полукруглых окошек под крышей.
За высоким деревянным забором раскинулся сад, а недалеко от дома виднелся колодец с деревянной крышей. Калитка оказалась незапертой, и Новиков вошёл во двор и двинулся к дому по расчищенной дорожке, уложенной фигурной брусчаткой.