Закончив делать домашнюю работу, Оскар пошел в гостиную играть, а я принялась готовить ужин, чтобы мы могли поесть, когда Эндрю уйдет. Пришла Паула, и я сказала ей, что скоро появится Эндрю и что решение суда уже есть.
– О, так Оскар точно уезжает?
– Да, боюсь, что так.
Можно предположить, что после долгих лет работы временным приемным родителем человек привыкает к тому, что дети уходят, но это все равно больно. Я бы сравнила это с небольшой утратой.
– Я думаю, так лучше для него, – мужественно сказала Паула и пошла играть с Оскаром.
Эндрю пришел в половине шестого, и к тому времени Паула была в своей спальне, а Оскар смотрел телевизор.
– Простите за опоздание, – сказал Эндрю, входя. – У нас было срочное дело. Я ненадолго.
Я провела его через холл в гостиную.
– Привет, Оскар, – весело сказал Эндрю. Я выключила телевизор.
– Эй, я смотрел! – рявкнул Оскар.
– Я включу его снова, когда Эндрю уйдет, – ответила я.
– Мне нужно сообщить тебе кое-что важное, – сказал Эндрю и сел в мягкое кресло, чтобы оказаться напротив Оскара. Я предположила, что он хотел, чтобы я тоже осталась в комнате, так что я опустилась на диван.
– Что это? – спросил Оскар резко, раздраженный тем, что не может смотреть телевизор. Я нахмурилась, давая ему понять, что я недовольна.
– Сегодня я ходил в суд, чтобы увидеться с судьей и узнать о том, где ты должен будешь жить, – начал Эндрю. Теперь Оскар слушал его очень внимательно. Он смотрел на Эндрю расширившимися глазами. – Судья много думал об этом и решил, что ты можешь жить с Лукой, твоими тетей, дядей и двоюродными сестрами.
Я смотрела на то, как на лице Оскара сменяются эмоции: восторг, счастье, сомнения и печаль.
– Но я смогу видеть мамочку только на Рождество, – сказал он.
– Твоя мамочка сказала судье, что надеется, что сможет навещать тебя и Луку чаще, возможно, два или три раза в год. И разумеется, ты будешь также разговаривать с ней по телефону.
– Можно Кэти тоже будет звонить мне? – спросил Оскар, бросая на меня взгляд.
– Да, я уверен, что она продолжит с тобой общаться, – ответил Эндрю.
– Я продолжу, – сказала я.
– А Лео? – спросил Оскар.
Эндрю выглядел озадаченным.
– Это лучший друг Оскара, – напомнила я ему. – Мама Лео сказала, что она будет рада, если мальчики продолжат общаться.
– Хорошо, – сказал Эндрю, затем обратился к Оскару: – У тебя есть какие-то вопросы?
– Когда я уезжаю?
– Мы еще не знаем точной даты, но, вероятно, в середине или в конце ноября.
– Значит, через четыре или шесть недель, – сказала я Оскару.
Его лицо вновь сделалось серьезным.
– Через столько я должен уехать отсюда?
– Да, – сказала я. Слишком много информации для него.
– С сегодняшнего дня и до переезда ты будешь звонить своей тете чаще, – сказал Эндрю. – Кажется, сейчас ты звонишь ей раз в неделю. – Он посмотрел на меня.
– Да, по вечерам в субботу.
– Тогда я предлагаю продолжить звонить по субботам и добавить воскресенье и еще звонок в середине недели, скажем, в среду. Ты по-прежнему будешь видеться с твоей мамой по вторникам и четвергам, но не будешь звонить ей до тех пор, пока не переедешь.
Я знала, что это делалось для того, чтобы укрепить связь между Оскаром и его постоянной семьей до переезда и ослабить связь с его матерью.
– Нужно ли нам звонить Дол по скайпу? – предложила я Эндрю. – Тогда они смогут видеть друг друга, когда разговаривают.
– Да, не вижу, почему нет, но сначала выясните это у Дол и Ивана.
– Я выясню. – Я потянулась за ручкой и бумагой, чтобы сделать заметку об этом и записать дни, когда мы должны звонить им.
– Еще вопросы? – спросил Эндрю у Оскара.
Оскар покачал головой.
– Если ты вспомнишь что-нибудь потом, ты можешь спросить у Кэти, хорошо?
Оскар кивнул.
Тогда Эндрю попрощался и поднялся, чтобы уходить. Это не был обычный визит раз в шесть недель; он пришел только для того, чтобы сообщить Оскару результат судебного процесса. Когда я вышла с ним к дверям, я уточнила, правильно ли я поняла, что мы не должны звонить матери Оскара сегодня вечером – в среду.
– Да, верно, – сказал Эндрю. – Новые условия вступают в силу с сегодняшнего дня. Я поговорю с Роксаной и Дол.
– Вы могли бы также сообщить мисс Джордан результат судебного процесса? – спросила его я. – Я знаю, что она и ее мать ждут новостей.
– Да, завтра я сообщу ей первым делом.
– Спасибо.
Мы попрощались, и Эндрю ушел.
Вскоре вернулся с работы Адриан, и я рассказала ему о решении суда. Его реакция была в основном такой же, как у Паулы, – Адриан сказал, что будет скучать по Оскару, но так будет лучше для него.
– Для Оскара это новое начало, – сказал он.
Однако когда домой вернулась Люси и я поделилась новостью с ней, она лишь рявкнула на меня:
– Я только пришла. Я устала и у меня был мерзкий день. Я иду к себе полежать.
Неудачный момент, Кэти, сказала я себе, и оставила ее отдохнуть.
Во время ужина Люси была очень тихой.
– Ты в порядке? – спросила я ее.
– Я не обязана разговаривать, не так ли? – спросила она недовольно.
– Медведь не в настроении, – пошутил Адриан. Обычно Люси рассмеялась бы или сказала что-нибудь в ответ, но вместо этого она вышла из-за стола и вернулась в свою спальню.
– Ой, прошу прощения, – сказал Адриан.
– Ты не виноват. У нее был трудный день.
Я быстро закончила ужинать и поднялась к Люси. Она лежала на кровати, уставясь в пространство.
– Что случилось, милая? Могу я чем-то помочь?
– Вряд ли.
– У тебя проблемы на работе?
– Нет.
– С Дарреном?
– Да, но я не хочу говорить об этом сейчас.
– Хорошо. Ты знаешь, где меня найти, если я тебе понадоблюсь, – сказала я.
Проявляя уважение к ее личной жизни и потребности побыть одной, я вышла и закрыла дверь. Значит, это была проблема с ее бойфрендом. Я спрашивала себя, не расстались ли они, но я была уверена, что, когда Люси нужно будет поделиться со мной своими чувствами, она это сделает, – когда будет готова и когда придет время.
Глава двадцать седьмаяМне пора на покой?
На следующее утро мы погрузились в нашу обычную рутину. Вчерашние тревоги Люси, похоже, развеялись, хотя она не сказала мне, в чем было дело. Я слышала, как она тихо разговаривала по телефону, когда я ушла спать, так что, возможно, они с Дарреном поссорились, а потом помирились. Мы с Оскаром попрощались с ней и уехали в школу. Я планировала сказать матери Лео о решении суда, когда увижу ее на детской площадке. Однако Оскар опередил меня. Едва увидев Лео, он подбежал к нему и сказал:
– Я уезжаю жить с моим братом, так что ты можешь прилететь на самолете, чтобы навестить меня.
Я рассказала Джулии о решении суда, о том, как скоро Оскар уезжает, и о том, что социальный работник Оскара не против, чтобы мальчики продолжали общаться, если она и тетя Оскара могут организовать это.
– Я дала ваш номер мобильного телефона Дол, правильно ли я поступила? – спросила я у нее.
– Да, конечно. Лео уже сказал мне, что будет звонить и писать.
Я улыбнулась.
– И как только я буду знать дату отъезда Оскара, мне нужно будет устроить им небольшую прощальную вечеринку, на которой надеюсь также увидеть вас и вашу семью.
– О, спасибо, но это будет грустно – прощаться.
– Да, хотя для Оскара важно, чтобы его пребывание у нас завершилось на счастливой ноте, – сказала я, стараясь сохранять оптимизм.
Тем вечером у Оскара был контакт, и впервые за долгое время Роксана отложила телефон, когда мы вошли в комнату, и обняла своего сына. Он казался таким же удивленным ее неожиданным проявлением чувств, как и я. Я подумала, что до нее дошло наконец, что ее сын на самом деле уезжает, хотя у нас оставался, по крайней мере, месяц до его отъезда. Я попрощалась и ушла.
Когда я вернулась забрать Оскара, вместо того чтобы выбежать из комнаты, Роксана вновь обняла его. Ей действительно не хотелось отпускать его.
– Я надеюсь, что поступила правильно, – сказала она мне. Я предположила, что она имеет в виду согласие на то, чтобы Оскар жил с ее сестрой.
– Думаю, да, это так, – сказала я.
Спустя мгновение она выпрямилась и, поцеловав Оскара в лоб, сказала:
– Пока. Увидимся во вторник.
Она ждала в комнате контакта, пока мы уйдем. Я оглянулась и увидела, как она берет салфетку из коробки на столе и вытирает глаза. Я подумала, что Роксана была человеком, которому трудно выражать чувства и который чувствует гораздо больше, чем показывает. В тот момент, когда ее защита исчезла, она казалась очень хрупкой и одинокой. Оскар уезжает, чтобы вскоре начать новую жизнь со своей большой семьей, но судя по тому, что я знала о жизни Роксаны, у нее самой была только работа. Я предполагала, что у нее есть несколько друзей и она жила в многоквартирном доме, так что она не будет одна. Но в спокойные моменты одиночества, когда у нее будет время подумать, я была уверена, что она будет скучать по Оскару и сожалеть о многом. Она жила здесь в основном из-за него – ради того, чтобы дать ему лучшую жизнь, – и скоро он уедет. Я спрашивала себя, не поступит ли она со временем так же и не вернется ли домой вслед за ним.
Вечером вторника миссис Уильямс пришла на детскую площадку.
– У Оскара был очень беспокойный день, – сказала она. – Я отменила часть его золотого времени – ту, когда детям можно выбирать, чем заниматься.
Я мрачно кивнула.
– Я знаю, что он переживает серьезные перемены в жизни, – продолжила она. – Но я окажу Оскару медвежью услугу, если позволю ему плохо себя вести и плохо учиться.
– Да, разумеется, – сказала я. – Я прошу прощения.
– Завтра я буду вести себя лучше, миссис, – прощебетал Оскар.
– Будем надеяться, – сухо ответила миссис Уильямс и вернулась в школу.
Я собиралась уходить, когда рядом со мной возникла мисс Джордан.