– Я вот по какому делу. Почему у Антона, Виталия, Сергея были одинаковые машины?
– Они закупили «Лексусы» за счет фирмы всем учредителям. Заказали прямо из Японии в максимальной комплектации для того, чтобы чувствовать себя равными партнерами, а не соревноваться, у кого машина круче.
– Значит, у Максима такой же «Лексус»?
– Да.
– А почему вы его привозили к Виталию на дачу? Я решила, что у него нет машины.
– После того, как однажды у его машины отказали тормоза, он неохотно водит. У него теперь есть водитель. Максим не хотел беспокоить его в выходной, поэтому попросил меня отвезти его, тем более нам по пути.
– Вы что, рядом живете?
– Мы все живем в районе станции «Маяковская». Виталий всегда там жил, а остальные купили квартиры поближе к нему, чтобы удобнее было общаться. Да и район хороший.
«Еще бы!» – подумала я.
– Хорошо, я поняла. Извините, но, возможно, придется еще раз вас побеспокоить.
– Звоните, конечно, – сказала Анна, а потом совсем тихо: – Вы знаете, где он похоронен?
Конечно же, речь шла о Сергее, а об Антоне – ни слова. Что ж, я рада.
– Почти. Потерпите еще немного. Надеюсь, скоро все будет известно.
Так, еще один невыясненный момент. Николай – муж тетеньки Марусеньки, говорил, что высадил Антона возле памятника Маяковскому. Значит, он пошел к себе домой или к кому-то из друзей. Но друзья утверждали, что не знают, где он.
Я опять набрала номер Анны.
– Анна, еще вопрос. Вы сейчас где находитесь?
– В квартире, – не понимая вопроса, ответила она.
– Чьей?
– Папиной.
– Она где территориально расположена?
– На проспекте Вернадского.
– А в квартире возле метро Маяковская давно были?
– Вчера. Я вещи оттуда перевожу к папе. Мы же с Антоном разводимся.
– Я помню. – Значит, дома его нет. – Анна, мне нужны адреса, по которым проживают Максим, Виталий, Сергей.
– Я вам сейчас вышлю эсэмэской.
– О’кей!
Только зачем мне адреса Виталия и Максима? Они сами ищут Антона. Вот квартиру Сергея навестить не мешало бы. Еще один момент мне не дает покоя. Как только я начинаю обдумывать его, что-то мешает и уводит меня от мысли о нем. Сейчас я сгруппировалась, сконцентрировалась. Вон сколько нужных вопросов подняла! Очевидно, что дома и стены помогают, и теперь готова сформулировать. Кто такой «жирный бобер», который приезжал к Сергею в тюрьму и, судя по всему, помог ему оттуда выйти? Анна отпадает сразу. «Бобер» был мужчиной. Антон тоже вне подозрений. Остаются Виталик и Максим. Виталий говорил, что в тюрьму ездил Максим. Но может, он соврал, и было все наоборот? Как бы это узнать?
Так, теперь другая зацепка: я разговаривала об отце Сергея с Виталием около 17.30 в понедельник. Потом он, скорее всего, рассказал Максиму. Значит, кто-то из них утром уже был в Черемухе и интересовался, где живет Павлов. У кого нет алиби на вторник, тот и посещал Черемуху. Нужно с чего-то начать.
Звоню Давиду:
– Давид, ты можешь, как-то узнать, проезжали ли серебристые «Лексусы» во вторник в направлении деревни Черемуха? Номера тебе сейчас продиктую.
– Ты, наверное, думаешь, что я волшебник? – засмеялся Давид.
– Волшебник – нет, а гений – да! – ответила я.
– Ох ты и льстец!
– Это не лесть, а истинная правда! А разве нет?! Что, не сможешь? – растерялась я.
– Попробую считать информацию с полицейских камер по этому направлению, – сказал Давид.
– Что, это возможно? – удивилась я.
– Все возможно, если постараться!
– А говорил, что не волшебник…
Я продиктовала номера машин Виталика, Максима, на всякий случай Антона и даже Сергея.
Пока Давид ищет по своим каналам, я попробую с другой стороны.
Я позвонила в офис Виталию:
– Добрый день! Анастасия Полетаева, – представилась я, – могу я пообщаться с Виталием Генриховичем?
– Добрый день! Виталия Генриховича сегодня не будет.
– А где он?
– Мне он не докладывает, – ответила секретарь.
– А во вторник он почему целый день отсутствовал? – запросто спросила я.
– Повторяю: он мне не отчитывается, – невозмутимо ответила секретарь.
– Спасибо!
Значит, во вторник Виталия не было на месте, и у него нет алиби.
Пойдем дальше по списку. Я позвонила в приемную Максима. Повторилась процедура приветствия, и я спросила, где Максим. Он оказался на месте. Меня с ним соединили. Нужно было что-то говорить:
– Максим, мне нужно свидетельство о смерти Сергея. Я нашла его отца. Оно ведь у вас?
– Даже если бы было, я бы вам его не дал. Вы посторонний человек и не имеете права вмешиваться в эти дела.
– Хорошо, тогда Анна заедет к вам за свидетельством.
– Она здесь тоже не при чем.
– Тогда отдайте его Виталию.
– Обойдусь без ваших указаний! – взревел он.
А теперь моя «главная» провокационная реплика:
– Значит, адвокату придется запросить свидетельство о смерти из колонии…
– …
Мне понравилась эта пауза! Наводит на очень подозрительные размышления.
– Алло! Вы меня слышите?
– У отца Сергея есть адвокат? – насмешливо спросил он.
– Пока нет, но будет, не беспокойтесь. Ведь уже прошел без малого год со дня смерти, уже можно вступать в наследство.
– Какой ваш интерес в этом деле?
– Вам это знать не обязательно.
– Нам нужно встретиться, – предложил он.
– Я не против, – согласилась я.
– Когда, где?
– Завтра в три часа у вас в офисе, – сказала я и положила трубку.
Если Максим заинтересован, он будет ждать меня в своем кабинете. Чем-то я его зацепила. Наверное, будет договариваться.
Давид не звонил. Мне остается только ждать: когда он погружен в запутанный мир всемирной паутины, его лучше не вырывать из него.
Прозондирую-ка я Виталия. Давно с ним не общалась. Последняя наша встреча не была приятной. Виталик оказался недоступен. Я позвонила Алене.
– Привет, Настя! – весело ответила она.
– Привет, Алена! Как дела?
– Вери гуд, – ответила она, – лучше не бывает.
– С Виталием помирилась? – уточнила я.
– Еще как помирилась, – Аленка аж прихрюкивала от удовольствия.
– Что, сдалась раньше времени?
– Ну не смогла я, не смогла… Капитулировала. У нас сейчас медовый месяц.
– Поздравляю! А во вторник он с тобой был?
– Так у нас во вторник все и началось! Он с утра пришел. Я дверь открыла, а он на коленях стоит. Из-за огромного букета виновато улыбается и кольцо мне обручальное протягивает. Так умилил меня этим, что я его простила. Обожаю его!
– А сейчас он где?
– Спит.
– А работать?
– Успеется! – засмеялась Алена.
Значит, у Виталика есть железное алиби. Круг подозреваемых сузился до одного человека – Максима.
– Мне нужно у него что-то спросить. Можешь разбудить его?
– Настя, побойся бога! Устал человек, спит. Что тебе неймется?
– Я, в отличие от некоторых, работаю, – укоризненно сказала я.
– Ладно, сейчас попробую.
Через несколько секунд Виталий:
– Да, Настя! – сонным голосом сказал он.
– Мне нужно знать, ты говорил Максиму о том, что нашелся отец Сергея?
– Ты когда ушла, я был очень зол из-за моральной стороны этого дела. Я позвонил Максиму и все ему рассказал.
– Как он воспринял?
– Тоже возмущался.
– Что конкретно он говорил?
– Ну то же, что и я. Что отец Сергея не заслуживает этого наследства.
– Про акции что-то говорилось?
– Настя, может, ты скажешь, в чем дело, а не будешь выпытывать по капле?
– Могу и сказать. Отец Сергея при смерти. Кто-то приезжал к нему из вашего окружения. Я думала – ты.
– С ума сошла?! А кого из «нашего окружения» ты имеешь в виду?
– Ты, Анна, Максим.
– Анне это зачем? – спросил он.
– Правильные вопросы задаете, товарищ, – похвалила я его. – Оставим пока Анну в покое. Почему ты о Максиме не спрашиваешь? У него есть повод желать смерти отцу Сергея?
– Ну, не знаю… – замялся Виталий.
– Значит есть, – констатировала я.
– Не знаю. Даже если так, то он не пошел бы на преступление.
– Мы сами не всегда знаем, на что способны. А за других и говорить нечего, – сказала я.
– Возможно.
– Повторяю вопрос: у Макса есть повод желать смерти отцу Сергея?
– Ну, это громко сказано. Не думаю, что он желает ему смерти. Просто может быть не рад такому наследнику.
– Но ему-то что? Это не его имущество.
– Думаю, на имущество ему наплевать. А вот акции компании для всех нас представляют интерес. Мы бы не хотели, чтобы они попали в руки незнакомых нам людей. Придут чужие, начнут вмешиваться в дела компании – ненужная головная боль.
– Кто имел решающее право голоса в вашей компании?
– Мы были все равны, пока акции распределены поровну.
– А если бы у кого-то оказалась большая часть из них?
– Это не совсем возможно, так как, если один из учредителей выходит из дела, мы должны поделить его акции поровну. Все это прописано в Уставе.
– Но может быть, там прописаны исключения?
– Сейчас не вспомню, нужно почитать Устав.
– Виталий, пожалуйста, прочитай его в ближайшее время или вспомни. Любые сведения имеют значения.
– Хорошо. Я свободен? – пошутил Виталий.
– Пока да.
Я еще раз позвонила в офис Максима:
– Здравствуйте! Почему Максима Александровича не было на месте во вторник? Мы же договаривались о встрече! – скандальным голосом произнесла я.
– Подождите секундочку, – прервала меня секретарь, – я соединю вас с ним, и он вам объяснит.
– Не хочу больше с этим человеком иметь никаких дел! Он не держит слово! – распалялась я все больше.
– Почему же, Максим Александрович очень обязательный человек. Вы напрасно скандалите, – миролюбиво ответила секретарь, – и, кстати, я вспомнила, что во вторник он весь день был на месте.
– Вы уверены?
– Абсолютно.
– Может быть, я что-то напутала? – я снизила обороты.
– Возможно.