Это как фильм «Опасные умы», только здесь умы на самом деле опасны.
Должно быть, эти дети не могли понять, почему им нужно учить только синонимы слова «убийство».
Как можно было ожидать, Чикатило оказался ужасным учителем. Со своими учениками он был таким же необщительным и замкнутым, как со всеми остальными людьми, и не умел контролировать класс. Коллеги-учителя тоже не любили его, не без оснований считая угрюмым и нелюдимым. Он никогда не обсуждал на работе свои сексуальные проблемы, но вскоре о них узнали все. Чикатило стал часто захаживать в комнату девочек, когда они спали, и при этом его неоднократно засекали с рукой в кармане – явно мастурбирующим.
В Америке он мог бы отмазаться, сказав, что ищет мелочь, но в СССР никто бы не поверил, что у него в кармане деньги.
Вскоре его поведение стало еще более агрессивным. Теперь ему было мало просто смотреть, он хотел более тесного контакта. Как-то, плавая в реке со своими учениками во время школьного похода, Чикатило подплыл к пятнадцатилетней девушке и начал ее ласкать и тискать. Она стала громко кричать от страха, что, естественно, только увеличило его удовольствие. Он остановился, только когда другие ученики подплыли на крик. Можно было подумать, что такие вольности быстро приведут к завершению педагогической карьеры Чикатило, однако он не понес ни малейшего наказания за свои действия.
Если бы он работал на католическую церковь – его бы даже повысили.
Согласно советской системе, когда подчиненного обвиняли в каком-то проступке, не только сам нарушитель нес наказание, но и его руководитель также подвергался строгому дисциплинарному взысканию. В то время Советский Союз давно ушел от адских сталинских лагерей, но их ужасы всегда оставались в памяти людей, и поэтому начальники Чикатило предпочитали закрывать глаза на его бесчинства, поощряя этим его безнаказанность. Более того, все общество, мягко говоря, закрывало на это глаза. После еще одного случая, – когда Чикатило надругался над другой ученицей, избивая ее линейкой по спине, пока не кончил в штаны, – ее родители, тем не менее, отказались сообщить об этом происшествии в милицию. Они опасались, как бы их дочь не обвинили в том, что она своими действиями сама вызвала такую реакцию. А Чикатило тем временем начал и за пределами школы вести себя более развязно. Поезда и автобусы стали для него бесплатным эротическим буфетом, а однажды он заставил племянницу своей жены смотреть, как он мастурбирует в ее спальне. Фаина только смеялась над всеми его проказами, отказываясь признавать, что ее муж стал настоящим растлителем детей.
Спасибо тебе, Маркус! Теперь я буду смотреть на каждый автобус, как на «шведский стол».
За многие годы таких чудачеств на товарища Чикатило накопилась целая стопка жалоб, и директор его школы наконец жестко поставил перед ним выбор: или он уходит сам, или его увольняют с позором. Чикатило согласился написать заявление об уходе, но только при том условии, что в его личном деле не будет упоминаний обо всех этих постыдных случаях. Директор пошел на это, и результатом такой сделки стало, по сути, молчаливое согласие на то, чтобы Чикатило продолжал свои домогательства где-то в другом месте. Если бы директор нашел в себе силы поступить как следует, невзирая на неудобства для себя, то следователи, которые занимались делом «Ростовского потрошителя», вышли бы на Чикатило намного раньше.
И они говорят, что в России нет свободы.
Говоря языком Советской России, у Чикатило был блат – то есть он знал, как вести себя с коммунистической системой, чтобы получать от нее личные материальные блага. Вскоре после увольнения с работы в Новошахтинске он устроился преподавателем в горный техникум города Шахты, где стал учить старшеклассников горному делу.
Твою мать, советский горный техникум. Ты можешь себе это представить? Шестьсот сирот сидят на кучах угля вместо стульев. Они посылают своих отличников в шахту, посмотреть, смогут ли те выжить посреди метана. Лучшего ученика награждают с формулировкой: «За самые большие успехи в зарабатывании силикоза легких». Вот почему русские побеждают нас сейчас – они воспитали из каждого своего ребенка закаленного шахтера.
На новом месте Чикатило показал себя настоящим мастером советских бюрократических игр. Пока другие учителя годами пытались получить нормальную квартиру поближе к работе, Чикатило и его семья были почти сразу облагодетельствованы государственным жильем. Он даже сумел купить машину – настоящая роскошь для советского человека, – хотя, по слухам, был вынужден позже отдать ее в качестве подарка, чтобы избежать обвинений в приставании к несовершеннолетним в общественном месте.
Это высшее наказание в суде Джея Лено[138].
Вот почему покупка машины – это разумный шаг. Это заставляет тебя работать, чтобы было чем дать взятку.
Хотя жизнь в мире бюрократии была сносной, Чикатило стал отдаляться от семьи. Дети перестали слушаться – сказывался подростковый возраст, – поэтому Андрей начал просто игнорировать их, а заодно и свою жену. Позже, в 1978 году, у него случился короткий роман с женщиной по имени Татьяна Петросян, но все закончилось, когда он, как и обычно, несколько раз провалил экзамен в спальне. Чикатило начал отчетливо понимать, что его единственный путь к нормальной эрекции вымощен пороком.
Чикатило – это исследование целенаправленного отказа как от своего разума, так и от попыток понимания своих отношений с другими. Можно прямо почувствовать, как все живое здесь умирает от истощения, все испытывают голод из-за отсутствия заботы и внимания.
Однажды, осенним днем того же года, пятнадцатилетний мальчик по фамилии Щербаков, живший в общежитии, которым заведовал Андрей, проснулся в своей кровати и неожиданно обнаружил в своем рту пенис Чикатило. Он стал кричать, Андрей убежал, однако вернулся снова через несколько дней и попытался проделать то же самое. На этот раз мальчики были наготове и выгнали его из своей спальни, запретив появляться там. И этот случай тоже никак не отразился ни на профессиональной карьере Андрея Чикатило, ни на обстановке в его семье. Жена попыталась убедить его пойти к психиатру и рассказать о своей нарастающей патологии, но он отказался, заявив, что он и так травмирован тем, что все вокруг считают его ненормальным. Но еще хуже, чем отказ от помощи психиатра, было то, что он уже начал разрабатывать собственный метод лечения импотенции, основанный на воплощении тех жестоких фантазий, которые он лелеял в себе годами.
Вскоре после переезда в Шахты Чикатило, втайне от семьи, купил себе маленький отдельный домик. Эта однокомнатная лачуга на окраине города должна была стать чем-то вроде сексуальной лаборатории. Здесь, в скудно обставленной убогой хижине без водопровода, Чикатило экспериментировал с различными сексуальными практиками, пытаясь найти что-то, что помогло бы ему преодолеть робость и слабость, преследовавшие его годами. К несчастью, он нашел решение именно там, где и предполагал: в насилии. Первыми гостьями новой обители Андрея стали уставшие и отчаявшиеся молодые женщины. Соблазненные обещанием еды или выпивки, они делали по одному только слову Чикатило намного больше, чем он мог когда-либо получить в постели от своей жены. Однако эти женщины были слишком податливыми, слишком уступчивыми, – это было не то, чего хотел Чикатило. Он желал подчинять, ему хотелось сопротивления. И он нашел его, охотясь на маленьких девочек.
Помните, я говорил, что это будет очень гнусная глава? Это будет очень, ОЧЕНЬ гнусная глава.
Поначалу практически все девочки, к которым Чикатило подходил на улице, сразу чувствовали неладное и убегали. Но он совершенствовал свой подход, и постепенно число потенциальных жертв стало расти. Однажды ему удалось заманить двух шестилетних девочек в свою лачугу, где он подверг их насилию, а потом отпустил. А вот Лене Закотновой повезло намного меньше. Девятилетняя Лена не почувствовала опасности, однажды встретив Андрея, который возвращался домой с работы. Она сказала, что ей нужно в туалет, а он любезно предложил помощь. Однако, как только они вошли в хижину Чикатило, от его учтивости не осталось и следа. Чудовище, вырвавшееся из кошмара в реальность, набросилось на маленькую девочку и попыталось ее изнасиловать, но привычная слабость помешала ему совершить это. Придя в ярость, Чикатило стал проталкивать свой вялый пенис в ее влагалище, порвав при этом плеву. У девочки пошла кровь, а Чикатило, увидев это, испытал самый сильный оргазм в своей жизни, принесший ему то удовлетворение, которого он всегда так искал. Но он все равно хотел большего.
Вытащив из кармана нож, Чикатило распорол им Лене живот. Смотря в ее глаза и слыша ее крик, он понял: единственное, что возбуждает его больше, чем кровь, – это страдания. Когда вся кровь из маленькой девочки вытекла на пол, Чикатило уже знал цену своего личного средства от импотенции: одна человеческая жизнь. Пройдет еще два года, прежде чем он захочет принять это лекарство снова.
У него было много вариантов, чтобы перестать это делать, остановиться, но этот гондон решил полностью отдаться извращенным желаниям своего тела и продолжил нести смерть.
Сразу после убийства Чикатило охватили страх и раскаяние. Он немедленно избавился от трупа, засунув его в мешок и выбросив в реку Грушевка. Однако он совершил ошибку еще до того, как вышел на улицу, – оставил свет гореть в комнате на всю ночь. Сосед Андрея часто видел, как тот приводит в свою хибару девушек, и через пару недель начал догадываться, что этот дом хранит какие-то секреты. После того как новость об исчезновении девочки разошлась по городу, сосед сообщил в милицию о своих наблюдениях и подозрениях. Чикатило стал главным подозреваемым. Однако, по какой-то необъяснимой причине, Фаина обеспечила ему алиби, заявив, что весь тот вечер он был дома.