Впервые я услышал о Дамере из местных новостей. Я как раз смотрел в это время Saturday Night Live, потому что никто так красиво не рекламирует ополаскиватель для рта, как поющая женщина-повар. Начало девяностых годов запомнилось мне большими водяными пистолетами, футболками-варенками и Дамером.
Джеффри Дамер был объектом множества шуток, над которыми мы все ржали в детстве. В середине девяностых была целая толпа криминальных персонажей, которые давали нам прекрасные темы для дурацких разговоров в школе. Эми Фишер[146], Лорена Боббитт[147] и О. Дж. Симпсон[148], конечно, неплохо помогали нам заполнять школьные коридоры смехом, но Дамер был вишенкой на этом торте. Еще я помню, что шутки о «сливках сум-юн-гай»[149] всегда вызывали смех.
Однако позже, когда я немного повзрослел и узнал подлинную историю Дамера, мне и моим сверстникам, с детства слышавшим об этих преступлениях, пришлось осознать, что все его убийства были реальными, а жертвы Дамера были живыми людьми с настоящими биографиями. И все-таки мы не стали испытывать к Дамеру чувство, которое можно было назвать отвращением. Детали его дела оставались шокирующими – кого оставит равнодушным смерть семнадцати мужчин, некоторые из которых были зарезаны и частично съедены, – но этот шок был каким-то образом сглажен, смягчен понятными всем чувствами: одинокий мальчик, эмоционально заброшенный вечно занятыми родителями, который находит утешение на темной стороне жизни. Конечно, после убийства всякие отношения заканчиваются, но многие изгои общества могут испытывать такие же, как у Дамера, проблемы в общении с другими людьми.
Но, может, есть и еще одна причина, по которой так много людей, включая нас самих, проявляли к личности Дамера некое сочувствие. В каком-то смысле люди хотят узнать серийных убийц ближе, чтобы попытаться как-то понять их. Ни один нормальный человек не будет проявлять интерес к безумной беспощадности Андрея Чикатило или кровавой паранойе Ричарда Чейза по поводу своего «больного» тела. Но каждый человек, который когда-либо чувствовал себя бесполезным и ненужным, знает вкус одиночества, а именно, личное одиночество черной линией проходило через всю биографию Дамера. Он убивал не потому, что ему нравилось это делать, ему даже приходилось напиваться до беспамятства, чтобы отключить свое чувство добра и зла. Можно сказать, что Джеффри Дамер убивал потому, что не хотел, чтобы люди оставляли его одного.
Вот почему люди так любят хвастаться в Твиттере, как им грустно.
В этом смысле Джеффри Дамер был эгоистичным монстром, таким же, как более презираемые убийцы, вроде Теда Банди и Денниса Рейдера, которые смотрели на других людей, как на свои игрушки. Единственная разница состоит в том, что Дамер думал о своих жертвах, как о возлюбленных. Иными словами, человек, убивший семнадцать человек в пьяном дурмане, из-за того что не смог справиться со своими психологическими проблемами, не заслуживал нашего незрелого юношеского сочувствия.
Да, я тоже рос, чувствуя себя одиноким, но я при этом слушал альбомы Pearl Jam – Ten и Nirvana – MTV Unplugged! Постоянно!
Дамер был таким же расчетливым манипулятором, как и другие убийцы, о которых мы уже рассказывали в этой книге, а еще он прекрасно владел искусством прятаться и оставаться в тени. Подавляющее большинство его жертв были чернокожими мужчинами, которых он вырвал из гей-сообщества Милуоки, – не потому что Дамер был зациклен исключительно на таких людях, а потому, что полиция с гораздо меньшим рвением будет расследовать их исчезновение. И в этом он был абсолютно прав – тут мы возвращаемся к теории «менее мертвых», которую обсуждали ранее, в главе о Гейси. Если вы добавите геев и малообеспеченных в профиль своих предпочитаемых жертв, то получите идеальную троицу, которая будет мало интересовать полицию, что бы вы с ними ни делали.
Скажем прямо, полицейские из Милуоки были более предвзяты, чем висконсинские радиокомментаторы на матчах «Грин-Бей Пэкерс»[150].
Это доказывает, что Дамер прекрасно осознавал, что делает, и был хитрым, способным на обман хищником. Ему приходилось напиваться перед самими убийствами, чтобы его сознание не мешало ему совершать преступления, но планировал он все на трезвую голову.
Если быть до конца честным, Джеффри Дамер, безусловно, страдал от множества проблем с психикой. У него была куча диагнозов, от шизофрении до пограничного расстройства личности, так что его никак нельзя назвать психически нормальным человеком. Но его нежелания брать на себя ответственность за собственных демонов более чем достаточно, чтобы рассеять любые симпатии к человеку, который создал образ серийного убийцы для поколения миллениалов.
Первый ребенок в неудачном браке, который находился на грани краха – Джеффри Дамер, – появился на свет 21 мая 1960 года. Его родители, Джойс и Лайонел, были абсолютно разными людьми, которые не подходили друг другу. Это сочетание льда и пламени стало лишь невыносимее, когда наступила беременность Джойс, отягченная ужасной тошнотой и дискомфортом. Она так и не оправилась полностью от послеродовой депрессии, которая мучила ее после рождения Джеффри, о чем никогда не забывала напоминать сыну.
Хороший способ сделать так, чтобы ваш сын огорчал вас в старости, – с самого рождения говорить ему, каким печальным событием было для вас его появление на свет. А именно: твой стиль жизни – мой стиль грусти.
По иронии судьбы – и это противоречит привычным представлениям о молодом, набирающем силу серийном убийце, – маленький Джеффри Дамер очень любил животных, уже в нежном полуторагодовалом возрасте он умел ухаживать за золотой рыбкой и черепахой. Еще малышом Джеффри понимал, что с животными легче иметь дело, чем с людьми. Он страдал застенчивостью со времен детского сада, так и не поняв, как играть с другими детьми.
Как настоящий Кристофер Робин! Я думаю, что Кристофер Робин также несет ответственность за шестнадцать убийств.
Его отрешенность еще больше усилилась после того, как в 1964 году ему пришлось перенести операцию по удалению паховой грыжи. Как и у его коллеги по цеху серийных убийц Джозефа Каллингера, сильная боль, пережитая Дамером во время операции, произвела в нем кардинальные изменения. Ощущения были такими мучительными, что он даже начал думать, что врачи на самом деле кастрировали его, желая избавить от болезни. Брайан Мастерс, писатель в жанре true crime и автор книги о Дамере, предположил, что операция стала определяющим событием, после которого он начал испытывать болезненный интерес к внутреннему строению человеческого тела.
Если честно, это, наверное, очень страшно – ребенок, который боится скелетов, узнает однажды, что ОН САМ СДЕЛАН ИЗ ЭТИХ ЧЕРТОВЫХ КОСТЕЙ!
Этот интерес усилился в следующем году, когда Дамер впервые попал в центр радиационных исследований на окраине Эймса, штат Айова, где проводились эксперименты на сельскохозяйственных животных. Его отец получал там свою докторскую степень по химии. Дамер наблюдал за тем, что делали ученые, и поражался загадкам внутреннего строения коровы, пока человек в резиновых перчатках засовывал руку в ее анус, чтобы взять образцы для исследования.
Они были бы так удивлены, когда увидели, что находится внутри этих коров: «Ах вот в чем проблема… там застряла кегля для боулинга».
Невероятно, но факт: засунув руку в задницу коровы, фермеры могут определять, как долго продлится зима.
Вскоре после этого Дамер наткнулся в подвале родительского дома на старые кости, что дополнительно подстегнуло его интерес. Там, в темноте, он обнаружил иссохшие скелеты крыс. Он мог играть со своими новыми игрушками бесконечно, называя их «мои скрипичные палочки». Вскоре Джеффри логически пришел к выводу, что внутри каждого животного находится полный набор скрипичных палочек, которые можно оттуда достать. Но при этом оставалось в нем и что-то светлое: обнаружив в дальнем углу двора брошенного детеныша ястреба, он назвал его Дасти и выходил, а затем выпустил на свободу.
Пока юного Дамера резко бросало то в доброту, то в злодейство, родителям было по большей части плевать на него. Мать все глубже погружалась в депрессию, отчасти из-за врожденной склонности, но главным образом из-за того, что ее муж был полностью поглощен своей докторантурой. Джойс игнорировала своего ребенка, поглощая транквилизаторы пачками, а Лайонел игнорировал их обоих. Джеффри был предоставлен самому себе.
Ой, прямо как динозаврик Литтлфут из мультика «Земля до начала времен».
Я бы тоже держался подальше от этого маленького урода. Или постарался бы отправить его в один из тех летних археологических лагерей, куда обычно отправляют богатых детей.
По сравнению с другими персонажами нашей книги Дамер жил во вполне безопасном окружении. Никакие дяди-психопаты-ветераны Вьетнама не ждали рядом своего часа, чтобы одурманить разум Джеффри, неизвестно и о случаях насилия с ним. Фактически, при должном руководстве и воспитании, из Дамера получился бы вполне компетентный патологоанатом или коронер. Вместо этого он безнадежно испортил день судмедэксперту Милуоки.
Из этого НИКОГДА не выходит ничего путного. Если только это не Дэвид Линч. Он единственный художник из всех, кого я знаю, кто в юности перся по мертвым животным.
В 1966 году семья Дамеров переехала в Дойлстаун, штат Огайо, и после этого Джеффри становился все более и более замкнутым. Вскоре Джойс снова забеременела, и Дамер начал надеяться, что после рождения младшего брата у него появится наконец компаньон. Однако вторая беременность Джойс привела к тому, что ее депрессивная переменная облачность превратилась в постоянный, непрекращающийся ливень депрессии, затопивший дом семьи Дамеров. Год спустя семья переехала в Бат-Тауншип, штат Огайо, где закончилась пора взросления Джеффри, и он полностью и окончательно погрузился в мир своих извращенн