Как же, собственно говоря, возникло человеческое сознание? Этот вопрос лет двадцать назад задал Джулиан Джэйнс, профессор психологии Принстонского университета в США, что заставило его коллег недоуменно покачать головой. Разум? Простите, но ведь оно же возникло в ходе эволюции. В самом деле? Но откуда же мы узнали, что мы — это мы? Способна ли живая клетка осознавать свое существование? Знает ли разум рыбы о существовании других своих собратьев по виду, или же более крупные рыбы пожирают мелких, сами того не сознавая? Сознание — это нечто такое, что не имеет ничего общего с рефлексами, страхом или повиливанием хвоста. Кроме того, сознание — это не некая сумма процессов мышления. Более того, опыт имеет к сознанию столь же мало отношения, как и обучение. Мы можем загрузить в электронный мозг такой огромный объем информации именно потому, что он никак не связан с сознанием. Джейнс писал:
«Периоды проявления нашего сознания, в сущности, являются куда более короткими, чем мы думаем. Заметить и осознать их очень трудно, ибо мы остаемся самими собой и в те моменты, в которые не сознаем себя, то есть, по сути дела, не пользуемся сознанием. И, однако, наше сознание накладывается на такие провалы, словно всеобъемлющая сеть, создающая иллюзию плотности и непрерывности. Бессознательное же можно сравнить с множеством предметов, находящихся в темном помещении, на которые не падает свет настольной лампы».
Как же проявляется наше сознание? Как оно возникло? Этот вопрос так же остается без ответа, как и вопрос о математических способностях. Среди всех животных, обитающих на нашем земном шаре, лишь человек обладает математическими знаниями. Выглядящее вполне логичным утверждение о том, будто нам, людям, было необходимо научиться счету, чтобы общаться друг с другом или обмениваться товарами, ставит телегу впереди лошади, то есть меняет местами причину и следствие. На самом деле сперва должна была возникнуть способность к счету, а уже затем появились числа. В конце концов у зверей тоже есть лапы с подобиями пальцев, однако ни одной собаке до сих пор не приходило в голову считать по пальцам свои косточки и колбаски. Способность к математике — непременная предпосылка для любой области науки. Без математики невозможно ни считать, ни сравнивать и сопоставлять. Макс Флиндт, занимавшийся этим вопросом, поясняет его на следующем примере:
«Не обладая способностями к высшей математике, мы не смогли бы совершить посадку на других небесных телах. Поглощенный повседневными делами, человек даже не задумывается о том, что без точнейших математических расчетов попросту невозможно запустить космический корабль к Луне или Марсу и обеспечить его возвращение на Землю. То же самое относится и к полетам челночных космических кораблей и спутников на высокой околоземной орбите. Расчеты оптимального угла входа космического челнока в атмосферу Земли при посадке — наиболее выразительный пример того, до какой степени человеческая жизнь зависит от точности вычисления подобного угла. Если угол входа окажется слишком — на какую-то долю градуса — крутым, корабль при входе в атмосферу сгорит со своим экипажем. Если же угол будет слишком пологим, корабль, наткнувшись на плотные слои атмосферы, не сможет проникнуть в них и окажется отброшенным обратно в космос. И экипаж опять-таки погибнет. Здесь тоже можно говорить о ходе эволюции, ибо один из основополагающих законов эволюции гласит, что никакая способность не развивается просто так, самой себя, а лишь в том случае, если она когда-нибудь сможет принести пользу. Между тем невозможно найти убедительную причину того, каким образом высшая математика могла понадобиться для выживания доисторического человека. В конце концов, выживают же животные всех видов и без математики (чутье — да, математика — нет!).
Во Вселенной же, напротив, выжить без математики попросту невозможно. Все то, что было сказано о космонавтах-землянах, в равной мере относится и к инопланетянам. Если Землю в прошлом действительно посещали представители инопланетного разума, эти гости просто обязаны были владеть математикой. Поэтому я считаю присущую нам, людям, способность к математике свидетельством того, что наше происхождение обусловлено не только земными факторами».
Что ж, видимо, так оно и есть. Недаром же боги создали человека по своему образу и подобию. И вот, не успев даже задать вопрос, мы находим ответ на него в наших генах.
Ранней весной 1993 г. в г. Линц, региональной столице Верхней Австрии, собралась весьма пестрая компания. Туда, на форум «Арс Электроника», съехалось несколько сотен специалистов в области компьютерной техники. Это оказалась не обычная компьютерная ярмарка иных систем, которые из года в год проводятся во многих странах. В Линце речь шла о создании искусственного разума (по-английски — AI, Artificial Intelligence). В частности, госпожа Ульрике Габриэль из Франкфуртского института новых мультимедиа продемонстрировала… тараканов с приводом от солнечных батарей. Искусственные существа, оснащенные светочувствительными элементами, ползали по полу, собирались в большие группы, с любопытством рассматривали друг друга и резко подавались назад, наткнувшись на неожиданные препятствия. Для чего все это? Оказывается, электронная начинка тараканов должна была набираться опыта.
Как это происходит, наглядно продемонстрировал Том Рэй при помощи своей компьютерной программы «Тьерра» («Земля»). Из многих сотен команд он сформировал единую электронную точку, сравнимую с молекулой ДНК и обладающую способностью размножаться. После непрерывного процесса, продолжавшегося двадцать четыре часа, возникло нечто вроде экрана-биотопа. «И вот биотоп внезапно расширился, и в компьютерной памяти началось его взрывное разрастание. Вскоре появились первые мутанты, способные размножаться и бороться со своими собственными предками». Наконец, как писал журнал «Der Spiegel», появились компьютерные вирусы, которые выполняли только половину поступающих к ним команд. Эти вирусы проникли в процессор, взломав его защитный код. Затем электроника начала развивать виртуальные защитные реакции, сравнимые с иммунной системой организма, которые должны успеть заблокировать компьютерные вирусы, прежде чем те разрушат первоначальную программу. Затем, совсем как в реальной жизни, популяция вирусов начала собираться в единый биотоп, и игра началась сначала. Но система уже обрела опыт борьбы с вирусами. Компьютер сам сделал себе «прививку» от них.
Эти эксперименты показывают, что искусственный разум и искусственная жизнь вполне возможны. Но как же быть с сознанием? Ведь это же — прерогатива тех форм жизни, которые наделены чувствами. А чувства опять-таки обусловлены такими состояниями организма, которые регулируются определенными гормонами. Гормоны, в свою очередь, выделяются в результате комплексного действия органов чувств и индивидуального опыта. Что же касается искусственного разума, то он, естественно, не знает никаких гормонов. Он способен лишь получать огромные массивы информации, молниеносно обрабатывать ее и делать правильные выводы (то есть обучаться), но никак не чувствовать. Таким образом, главное наше отличие — то, что мы обладаем телом, способным испытывать чувства. Именно это и выделяет нас из всех прочих форм жизни.
Мозг компьютера, оснащенный быстродействующими микрочипами, сам по себе настолько восприимчив к воздействиям внешней среды, таким, как дым, влажность, перепады температуры, сотрясения, проникновение посторонних предметов или живых существ (крошечный муравей вполне способен замкнуть интегральные схемы), что этот мозг приходится защищать специальным телом, то есть корпусом.
Точно так же устроены и живые существа. Мозг надежно защищен прочным черепом. В результате поступления информации и обмена ею компьютер обучается и расширяет запас знаний, как поступали и живые существа. Но те развивались многие миллионы лет.
А теперь приведем несколько цифр из истории. По оценкам ученых, человеческая речь возникла около 30 тысяч лет назад. Возраст самых ранних наскальных рисунков, этих древнейших средств оптической коммуникации, составляет ок. 13 000 лет. Примерно 5000 лет назад появилась первая письменность, а ок. 3000 лет тому назад люди научились передавать сообщения на значительные расстояния посредством столбов дыма, костров и огромных зеркал. С момента изобретения книгопечатания прошло всего 500 лет[71], а телеграф появился лишь в XIX в. Возраст кино и кинематографа — чуть больше 100 лет, а персональных компьютеров, доступных каждому, — около 40 лет.
Высокообразованный ученый XVIII в. прочитывал в среднем 200 книг, и, чтобы быть постоянно в курсе развития своей дисциплины, ему достаточно было просматривать несколько специальных журналов и альманахов. Сегодня выходит не менее 300 тысяч газет и журналов, бесчисленное множество радио- и телепередач, не говоря уже о необозримом ежегодном потоке из специализированных изданий, кандидатских и докторских диссертаций и брошюр. В одной только библиотеке Конгресса США насчитывается свыше 100 млн документов, а число единиц хранения во всех прочих библиотеках земного шара составляет по меньшей мере 1 миллиард.
Каждому понятно, что никто из смертных не в силах даже глазом окинуть этот океан информации. Учитывая ограниченную продолжительность человеческой жизни и объем мозга, составляющий сотни миллиардов клеток, каждая из которых стремится привлечь к себе наше внимание, приходится признать, что львиная доля знаний, накопленных человечеством, остается недоступной для нашего мозга. Будущие поколения, по всей вероятности, будут меньше изучать их, но зато им будет известно, как и где лучше всего получить доступ к информации.
Видимо, точно так же обстоит дело и у представителей инопланетного разума. Либо у них, как и у нас, имеется множество клеток мозга, способность восприятия информации которыми тоже ограниченна, либо они — не что иное, как компьютеризованные роботы, которые в любой момент могут запросить любую нужную им информацию через посредство более крупных компьютеров. Третий вариант представляет собой нечто вроде синтеза двух первых. Возможно, где-то там было выращено органическое существо, в программу развития которого на генетическом уровне с самого начала было предусмотрено возникновение огромного мозга, а для повседневных нужд использовалась лишь крохотная его часть. Зачем это было нужно? А вот зачем. Наполовину заполненный диск современного компьютера резервирует место для записи на нем новой информации. И объем человеческого мозга, заполненный в лучшем случае на 20 %, может быть пополнен новыми знаниями. Естественно, если этого пожелают боги.