перед этим в спальне на кровати. Однако он не мог дождаться, когда они поужинают, и он снова услышит ее стоны исступления.
Он сел напротив нее, поставив поднос между ними.
— Ларк, ты уверена, что тебе здесь удобно?
Подогнув под себя ноги, она потянулась за одним из стаканов с минеральной водой.
— Очень удобно, — ответила она, сделав глоток. — Меня сейчас переполняют эндорфины, и мне было бы комфортно в любом месте.
— Тогда приступай к еде, — сказал он, радуясь, что может полностью расслабиться до завтрашнего дня. — Надеюсь, тебе понравится.
— Конечно, понравится. — Ларк сняла крышку со своей тарелки, на которой лежала курица в миндале и бурый рис. Она выбрала это блюдо из нескольких, которые доставили из ресторана. — Я так себя не баловала с тех пор как… с тех пор, как я перестала быть твоей женой.
Легкость, которую он чувствовал весь этот вечер, улетучилась. После развода он пытался поддерживать Ларк материально, но она наотрез отказывалась принимать его помощь.
— Мне не нравится думать, что ты на себе экономила.
— Дело не в деньгах. Я совсем не это имела в виду, — поспешно пояснила она, накрыв его ладонь своей. — Просто мне стало некогда планировать заранее, что я буду есть на ужин. Да и готовить для себя одной что-то сложное неохота.
Гибсон кивнул в ответ. Она съела кусочек курицы, а он попробовал рыбу в лимонном соусе, которую разогрел для себя.
— Ясно, — сказал он. — Я больше года заказываю еду в этом ресторане, и там уже знают о моих предпочтениях. Так что мне нет необходимости готовить для себя.
— Ты упомянул, что собираешься разводить буйволов. Расскажи мне о своем новом бизнесе, — неожиданно произнесла она.
Он задумчиво посмотрел на камин, в котором потрескивали дрова. Одна искра взметнулась вверх и быстро потухла в темноте очага.
— Я нанял управляющего, и он уже составил бизнес-план. Я не буду покупать скот до следующей весны, пока не будут подготовлены необходимые условия для его содержания.
Почувствовав ее интерес к этой теме, он рассказал ей об особенностях содержания буйволов. Она внимательно его слушала, молча кивая время от времени.
— Их не нужно загонять в помещения? — Она задумчиво нахмурила брови. — Надо же… Я не знала.
Ее любопытство было искренним. Это было неудивительно, учитывая то, что несколько поколений ее семьи были фермерами. Ее отец, конечно же, был исключением.
— Для буйволов не нужно оборудовать стойла, — пояснил он. — Они выдерживают любые погодные условия. В замкнутом пространстве они ведут себя беспокойно.
Затем он рассказал ей о своей поездке в Вайоминг на племенную ферму.
Матео Баркли был не прав, когда сказал Гибсону, что, уйдя из спорта, тот не сможет вести привычный роскошный образ жизни. Благодаря выгодным инвестициям Гибсону удалось приумножить капитал, заработанный за годы спортивной карьеры, и он мог себе позволить начать новое дело.
— Могу я тебя спросить, почему ты решил заняться разведением буйволов? Я не критикую твой выбор. Я просто удивлена. Когда мы с тобой впервые обсуждали покупку ранчо, я думала, что оно тебя интересует лишь в качестве места для отдыха. — Она поправила плед у себя на плечах, и Гибсон снова ощутил аромат лавандового мыла.
— Я уже упоминал, что меня побудила к этому твоя бабушка, — напомнил он ей. — Она мне рассказывала, что у ее дедушки была коневодческая ферма в Вальроманес рядом с Барселоной.
Рука Ларк с вилкой замерла на полпути ко рту.
— Правда? Она рассказывала мне о своей семье, но я мало что помню.
— Она пыталась убедить меня в том, что я смогу совместить на своем ранчо скотоводческий бизнес и загородный туризм. — Заинтригованный идеями Антонии, он начал собирать информацию, касающуюся обеих вещей, и изучать опыт других людей. — Ее дедушка организовывал конные прогулки по территории своего ранчо. Помимо этого у него была маленькая гостиница, предлагающая номера с завтраком. Антония посоветовала мне организовать прогулки на квадроциклах и сезонные фермерские ярмарки, которые привлекли бы внимание людей к моему новому бизнесу.
Внезапно он понял, что слишком много говорит о себе, замолчал и продолжил есть. Ему не хотелось, чтобы Ларк подумала, что он зациклен на своей персоне и ему нет никакого дела до ее проблем.
— Ничего себе, — сказала Ларк. — Я рада услышать, что моя бабушка так тебе помогла. — Поставив на бамбуковый поднос пустую тарелку, она накрыла ее крышкой и поправила плед на своих коленях. — Значит, ты решил надолго задержаться в Кэтемаунте?
Что-то в ее тоне заставило его насторожиться. Он сделал глоток воды, прежде чем ответить:
— Мое нахождение по соседству с Крукт-Элм будет представлять для тебя проблему? Изначально я не собирался оставлять себе ранчо, которое мы выбрали вместе, но я быстро стал чувствовать себя там как дома. До этого я жил во многих местах, но ни к одному из них я так сильно не привязался.
Если сестры Баркли выиграют дело о наследстве, то он сможет время от времени видеться с Ларк. Наслаждаться той особой связью, которая по-прежнему между ними существовала, несмотря на развод.
— Никаких проблем, — быстро ответила она, смахнув с пледа невидимые крошки. — Даже если мы выиграем дело, я не задержусь надолго в Кэтемаунте. После свадьбы Джессамин я вернусь домой в Лос-Анджелес, и кто знает, когда я прилечу сюда в следующий раз и снова тебя увижу.
Ее слова расстроили его, хотя он и не ожидал услышать, что она здесь задержится. Он должен помочь ей и ее сестрам выиграть дело. Он не может допустить, чтобы Матео Баркли, дав взятку свидетелю, прибрал к рукам ранчо, которое Антония завещала своим внучкам.
Гибсон не был готов к отъезду Ларк из Колорадо. Особенно после того, как он признался присутствующим в зале суда и самому себе, что хочет ее вернуть. Но ему не давало покоя то, с какой легкостью она была готова отказаться от всего того, что происходило между ними сейчас.
Однажды она уже исчезла из его жизни и, очевидно, собиралась сделать это снова.
Поставив свою тарелку на поднос, он отодвинул его в сторону и взял обе руки Ларк в свои:
— Ты помнишь, с кем ты идешь на свадьбу своей сестры?
Ее ресницы затрепетали, дыхание участилось.
— Как я могу забыть, что обещала тебе пойти на свадьбу вместе с тобой? — Она пожала плечом, и плед соскользнул с него, открыв его взору грудь, прикрытую лишь белой майкой.
Гибсон увидел сосок, проступивший под тонкой тканью. Это зрелище было таким соблазнительным, что он не смог перед ним устоять. Придвинувшись к ней, он наклонился и обвел кончиком языка очертания ее соска. Она выгнулась дугой, и он легонько прикусил его, желая как можно скорее ощутить на губах ее вкус.
Они оба повалились на ковер, и Ларк в считаные секунды оказалась под Гибсоном. Приподнявшись на локте, он любовался ею при свете огня в камине.
— Я не могу тобой насытиться.
Он не собирался говорить этого вслух, но его бешено колотящееся сердце решило за него.
После развода с Ларк он редко встречался с женщинами. Его интерес к ним пропадал после первого свидания. С Ларк было все наоборот. Чем больше времени он с ней проводил, тем сильнее ему хотелось с ней быть.
Положив руку ему на затылок, она запустила пальцы в его волосы и, наклонив его голову к себе, прошептала:
— А ты попробуй.
«Будь осторожна в своих желаниях», — подумала Ларк, когда Гибсон стянул с нее футболку. Он так долго смотрел на ее грудь, что она поняла, что он что-то замышляет, и задвигала бедрами, чтобы побудить его к действию. Ей это удалось. Пока он покрывал ее грудь поцелуями, она стянула с него синюю футболку с эмблемой хоккейного клуба, за который он когда-то играл, и полюбовалась его рельефными мышцами.
Когда он прикусил ее сосок, по ее телу словно пробежал электрический разряд.
— Гибсон, — взмолилась она и потерла ладонью через тренировочные брюки, которые он надел после душа, предмет его мужской гордости. — Я хочу тебя.
Он застонал в ответ и переключился на другой сосок. Его рука тем временем скользнула вниз по ее животу и накрыла холмик у входа в ее заветную пустоту. Чувствуя каждое движение его умелых пальцев, которые ласкали ее теплые влажные складки, она опасалась, что не сможет расстаться с ним утром.
Прогнав тревожные мысли, Ларк запустила ладонь под пояс его брюк и принялась поглаживать пальцами его огромную плоть, которая напоминала ей стальной жезл, обтянутый бархатом.
— Ты принес сюда презервативы? — Она очень на это надеялась, потому что спальня была слишком далеко.
Ее сердце бешено стучало, по всему телу пробегала дрожь.
— В левом кармане, — ответил он и стал погружать в нее палец, пока не достиг ее самой чувствительной точки. — Держись за меня.
Обхватив его руками, она встретилась с ним взглядом и увидела в его глазах отражение огня в камине.
Он был знатоком ее тела и мог как растягивать ее удовольствие, так и делать все очень быстро. В этот раз он выбрал второй вариант и довел ее до экстаза за считаные секунды.
— Сейчас я сделаю тебе приятно, — пообещала Ларк, немного отдышавшись.
— Давай позже, — сказал Гибсон. — Сначала я хочу доставить максимальное удовольствие тебе.
Это прозвучало решительно и уверенно. Он знал, чего она хотела, и был готов ей это дать.
Он вынул палец, но только для того, чтобы снова погрузить его в ее влажную пустоту. Ее внутренние мышцы стали быстро сокращаться, принимая его. Напряжение внутри его нарастало с каждой секундой, пока ее тело не дернулось вверх и не задрожало. Затем ей стало легко, ее разум затуманился, и она испытала ощущение полета.
На этот раз она довольно долго приходила в себя. Все это время Гибсон был рядом и терпеливо ждал. Когда она наконец успокоилась, первым делом развязала шнурок на его брюках и спустила их с его бедер. Запустив руку в левый карман, она достала оттуда пакетик из фольги, вскрыла его дрожащими пальцами и надела предохраняющее средство на восставшую плоть Гибсона.