Сели напротив друг друга.
— Я слушаю вас, Николай Андреевич…
— Куда едешь, если не секрет?
— Секрет.
— Ну не хочешь говорить — не говори.! Помолчали. Астахов нашел в себе силы продолжить неприятный для него разговор:
— Я пришел сказать, что погорячился, уволив тебя с работы.
— Это уже не имеет никакого значения.
— А если я восстановлю тебя на твоем месте. Останешься?
— Нет. Уже нет.
— Твердо решил? — Да.
— Понятно. Нашел какое-то новое место и туда едешь?
— Нет, я ничего не нашел.
— Максим, тогда я отказываюсь тебя понимать. Раз ты ничего не нашел, зачем куда-то ехать? Твое место свободно, ты моя правая рука. Оставайся.
— Я бы с удовольствием. Но…
— Что "но"? Что тебе мешает? Со временем окрепнешь, и я помогу тебе свое дело открыть.
— За то время, пока мы не виделись, Николай Андреевич, у меня изменились обстоятельства.
— Твое дело. Но помни, что на новом месте тебе все придется начинать с нуля.
— Да, я знаю.
— "Знаю", — передразнил Астахов. — Теряешь такие перспективы…
— Я, Николай Андреевич, ни за какие перспективы не продам свое счастье.
Астахов улыбнулся.
— Ах, вот оно что. Значит, эти новые обстоятельства — женщина? Ну что ж, тогда рад за тебя. И где-то даже завидую.
Женщина…
"Интересно, — подумал Астахов. — А я ради женщины смог бы все бросить и убежать куда-то?.. Не знаю, все, конечно, зависит от того, какая женщина".
И вспомнилась почему-то Олеся. Николай Андреич повертел головой, стряхивая наваждение. А прогнав его, стал более строг:
— Но разве не глупо, жертвовать карьерой ради какой-то любовной истории…
— Николай Андреич, в жизни каждого мужчины наступает момент, когда он беспощадно рвет со своим прошлым…
— Ага. И трепетной рукой приоткрывает завесу будущего. Здрасьте, я ваша тетя! Друг, Максим, не говори красиво. Все гораздо проще. Перед тобой сейчас выбор: женщина или карьера. Ты выбрал женщину — твое право. Прощай.
Стемнело.
С дорожной сумкой и портретом Кармелиты, завернутым в бумагу, Максим подошел к дому Светки. Посмеивался над собой. Знал бы, как все сложится, не стал бы забирать из студии портрет. А то носит его туда-сюда…
Но хорошее настроение сразу же исчезло, как только Максим глянул на светкину машину — колесо спущено!
В студию Максим ворвался вихрем.
Света даже испугалась такого напора:
— Максим, что случилось? Почему ты еще не поехал?
— У твоей машины колесо проколото.
— Как? Да ты что?! Не может быть! Я же проверяла.
— Иди, посмотри. У тебя есть запаска?
— Папа забрал. Он тут опять куда-то уехал.
— Молодцы! Оба! А который час?
— Подожди. Без паники. Сейчас я позвоню на автосервис. Они нам запаску привезут и колесо поменяют. Это быстро!
Глава 8
Праздник начался. Хорошо гуляли цыгане. В последний раз они так же весело праздновали победу над коварным бульдозером.
И лишь Кармелите было совсем невесело.
Она нашла своего жениха, чтобы опять, в который уж раз, сказать ему всю правду:
— Миро, я пришла на этот праздник только потому, что так хотел отец.
— Ты будешь бросать венок?
— Буду.
— Тогда можешь ничего не объяснять. Если я поймаю твой венок, то объявлю тебя своей женой.
— Нет, Миро. Я пойду против наших обычаев.
— Ты пришла сказать, что сделала выбор… Кармелита кивнула головой.
— …И выбрала ты не меня?
Она опять кивнула.
— Значит, повезло этому гаджо?
— Миро, у этого гаджо есть имя… Его зовут Максим.
— И ради этого… Максима ты готова пойти против наших обычаев?
— Да! Потому что я люблю его. И мне все равно, что думают остальные.
— Твой отец знает об этом решении? Кармелита отрицательно покачала головой.
— А если я все-таки поймаю твой венок?
— Миро, сколько можно играть в эти детские игры, в детское сватовство.
Неужели ты меня не понял? Я пришла сказать тебе, что не выйду замуж за тебя.
Никогда!
Праздник перевалил за середину.
Девушки пошли пускать венки. А парни встали чуть ниже реки по течению.
С какой же радостью увидела Кармелита, что ее венок, не проплыв и нескольких метров, начала тонуть. И наконец скрылся с поверхности. А Миро все искал и искал его глазами. За ним во все глаза следила Люцита.
Миро, Миро, миленький, вот он мой венок, совсем рядом, достань его. Но нет, Степка прыгнул в воду и с торжествующим хохотом поднял ее венок высоко над головой.
Все одобрительно рассмеялись.
Но рассмеялись еще громче, когда к молодежи присоединился Баро и выловил Земфирин венок.
И уж совсем грохнули, когда в воду нежданно полез Сашка. В центре его венка была пивная кружка, обложенная для плавучести пенопластом.
— Ай-да Сашка. Вот не удержался, старый мерин! — смеялись в рядах.
— Э-э, вы, потише, — отбивался конюх. — Я не мерин. Я — жеребец!
— Это точно, пьешь, как лошадь!
— Сашка, скажи, тебя венок заинтересовал или кружка?
— И то и другое, — ответил тот.
— Интересно. А кто ж его так подловил. Уж не Маргоша ли? — предположил кто-то.
Сашка аж пропотел от страха. А что если это и вправду Марго? Он же ей сам все рассказал про праздник. Вот припрет его к стенке, не отвертишься.
Сашка начал всматриваться в девичью толпу, кто же мог пустить венок-то с кружкой. Но никто на Сашкин взгляд не ответил.
И вдруг чуть выше по течению зажглась свечечка. И чья-то рука поднесла ее ближе к лицу.
Это было лицо Маргоши.
Она хитро улыбалась. Ну все, мол, Сашка, кончилась твоя холостая жизнь.
Никуда ты теперь от меня неденешься.
Остальные цыгане тоже разглядели Марго, стали звать ее к себе. И тут уж Сашке от насмешек стало совсем худо…
Да, давненько Антон не был в ресторане. А зря.
Какая закусочка, какая музычка. Девушки натанц-поле — конфетки. Много свободных. Приглашай в свой VlP-закуток и любезничай наедине, сколько хочешь. И администратор, как всегда, мудр и любезен. В общем, столько времени, пока сюда не ходил, потеряно практически зря. И теоретически тоже!
Но чем позднее становилось, тем больше тянуло Антона в другое место, под знак "Осторожно! Звери". Там ведь ожидает (правда, не его) гибкая лань по имени Кармелита.
Или, ну ее, эту цыганку, здесь ведь тоже весело.
Антон глянул на часы. Ну что: или — или…
А! Была — не была. Поехали!
Расплатился за столик, записал телефоны девушек.
Глотнул забористого "антиполицая" и поехал к заветному знаку.
В душе Кармелиты все пело. На разные голоса, но стройно.
Венок — потонул. И правильно. Нет ее любимого здесь. Нет, а значит, и ловить венок некому!
Так чтобы никто не заметил, Кармелита осмотрелась, нет ли рядом Люциты.
Сколько уж раз та ей пакостила.
Вроде бы нету.
Кармелита бочком, бочком, отделилась от толпы, И отошла вглубь леса. За одно дерево, за второе, за третье. И вот уже никого не видно. Только что мелькнуло вдалеке. Уж не подол ли люцитиной юбки? Да нет, у страха глаза велики. Померещилось.
Кармелита выбежала на дорогу, осмотрелась по сторонам. Ночь, к счастью, лунная. Знак нашла сразу. Укуталась в шаль и присела на пенек, рядом со знаком. Размечталась: вот сейчас приедет ее Максим. И они будут вдвоем, навсегда-навсегда.
Ну где же он? Так ведь и заснуть можно. И проспать свое счастье.
На дороге никого не было.
И вот наконец издалека темноту прорезал свет фар.
Они слепили глаза. Кармелита отвела взгляд в сторону.
Машина остановилась у знака. Максим посигналил, открыл дверцу изнутри.
Кармелита вскочила, легко запрыгнула в машину, захлопнула дверь.
И лишь тут разглядела, что рядом сидит не Максим.
Волнуясь, как юноша, Баро зашел в шатер Земфиры. Показал на сплетенный ею венок:
— Теперь этот венок мой. Я его из воды выловил. А для кого ты его сплела?
— Лет двадцать назад я бы сказала: Для жениха…
— А сейчас? Ты ведь и теперь красивая, как невеста… Признайся, не жалеешь, что я этот венок выловил?
Земфира легонько погладила его волосы.
— Баро, Баро, ты прямо, как ребенок. Точнее — юноша… Уж не собираешься ли ты на мне жениться, Рамир?
— А ты пойдешь?
Земфира ничего не успела ответить, в комнату ворвалась Люцита:
— Мама! Там Кармелита сбежала!
— Как сбежала?!
— Ой, Баро, и вы здесь? Так сбежала. Я видела, как она села в машину к какому-то гаджо!
Баро и Земфира тревожно переглянулись и вышли из шатра.
— Не волнуйся, Максим, не волнуйся, — утешала Света. — Все будет хорошо. Мы успеем, обязательно успеем. Вот он знак, тормози.
Света выпрыгнула из машины, крикнула: "Кармелита!". Никто не отозвался.
— Ну вот, видишь, не опоздали. Она просто еще не пришла. Все будет хорошо. Посидим, подождем.
— Может, позвонить ей? Света смешно наморщила лоб.
— Не надо. Пока не надо. Вдруг она там рядом с отцом. Он еще что-нибудь заподозрит. Подожди, не торопись.
Сели обратно в машину. Не было никакой возможности делать хоть что-нибудь. Говорить — не говорилось. И даже радио раздражало своей назойливостью.
Сидели в полной тишине и темноте.
— Знаешь, — сказал вдруг Максим. — Я думаю, уже можно позвонить. Уже можно. Давай, а?
— Да, пожалуй, уже можно, — грустно ответила Света.
Какое-то глубинное женское чутье подсказывало ей, что что-то в их прекрасном плане пошло не так.
Кармелите стало страшно. Как же она могла сесть в машину, не посмотрев, кто здесь.
Автомобиль уже набрал ход. И лишь когда глаза привыкли к темноте, Кармелита разглядела, что рядом с ней Антон.
— Что произошло? Где Максим? — жестко спросила она.
— Не волнуйся, все хорошо. Это он меня к тебе послал.