– Почему ужасное? – удивилась я. Вот уж не думала, что его это задевает. – Как по мне, звучит красиво и мужественно. Тебе подходит.
– А полностью имя произнести лень?
– Вот чего ты взъелся?! – Психанув, я бросила столовые приборы и в упор уставилась на него.
– Скажи, оно и раньше мне подходило? Ты считала меня мужественным? – В его голосе слышалась насмешка и затаенная обида. Мы все же вернулись к прошлому.
– Да, – ответила совершенно искренне, ничуть не покривив душой. – Настоящего мужчину делают не мускулы – это дело наживное, и ты тому пример, а твердый характер. Он всегда у тебя был, как и внутреннее благородство. Тебе можно доверять, на тебя можно положиться. Ты не способен на подлость и предательство.
– Вот уж не знал, что ты меня настолько идеализируешь, – хохотнул мой одноклассник.
– Я тебя таким видела и вижу, – отрезала в ответ. – И если мы закончили разбирать твой характер, расскажи уже, что интересного ты нарыл.
Вроде бы ничего такого не сказала, но взгляд Кирилла потеплел на глазах.
– Поешь.
– Поем, если ты перестанешь испытывать мое терпение! Рассказывай уже.
Я взялась за вилку с ножом и посмотрела на него с ожиданием.
– Этот Морено довольно занимательная личность. Наследник огромного состояния, после смерти отца не сумел удержать созданную империю. Бизнес у него отжали. Собственность осталась, но по мелочи. Сейчас осел в России. Действительно владелец агентства по охране ВИП-персон.
– Что тебе показалось интересным?
– Слишком много странностей.
– Например?
– Наследник многомиллионного состояния, вместо того чтобы вникать в дела собственной компании, приезжает в Россию и занимается благотворительностью. Отбирает одаренных детей и отправляет их на учебу за границу.
– Утечка мозгов на Запад происходит не первый год, – пожала я плечами.
– Только вот с родителями таких детей потом происходят несчастные случаи: аварии, пожары, самоубийства.
– Со всеми? – Я чуть не поперхнулась.
– Нет, но у многих.
– Это может быть и совпадением.
– Пусть так. Дальше, в Сети слишком мало информации о самом Морено. Как будто кто-то старательно удаляет ее. Даже передел бизнеса произошел поразительно тихо. Мне пришлось потрудиться, чтобы хоть что-то узнать. За ним не гоняется пресса, не пишут о его шумных вечеринках и любовницах. Еще меньше информации о его друге – Богдане Ковальском. Не поверишь, каких трудов стоило узнать хоть что-то о нем. Кстати, часть бизнеса Морено перешла к отцу Ковальского, но при этом они почему-то остаются друзьями. Действительно одноклассники. Учились в закрытой школе, куда так просто не попасть.
– Не понимаю, что тебе так не нравится? Пока ничего крамольного. Ну и что, что мало информации? Не хочешь же ты сказать, что они тайные агенты? Для этого они слишком публичные личности.
– Не могу объяснить. Хотя бы взять для примера школу, которую закончили Морено и Ковальский. Непонятно, по какому принципу отбирают учеников. Ладно бы брали отпрысков только богатых семей, но нет. Там учатся дети из разных стран, и не все они богаты, многие даже сироты. К тому же уровень безопасности в школе зашкаливает. А еще защите их баз данных могут позавидовать многие правительственные учреждения госбезопасности.
– Кир, ты пытался взломать их базы данных?! – в шоке спросила я, смотря на своего одноклассника круглыми глазами.
– Почему «пытался»? Взломал, – спокойно признался он. – Откуда, по-твоему, я все это знаю. Прошелся по верхам. Меня очень заинтересовала защита, что установлена на учебных планах. Лезть пока не стал. Кстати, удивило, что из дисциплин большой упор делается на религию и изучение боевых искусств. Как будто готовят воинов веры.
Меня другое удивило. Даже не так – я была в нокауте! Нет, и раньше знала, что он увлекается программированием и с компьютерами на «ты», но не представляла, что способен на такое.
– Вернемся к вашим знакомым, – между тем продолжал Кирилл. – Не могу понять, что такие личности забыли на даче у твоей подруги? Причем полезли туда сами.
– Предлагаешь спросить? – пошутила я. Впрочем, не увидь их собственными глазами, не поверила бы.
– Предлагаю узнать самим.
– Как?
– Ты же была с Лебедевой в доме у этого Богдана?
– К чему ты ведешь?
– У него должен быть с собой ноутбук, деловые люди с ним не расстаются. Я дам тебе флешку. Твоя задача установить на его ноуте одну программку, а дальше я все сделаю сам и выясню, чем он дышит.
– Ты с ума сошел? Как себе это представляешь? – воскликнула я. Он кем меня считает? Агентом 007 в юбке?
– Придумай какой-нибудь повод воспользоваться его ноутом.
– А почему к Богдану, а не Кристофу?
– Разве ты была у него дома?
– Нет.
– Вот и не надо, – мрачно отрезал Кирилл, причем в его голосе прорезались властные нотки.
– Кир, бред. – Я замотала головой. – Я не смогу!
– Послушай, они не просто так вертятся вокруг вас. Единственное, что меня смущает, – Ковальский недавно прибыл в Россию. С семьей Лебедевых знаком не был, и если его интересует платок, то у него не было возможности увидеть его на бабушке Саши или узнать о необычных свойствах.
– Была возможность, – мрачно произнесла я. – В клубе, когда познакомились с ними и болтали о разной ерунде, разговор зашел о вещах, приносящих удачу. Сашка еще убеждала всех, что у ее бабушки необычный платок.
– Вот там они за вас и зацепились! Тебе ничего не показалось тогда странным?
– Да нет. – Я пожала плечами. – Ну, было заметно, что Кристофу понравилась Саша, но он почему-то стал настойчиво подкатывать ко мне.
Я вспоминала тот вечер и последующие встречи, но все равно картинка не складывалась.
– Не понимаю! Ладно, допустим, им что-то известно о таких необычных вещах, и их заинтересовал разговор о платке, но ко мне какой интерес? Зачем было ухаживать, приглашать на свидания? Логичней было сосредоточить все внимание на Сашке.
– Не факт. Через тебя могли планировать узнавать о ней.
– Бред какой-то. – Я встала и поморщилась от боли в ногах. – Чай будешь?
– Ты чего кривишься? Что болит?
Беспокойство и забота в голосе Кирилла были неожиданно приятны.
– Сегодня столько набегалась, ноги отваливаются.
Вспомнив о смерти Аделаиды Стефановны, я загрустила.
– И все равно я не верю, что они причастны к нападению!
– Если о таких вещах знают, то, возможно, за ними охотятся разные люди, – не стал спорить Кирилл. – Поэтому необходимо прощупать этого Ковальского. От них вам может грозить опасность, и под ударом в первую очередь Лебедева. Ты правильно сделала, что не рассказала ей о браслете и оставила его у меня.
Он встал и помог убрать со стола. Грязную посуду мы загрузили в посудомоечную машину. Я поставила чайник, а Кирилл потащил меня в комнату.
– Идем.
В зале ему почему-то не понравился диван, и он развернулся:
– Давай лучше к тебе.
– Зачем?
Я не могла понять, что он задумал.
– Сил нет смотреть, как ты ковыляешь.
– Так не смотри! – обиделась я. Мы уже зашли ко мне, но я вырвала руку из его захвата. К тому же Кирилл затормозил.
– Ты поставила их к себе в комнату?
– Кого?
Выглянув из-за его плеча, обнаружила корзину с розами у самой кровати. Я ее туда точно не ставила!
– Кристоф, наверное, перенес, – озвучила свое предположение, взглядом обшаривая комнату. Меня больше волновало, чтобы вещей разбросанных не было.
– И когда это он к тебе заходил? – сузил глаза Кирилл.
Пришлось рассказать об утренней встрече.
– Ты понимаешь, что это он мог открыть дверь и обыскать здесь все, пока тебя не было? – разозлился Кир.
– Зачем тогда он остался ночевать? Ушел бы, и я ничего не узнала.
– Чтобы дождаться и выяснить, где тебя носило! – буквально рыкнул он и без всякого перехода: – На кровать ложись!
Это прозвучало настолько властно, что я тут же рухнула на постель и лишь после этого задалась вопросом, с какой стати это делаю.
– Зачем?! – непонимающе посмотрела на Кирилла.
– Масло есть?
– В шкафу, – кивнула я.
Взгляд его задержался на корзине с розами, и он поморщился:
– Воняет, как в цветочном магазине. Я вынесу, – уведомил меня, подхватил корзину и вышел, чтобы вернуться через минуту. Даже не знала, как реагировать на его самоуправство. Не то чтобы мне были дороги цветы от Кристофа, но сам факт – чего это он распоряжается?
С деловым видом Кир открыл шкаф, перебрав несколько баночек, достал одну и направился ко мне, сев в ногах.
– Может, объяснишь, что собрался делать?
– Массаж. У тебя же ноги болят.
Кажется, у меня некрасиво отвисла челюсть. Даже не нашлась что сказать, но мысль о том, что под банным халатом у меня ничего нет, напрягла. Я же не успела одеться. Когда вышла из ванной, он меня сразу на кухню есть отправил, и вот сейчас я почувствовала себя очень неуверенно.
– Кир, не надо. Я в порядке, правда, – попыталась поджать под себя ноги, но Ольховский поймал одну и подтянул к себе.
Я ойкнула, поправляя разъехавшиеся полы халата.
– Поздно. Не отвертишься. Расслабься.
Думала, в сложившейся ситуации это нереально сделать, но когда его пальцы властно сжались на моей ступне и стали уверенно разминать и разогревать кожу, я сдалась и упала на постель. Это было блаженство. Нирвана! Плевать на все, я попала в рай!
Он тщательно массировал каждый пальчик, каждую косточку. Закончив со ступнями, стал подниматься выше, до колена. Непередаваемо приятно! Я ходила на общий массаж тела, но ничего общего с испытываемым сейчас удовольствием не было. От рук Кирилла исходило тепло, которое проникало мне под кожу, расслабляя натруженные мускулы и даря телу приятную истому. Но больше всего согревала его забота. Вот так просто, без просьб, без намеков с моей стороны он делает мне массаж.
«У тебя же ноги болят», – звучали его слова, как будто все объясняя. И вот такое отношение подкупало лучше сотни комплиментов или подарков. Неприятно это признавать, но никто из моих бывших не проявлял ко мне столько внимания, как Кирилл, хотя мы с ним и не встречаемся.