– Спасибо, Делия, – съязвил Гвоздь. – Это очень мило с твоей стороны.
– Эй, – вмешался Бес. – Не дави на нее. Прекрати общаться с нами, как с маленькими. Ладно, она, но я уж точно в состоянии взять под контроль ситуацию.
Гвоздь медленно перевел взгляд на Беса и процедил:
– Я пытаюсь избежать того, что произошло со мной.
– Может быть, расскажешь мне? – попросила я. – Возможно, это поможет понять, чего ты так боишься.
Они с Бесом продолжили играть в гляделки, полностью игнорируя меня.
А затем мой охотник попятился к выходу, бросив на ходу:
– Пойду вставлю дверь.
Когда мы с Гвоздем остались в комнате одни, тот тяжело вздохнул и уселся на кровать рядом со мной.
– Ты же знаешь, что можешь мне доверять, – подбадривающе произнесла.
– Знаю, – кивнул тот. – Дело не в тебе. Просто… Об этом сложно говорить.
Я не стала отвечать. Как и в прошлый раз, ему нужны были минуты покоя, чтобы собраться с мыслями.
– Я родился в начале двадцатого века, – наконец начал он. – Здесь, в Софие. Пережил первую мировую войну и женился. Ее звали Цвета.
Он хмыкнул.
– Нет, знаешь, она правда была цветком моей жизни. Мы жили бедно. Я мечтал стать фармацевтом, но не хватало денег на учебу. Пришлось пахать на нескольких работах. Но каждый вечер с радостью возвращался домой. А затем нас стало трое. Цвета подарила мне малышку.
Он посмотрел на меня, и от этого взгляда мое сердце заныло. В нем было столько боли.
– Ада, – улыбнулась я. – Помню.
Он все не решался продолжить, а я поняла, что у этой истории печальный конец.
– Поделись со мной, – шепнула я. Хоть и не была уверена, что достаточно сильная для этого. Но мне так хотелось поддержать друга.
– Мне приходилось больше работать, чтобы прокормить семью. Я появлялся дома только ночью. Но однажды не вернулся. Меня настигла судьба, как они говорили.
Гвоздь скептически хмыкнул и покачал головой.
– Ты же помнишь историю про каменное сердце, верно?
– Когда один погибает, его сердце отдают другому, – ответила я.
– Обычно на поиски замены уходит какое-то время, – продолжил Гвоздь. – За это отвечает главарь братства. Он обязан найти сильного духом и телом мужчину, который смог бы верой и правдой служить человечеству. Я же оказался не в то время и не в том месте. Возвращаясь домой из мясной лавки поздней ночью, стал невольным свидетелем убийства охотника вампирами. Скорее всего, те твари убили бы и меня, но на помощь подоспели другие из братства, и кровососки сбежали. Я был худым, щуплым и к тому же болел ангиной. Меня уж никак нельзя было назвать сильным телом. Но я видел слишком многое. И главарю братства пришлось сделать выбор – убить меня или сделать частью своего мира.
Гвоздь на мгновение стих.
– Не знаю даже, благодарен я ему или нет. Я вообще не хотел всего этого. Если бы у меня был выбор, даже сейчас, спустя столькие годы, предпочел бы остаться с семьей.
– Наверное, я могу понять тебя больше, чем кто-либо, – произнесла я.
У меня ведь тоже не было выбора. Все это просто свалилось на голову так негаданно. Но прямо сейчас я не жалела. Наверное, эта мысль удивила даже меня саму. Ведь правда… Разве смогла бы я вернуться к прежней жизни, зная, что наш мир не такой, каким все его представляют? Разве смогла бы отказаться от своей силы, новых способностей? А от Беса? Даже несмотря на то, что охотник не способен любить, мне никогда ни с кем не было так хорошо. Возможно, он моя судьба и нам было предначертано появиться в жизни друг друга.
– Я должен был бросить их, – шепнул Гвоздь, уставившись в никуда. – Они сказали, что мне нужно забыть прошлую жизнь. Это главное правило. У охотника не должно быть слабых мест.
Я положила руку ему на плечо и озвучила свою догадку:
– Но ты не смог, да?
Гвоздь покачал головой.
– Так же, как и ты думаешь о своей семье. Мои родители погибли на войне. Жена и дочь были всей моей жизнью. Как я мог оставить их? Тайно наблюдал. Приносил деньги и продукты. Цвета знала, что я рядом. По легенде, меня убили пьяницы, и на следующий день прошли похороны. Но она не верила. Чувствовала, что я жив.
– А что случилось потом? Братство узнало?
– Нет. То есть, тогда им было не до этого. Нашего главаря убили. И его место занял Бес. Позже он привел Черепа. Мы переезжали с одного города в другой, и я часто выдумывал повод, чтобы ездить в Софию. Однажды Бес проследил за мной. По закону он должен был заявить об этом в верховное братство. Но он промолчал. Просто взял с меня слово, что никто из наших об этом не узнает. И так продолжалось долго. Через десять лет мы вернулись в столицу. Ада стала совсем взрослой.
На его лице просияла задумчивая улыбка. Гвоздь накрыл мою ладонь своей.
– Я говорил, что ты безумно на нее похожа?
Я кивнула и прикусила губу.
– А дальше?
Гвоздь вздохнул.
– Драговы. Могущественный клан вампиров, – он хмыкнул. – Так они о себе говорят. Я убил кого-то. Кажется, это был брат Вазила. Он называет себя королем вампиров. После этого он устроил охоту на охотников. Смешно, да?
– Он нашел их? – догадалась я. От этой мысли внутренне сжалась. Я видела, как трудно Гвоздю, потому продолжила сама.
– Это не твоя вина. Ты убил, наверное, сотни вампиров или другой дряни и спас тем самым тысячи жизней.
– Но не спас их, – отчаянно ответил Гвоздь. – Самых родных и близких.
Он встал с кровати и начал ходить по комнате.
– Это не вся история, Делия. Ты хотела знать, чего я так переживаю за вас с Бесом? Потому что ты – вампир. Я знаю, какими жестокими они могут быть. Что может быть сильнее любви матери к своему ребенку? Ничего! Слышишь? Ничего. И даже это не спасло мою девочку. Вампиры не просто убили их. Они сделали это особо изощренным способом. Цвету обратили, а Аду привязали к кровати и оставили ей на ужин. Черт, она должна была сдержаться.
Гвоздь яростно взревел и впечатал кулак об дверцу шкафа.
Я поднесла ладонь к губам, с трудом сдерживая слезы. У меня не нашлось и слова, чтобы выразить весь ужас от услышанного.
Встав с места, подошла к другу, но тот отскочил от меня, словно от прокаженной. Повернувшись к двери, он тихо добавил:
– Я пришел на рассвете. Они знали, что я буду именно в тот день. У дочки был день рождения. Она попросила большого плюшевого медведя на свое четырнадцатилетие.
Он уперся лбом о дверь. Его образ был размыт, по моим щекам покатились слезы. Я переживала его историю так, словно сама была там.
– Я нашел ее растерзанное тело у кровати на полу. Цвета мирно спала, словно все было в порядке. Услышав мой крик, она проснулась, и я увидел ее залитые кровью глаза. Кровь была повсюду – на ее лице, руках и белых простынях.
Голос Гвоздя дрогнул, а я тихо всхлипнула и прошептала:
– Господи, мне так жаль.
– Тебе жаль, – отстраненно повторил он. – А ей жаль не было. Она даже не узнала меня. В этом полном жестокости взгляде не было ни капли понимания. Цвета напала и на меня. Я знал, что должен уничтожить вампира. Но все еще видел свою любимую жену. Отказывался принимать правду. Она сбежала. Я дал ей уйти.
Когда он смолк, повисла гнетущая тишина. Мне еще никогда не было так трудно находиться с ним в одном помещении. Гвоздь открыл мне потайную дверцу своей души, за которой царил мрак. Я хотела что-то сказать, но любое слово казалось таким неуместным. Мне было сложно осознать, как он живет с этим? Как остался способным на сострадание и сочувствие к такой, как я? Теперь я знала его супер-способность. Гвоздь умел любить и прощать.
Он резко открыл дверь и вышел прочь. Я еще секунду постояла внутри, а затем выбежала следом.
– Делия? – послышался оклик Беса. Он стоял в другом конце коридора с ящиком инструментов в руках. – Пускай идет, – произнес он.
– Но… Я не могу его оставить в таком состоянии.
– Поверь, детка, в такие моменты мужчине нужно побыть наедине.
Покусав губу, решила согласиться с доводами охотника. В конце концов, я не знала, чем могу помочь.
– Ну что, наслушалась ужастиков? – с улыбкой спросил Бес. Только вот в его глазах читались понимание и сожаление. Я все еще была слишком потрясена, чтобы ответить.
– Иди в зал, – кивнул он в сторону большой железной двери.
Когда я бросила на него непонимающий взгляд, тот хмыкнул.
– Как, по-твоему, охотники спускают пар? Лучший способ – набить кому-то морду.
Бес поставил ящик на пол и подошел ко мне. Затем провел костяшками пальцев под глазами, утирая слезы, и едва ощутимо коснулся губ. Это было нежно.
– Иди, – повторил он. – Я скоро приду.
Коротко кивнув, вяло поплелась вдоль коридора. Теперь все вокруг виделось в другом свете. Обрело смысл, который я так усердно искала.
Жажду невозможно контролировать. Какой же беспечной я была раньше, полагаясь лишь на свои чувства. Да, возможно, Гвоздь прав, и я действительно самая стойкая из всех вампиров, которых он встречал. Но в то утро я была так близка к тому, чтобы растерзать дорогого мне человека. Я хотела и могла наброситься на Беса. Но все же, мне хватило благоразумия сбежать. И я сделала это опять сегодня ночью. А как насчет завтра? Мне нужно постоянно принимать препарат Гвоздя. Ох, Гвоздь…
“Что же ты делаешь? Неужели пытаешься исправить ошибки прошлого с помощью меня?”.
Я вошла в зал, прошла мимо смеющихся Черепа и Кея и встала напротив стены, где висели мишени. Метание поможет мне сконцентрироваться. На прошлом занятии Курт показал, как пользоваться металлическими звездочками. Механически выполняя движения, я снова и снова возвращалась к истории Гвоздя. Пыталась увидеть себя его глазами. В нашу первую встречу на кладбище он сохранил мне жизнь. Мог бы просто оставить там, но нет. Забрал с собой. Все они могли бы убить меня за малейшую оплошность, но вместо этого приняли и обучили всему, что знают сами. А наши отношения с Бесом… Разве это не запрещено их законом? Я осознала, что я не только слабость Беса, но и Гвоздя. Он заботится обо мне так, как о родной дочери. Пытается “вылечить”, наставить на путь истинный и постоянно оберегает от всех возможных неприятностей.