Он вздохнул и начал нервно расхаживать по ванной.
– Я знаю Яну. Наблюдал за ней. Она и ее брат Никола держатся обособленно от их дяди. Ходят слухи, что Вазил убил свою сестру – их мать, когда те были совсем детьми. Король оставил племянников и воспитал их вместе со своими сыновьями – Данэйлом и Кристофом. Все они, так сказать, элита своего рода. Остальные – пушечное мясо. Вазил пошлет своих вампиров на верную смерть и не моргнет. Речь о десятках. Даже если будем истреблять их партиями, где-то споткнемся. Попадем в ловушку. Они ждут нас.
– Все охотники падут, – произнесла я. И тут же охнула от осознания, что мне удалось обойти блок и произнести слова колдуна.
– Это… Вот оно! Эти слова…
Большего я сказать не могла, но по моей оживленной жестикуляции Гвоздь и сам догадался.
– Он так сказал?
Я кивнула.
– Колдун предупредил тебя об опасности? То есть даже не тебя, а нас? – уточнил охотник. В его голосе сквозило недоверие.
Я снова кивнула. Вчера мне и этого не удавалось.
– Зачем ему это? Он не убил тебя, еще и ценной информацией наделил. Это смахивает на ловушку, не находишь?
– Ты сказал, что у вампиров развита интуиция, – парировала я. – А мне вовсе не кажется, что он тогда врал. К тому же…
Про родство я не смогла сказать. Но провела пальцем по вене и с трудом выдавила:
– Течет по жилам.
– Кровь? – догадался Гвоздь.
Он нахмурился и снова зашагал по помещению.
– Возможно, моя мысль абсурдна, но не пытаешься ли ты сказать, что колдун учуял в тебе родственницу? Это бы многое объяснило.
Я не смогла подтвердить его догадку словами, но моя довольная улыбка сказала все за себя.
Брови Гвоздя медленно поползли вверх.
– Это может объяснить даже больше, чем я думал, – пораженно протянул он. – Например, почему ты стойкая. Почему твои раны вначале затягивались хуже. Почему ты была восприимчива к алкоголю. Если ты действительно носитель колдовской крови, то при переходе в иную сущность не потеряла старую.
– Погоди, а что значит “носитель крови”?
– Дар магии у колдунов передается только по мужской линии. То есть если у тебя родится сын, он станет одаренным. Но твоя дочь будет обыкновенной девушкой. Носительницей дара. Так происходит в роду колдунов. И есть их антипод – род ведьм, где дар передается только по женской линии. Долгие века ведьмы и колдуны противостоят друг другу.
– А кто из них хороший? – задумалась я. Не хотелось бы, чтобы мой “дядюшка” был злодеем.
– Четкой границы нет. Обычно все они работают на свои интересы. Но все же не думаю, что древний и могущественный колдун настолько глуп или отчаян, чтобы помогать Драгову уничтожить человечество. Другой вопрос, что он может не знать, чего пытается добиться вампир, и помогать ему.
– Древний, говоришь? И сколько эти колдуны живут? Я просто пытаюсь вспомнить всех своих дальних родственников.
– О, думаю, ему не меньше трех сотен лет.
Я поморщилась, но не смогла произнести вслух, что тот мужчина выглядел не старше тридцати.
– Странно, что родители не посвятили тебя в тайну своего рода, – задумался Гвоздь. – У тебя только сестра, верно? А братья? Возможно, кузены?
Я покачала головой. Я знала только очень дальних родственников из Германии. Но даже никогда с ними не встречалась.
– Папа тоже нормальный. Я бы заметила, верно?
– А мама? – поинтересовался Гвоздь. – Кто ее родители? Как хорошо ты знаешь своего деда?
Я покачала головой.
– Он погиб еще до моего рождения от инсульта. И бабушка в тот же год.
– Это может быть легендой. Твоя мать могла сбежать от своей родни, а твой отец и вы с сестрой никогда и не знали о ее тайне.
Я покусала губу и с надеждой взглянула на Гвоздя. У меня возникла отчаянная мысль.
– Так может, спросить у нее?
Охотник насупился, обдумывая варианты.
– Я готова, – начала уговаривать. – И смогу сдержаться. Ты же знаешь, что меня интересует только кровь Беса. И я обязательно приму свою дозу успокоительного.
Уже видела поражение в его глазах, но решила окончательно добить:
– Она может знать Мы-ы-ы… Колдуна этого. Это будет чертовски полезной информацией.
Охотник покачал головой, что-то заворчал и произнес:
– Бес не пустит тебя. Не сейчас, это точно.
– А ему не обязательно знать, – процедила я. – Ему вообще не обязательно попадаться мне на глаза. А то еще заколдую случайно.
Гвоздь закатил глаза.
– Ты нарываешься, вампир. Не стоит переходить границу его терпения. Не забывай, он нужен тебе. Хотя бы ради питания.
– А что он сделает? – горько хмыкнула я. – Отрежет волосы? Унизит? Посадит в клетку? Пускай даже убьет. Плевать! Если перед смертью мне удастся увидеть родителей, то оно того стоит.
– Нет, Делия, – покачал головой Гвоздь. – Поверь, жизнь стоит большего. Намного большего.
Он вздохнул, улыбнулся и покачал головой.
– Он оторвет мне яйца, – прошептал друг.
А я широко улыбнулась, почувствовав окончательную победу. Наверное, только предстоящая встреча с родителями может поднять мне настроение.
– Ладно, слушай, Мышка, – с насмешкой бросил друг. – У нас мало времени. Но я, кажется, знаю, как организовать встречу. Бесу нужно сердце Юлы, чтобы отдать его новому охотнику. Но я выдумал легенду, чтобы потянуть время. Сказал, что хочу исследовать яд и что нужно понаблюдать за реакцией тела. Парни слишком заняты планом мести, потому возражать не стали. Я предупредил, что вывезу Юлу сегодня на одну из наших старых баз за городом, где якобы есть необходимое мне оборудование. Собственно, там я и хотел его спрятать. Осталось придумать, как тебе избежать встречи с Бесом и незаметно прошмыгнуть со мной.
Я посмотрела на него исподлобья.
– Издеваешься? Он только что чуть не зарезал меня, как поросенка на праздничный стол.
Гвоздь закатил глаза.
– Не преувеличивай.
– Он сказал, что я отравила его жизнь! И знаешь, как-то после этого у меня нет ни малейшего желания видеться с ним целых три дня. Пока не проснется жажда.
– А у него? Что, если он одумается и захочет поговорить? Извиниться?
Мы переглянулись, и Гвоздь выдохнул.
– Ладно, это я загнул. Просто скажу ему, что дал тебе успокоительное, и ты вырубилась.
Я понимала, что если буду поймана, то нарвусь на неприятности глобального масштаба. Но желание увидеть семью преобладало над всем. Осталось кое-что уточнить.
– То есть ты хочешь заявиться к моим родителям посреди ночи с трупом рыжего парня на руках, я правильно поняла?
Гвоздь невинно пожал плечами и развел руки.
– А ты иначе представляла возвращение погибшей дочери домой?
Я бросила на него недовольный взгляд.
– Представь себе, иначе.
Из гостиной доносились оживленные дебаты. Парни ругались, используя нехорошие слова при упоминании вампиров. Мне было душно и неудобно. Еще бы! Находиться в тесном пакете вместе трупом – не лучший способ передвижения. Но парни все никак не уходили в зал, а нам с Гвоздем необходимо было прошмыгнуть к выходу. И этот гениальный ученый не придумал ничего лучшего, как упаковать нас двоих в пленку и понести на руках к выходу. С этой минуты я всерьез задумалась насчет его гениальности. Хорошо, что ему хотя бы хватило ума запаковать Юлу дважды.
– Я вернусь через три часа, – крикнул Гвоздь охотникам.
– Где Делия? – раздался голос главаря. Ох, сколько ненависти. Я мысленно злорадствовала.
“Делия?! Не ведьма? Не яд?”.
– Она спит сном охотника. Знаешь, Бес, – Гвоздь сместился, отчего моя рука мгновенно онемела. – Надоело разгребать твое дерьмо. Каждый раз ты оставляешь девчонку биться в истерике, а мне приходится качать ее успокоительным. Будь так добр, оставь ее в покое хотя бы на одну чертову ночь. Как думаешь, ты способен на это чудо?
“Браво, Гвоздь! Просто браво!”.
– Заткнись, папаша, – бросил тот и снова вернулся к разговору.
Я с легкостью представила самодовольную ухмылку друга и нахмуренную мину Беса.
Когда мы выбрались в лес, я вдохнула чистого воздуха, просто, чтобы ощутить вкус свободы на языке. А сразу после этого добилась от Гвоздя обещания, что больше он никогда так со мной не поступит.
У охотников всюду припрятаны машины и байки. Седан Гвоздя был просто припаркован напротив входа в кладбище. Хотя я не была до конца уверена, что это его машина. Он просто сел за руль, достал ключи из тайника под рулем и завел двигатель. Я нервно кусала губы всю дорогу, показывая охотнику, куда свернуть. Наконец, мы остановились напротив родной пятиэтажки. Во дворе было тихо и уютно. Лишь издали слышался лай собак да шипение кошек. Близился рассвет, дом спал. Тяжело вздохнув, я посмотрела на Гвоздя.
– Лучше я сама пойду. А ты здесь подождешь.
Ему это не понравилось.
– Тебя могут поджидать.
Он сказал это неуверенно, и я настояла на своем.
– У них и так будет шок, а если еще и ты с черным пакетом в руках появишься… К тому же я живу на первом этаже. Если что выпрыгну через окно.
– У тебя решетки стоят, – скептически хмыкнул он. Я застыла.
– Откуда ты… Ты был здесь раньше?
Я не знала, что чувствовала – благодарность, что проверил моих родителей, или обиду, что не взял меня с собой.
– Я должен был убедиться, что никто не навещал их и не разыскивал тебя.
Поймав на себе мой обвиняющий взгляд, Гвоздь сдался.
– Ладно, иди. Но если не выйдешь через пятнадцать минут, я пойду за тобой. И пакетик прихвачу, не сомневайся.
Я хмыкнула и вышла из машины.
Осмотрелась. Возникло странное чувство. Будто все родное, но в то же время… Уже нет.
Окно пассажирской дверцы плавно поползло вниз.
– Включишь на кухне свет, чтобы я тебя видел, – добавил Гвоздь и кивнул на окна моей квартиры, напротив которых припарковался.
Стоя у двери, я никак не решалась войти. Представляла ужас на лицах родителей. Их крик. Было жутко. Но меня словно потянуло внутрь. Не стала звонить, а просто рванула ручку, и дверь открылась. Я замерла, уставившись в черные глаза напротив. Мануэль.