Но пора представить невесте своего спутника.
— Изабелла, это Дикон Чейз. Вместе с Шейном Дельградо они реставрируют отель «Беллами».
Широко улыбнувшись, Изабелла пожала Дикону руку:
— Жду не дождусь открытия. Внешне отель просто ожил.
Сесилия знала, что Дикон волнуется. Но вида он не подал.
— Спасибо, — вежливо ответил он. — Отель ожил и внутри тоже. Благодаря великолепному дизайну Сесилии. Кстати, мои поздравления.
— Спасибо.
— Ваша свадьба — событие первой величины, — вмешалась Сесилия. — Я вижу, даже Тедди Брэдфорд пришел.
Это было поистине удивительно. Владелец компании «Плейко» долго вел переговоры с Уэсом о слиянии их компаний. Но вот объявился Мэверик и пролил свет на то, что Уэс бросил Изабеллу, узнав о ее дочке. Тогда Тедди Брэдфорд — известный борец за семейные ценности — поклялся растоптать компанию Уэса.
— Это я его пригласила, — призналась Изабелла. — Я считаю, что фирма Уэса все еще может слиться с «Плейко». Особенно если Тедди будет знать, что у нас с Уэсом все наконец хорошо.
Сесилия молча моргала, слушая о манипуляциях Изабеллы. Слияние «Плейко» и «Техас тойз» не несло ничего хорошего ее собственной фирме. Как-никак, Уэс — ее главный конкурент. Но успех проекта «Беллами» был призван вывести ее на уровень и взрослого дизайна тоже. Оставалось подождать развития событий. А значит, и о слиянии двух гигантов волноваться было рано.
— Удачи вам во всем, — вежливо пожелала Сесилия. — Но, главное, в замужестве.
Изабель скрестила пальцы, поцеловала Сесилию в щеку и ушла искать Уэса в толпе. Сесилия и Дикон также продолжили свой путь по залу, здороваясь и обмениваясь фразами направо и налево. Добравшись до стола с угощениями, они набрали себе по тарелке и сели за один из столов. В середине главного стола стоял огромный торт в виде двух больших сердец и одного маленького между ними. Маленькое, видимо, означало дочь Изабеллы. Это было очень мило.
Прошел уже час после их прихода в клуб, а Чипа видно не было. Сесилия поняла, что можно расслабиться. Может, праздник и не обернется страшным сном. Конечно, очень выручал Дикон. С ним Сесилия чувствовала себя уверенно — совсем не так, как с Чипом. С Чипом всегда приходилось думать, как что сказать и кому. Теперь, когда это закончилось, она не представляла себя в роли его жены.
Да ни за что на свете! Все это осталось в прошлом, и она уже не повторит подобной ошибки.
— У меня созрел тост, — сказал в микрофон Тедди Брэдфорд. Он стоял на сцене, и все гости теперь повернулись к нему. Сесилия заметила, что, несмотря на пожилой возраст, Тедди пришел на праздник в современном галстуке-шнурке. — Уэсли, Изабелла, прошу вас на сцену! — Держась за руки, счастливые молодожены поднялись на сцену и встали сбоку от Тедди. — Я, как никто, рад вашему союзу. Ведь для меня и для всех сотрудников «Плейко» семья — это главное в жизни. В какой-то момент я засомневался, разделяет ли Уэсли это мнение. Но вот он развеял мои сомнения. И я не просто желаю этой паре самого большого счастья в мире. Я желаю им счастья как новый бизнес-партнер Уэсли.
Его слова утонули в громе оваций и одобрительных выкриков. Уэс посмотрел на жену с подлинным удивлением на лице, а затем пожал руку Тедди. Сесилия могла лишь улыбнуться. Изабелле не откажешь в проницательности. За один вечер она выполнила то, что Уэсу не удавалось много месяцев. Браво, Изабелла! Возможно, это она — главный конкурент Сесилии, а не Уэс.
Уэс вновь повернулся к жене, они поцеловались, и «Техасский клуб» взорвался аплодисментами. Дикон прижал Сесилию ближе к себе, словно чувствуя напряжение в ее теле.
— Это плохо для твоей фирмы? — прошептал он ей на ухо, хотя знал ответ заранее.
Иначе бы не спросил.
— Наверное, да, — призналась Сесилия. — Но я смотрю на это под другим углом. У меня и так не лучшая репутация в городе. Так что я подумаю об этом завтра. А сегодня я желаю счастья молодым.
Дикон кивнул и прижался губами к ее виску:
— Я тоже.
Сесилии было тепло и приятно в его руках. Она откинулась на его крепкое тело, когда Изабелла и Уэс принялись резать торт.
— А вот и торт, — сказала Сесилия. — Верный признак того, что праздник окончен, и можно расходиться.
— Ты уже хочешь уйти? — спросил Дикон. — Я думал, мы отдыхаем. Тем более торт клубничный. Я люблю клубничные торты. Давай попробуем.
— И когда ты стал сладкоежкой?
— В десятом классе, когда ты недодала мне своей сладости.
Рассмеявшись вслух, Сесилия прижалась к нему еще крепче:
— Значит, сейчас тебе торт не нужен. Как только мы выйдем отсюда, ты получишь столько сладости, сколько захочешь. Ты пробыл со мной весь вечер и ни разу не пожаловался. И за это получишь награду.
Дикон улыбнулся:
— Я только за. Хотя, мне кажется, ты бы справилась и без меня. — Он осмотрел главный зал клуба и собравшихся в нем людей. — По-моему, и я себя больше накручивал про «Техасский клуб». Ничего здесь страшного нет.
— А я тебе говорила.
Телефон Сесилии завибрировал в сумочке, но она не хотела отвечать. Она сидела, прижавшись к Дикону, ждала торт и смотрела, как гости разбредались из зала небольшими группами.
— Господи, дорогая моя! — раздался где-то поблизости голос Симоны.
Симона появилась из ниоткуда, и на ней не было лица. Сесилия посмотрела на подругу, затем снова на разбредающихся гостей. И ее охватила паника. Все вокруг смотрели на свои телефоны. Она испытала такое чувство страха, которое была не в силах подавить. Особенно теперь, когда гости, отрываясь от телефонов, смотрели на нее.
Неужели срок платежа Мэверику уже прошел? Она приняла осознанное решение не переводить ему деньги, но успела забыть про дату.
— Что стряслось? — спросила Сесилия Симону, заранее зная ответ.
Симона повернула телефон экраном к ней и Дикону. Там было фото статьи о смерти Николь Вуд от передозировки. Здесь же было фото Николь с младенцем на руках. То самое, которое Сесилия носила в сумочке. Один абзац был выделен красным фломастером, а снизу зияла приписка:
«Сесилия Морган — она же Сесилия Вуд — дочь наркоманки и наркодельца. Она вам врала, как и ее приемные родители Морганы. Лжекоролева совсем не идеальна, не так ли?»
Объятие Дикона стало крепче, но Сесилия уже не чувствовала ног. Она огляделась по сторонам — все вокруг смотрели на нее. Словно весь вечер они искали, кто в «Техасском клубе» пахнет коровьим навозом, и наконец нашли.
У Сесилии закружилась голова, взор заволокло пеленой. Голоса вокруг превратились в общий низкий гул. Но отдельные фразы она различала:
— …Ты знал, что она из низшего класса?..
— …Всегда подозревал, что она не Морган. Но, значит, она и не Мэверик тоже…
— …Ее мать могла колоться во время беременности. Вот почему она такая бесчувственная…
— …Из клуба отчисляют за обман?..
— …Они с этой Николь — одно лицо. У Тилли совсем другие, аристократические черты…
Сесилия закрыла уши руками. Лицо ее было красным, по щекам ручьями текли слезы. Дикон ей что-то говорил, но она не слышала. Сейчас она знала одно — от нее отвернулся весь мир. Нужно было перевести второй платеж. О чем она только думала?
Возможно, она совершила ошибку. Но это должно было произойти. Все равно рано или поздно Сесилия Морган — она же Сесилия Вуд — вылезла бы из панциря. А Мэверику деньги не главное. Его цель — рушить жизни.
И сегодня он должен быть счастлив.
Дикон не знал, кто такой Мэверик, но теперь был настроен узнать. Этот психопат получает удовольствие, причиняя боль членам «Техасского клуба». Многих из них Дикон и сам недолюбливал, но грязные руки шантажиста дотянулись до Сесилии. А значит, он будет раздавлен прежде, чем выберет новую жертву.
Но это потом. Сейчас он смотрел на Сесилию, и у него разрывалось сердце. Чувствуя на себе взгляды негодующей толпы, Дикон под руку вел ее к выходу. Когда Сесилия споткнулась в очередной раз, он поднял ее и понес на руках. При всей нелюбви к излишнему героизму, Сесилия не сопротивлялась. Наоборот, она отчаянно жалась к нему, прижимаясь мокрой щекой к лацкану его костюма.
А гости расступались перед ними. На каких-то лицах читалась брезгливость. Кто-то был просто шокирован. Были и взволнованные лица. Взволнованные, видимо, тем, что и их темный секрет может стать достоянием техасского ВИП-клуба.
В этом главная проблема города Роял. Так было в школьные годы, так было и сейчас. Дикон знал: он правильно сделал, уехав из этой ядовитой среды. И он был счастлив, что не являлся членом прогнившего насквозь «Техасского клуба».
Дикон догадывался, что Мэверик — такой же аутсайдер, как и он. Кем бы он ни был, Мэверик пинал это осиное гнездо просто ради смеха. Его веселило, как его низменные «члены» закидывают камнями тех, с кем вчера так радостно лобызались.
В этот раз жертвой шантажа стала Сесилия. Она пострадала за то, на что не могла повлиять. Вместе с ней пострадают и Брент с Тилли, ведь именно они зажгли этот бикфордов шнур лжи. А проклятый Мэверик будто имел нюх на ложь и обман.
Дикон ногой открыл тяжелую дубовую дверь и понес Сесилию вдоль портика. Лишь сойдя со ступенек, он поставил ее на ноги.
— Можешь стоять?
Сесилия кивнула, утирая потоки туши на щеках.
— Я подгоню машину, — сказал Дикон. — Стой здесь.
Он побежал к парковке, как вдруг из темноты кустов вышел человек. Дикон не знал его, но взгляд человека ему не нравился. Мужчина имел худое телосложение, глаза широко посажены, волосы редкие. Ноги его заплетались — человек явно был под действием алкоголя или чего посерьезнее. Не исключено, что так мог выглядеть и Мэверик.
— Сесилия Вуд? — спросил человек, делая акцент на фамилии. При этом он криво улыбнулся, демонстрируя два ряда черных зубов. Какие-то зубы отсутствовали вовсе. — Не ожидала, да? Идеальных людей не бывает. Даже принцессы падают со своих белых коней. Вот и ты шлепнулась в самую лужу.
Дикон поспешил встать между ним и Сесилией.