– Миссис Клей энергично дернула шнурок звонка.– Вы в такую погоду до смерти замерзнете. А что касается толпы внизу, то согласна. Вероятно, вам лучше остаться наверху и поесть здесь, если желаете. У меня в доме французская театральная труппа, ни больше ни меньше! Но у них только приличные представления. Сама я не могу балет от какой-нибудь чепухи отличить, поэтому твердо им сказала, чтобы соблюдали приличия. Мистер Клей, упокой Господь его душу, имел слабость к людям театра, так что я время от времени пускаю их, если у них есть рекомендательные письма и они могут расплатиться вперед. С актерами и цыганами лишняя осторожность никогда не повредит, мисс Бекетт.
–Думаю, да.– Элинор несколько удивляла хозяйка гостиницы, дружившая с художниками и дававшая приют колоритному племени артистов и бродячих менестрелей.– Хотя я никогда не встречала цыган…
–Мистер Клей, мир его праху, изрядно подвыпив, обычно говорил, что он дальний родственник цыганского короля. Хотя это наверняка была всего лишь его фантазия. Он за всю жизнь севернее Олд-стрит-роуд ни разу не выбрался. Так что, думаю, он просто немного завидовал их свободе.– Миссис Клей взяла из вазочки печенье.– Но к чему путешествовать, если гостиница привлекает сюда всех путешествующих? Так я всегда говорила мужу, чтобы подбодрить, и это всегда срабатывало.
Раздался тихий стук в дверь, и тут же появился Талли с углем. К изумлению Элинор, он быстро зашевелил пальцами, делая какие-то странные жесты, а миссис Клей то и дело кивала.
–Да, дорогой! Я позабочусь о мистере Ривзе. Вечно он торопится шум поднимать!
–Мальчик разговаривает… руками?
–Да, именно так. Мистер Ривз уверяет, что в его комнате сильный сквозняк, но он малость рассеянный и вечно оставляет окна открытыми. Что с этим можно поделать?– Миссис Клей расправила фартук и поднялась, собираясь покинуть комнату.– Мистер Ривз – профессор каких-то наук, поэтому я с ним не спорю, а просто закрываю окна, когда он забывает. Он уезжает во вторник. Какое облегчение! Надеюсь, он не оставил открытыми окна у себя в Глазго, когда уезжал в Лондон! Можете такое представить? У него в спальне, наверное, сугробы наметет!
Элинор была вне себя от восхищения, наблюдая, как Талли и миссис Клей объяснялись жестами и смотрели друг на друга с полным пониманием.
–Никогда такого не видела! Как умно использовать подобные сигналы…
–Мы с Талли придумываем свой собственный язык. Я прочитала об этом в газете. Но не думаю, что мы делаем все так, как в дорогих школах для глухих и немых. Когда он был маленьким, я начала показывать ему разные предметы и делать жесты. Мы практиковались вместе, и тогда я поняла, что у моего Талли такой же острый ум, как и у других. А теперь, когда нам нужно новое слово, Талли показывает мне, как оно, на его взгляд, выглядит. Разве он не умница?– Миссис Клей постоянно жестикулировала, вовлекая в разговор своего приемного сына.
Талли же вдруг зарделся и вышел из комнаты.
–Это просто замечательно, миссис Клей.
–Чепуха! Он мой сын, и я просто не могу вести хозяйство без него. Хотя я за него беспокоюсь. Когда он вырастет, ему понадобится девушка умная и терпеливая, которая сможет вместе с ним вести дело и заботиться о постояльцах. Но до этого еще годы впереди.
–Да, годы…– эхом отозвалась Элинор.– Но, думаю, все у него будет в порядке!
–У него талант к коммерции, и он умеет заработать. Мистер Клей полюбил бы его. Но оставить гостиницу Талли – это не благотворительность, уверяю вас! Это здравый смысл и гарантия, что моя гостиница переживет всех нас.– Миссис Клей снова расправила фартук, и это означало, что она переходит от одной темы к другой.– Если уж я обрекла вас на обед в своей комнате, то распоряжусь, чтобы позже вам принесли ванну.
–Ох, зачем?!– Элинор пошла за хозяйкой к двери.– У вас столько хлопот! Хватит немного горячей воды в тазу. Тогда я смогу…
–Нет, ванна! Леди должна принимать ванну. Да и какие хлопоты? Ничто так не прогоняет холод и не приводит в хорошее состояние, как добрая горячая ванна. Вы так не думаете?
–Да, но…
–Тогда договорились!– Миссис Клей улыбнулась.– Допивайте чай, дорогая. Я скоро пришлю обед. А потом займемся ванной, и вы сможете отдохнуть. Приятного вечера, мисс Бекетт. И спасибо за гостеприимство.
–Мое гостеприимство?!– рассмеялась Элинор.
–Да, я так это рассматриваю. Приятно побыть в женском обществе. И признаюсь, мне нравится, как вы относитесь к моему Талли.– Хозяйка снова разгладила фартук.– Так что вот так!
–Миссис Клей, вы настоящее сокровище. У меня ощущение, что впредь мне не следует с вами спорить.
–Наконец-то вы это поняли, дорогая,– усмехнулась миссис Клей.– Мистер Клей, царствие ему небесное, сказал бы, что ему легче луну заставить делать то, что он хочет, чем переубедить вас. Так что отогревайтесь в горячей воде. Увидимся завтра!
С этими словами хозяйка ушла, а Элинор с улыбкой пробормотала:
–Какая она милая и добросердечная, эта миссис Клей.
Позднее, когда принесли медную ванну и наполнили горячей водой, у Элинор почти не было времени думать об изменениях, внезапно произошедших в ее жизни. В свое время она вела жизнь относительно беспечную и даже не понимала этого, но трудные месяцы преподали жестокий урок, так что теперь она знала стоимость каждой вещи, к которой прикасалась.
Элинор взяла кусочек французского мыла, которое принесла горничная, и повертела его в руках. «Несколько шиллингов за аромат роз после месяцев твердого щелочного мыла»,– подумала она.
Что ж, все имело свою цену. Элинор вздохнула и положила мыло в мыльницу, подвешенную к ванне. Затем начала быстро раздеваться, аккуратно складывая вещи, чтобы избежать необходимости их гладить. Наконец она осторожно перешагнула через край ванны и медленно погрузилась по самый подбородок в чудесное шелковистое тепло.
Как только портрет будет закончен, у нее появятся деньги – эта мысль витала вокруг, как пар от воды. Ужасы бедности исчезнут, и она сможет утешаться тем, что выжила, сохранив честь.
«Легко расплатиться с Джозайей за уголь и мыло, но ведь есть нечто большее, не так ли? Он сидел у моих ног, и я тогда словно преобразилась… Как расплатиться за такое?»
Глава 11
В этот вечер «отшельники» снова собрались у Роуэна. Каждый занял свое любимое кресло или другое удобное место в кабинете доктора на первом этаже, где находились его замечательные коллекции. Эти люди прежде не знали друг друга и вращались в разных кругах, так что их пути никогда не пересекались, пока их не свела вместе индийская темница. Время, проведенное в ней, и возвращение в Лондон укрепило эту дружбу, и теперь их связывали почти братские узы – все они бросали вызов любому врагу, пытавшемуся обидеть хоть одного из «отшельников».
–Объявление для первой полосы в «Таймс» готово,– объявил Эш, подняв свой стакан.– Хотя я по-прежнему утверждаю: мы с ним слишком уж любезничаем.
Майкл скрестил на груди руки и проворчал:
–По мнению Блэкуэлла, его надо просто вызвать как подлого труса и негодяя, добавив несколько подходящих к случаю фраз. Но я твердо уверен, что «Таймс» не опубликует их из-за закона о благопристойности.
–К черту благопристойность, если этот негодяй…
Гейлен, сдерживая Эша, положил руку ему на плечо.
–Успокойся… Кто бы это ни был, он заплатит за то, что сделал. И никто из нас твою ярость не считает неоправданной. Если бы такое произошло с Хейли… я бы с ума сошел.
–Вот Эш и сходит,– с усмешкой заметил Роуэн, стараясь ослабить напряжение. Молодая жена Эша едва не умерла, и его гнев был понятен, но игра казалась слишком опасной, так что им следовало сдерживаться.
–Как Кэролайн?– спросил Гейлен.
–Уверяет, что здорова, как никогда,– ответил Эш, и гнев в его голубых глазах уступил место нежности.– Но она быстро устает, и я… беспокоюсь. Она сама не своя.
–Я велю ей чаще отдыхать,– вступил в разговор доктор.– Они с Гейл старые подруги, так что обещаю: все будет выглядеть прилично и мы удержим Кэролайн от подозрений, что опекаем ее.
–Спасибо, Роуэн,– кивнул Эш.
–Что ж, тогда вернемся к этому трусливому негодяю,– предложил Майкл, разворачивая бумагу, которую вытащил из кожаного бумажника.– Вот видите?..
Роуэн взял бумагу и вслух прочитал:
–«Наше терпение иссякло. Вы не сигнализировали перед ударом, хотя обещали. Некомпетентность вашего наемника не оправдание. Если желаете, можно поговорить. Поместите объявление на первой полосе «Таймс» в течение двух недель, Шакал, и мы дадим вам знать, где и когда. Тем временем будьте начеку. Мы положим этому конец тем или иным способом. «Отшельники».
–Что скажете? Вызов, но не слишком воинственный, ведь так?– спросил Радерфорд.
–Не по душе мне такой вызов,– проворчал Эш.
–Шакал, на мой взгляд, подходящая кличка.– Роуэн вернул бумагу Майклу.
–Почему бы не покончить с этим делом одним махом?– спросил Джозайя.– Можно просто послать вызов с указанием времени и места. Зачем давать ему две недели на ответ, если мы не ждем ничего…
Майкл покачал головой:
–Нет-нет, нам нужно убедиться, что рыбка на крючке. Я не меньше других хочу покончить с этим, но после оплошности с Блэкуэллом он залег в нору. И сейчас мы можем все испортить, если поспешим.
–Согласен,– кивнул Роуэн, наливая себе стаканчик бренди.– После отравления от Шакала ничего не было. Мы хотим, чтобы все произошло на наших условиях и по нашему графику. К черту полнолуния и всякие мистические знаки!
–Осталось решить, где встретиться с этим негодяем, когда он ответит.– Гейлен взял у Майкла бумагу, чтобы перечитать.– Полагаю, мы останемся в Лондоне.
–Предлагаю Гайд-парк!– Эш снова наполнил свой стакан и сел рядом с Джозайей.– Публичное место заставит его дважды подумать, прежде чем что-нибудь…
–Нет, не годится,– перебил Майкл.– Потому что парк слишком открытый и там множество мест для засады. А в такую погоду, как нынешней зимой, в Гайд-парке мало гуляющей публики, чтобы стать свидетелями… Ну не то чтобы они были нам нужны, однако… Нет, никаких парков!