Но он не собирался спешить и теперь проводил пальцами по ее волосам и поглаживал плечи, куда мог дотянуться. Элинор же отвечала на его ласки со всей возможной страстью.
Внезапно Джозайя склонился над ней, распуская пояс и развязывая нижние юбки. Целуя легкую выпуклость ее живота, он постепенно поднимался к груди, а его руки продолжали ее ласкать, и каждое движение его пальцев словно нашептывало о предстоящем грехе, чудесном и сладостном.
Но это продолжалось слишком долго, и в какой-то момент Элинор, не удержавшись, вскрикнула: его руки бродили где угодно, но не касались самых чувствительных мест. Она громко застонала, борясь с накатывающими волнами желания, грозившего разорвать ее на части. Это был какой-то странный вид пытки: оказаться в муках наслаждения – и чувствовать себя отвергнутой.
–Джозайя!– выкрикнула она и, всхлипнув, добавила: – Пожалуйста…
Тут до него дошло, что он был слишком жесток, завел ее слишком далеко.
–Прости…– пробормотал Джозайя, мысленно улыбнувшись. Его прекрасная злючка, прежде такая сдержанная и чопорная, теперь была словно ртуть – изменчивая и непредсказуемая.
Решив, что достаточно раздразнил ее, он начал расстегивать свою рубашку, но Элинор тотчас перехватила его запястье.
–Пожалуйста, позволь мне.
Теперь пришла его очередь уступить, и игра приняла оборот, которого Джозайя не ожидал.
А Элинор, приподнявшись, расстегнула его рубашку, затем спустила ее с плеч Джозайи. Когда же она принялась ласкать его – ее пальцы были словно наэлектризованы,– он невольно застонал. Внезапно она запустила пальцы в завитки волос на его груди, а потом с силой дернула.
–Осторожней!
–Я сделала тебе больно?
–Нет, ты не можешь сделать мне больно, Элинор. Но ты можешь заставить мужчину забыться.
Тишина была ему ответом. Но Элинор тотчас же принялась целовать его. Она прижалась грудью к его обнаженному торсу, и его тело… оно отреагировало вполне естественным образом.
А Элинор не терпелось увидеть его всего – коснуться везде, попробовать на вкус, как пробовал он ее. Джозайя был стройный и мускулистый, словно высеченный из теплого камня, и она восхищалась его красотой.
–Ну, что ты думаешь об этом, Элинор Бекетт?– спросил он неожиданно.
Она залилась краской – такая естественная и чувственная.
–Я думаю, что ты самое красивое из всего, что я видела, Джозайя Хастингс, и я… я не желаю больше говорить.
–А как вы представляли себе это, мисс Бекетт? Я имею в виду – первый раз с мужчиной…
–Я никогда не думала о том, как говорить на такую тему… Я представляла, что это… просто случится.
–Что случится?
–Вы не знаете?..– пролепетала Элинор.
–Я прекрасно знаком с сутью дела, мисс Бекетт. И спросил только для того, чтобы убедиться, что моя поборница всевозможных правил не разочарована и не шокирована.
Ее глаза округлились, и она прошептала:
–Не сомневаюсь, что я не буду разочарована.
Джозайя улыбнулся.
–Согласен. Постараюсь вас не разочаровать.– «И не откладывать событие…»
Он снова уложил Элинор на диван и занял позицию у нее между ног, на этот раз стащив юбки и последнюю одежду, открыв ее всю целиком.
Такого изящества он никогда еще не видел! Джозайя упивался красотой ее обнаженного тела, любовался всеми оттенками розового; когда же взглянул на средоточие ее женского естества… Мускусный сладковатый аромат делал терпение почти невозможным, и Джозайя наклонился, чтобы попробовать на вкус сокровище ее плоти.
Элинор приготовилась к его прикосновениям; она ждала, что он начнет с того, на чем остановился три дня назад. Однако же…
Когда его дыхание коснулось влажной плоти между ног, Элинор, ошеломленная, громко вскрикнула – такого она никак не ожидала. Неужели он действительно хочет… «О, какое блаженство!» – тут же промелькнуло у нее.
–Н-не может быть, что это… нормально, мистер Хастингс!– воскликнула она, вцепившись в подушки; его удивительные ласки все сильнее распаляли огонь ее желания.
–Никаких правил, мисс Бекетт. Прочтете мне нотацию потом.
Джозайя еще шире развел ее ноги и поцеловал набухшие складки лона, а затем его язык скользнул по ним и прошелся вокруг тугой почки. С каждым движением его языка Элинор все громче стонала, а Джозайя упивался ею, словно амброзией.
–Да, пожалуйста, да!– то и дело вскрикивала она со стоном.
Но Джозайю не нужно было поощрять. Препятствия лучше помогли бы ему удостовериться, что он достойно подготовил Элинор к предстоящему, однако он пытался удержаться от спешки. Все быстрее и быстрее кружил он языком вокруг чувствительного бутона. Когда же она начала извиваться под ним, ему пришлось крепко удерживать ее за бедра.
А Элинор… Она закружилась в буре экстаза; быстрые резкие спазмы финала словно распахнули тысячи дверей, ведущих к чему-то большему. Она достигла пика блаженства раньше, чем поняла: дальше ее будут ждать уже заоблачные высоты страсти.
Она все еще покачивалась на волнах экстаза, пока Джозайя освобождался от бриджей, чтобы наконец-то взять ее. Внезапно Элинор приподнялась и, открыв глаза, посмотрела на любовника. И тотчас же ее глаза округлились – она увидела возбужденную мужскую плоть. Ничего подобного Элинор не ожидала и ахнула в восхищении, коснувшись этого бархатистого толстого ствола. На первый взгляд он казался огромным и массивным, и, попытавшись сомкнуть вокруг него пальцы, она поняла, что зрение ее не обмануло. И эта мужская красота совершенно ее очаровала – она вдруг поняла, что жаждет обладать им целиком.
–Подожди, у меня есть… «французские письма».
–Ой!..– Она прикусила губу.– Правда?
–Ох, проказница! С тех пор как я впервые попросил тебя о поцелуе, а ты ответила отказом, я понял, что с тобой все непредсказуемо. Потому и сунул изрядную пачку под подушку здесь… и в своей спальне.
Элинор рассмеялась, и этот ее гортанный смех заставил его содрогнуться от вожделения.
Джозайя быстро справился с презервативом и снова занял позицию у нее между ног. Немного помедлив, подался вперед, чтобы войти в нее, а она вдруг проговорила:
–Я хочу, чтобы ты забылся, Джозайя.– Элинор внимательно смотрела на него.– Я хочу забыться. Давай забудемся вместе.
«Да, конечно, забудемся вместе»,– мысленно повторил он.
Ноги Элинор тут же сомкнулись вокруг него, и Джозайя начал медленно входить в нее, борясь с желанием одним рывком погрузиться в ее влажное разгоряченное лоно. Джозайя не хотел причинить ей боль, однако не ожидал от Элинор такой страсти и решительности. В следующее мгновение она вдруг выгнулась ему навстречу, принимая его копье в свои бархатистые ножны, и у него на секунду дух перехватило.
Джозайя застонал, а Элинор снова подалась ему навстречу, и ее девственность уступила, открылась ему. Он посмотрел в глаза Элинор, но в них не было ни боли, ни тревоги – было лишь торжество и какая-то озорная гордость, как ему показалось. Джозайя нежно поцеловал ее, а потом продвинулся еще дальше. Через несколько мгновений Элинор инстинктивно подстроилась под его ритм и теперь раз за разом устремлялась ему навстречу.
И вскоре все мысли Джозайи про «мягкость» были забыты – осталась только Элинор и его желание полностью обладать ею, заполнить собой, сделать своей. Все сильнее и сильнее, быстрее и быстрее двигался он к финалу, и она, цепляясь за него, отзывалась на каждое его движение с такой же страстью.
Элинор содрогнулась и громко вскрикнула. Джозайя же стиснул зубы в зените ощущений, входя в нее с горячими струями блаженства; финал был столь силен, что, казалось, молния пронзила его в буре наслаждения и боли.
Хриплое дыхание вырывалось из его груди; он осторожно отстранился и перекатился на спину, не отпуская Элинор, так что она накрыла его своим телом.
Прошло несколько долгих минут, прежде чем Джозайя уверился, что способен говорить.
–Ну…– Он прикрыл глаза.– Я готов… выслушать нотацию, мисс Бекетт.– Каковы будут правила? Кроме запрета на смех? Хотя, думаю, разок вы рассмеялись. Но я вас не виню.
Элинор снова засмеялась, и он смаковал звеневший в ее смехе упоительный восторг.
–У меня единственный вопрос, мистер Хастингс.
Джозайя настороженно приоткрыл один глаз.
–И какой же?
–Он касается этикета… Как скоро можно попросить вас сделать это снова?
Теперь пришла его очередь рассмеяться. Потом он поцеловал ее и с ухмылкой проговорил:
–Дайте несколько минут отдыха моим глазам, и я посмотрю, смогу ли дать вам удовлетворительный ответ, мисс Бекетт.
Это было для нее откровением – неспешно раскручивающаяся спираль наслаждения, которое удерживало ее на месте. В случившемся было нечто, чего она никак не ожидала.
Элинор не подозревала, что экстаз от прикосновений Джозайи прогонит весь ее стыд. Она словно заново родилась, и все страхи, которые прежде сопутствовали каждому ее решению, мгновенно ушли. Нагая и разгоряченная, Элинор вытянулась, прижимаясь к любовнику всем телом, чтобы вобрать в себя как можно больше его силы.
Элинор рассматривала его, пока он спал, и вдруг поняла, что в тумане счастья, в сладостном единении, которое они создали вместе, она не могла определить, где кончается ее собственная плоть и начинается его. Во сне Джозайя выглядел необычайно уязвимым, и Элинор, вздохнув, закрыла глаза. Ровный ритм его дыхания успокаивал ее, и она невольно улыбалась, вспоминая сотни новых ощущений, которые он ей подарил.
Она отдалась ему, целиком и полностью, отдалась без колебаний.
Дважды.
«Ведь это и есть свобода, и это больше, чем я считала возможным… Такой мужчина держит меня в объятиях! Никогда меня так не лелеяли…»
Тут Джозайя вдруг проснулся и посмотрел на нее с улыбкой. Потом нахмурился и пробормотал:
–Кажется, я заснул.– Он сел и провел рукой по своим спутанным каштановым волосам.– Извини.– Джозайя начал собирать одежду.– Нам нужно привести себя в порядок, пока не явился бедняга Эскер и не поднял шум из-за еды.
–