«Но почему же он сказал про ад?» – подумала она.
Глава 23
–Дайте мне минуту, чтобы справиться с нервами, мистер Хастингс,– сказала Элинор, сидевшая в карете.– Храбрость оставила меня, сэр.
–Чепуха!– воскликнул Джозайя.– Вспомни, что это твоя затея! Ты ведь высказала сожаление, что я не выставляю картину.
Они вместе приехали к друзьям Джозайи на вечер «обнародования» портрета Элинор. Салонные вечеринки бывали самыми разными. Сейчас светский сезон еще не начался, и Джозайя знал, что мероприятие будет не очень шумным. Он дал хозяину дома полную свободу в приглашении гостей и добавил от себя только одно имя.
«Если Келлер появится,– решил он,– я непременно двину ему в зубы».
Но Джозайя сомневался, что химическим магнатам интересны художественные выставки, поэтому не ждал никакого удовлетворения. Что ж, тогда вечер будет посвящен им двоим. Джозайя хотел порадовать Элинор, а также позволить себе эгоистическую прихоть – выйти на публику как ни в чем не бывало, словно у него все в порядке. То, что этот выход не последний, всего лишь мечта, но Джозайя был слишком упрям, чтобы признать это.
Он подал своей спутнице руку, торопя выйти из кареты, и улыбнулся зрелищу, которое являла собой Элинор – само очарование, богиня!
–Ты прав.– Она улыбнулась ему.– Но ты дейстительно уверен, что это просто встреча друзей?
–Абсолютно! Мистер Уолл купил мою первую картину, а его салон слывет дружеским и гостеприимным. В этой компании, увидев нас с тобой, никто бровью не поведет! Я видел здесь балерин, сидящих рядом с епископами, и укротителей зверей, ведущих философские беседы с реформистами. Поверь мне, твои манеры годятся и в гостиной, и во дворце. Бояться нечего!
Она оперлась на руку Джозайи, изящно вышла из кареты и стала рядом с ним. Элинор уступила его пожеланиям и надела красное бархатное платье, хотя сознавала, что они будут являть собой едва ли не театральную картину.
–Тебе легко говорить, Джозайя. Я никогда не слышала, чтобы ты сам выказал страх.
–Это потому, что вы его отгоняете, мисс Бекетт.– Улыбнувшись, Джозайя наклонился и прошептал ей на ухо: – Ты богиня, Элинор.
–Мистер Хастингс, что за шокирующее высказывание?!
Он взял ее под руку и проворил:
–Вовсе нет. И поскольку твои почитатели начнут множиться, то я бы сказал, что это пророческое высказывание.
Элинор легонько оттолкнула его, когда они подходили к двери, хотя и раскраснелась, явно довольная лестью.
–А вот и герой дня!– приветствовал их мистер Уолл. Он долго тряс руку Джозайи, пока та не заболела. Гас, как называли его друзья, был столь же круглый, как и высокий,– комическая фигура, если учесть его полное отсутствие сдержанности во всем.– Все, кого вы упоминали, здесь – и во всеоружии. Считайте, что картина уже продана, Хастингс!
–Она не продается, мистер Уолл.
–Ах, хитрец! Цена станет совершенно скандальной, когда мои гости начнут наперебой переубеждать вас! Очень мудро, Хастингс, очень… но кто это? Неужто вы привели в мой дом восхитительную, подлинную «Леди в красном»?
–Да. Мисс Элинор Бекетт, позвольте представить вам нашего гостеприимного хозяина мистера Огастина Уолла.– Джозайя с гордостью наблюдал, как Гаса охватила дрожь волнения при встрече с его моделью.
–Мисс Бекетт, вы живая греза! Вы моя почетная гостья!
Элинор в смущении ответила:
–Эта честь принадлежит мистеру Хастингсу, сэр. Я не думаю, что…
–Чепуха! Никогда не спорьте с мужчинами, которые всегда и во всем правы. Оставьте этого эгоистичного мистера Хастингса и познакомьтесь с моей женой, доставьте ей удовольствие – пусть представит вас нашим гостям, которые умирают от зависти.– Подхватив под руку, Гас увел Элинор.
–Но мистер Хастингс…– запротестовала она.
–Ему придется какое-то время обойтись без вас. В конце концов, когда все увидят живую «Леди в красном», цена картины станет просто сумасшедшей, и Хастингс будет благодарен вам за это.– Мистер Уолл действовал как главнокомандующий армии, и Элинор не оставалось ничего другого, как подчиниться и приготовиться к светским играм без Джозайи.
Миссис Уолл, столь же эксцентричная, как и муж, составляла с ним восхитительную – и пугающую, на взгляд Элинор,– пару. Она была столь же худа, как ее муж крепок и дороден, и оказалась такой же шумной и разговорчивой. Все светские правила, какие помнила Элинор, плохо подходили для салона Уоллов, и она лишь старалась удержаться от смеха, пока ее представляли то одним, то другим гостям.
Элегантный зал с мраморными полами явно предназначался для частной выставки, но сегодня здесь повсюду стояли диваны и кресла, а многочисленные слуги разносили подносы с закусками. Трио музыкантов играло в дальнем углу, поскольку на возвышении, где они обычно располагались, стоял золоченый мольберт с картиной Джозайи, выставленной на всеобщее обозрение.
И все это сбивало с толку; трудно было видеть себя в красках – дерзкую и гордую, в окружении незнакомцев, толпящихся вокруг и открыто восхищавшихся ею. Ужас, парализовавший ее в карете, грозил вернуться, но миссис Уолл было не остановить. К счастью, Элинор разглядела Джозайю на другом конце зала, и его взгляд успокоил ее.
–Вы знакомы с «Леди в красном»?– спросила миссис Уолл очередную гостью.
Элинор отчаянно хотелось попросить хозяйку дома не называть ее так, но она не знала, как вежливо подсказать, что у нее есть имя – как у любой другой женщины в этом зале.
–Ах, дорогая! Мой муж влюбился в вас и грозится избавиться от меня, если вы действительно существуете!– Дама рассмеялась, словно потеря мужа – повод для праздника.
–Замечательно, миссис Бачерд!– Миссис Уолл хлопнула в ладоши, явно довольная шуткой.– Бертрам чувств лишится при виде ее красоты, так и знайте!
–Ах, бедняга… Вы, несомненно, правы.– Миссис Бачерд вздохнула.– Но как это волнующе – встретить модель! Какая вы прелестная птичка!
Элинор прикладывала все усилия, чтобы подавить гнев,– ведь о ней говорили как о неодушевленном предмете.
–Я не классическая красавица, миссис Бачерд, но мне приятно, что вы находите интерпретацию мистера Хастингса восхитительной. Он неустанно трудился над картиной, а мне просто выпала честь внести вклад в его работу.
–Боже мой!– ахнула миссис Бачерд.– Да вы вовсе не уличная птичка! Какая чудесная речь! И какая вы рафинированная!– Она улыбнулась, похлопав Элинор по руке.– Извините, дорогая. Вы должны назвать свое имя.
–Элинор Бекетт,– представилась Элинор, порадовавшись, что хоть эта дама поинтересовалась ее именем.
–Мисс Бекетт, клянусь, вы будете событием предстоящего светского сезона!– заявила миссис Бачерд.
–И у меня будет исключительное право хвалиться, что я первая, у кого вы побывали в гостях,– подхватила миссис Уолл.
–Я бы не хотела лишать вас триумфа, миссис Уолл, но не имею намерения… участвовать в светском сезоне. Это было бы совершенно неуместно,– начала объяснять Элинор, но ее тут же перебили:
–Чепуха! Аристократия ничего так не обожает, как неуместность,– объявила миссис Бачерд.– А мой Бертрам прямо-таки специалист по неуместности. При этом наш светский календарь такой плотный, что забирает все силы. Просто истощает, мисс Бекетт! Но его кузина – одна из любимых фрейлин ее величества, и я объясню ей значимость нашего открытия, чтобы она могла упомянуть о нем при дворе.
–Ваше открытие?– переспросила Элинор. Потеряв нить разговора, она не понимала, к чему клонит собеседница.
–Принц-консорт – заядлый поклонник искусства. И как только мы подсунем ему под нос последнюю работу мистера Хастингса, кто тогда скажет, что это не я открыла его?
–Мистер Уолл может наброситься на вас за это!– запротестовала миссис Уолл.– Вы, оказывается, предерзкая особа!
Какой-то мужчина в вечернем костюме деликатно кашлянул позади них, и миссис Уолл вернулась к обязанностям хозяйки дома.
–Дорогая, позвольте представить вам мистера Томаса Келлера. Говорят, он самый серьезный и скучный молодой человек в Лондоне, но ужасно умный! Его семейное состояние сделано недавно, в аптечном деле. Подумать только!.. А эта прелестная женщина – мисс Элинор Бекетт. Я только на днях познакомилась с ней, но не могу удержаться, чтобы не поделиться ею,– весело сказала миссис Уолл.– Побеседуйте пока, а мы с миссис Бачерд, если вы не возражаете, отлучимся на бокал вина.
–Да, конечно.– Мистер Келлер ответил раньше, чем Элинор сумела придумать подходящую причину, чтобы помешать миссис Уолл оставить их наедине.
«Значит, Келлер? А он намного моложе, чем я его себе представляла. И теперь, когда я столкнулась лицом к лицу со злодеем, который погубил моего отца… О, как бы сбежать отсюда побыстрее»,– думала Элинор.
–М-мистер Келлер, я не очень-то разговорчива. Извините, но я…
–Мисс Бекетт, это действительно вы? Элинор Бекетт?
Этот вопрос застал ее врасплох.
–Полагаю, что да,– пробормотала она.
–Я слышал, как вы назвали свое имя, и поверить не мог, что рука судьбы позволила себе такое… Наши отцы когда-то вели совместное дело, и… Судя по выражению вашего лица, вы все об этом знаете.– Голос у собеседника был низкий, но мягкий, а лицо выражало искреннюю озабоченность ее бедами.– Мой отец умер два месяца назад, и я только недавно узнал о его… преступлениях. Я навел справки на Орчард-стрит, но вы бесследно исчезли.
–Вы наводили справки? Но зачем?
–Чтобы принести извинения и посмотреть, есть ли шанс возместить ущерб.
Элинор в изумлении раскрыла рот.
–Сэр, правда?..
–Знаю, это кажется неправдоподобным, но я молился, чтобы мы с вами встретились. Мой отец всю жизнь провел в погоне за прибылью, пренебрегая душой. А я готовился получить ученую степень в области религиозных наук, когда меня вызвали в Лондон к умирающему отцу.
–Он признался вам в том, что совершил?..
В глазах Томаса отразилась печаль.
–Нет, мисс Бекетт. Он до конца гордился своим финансовым успехом. Но в последнем горячечном бреду сказал что-то странное о вашем отце, о том, что самых талантливых легче всего провести, и я тогда получил первую улику. После его смерти я усадил за работу бухгалтеров, и официальные документы сказали все сами за себя.