«Ты попался, рыжий!» — вспыхнуло у него в мозгу, когда он наконец обнаружил следы временных перемещений Фомы. С этого момента настроение главного оператора переменилось, к нему вернулась, если не веселость то, во всяком случае, угрюмая бодрость студенческих лет, пропавшая после поединков с Томасом. Младшие сотрудники Системы даже слышали иногда, как их шеф напевает. Переглядываясь, они многозначительно крутили пальцами у виска: шеф сбрендил на почве «старухи», нельзя проводить столько времени с подобной мегасистемой!..
А он в это время размышлял, доложить ему о своей находке или это не его дело, он ведь мог не обратить внимания на слова Моноро, как не обращал внимания на этот феномен сам заместитель отдела контроля наказаний. В конце концов, тщательно просчитав ситуацию и даже подключив для этого логико-математический аппарат Системы (который выдал совершенно безопасный алгоритм поведения некоего субъекта «Х» [Лоро] — в данной ситуации «Y» и оценил его «десяткой» по десятибалльной системе надежности и, главное, безопасности для «Х»), Лоро так и решил, это не его епархия, пусть об этом болит голова у тех, у кого она должна болеть. Он же при любом варианте развития событий остается вне подозрений.
— Ты попался, рыжий, ты попался! — шептал он, изучая голограммы и копаясь в архивах.
Он еще не знал, как он это сделает, но у него есть его Система, она просчитает, пусть для этого потребуется столько же времени, сколько он знает этого выскочку, пусть! Время не имеет значения, когда в силу вступает закон мести. Имеет значение только жизнь, а жизнь его была невыносима от неутоленной жажды мщения, от горького послевкусия желчи при мысли о Фоме. Чтобы сделать свою жизнь свободной даже от этого, он был готов идти до конца.
Один раз он был очень близок к тому, чтобы утолить свою жажду, это было давно, как раз перед ссылкой Фомы. Тогда он вычислил место его забав, а затем спровоцировал неожиданную трансформацию реальности на его траектории (с помощью «старухи» можно и не то), замаскировав этот всплеск под «дыру», которая, кстати, тоже не замедлила появиться, спровоцированная трансформацией. Для подстраховки он направил туда же на патрулирование закадычного приятеля Томаса Акра Тхе. Их траектории должны были пересечься как раз перед трансформацией, Тхе должен был подрезать гребень замка Фомы и тем самым убить его, а дыра бы все смазала.
Все получилось отлично, не могло не получиться, он уже тогда был неплохим оператором, и взбесившаяся реальность уже рвала сайтеров на куски, но рыжему опять повезло. Система, которая просчитала его катастрофу, взвыла в тот момент, когда на одном из провинциальных диспетчерских пунктов оказался Сати (откуда он там взялся?) и взял управление на себя. Сати правильно просчитал ситуацию и усмирил реальность, не выходя из-за пульта.
Такое возможно, если закоротить все уровни взаимосвязей реальности на несколько мгновений, после этого неуправляемые процессы на выбранном участке замедляются или начинают течь вспять, словно при перемене полюсов. Это было совсем не очевидное, но как оказалось единственно правильное решение. После этого спасение сайтеров было уже не такой невозможной задачей и с ней кое-как справились.
Ларкин долго ходил под гнетом опасения, что жесткий и проницательный Сати сам приедет разбираться в инциденте, но шефу по катастрофам было не до того. Тогда главный оператор понял, что и у него лимит везения не совсем исчерпан. И еще не закончен их поединок с Фомой. А когда ему доложили по сайтерской эстафете, что обнаружен давний несанкционированный выход за Последнюю Черту, он звериным чутьем хищника понял, это рыжий! Возможно он, Лоро, не зря рисковал своим положением и жизнью!..
Правда, теперь он даже самому себе не хотел напоминать о той попытке, чувствуя последними волосками на загривке, что здесь кроется что-то гораздо больше его и страшнее, что он, возможно, своей провокацией с дырой открыл дорогу в бездну, дорогу Дну. Нет, об этом лучше не думать!..
Лоро бросился к сравнительному анализатору и архивам, да — по почти неуловимым штрихам, это очень похоже на рыжего! Это, конечно, не доказательство для Кальвина, его шефа, и тем паче для всех этих верхних Советов, но чем не повод для серьезнейшей проверки!.. Начальную стадию проверки он может сделать сам. Он не будет терять ни мгновения, раз у него появилась возможность сделать жизнь Томаса весьма и весьма беспокойной, а главное бесперспективной! Стульчик Пифии, ха-ха!..
Лоро «припал» к Системе и она, погудев несколько десятков смен, выдала ошеломляющие данные: Томас мог быть за Чертой около десяти раз! На какое-то время ему стало страшно, да кто же он этот рыжий?! Он не ждал ничего подобного — один-то выход был сенсацией, а тут столько?!
Полученные результаты его потрясли. Данные, конечно, требовали большой и тщательной проверки, но на это уйдет уйма времени, гораздо больше, чем уже ушло, а ему эти данные нужны сейчас. К тому моменту он уже понимал, что с Рыжим терять время нельзя, время от времени тот бесследно пропадает. Даже если предварительные результаты проверки верны на двадцать процентов, то это бомба для Ассоциации и — стул Пифии для Рыжего на вечные времена, не будь он Ларкин! Он не зря стал главным оператором Системы, если ее надлежащим образом люлькать каждый день, она такого понарасскажет!..
— Ты меня вспомнишь, если конечно узнаешь, кто тебя женил на Пифии! — мурлыкал главный оператор.
Работа предстояла огромная. Лоро составил план. Сначала Кальвин, поскольку Ави, второй шеф Системы, криминалом не занимался…
Кальвин, к его удивлению, отнесся к докладу совершенно спокойно. Он выслушал Лоро и отпустил, ничего не сказав, только поблагодарил. «Жирный боров! — кусал губы Лоро. — Конечно, над ним не каплет, начальник, иерарх. Он даже не представляет, какая это бомба!..» «Да бросьте вы, Ларкин, это всего лишь трансформация!» — мысленно передразнил он шефа. И доказать сейчас он ничего не может, к сожалению! Как бы еще с него не спросили, почему он использует систему на изучение случайных всплесков. Старуха и так работает на полную мощность из-за событий на периметре, точные данные будут очень не скоро. К тому же он выставил очень высокий порог чувствительности, да еще несколько дополнительных фильтров, чтобы уловить сверхмалые колебания потенциала континуума, если они будут. Нет, он чувствовал, здесь что-то есть, ненависть обостряет все чувства, теперь он прекрасно понимал это высказывание. Но что делать: ждать, пока проснется этот жирный боров или выходить на Совет Коррекции?
Прозрачные створы сдвигались и раздвигались много раз, пока Лоро не очутился в святая святых — Совете Координации. Он так и не понял: он двигался навстречу створам или створы к нему? У ощущений была архитектура сна или неотредактированной голограммы, что впрочем иногда представляется одним и тем же: кажущая стремительность наплывала на кажущуюся медлительность…
В Совете Коррекции, куда он обратился сначала, отнеслись к его изысканиям так же прохладно, как и Кальвин: не ищите сенсаций, Ларкин, это обычная спонтанная деформация реальности… И такие типы сидят над ним? В их руках судьбы Ассоциации?..
Он то ли шел, то ли плыл, то ли реальность текла, разворачиваясь перед ним, и только мысль о неудаче в Коррекции мешала свободному парению, садня как заноза. Но в Совете-то Координации должны понимать, что нашел Лоро, что он буквально «нарыл», не жалея ни времени, ни сил! Системы, ха!..
— Ларкин, я надеюсь, вы не зря подняли переполох в Коррекции!
Лоро вздрогнул от неожиданности. Голос, казалось, шел ниоткуда и только присмотревшись главный оператор Системы увидел перед собой чуть заметное скопление искрящихся точек, звездочек и нитей, словно мишура на новогодней елке, когда зажигают гирлянды при свете яркого солнечного дня зимой. Он уже в Совете?
Контур Светлейшего (Светлейшего?..) появился, словно выткавшись из этих бликов, которые повсюду создавали двигающиеся прозрачные плоскости, но сам он оставался прозрачным, как фантом. А может, это и был фантом?.. Лоро вспомнил досужие разговоры сослуживцев о том, что Светлейший, якобы, может присутствовать сразу в нескольких местах. Ни лица, ни еще каких-нибудь отличительных признаков в этой призрачной фигуре разобрать было нельзя. «Вот почему никто не знает Светлейшего в лицо, — догадался Лоро. — Он может присутствовать в Синклите, но никто не будет знать об этом!»
Разговора, такого, о каком мечтал Ларкин, не получилось, он вообще ничего не мог сказать, во всяком случае, ничего связного. Смотрел на Светлейшего словно на призрак и ощущал противное дрожание в коленках и сухость горле. Голос Светлейшего, звучавший, казалось, прямо в голове, приводил в трепет. И это было унизительно для такого профессионала, каким считал себя Лоро, он не должен бояться фантомов. Впрочем, Светлейший не собирался обсуждать способ своего появления, а тем более, объяснять. Он не стал также и слушать жалкий лепет. Формат встречи так же не обсуждался.
— Не будем терять времени! — гремел голос. — Говорите!
Лоро поперхнулся, кляня свою самонадеянность. С трудом оторвав пересохший язык от шершавого неба, он выдавил из себя приготовленную фразу о том, что Система зарегистрировала несколько трансформаций, которые не совсем вписываются в обычную картину зоны высокой турбулентности и похожи на несанкционированные выходы за Черту. Ему не удалось выговорить и половины приготовленных слов, но Светлейший его понял, у Лоро было ощущение, что его читают как открытую книгу.
— Что значит несколько? И что значит похожи? Вы понимаете, о чем говорите?
— Да.
— Так сколько?
— Пока система не протестировала данные, я не могу сказать точно, но похожих случаев около десяти…
— Именно поэтому вы обратились сразу в Совет Координации?
Светлейший не повысил голос, он вообще его не повышал (в смятении воли чудилось, что высший иерарх вообще не говорит!), но Лоро показалось, что в зале Совета Координации (или где он еще находился?) загремел гром.