— Вот она! — шепнул Грик, и рассказал, как и куда идет тропинка. — Главное запомните: развилка возле двойного дерева, ну… из одного корня. Налево тупик и обрыв, направо на вершину. Все время держитесь правой стороны, все ответвления налево обманки…
Они стояли у широкой тропинки, ведущей вверх. Основные посты они миновали подземным ходом, но двигаться вперед все равно нужно было с величайшей осторожностью.
— Грик, — сказал Доктор. — Возвращайся к напарнику и ждите нас до утра. С рассветом, если нас не будет, переправляйтесь к своим, но не позже и не раньше, понял?
— Тс-с! — прошипел вдруг Фома. — По-моему, кто-то едет и довольно быстро!
— Двое, на лошадях, — подтвердил Грик, пошевелив ушами и приложившись для верности к земле.
— Берем! — шепнул Фома Доктору. — Если гуськом: я — первого, ты — второго, если рядом: каждый — своего!..
Он тенью перескочил тропинку и слился с темнотой.
— Я — первого! — напомнил он.
Поднимался ветер, предвестник грозы, пока еще редкими, внезапными, но мягкими порывами и деревья благодарно отзывались пересохшими от ожидания ветвями и листьями. Это было на руку лазутчикам.
Из-за поворота показались два всадника. Они довольно споро скакали, рядом.
Фома и Доктор одновременно запрыгнули на лошадей сзади наездников. Лошади захрапели и остановились под натянутой уздой. Сами же верховые уже ничего не слышали. Их бережно стащили с лошадей и положили на землю.
— Заткни одному рот! — скомандовал Фома Грику, основательно потрясенному быстротой и бесшумностью действий господ рыцарей. — Вот этому!..
Фома ткнул в того, что выглядел помоложе. Второго, здорового мужика, лет сорока, они с Доктором привели в чувство.
— Кто такой, куда и зачем? — быстро и хищно спросил его Фома, показывая кинжал и проводя им по горлу лежащего. — Говори, только тихо и без шуток!
— Курьер… к Хруппу! — надсадно прохрипел курьер, глаза его были полны ужаса.
Фома, вместе с ножом, показывал ему свою самую страшную маску.
— Зачем? — рыкнул Фома. — Кстати, если скажешь, я тебя не съем!
И он зевнул, показав страшную пасть с тремя рядами кривых зубов — акула, сбежавшая на сушу. От курьера пошел парок непроизвольно отходящей мочи.
— Дебой велел передать, что будет утром…
Дебой, один из бывших вассалов Иезибальда, теперь был правителем и одновременно главнокомандующим сил гимайцев, это они успели узнать в штабе.
— С основными силами? Когда наступление?
— Не знаю, мне велено передать, чтобы Хрупп готовился к утру, а там по обстоятельствам…
— Впереди еще есть посты?
— Не знаю.
— Пароль! — рявкнул вдруг Фома во всю свою пасть, потому что курьер стал терять сознание от переживаний.
Тот снова обделался, уже не стесняясь, почти с наслаждением.
— Корона.
— Красиво, — пробормотал Фома. — А отзыв есть?
Курьер помотал головой, мечтая только об одном, уснуть и не видеть никогда этой ужасной морды
— Ты даже не представляешь, милый, как тебе повезло, если ты говоришь правду! — похлопал его кинжалом по глотке Фома.
— Правду, — прошептал тот.
— Сколько человек наверху?
— Не знаю.
— Но там только люди Хруппа?
— Да, наверное.
— Корона, говоришь? — протянул Фома, оглядываясь на Доктора; тот помотал головой. — Ну ладно, дорогой товарищ, спи! Но если ты мне соврал, я вернусь и сожру твои внутренности у тебя на глазах!
Курьер даже заплакал в доказательство своей правдивости. Фома ткнул его в лоб и он с удовольствием отлетел из этого страшного мира, с войной и морскими чудовищами.
— Похоже, Хрупп примеривает корону Кароссы, — заметил Фома, вставая. — И не только ее…
Грик вскрикнул и в ужасе пополз от него, не вставая с зада, глаза и лицо у него были такие же, как только что у гимайского курьера.
— Лицо! Рожу-то свою убери! — сдавленно прикрикнул Доктор.
— А, черт! — вспомнил Фома, и на глазах у Грика сорвал с себя ужасную маску.
— Фу! — отпустило того. — А я уж думал, правду говорят, что вы не человек — оборотень!
— Оборотнем сейчас будешь ты, причем очень быстрым! — сказал Фома. — Тебе надо обернуться до своих. Сейчас!.. Ты слышал, что сказал курьер? Все?..
Грик дважды кивнул.
— Тогда все это передай генералу, только генералу Арбелу! Понял?..
Глаза у проводника засияли надеждой.
— Передай также, что было бы неплохо, если бы генерал выступил через час и атаковал у моста и по всей реке, — добавил Доктор. — Но это только если вы услышите шум боя на этом холме или еще какой знак, понял? Это важно! Повтори!
Грик без запинки повторил, похоже, он не зря играл в детстве в войну.
— За час успеешь?
— Постараюсь!
— Надо постараться! — жестко сказал Доктор. — Тут бегом, там — верхом! Все, давай!..
Грик бесшумно исчез. Фома аккуратно укладывал тела в ближних кустах, уже не таясь обламывая ветки для маскировки. Ветер поднимался, временами, такой, что в десяти шагах ничего не было слышно. Скоро гроза.
— Думаешь, успеет? — спросил он, закончив камуфляж.
Теперь у каждого гимайца во рту торчала зеленая веточка — посланники мира, гринпис.
— Ты его так напугал, что как бы он не перепутал воюющие стороны! — усмехнулся Доктор. — С маской ты хорошо придумал, полная иллюзия, не надо, чтобы они о нас черте что думали! Меньше доверия.
— И страху меньше!
— А ты что выбираешь?
— А я, сэр, уже давно не выбираю, благодаря вам, сэр!
— Ну вот и поговорили!
Переодеваться не пришлось. Курьеры были одеты просто и неброско, по-походному, как и сайтеры, только вместо сапог у них были обмотки, да на голове шапки. Шапки они одели, но свои роскошные сапоги из мягкой кожи, подарок короля, Фома никому бы не отдал.
Первый пост, что они встретили, был уже перед самой вершиной.
— Стой! Кто такие? — спросил их кто-то сверху.
— От Дебоя, к Хруппу! — ответил Фома, замечая разбойника на суку над ними.
Ловко устроился!
— Пароль?
— Корона.
— Проезжай!
— Слышь, чего скажу! — поманил дозорного пальцем Фома.
— Чё? — наклонился тот.
— Не чё, а что, деревня!.. Слезай, говорю! — шепнул ему Фома, сдавливая горло и сдергивая вниз. — Упадешь, однако.
Тот гулко, плашмя, упал. Прыгнув дозорному на грудь, так что тот крякнул и не мог даже вздохнуть, Фома повторил тот же самый прием, что и с курьером: нож, ужасная маска, немного крови на губах — понюхать…
Хрупп был здесь. Всего разбойников тридцать семь, включая и этого, впереди еще два поста. Едва успев это сказать, постовой с удовольствием лишился сознания, лишь бы не видеть Фому.
На следующем посту они не стали задерживаться. Назвав пароль, они перерезали глотки двум бандюгам, когда те вышли на дорогу с намерением проводить их до следующего поста. Это было совсем некстати, слишком гостеприимно. То же самое было и на последнем посту.
— Тридцать два! — сказал Фома, вытирая нож о какую-то тряпку, висящую на дереве. — Я так думаю, что на второй тропинке еще пара-тройка архаровцев. Может и их?.. Будет легче!
— Ты разошелся! — урезонил его Доктор. — Смотри, весь дымишься от крови!.. Давай взглянем на лагерь, а там решим.
Они шли уже не таясь, так как ветер гнул тонкие деревья чуть ли до земли, с верха же толстых постоянно что-то сыпалось: то ветки, то сучья, то шишки — припасы белок…
Лагерь оказался на самом верху, на просторной поляне, окруженной высокими деревьями по периметру. В центре ее белел полотном шатер, у входа которого дремал постовой или порученец. Еще двое бродили вокруг поляны, чтобы не уснуть.
— А где остальные? — удивился Фома. — Шишки собирают?
Остальные спали возле коновязи, на краю поляны, в окружении трех догорающих костров. Когда затихал ветер, оттуда доносился вздох или храп, а то вдруг щенячье повизгивание. Жизнь у разбойников была наверное не такая сладкая, как в сказках детства Фомы.
В шатре не спали, судя по теням, и было там не меньше четырех человек.
— Хрупповский совет. Сжечь бы все это, к едрене фене! — мечтательно сказал Фома. — Знаешь, какие бывают костры? Пионерские, инквизиторские и мелиорационные, на соляре!..
— Сожги! — прервал его классификаторский порыв Доктор. — А я с этими разберусь!..
Он показал на спящих разбойников.
— Нет! — ощерился Фома. — Я хочу кое-что у него спросить, у голубя! Очень мне интересно его речи послушать!
Фома страстно желал выяснить, чего же хотят от него томбрианцы, почему охотятся за ним? Только ли проходы в Ассоциацию? Фома — проводник?.. Но они же должны понимать, что он не будет их “водить”! Впрочем, откуда?.. Но дыр и так достаточно! Зачем им лишние хлопоты, пока они сами плодятся?.. Тогда, что им нужно от него? Что они узнали в дыре? Какую информацию оставил Фома, что за ним такая погоня? Последняя Черта?..
Ох как порасспрашивал бы он Хруппа сейчас! Как ласково бы взял его за язык и вытянул либо информацию, либо кишки этого выродка!.. Нужно же ему, в конце концов, знать, сколько вообще этих дыр, чтобы представлять, какая работенка ждет? И Хрупп ему ответит, ответит томбрианское отродье!
Лицо Фомы превратилось в каменную маску неумолимого бога Дознания и Кары. Или богини? Доктор внимательно посмотрел на него и хмыкнул.
— Не пали настрой, Док! — огрызнулся Фома, но Доктор и не собирался.
Добраться незамеченными до шатра не представлялось возможным, пока часовые вышагивали по поляне. Убрать же их нужно было только одновременно и, главное, тихо, чтобы дремлющий вестовой у шатра ничего не услышал. Тут на их стороне был ветер. Потом на выбор: либо Хрупп с советом, либо остальная шайка.
— Я их нейтрализую на время, пока мы будем разбираться с Хруппом, — сказал Доктор.
— Как?
— Внутренняя реальность. Посажу в клетку. Она, правда, долго не выдержит, потому что придется тратиться на Хруппа.
Разошлись в разные стороны.
«Это то, что ты сделал со мной и Ириной у меня в квартире?» — продолжал Фома диалог с Доктором. «Намного жестче!» «Ты зверь! — заверил Фома. — Тогда уж посади туда еще и пару крокодилов для повеселиться!» «Ну и кто из нас зверь?» «Ты, конечно! Ты все эт