В конце игры дважды спасает Овчинников.
После игры швейцарцы прыгают на судью, а вот уж нет — полиция тут как тут.
Ничья на зубах, радость и опустошение одновременно.
Спасибо ребятам, бились, не щадя никого. Ковтун и Смертин ложились костьми.
Прощаемся с друзьями и выдвигаемся в Берлин.
Выезд и игра — высочайшее напряжение, море удовольствия.
Орхус
Октябрь 2003 года, матч против «Эсбьерга».
Во вторник вечером в малобюджетном берлинском ресторане собралась теплая компашка выездюков в составе четырнадцати рыл. Славно посидели и отдохнули, да и Дед Горлукович речь толкнул в поддержку болел «Спартака» — слышать было приятно, более чем.
Прибыли в Орхус днем и почти тут же на вокзале встретили основную группу выездюков из Москвы. После недолгих поисков и двух-трех молодецких заходов по «Гиннессу» было найдено чудное место для разминки, где выездюки и провели почти все оставшееся до игры время. Пиво и «Абсолют» лились рекой, мексиканские гамбургеры уничтожены, как немцы под Москвой в сорок первом.
Уютный датский городок переполнен местным людом, как Елисейские Поля в часы пик: выездюки фланируют по центру города.
Симпатяга-стадион, и доброжелательные стюарды старательно помогают васе разместить баннер «Отсоси у красно-белых» на секторе. Суппорт в лучших традициях болел «Спартака».
После игры «спартачи» устраивают уникальное фаер-шоу.
Собачник-малобюджетник палит аж с двух рук! Причем один из фаеров красного цвета, а рядом стоит выездюк Олег Красный.
— Ба! Знакомые все лица.
Но Красный не похож на Фамусова, да и Софья Павловна, срамница, поблизости не наблюдается.
По запаху морковного сока опознан Гарик Твин, по табачку Махоркин, по не расстающейся с борсеткой рукой — настоящий олигарх Хукел.
— Неплохо бы проставиться в связи с возобновлением посещений сектора!
В ответ на вежливую просьбу васи к Хукелу вася вежливо, но настойчиво и тоном, не терпящим возражений, послан на хуй.
При виде Махмуда возникает немедленное желание организовать клуб «За 200» и прекратить лоббирование Димки Сычева. Но улыбка добряка Рабиновича восстанавливает статус-кво.
Удалый и Пэн, ничтоже сумняшеся, предлагают васе за долю малую организовать «Клуб тех, кому до 100, как до Луны»; благородный гаер вася отказывается.
Старик Ульянов хулиганит на секторе в первом тайме, но за курточкой «Лонсдейл» проглядывает рубашонка от «Бриони» за полкосаря «зелени». Довженко телефонирует с обеих рук — Родина ждет новостей, особливо Полутанкистов в Серове.
После игры идет дружный заряд:
— Газзаев-пес!
На что Ваня Долгопрудненский добавляет:
— А Семин — пьянь!
Затем идет дальнейшее дружеское распитие, Дед многообещающе намекает на второе пришествие.
Огареву выезд не засчитывается, самым возмутительным образом не спал на секторе, несмотря на многочисленные экивоки в сторону васи:
— Это мой друг.
На фоне последних неудач в Европе весь выезд и благоприятный его исход — будто «Немного солнца в холодной воде», почти как у Франсуазы Саган.
— А-аааааааа!
— Чемпионы, чемпионы!!
— Чемпион, «Спартак-Москва»!!!
До скорой встречи в Кардиффе, дорогие друзья.
Кардифф
Четыре часа утра в среду. «Берлинская группировка» уже в аэропорту и готова к вылету. Еще как готова! Уже закуплен «Камю VSOP» и первый порожний пузырь летит в корзину, не дожидаясь посадки.
На борту тишь-гладь да божья благодать. Потихоньку оприходуем следующий пузырек под нарезанный лимончик, но бдительная бортпроводница уже начеку, как Цербер.
— Не положено!
На что вася ей вполне резонно замечает:
— Уже все выпито.
Мило улыбнувшись, другая стюардесса раздает свежайшие бутербродики под кофеек.
Порывавшийся заплатить Пэн неправильно понят, в нецензурной, но более чем доходчивой форме вася объясняет ему, что все входит в малобюджетную стоимость полета в два конца.
Лондон встречает выездюков теплой погодой и ласковым ветерком. Пересадка на «собаку» до города. Заходит контролер, и его взгляду предстает живописнейшая картина.
В этот день бог послал выездюкам на обед:
Литр «Абсолюта»;
Полкило красной икорки;
Розовое сальцо, нарезанное тончайшими ломтиками;
Малосольные огурчики;
Вареные яички;
Черный хлебушек;
Копченую уточку;
Майонез и минералочку.
Комментарий был достаточно краток:
— Вау! Рашэн брэкфэст!
После прибытия на один из самых загруженных вокзалов Ливерпуль-стрит — пересадка на метро. Недолгие блуждания и поиски, а вот уже и наш, чуть менее помпезный, вокзал Паддингтон.
«Собака» на Кардифф, дружелюбно пофыркивая, ждет выездюков, всем своим видом призывая: «Вперед, к победе коммунизма!»
С комфортом разместившись в вагоне, видим в соседнем купе Виктора Гусева. На предложение махнуть коньячку под водчонку получаем вежливый отказ:
— Только после матча.
Зато свежая информация.
— Малафеев в воротах, впереди только Булыкин. Прогноз на игру? Один — один.
Но у нас на этот счет совсем другое мнение:
— Только победа!
Легкий выпивон плавно переходит в банальную пьянку… и мы уже в Кардиффе.
По дороге созваниваемся с Довженко. Он везет нам билеты на игру от Виталика Платонова. Сердобольный Ульянов по телефону осведомляется:
— Не встречают ли вас местные хулиганы с колами и цепями?
Через полчаса ребята тоже на вокзале, с ними Махоркин.
Всем, кто помог «Берлинской группировке» с обилечиванием, — огромное спасибо!
До «Марриотта» две минуты пешком. Одномоментное заселение без истерик и фанатизма, попытка вспомнить английский мат при виде валлийцев, коих больше чем грязи, и вот мы уже в сладких объятьях Морфея, погрузившись в бездонный как пропасть сон-тренаж.
Ближе к пяти вечера подъем, из окна номера виден стадион, до которого не более пяти минут хода. Подтягиваются друзья Пэна из Лондона, и мы выдвигаемся на предматчевую разминку в мексиканский ресторан рядом с отелем. Вместе с нами Атаман, прибывший вечерней лошадью прямо из Нью-Йорка; под одобрительные пьяные крики награждается маечкой.
— Кто мы? Мясо!
В ресторане много валлийцев и русских. Рядом милые барышни из посольства, которым раздухарившийся вася презентует «розу» сборной России. Ментелем исчезает литр водки «Золотой Стандарт», немереное количество пива в двухлитровых графинах и еда, название которой вася не может выговорить без пиетета, так как в каждом окончании оной мерещится простое и доброе, словно луч света, русское слово «хуй».
По пути на стадион куплена уникальной красоты и полиграфии программка. На билете голограмма от подделок.
Немного заблудившийся вася под белы рученьки транспортирован стюардом прямиком на трибуну.
На выездном секторе народу под две тысячи. Красавец-стадион, в форме краба, греющегося под лунным светом где-нибудь в районе Ялты, поражает воображение.
Суппорт вполне на уровне, без кузьмичевских дудок, очень много народу «на цветах» сборной России. Море флагов с триколором, невольно и в тему вспомнилось знаменитое рюхинское, от Михаила Афанасьевича Булгакова: «взвейтесь!» да «развейтесь!»…
После гола небольшая шиза и эйфория. В перерыве — встреча с Хукелом и Подстаканниковым, пьяные васины слезы и лобызания. После окончания игры мобильный телефон раскалился докрасна. Звонки, поздравления — Удалый тоже присоединился.
Далее пивняк. В пивном баре народу — не протолкнуться, некоторые местные подходят и поздравляют.
После доброго по литру выходим на улицу.
А на улице весна! В воздухе пахнет чем-то пьянящим… Где это?
Да это же Москва 70-х! Девчонки в мини-юбках и на шпильках, в рыжих конопушках… и запах победы!
Завершающий аккорд в индийском ресторане, в компании тутошних аборигенов. Один из них похож на Лодыженского Евгения Николаевича из фильма «Бриллиантовая рука».
После двух неудачных заходов в отель, который рядом, вася приносит еще один литр «Абсолюта» из резерва главнокомандующего.
Хорошо, что он не контрабандист, — симпатичный мужик…
Зачем же я так напился, а?
Валлийцы просят, чтобы Россия обязательно обыграла англичан, если будет совместный жребий. Не любят они их почему-то, мягко говоря… м-да…
Попив с утра чайку, мы уже на вокзале. Прибыв на Паддингтон, решили посетить музей Шерлока Холмса. Очень интересно! Живая миссис Хадсон, восковой профессор Мориарти и отличное настроение на весь день.
Похмельный синдром не пройдет!
Как же можно быть в Лондоне и не посетить «Чайна-таун»!
Удивительный вкус еды в китайских ресторанах невозможно передать словами. Все это копчено-кисло-сладко-пряно-уточно-фанированное и поджаристо-хрустящее просто тает на языке и проваливается «вниз стремительным домкратом», как написал Никифор Ляпис-Трубецкой.
Ближе к вечеру мы уже в аэропорту. Легкий расслабон, коньячок на дорожку — и плавный борт «Боинга» доставляет нас домой. Пролетевшие, как мгновение, два дня так быстро закончились, но Португалия уже ждет нас.
Анталья
«И курит „план“, и чтит Коран».
Совсем как в песне Гарика Кричевского.
Переполненный турецкий спортбар в Берлине. Где-то рыл сорок, многие «на цветах», и вася в спартаковской «розе».
В январе 2004 года «Спартак» открывает сезон матчем против турецкого «Галатасарая» на Кубок «Эфес Пилсен» в Анталье.
Штын стоит такой, что топор можно вешать. Местами проскальзывает сладковатый запах «дури».
Телефон у васи не остывает, с интервалом в пять минут перманентно названивают Довженко и Ахрим. Турки с уважением спрашивают:
— Для газеты или телевидения?
— Нет, для интернета, а конкретно для «ВВ»!
Трибуна напротив битком, много молодых девчонок «на цветах». Турецкий суппорт зажигает фаера и дымовухи по полной программе. Поле в хорошем состоянии.