— Ольга Андреевна? — уточнил я. Дождался утвердительного кивка и продолжил, — завтра за вами заедут, повезут на работу. Езжайте не споря. Смело выполните свой долг, не бойтесь никого и ничего. Стойте на своем решении невзирая на лица подозреваемых, невзирая на наезды властей и преступников. Запомните: вам лично и вашей семье ничего не угрожает. Вы — власть, вы — сам закон, а преступники должны понести неотвратимое наказание. Вы это лучше меня знаете. К тому же, предстоящее дело наверняка подстегнет вашу карьеру, — я подготовился к этой речи.
— Молодой человек, не говорите мне прописных истин, я все знаю. Надо выйти на работу — выйду, не переживайте, и сама все решу, исходя из требований закона. Я не побоюсь, что бы обо мне не наговорили люди, особенно недовольные моими решениями. Взяток не беру. Вы довольны?
Оба-на! Первый человек, не поддавшийся внушению. Разве что легкая дезориентация, какая во сне бывает, где вполне нормально разговаривать с неизвестно откуда взявшимся собеседником, да еще и на такие необычные темы.
— К ауре приглядись повнимательней, — подсказала Фиона.
Действительно, фиолетовый цвет чуть не брызжет в разные стороны и нить от Фионы не образовала сеть вокруг головы, а слабо растеклась по поверхности, постепенно сходя на нет. Естественная защита! И силы разума с жизнью совсем чуть-чуть, но есть. Меньше, чем у Вереса, но все же.
— Ты прав, она почти инициирована. Про тебя будет помнить, как о вещем сне, который, надеюсь, сбудется.
— Она правду сказала?
— Сама верит в свои слова, точнее подсказать не могу.
— Да, Ольга Андреевна, одна просьба, не отлучайтесь завтра никуда, хорошо?
— Хорошо, — ответила, вздохнув, — мы, правда, по грибы собирались, ну да ладно.
— Я пошел, не надо меня провожать.
— Заходите еще, я всегда рада таким гостям.
— Непременно.
По дороге к машине продолжал говорить с Фионой.
— Лиона кучу магов — черных подчиняла и ни одной осечки!
— Так кто Богиня, а кто я. И людей с такой оригинальной аурой я впервые вижу. Заметил, она не замкнута, как у всех, а открыта.
— Заметил. Эх, жаль некогда, но позже попытаюсь изучить.
— Тебе всегда некогда, — проворчала Фиона.
— Теперь все? — спросил я у Сергея, едва мы тронулись.
— Все. С командиром ОМОНа договорился, он мой старый товарищ, готов рискнуть. Вечером сообщит бойцам, что завтра с утра учения, им не привыкать, их часто в выходные гоняют. Ребята надежные, но на всякий случай он скажет, что комиссия главка на подходе и полигон надо облагородить. А полигон от города на противоположной судоремонтному стороне. Даже если узнают об учениях, стрелку отменить не должны.
— Не должны, — произнес я как заклинание и сжал кулаки.
— Сам поменялся дежурством на завтра. Я во вторник по идее дежурю.
— Без вопросов?
— Конечно! Кому охота в выходной на работе торчать. Осталось только ждать… — закончил, покосившись на меня.
— Все срастется, Сергей, я же волшебник!
Он усмехнулся:
— Хорошо бы.
Действительно срослось. Седой отмахнулся, когда ему доложили, что на пути к дачам и обратно видели мужчину запоминающейся внешности, меня. Продолжил готовиться к завтрашнему разговору с Паровозиком. Подбили с финансистом все цифры, приплюсовали оборот золота «Сельских», сам выбрал бронежилет и делал еще кучу полезных дел. Я периодически наблюдал за ним через астральную метку.
Как в голливудском боевике, джипы въехали на гравийную площадку одновременно с двух сторон по пять штук в каждой колонне, слажено развернулись в полукольца. Дальше пошло не так красиво. Двери хлопали вразнобой, братки вываливались и выпрыгивали не синхронно, некрасиво расположились тупо возле машин. Седой с двумя знакомыми мне секьюрити первым направился к центру площадки. Паровозик с Щербой и Славиком отстал на несколько десятков секунд из-за перепалки:
— Славик, у тебя рука болит, зачем лезешь вперед, поперед батьки в пекло, — говорил Сема — Паровозик.
— Ты мне не доверяешь, Папа!? — возмутился Славик, — да я тебя голым телом прикрою! Ты мою реакцию знаешь.
— Верю я тебе, верю и реакцию знаю, — успокоил его Паровоз, — но у нас есть ребятки поздоровее, тебе еще руку долечивать. Не приведи господь, упадешь, и руку тогда повредишь, мне стыдно будет.
— Не упаду, Папа. Не могу я сзади оставаться, после того, что ты для меня сделал…
— И обещал сделать, — перебил Славика Щерба с деланно серьезным лицом.
Славик скрипнул зубами, это и решило дело.
— Успокойся Слава, со мной пойдешь, а ты угомонись, — повернулся к Щербе, — я в его храбрости не сомневаюсь и тебе не советую. Ты вроде малый — не дурак, но и дурак — не малый, — улыбнулся от известной фразы, — идем, благословясь, негоже нашего главного депутата заставлять ждать, я голосовал за него. Чего уставились? Шучу я.
С метки Славика я прекрасно видел и слышал все, что он не только видел, но и о чем имел четкое представление. Немного мутно выходили задние планы, причем при наблюдении с любого ракурса, чуть хуже прорисовывались лица малознакомых людей. Были еще чувства, отличающие изображение от тридэ: запахи, вкус, тактильные ощущения и отголоски эмоций. Просто полное присутствие! Одновременно с пяти меток впечатление было еще более полным, невозможно объяснить словами, словно я там в пяти разных местах одновременно. Сверху, снизу, сбоку, да где угодно очень четко и абсолютно достоверно, без дискомфорта от «разпятирения» личности.
Лидеры остановились точно посредине. Между ними метра три и чуть впереди их и почти вплотную охрана. Стволы заткнуты за поясные ремни.
«Эх, Славик, все-таки ты идиот! Под правую руку пушку засунул!», быстро подумал Паровозик, снова обратив внимание на забинтованную правую руку верного пса, правда, уже не подвешенную на перевязь.
— Долгих лет тебе, Витя, — язвительно поздоровался Паровоз.
— И тебе не хворать, Семен, — не менее иронично ответил Седой.
И вдруг… Славик действительно был очень быстрым, но сейчас превзошел себя. Громкий хлопок мощного ТТ, хруст, как от упавшего арбуза, и из затылка Седого вынесся фонтан крови с ошметками плоти. С задержкой в доли секунды второй хлопок и лопается висок Паровозика. Не успели оба тела коснуться земли, как прогремел еще выстрел — Щерба с пистолетом в руке, не успев выстрелить, падает на окровавленный гравий, снова выстрел — спотыкается первый телохранитель Седого с мощным магнумом. Выстрел второго охранника сливается с грохотом автоматных очередей. Славик несколько раз дергается и заваливается на землю. Тела продолжали изредка подрагивать. Толи от посмертных конвульсий, толи от «метких» попаданий.
Я потерял троих себя. Мир затухал постепенно, совершенно безболезненно. Остальное наблюдал с двух меток, а в конце с одной. Ржевский глупо погиб, а второй бодигуард выжил. Он удачно спрятался за упавшими телами и даже обошелся без ранений.
Что ж, выжившие в тюрьме, картина заснята, осталось оцифровать, а это работы — непочатый край! С такими невеселыми мыслями поехал домой, в смысле к Зине. На душе было муторно. Если бы сам подонков убивал было бы спокойнее, а так, исподтишка… очень неприятно, противно. Не понимаю настоящих политиков.
Глава 7
Идея увековечить разборки появилась одновременно с мыслью организовать оные. Одним выстрелом — кучу зайцев завалить. Зину защитить — раз, избавить город от давления банд — два. Со вторым сразу увидел сложности. Конечно, из области, а возможно и из Москвы приедет комиссия. Возможно, вскроют злоупотребления и так далее, но! Народ на баррикады не поднимется, однозначно. Подумаешь, братки друг друга постреляли, это тебе не две зверски вырезанные семьи с малолетними детьми, и то не факт, что возмутятся — слишком запуганы.
С другой стороны власть сильно повязана с криминалом и деньги крутятся солидные. Запросто откупятся, многие бандюганы на свободу выйдут, кто много знает. Или не выйдут никогда, это не суть важно — вскоре все вернется на круги своя, а я люблю завершенность. Конкретно в Закутке, отдельно взятом городе, «построить коммунизм». Зря, что ли столько усилий прикладывал? Решил выложить видео с комментариями на ютьюб, в вести и на другие каналы. Поможет? А кто его знает! Внимание привлечет — стопудово. Тут участники не откупятся, напоют высоким следокам а дальше… фиг знает. Народ точно встряхнется, и комиссии будут не абы какие, короче, посмотрим.
Перво-наперво много экспериментировал в астрале. Фиона запоминала все показанное с помощью меток. Единственный минус — только через меня, мне приходилось смотреть, что бы шла запись. Зато потом отсмотренный материал можно было вызвать в любой момент и крутить как угодно. Потом начались проблемы с Красей.
— Видишь ли. Егор, то, что ты и мы видим в астрале это не свет и не звук.
— А что?
— Непосредственная реакция нужных нейронов и их отражение в астрале, который сам неизвестно что. Или наоборот. Не заморачивайся, Егорчик, — встряла Синя.
— То есть перевести всю эту инфу во внешний сигнал никак?
— Исключительно в другой астрал, но тебе это надо? — ответила Синя, — не рыпайся, и так все путем.
Но мне было мало. Я крутил со всех сторон с неделю астрального времени. Отмел, после долгих проверок у язвительной Сини, вариант снятия потенциалов мозга. Мысли в электрическом виде современная аппаратура читать не могла, как и в любом другом.
— Крася, ты можешь создать свет в астрале?
— Легко, создавала же лазер. Только это не сам свет, а… нечто со всеми его свойствами. Виртуальный луч, так тебе понятней.
— Но при проекции во внешний мир — свет?
— Ну, да, только маны совсем нет. К чему ты клонишь.
— Фиона, дай любую запись, Крася, освети эти фантомы.
Появился Сергей, разговаривающий с женой.
— Каким цветом.
— Красным.
Хлоп, картинка окрасилась красным, причем со всех сторон.
— Егор, ты гений! — восторженно произнесла Крася, — я уловила суть. Сделаю белый рассеянный свет, как в студии, — картинка перестала отличаться от ори