— Он не вернется, слышишь, Миша, не вернется, я чувствую, — отец молчал, — но я почему-то не переживаю…
Чартер. Слово сразу навевает Боинг, красивых стюардесс с напитками, комфорт. В действительности это оказался АН-3, модификация АН-2 с керосиновым движком, от Богучан — вертолет. Багаж не досматривали совсем. Единственное, пропустили всех через металлоискатели. Мечта террориста или контрабандиста, особенно учитывая, что багаж все время валялся рядом.
В нашей группе кроме нас было еще восемь человек: трое явных блатных и пятеро наукообразных бородатых мужиков, классические геологи. От фирмы — молодой шустрый парень, типа гид и массовик-затейник в одном лице.
— Дышите глубже, пролетаем девственную Тайгу! — орал он сквозь шум винтов, — давайте споем: «Под крылом самолета о чем-то поет…», Зиночка, подхватывайте! — тупая шутка, но все развеселились. Три часа болтанки в шумном МИ-8, не фухры-мухры!
Мы, разумеется, перезнакомились за пять часов ожиданья в Богучанах. Там что-то не срасталось у организаторов. Хотели отложить полет на завтра, но из-за шума возмущенной общественности, в последние разрешенные минуты скомандовали быстро грузиться в вертолет. Разрешенные, потому что по ночам вертушки не летают. Гражданские, по крайней мере.
Блатные просто назвались по именам и сразу попытались пристать к Зине, единственной женщине, но она их отшила:
— Мы с мужем в свадебном путешествии, — я хотел было нагнать на них немного жути (исключительно словами!), как она добавила, — он следователь по особо важным делам. Вопросы есть?
Вопросов не последовало. Мы перестали для них существовать.
Перед поездкой я предложил Зине побыть моей женой. Временно! Её счастье трудно описать, на лице гигантскими буквами было написано: «нет ничего более постоянного, чем временное». Не стал её разочаровывать. А вот на счет милиции — экспромт, на мой взгляд, неудачный. А если кто из них черный? Затаится. Или уголовники забеспокоятся, они явно не на место падения метеорита летят смотреть. А взять хотя бы этих ученых от частного НИИ. Осмотреть поваленные деревья и сделать замеры. Впятером? Деньги девать некуда. Грант что ли осваивают? Потом в статье расходов появится соответствующая запись: экспедиция прошла туда за стоко, получила результаты таки-то. А всего-навсего на вертушке крутанутся. Ну и хрен с ними, не мои деньги. А мужики компанейские, черноты в аурах не видно.
К своему стыду, я не подумал о спиртном, поэтому на поле в ожидании борта ученые угощали нас своей водкой. Не много, что бы в воздухе обратно не полезло, чисто за знакомство. Зина ради этого дела вытащила нашу закуску.
— Впервые встречаю бородатого длинноволосого следователя, — говорил мне Саша, кандидат физико-математических наук, геофизик, — разве в милиции можно?
— Я недавно из оперов. Начальство наседает, но я пока отбрехиваюсь. Чувствую недолго осталось, придется попрощаться с волосами, — вздохнул я с сожалением, — но бороду не отдам!
— А если не секрет, почему свадебное путешествие в такое странное место, не на море? — спросил Гриша, геохимик.
— По секрету скажу, мужики, — я понизил голос, — у меня командировка, а жена ни в какую не отпускает. Ты, говорит, и на северном полюсе бабу найдешь, свадебных денег не пожалела. Только никому, прошу вас. Меня туристом оформили, — я покосился на блатных.
— Она уже всем рассказала, — рассмеялся Саша, глядя на подошедшую Зину, — что же вы, Зина!
— Ничего я не рассказала! — возмутилась «жена», — всего лишь в свадебное путешествие! А чего они приставать полезли.
— И ты меня сразу повысила: по особо важным делам! — проворчал я, — говорил же тебе, не лезь в мои дела!
— Да когда это я лезла, хоть один случай назови!? — Зина возмутилась не на шутку. Я махнул рукой. У нас не шибко умная семейка. Еще один экспромт.
— Автобус отвезет нас в гостиницу, сейчас одна работает. Не расходитесь оттуда, прошу вас, скоро стемнеет, — затараторил Виталик, наш гид, едва смолкнул шум двигателя, — а в темноте здесь снежный человек бродит. Схватит и уволочет в Тайгу. Ищи — свищи вас потом. Много народу пропало… — закончил зловещим голосом.
— Ой, правда что ли? — испугалась Зина. Неплохо вошла в роль.
Все засмеялись, даже урки. Устали — жуть. А они напились, ожидая полета, и в салоне их полоскало. Вонищи было, Зину чуть не вырвало. Неплохо устроилась фирма — устроитель, никаких вложений, только деньги дерут. Могли бы тем же кукурузником отправить, полоса для него есть. Словно в ответ на эти мысли прозвучали слова Виталика:
— Фирма приносит извинения за причиненное неудобство, ожидали АН-2, но вверху, — при этих словах задрал голову в небо, — решили иначе. С претензиями не ко мне. Автобус подан, прошу вас, господа!
Двухэтажный деревянный барак. На плакате с изображением хвостатой звезды надпись «Отель Комета». В лучших традициях советской рекламы. Бар-столовая неподалеку от стойки портье в связи с поздним временем не работал. А было всего девять вечера. Наш номер: комната с двумя сдвинутыми кроватями, шкаф, стол, стул, телевизор, маленькие туалет и ванная. Точно СССР из рассказов Задорнова. Графин с водой на стеклянном подносе тоже присутствовал.
Пока Зина мылась, я в астрале последил за спутниками.
Жулики заняли номер аналогичный нашему, только с тремя кроватями.
— …мочить надо, Паша! — выхватил я последние слова самого молодого, Андрея.
— Заткнись, Дрюша, никого мочить не будем, — ответил Паша, мужик в возрасте с наколотыми на пальцах перстнями, — баба просто так ляпнула, что бы ты отстал. Какой из него мент, а тем более важняк? Сектант какой-нибудь или мазила. Да хоть и мент, нам трупы не нужны и так здесь чертовщина творится.
— Точно, Паша, — поддержал его третий, солидный такой мужик, как сталевар из старых фильмов, — второй сезон люди пропадают, а мусора не чешутся. Закроют маршрут и нам хана, замучаемся рыжье на попутках таскать. Я похожу за волосатиком, Паша?
— Обязательно походи. Хоть и не похож на мента, но кто его знает? И по чью душу выясни: если по пропавшим, то честь ему и хвала, если по поводу рыжья… будем думать.
— Егор, ты уснул? — донесся до меня далекий голос Зины. Пришлось выходить из астрала.
— Ты готова? Сейчас сполоснусь и выдвинемся, — Виталик объяснил, что поесть можно в ресторане «Тунгуска», в двух шагах от гостиницы. Скромный ужин входил в стоимость путевки, дополнительные заказы за свой счет.
Перед входом в кабак мы встретили первую местную экзотику — пьяных чукчей, простите эвенков. Они лежали на желтой траве в количестве четырех штук. Двое спали, двое ругались отборными русскими матами. В меховых куртках народного образца не померзнут, хоть всю ночь проваляются.
Единственными посетителями в зале были ученые из нашей группы, к ним мы и подсели. Саша с Гришей с радостью сдвинули столики.
— Как вам условия, — поинтересовался Костя, самый пожилой из группы и, похоже, начальник экспедиции.
— Нормально, — ответил я, — думал, здесь канализации нет, а посмотри-ка, есть. Жаль, связи нет.
— Почему же нет, спутниковые телефоны в гостинице, в администрации и у нас есть, — пояснил Костя, — позвонить хочешь?
— Нет, спасибо, пока не надо. Я про сотовый. Могли бы усилок поставить.
— Не выгодно, — сказал Гриша, — по спутниковому дешевле будет, людей мало. Скажи спасибо, телевизор работает.
Хмурая девушка — эвенкийка тем временем принесла нам с Зиной положенный ужин. Действительно скромный. Я заказал еще водки, вина для Зины и закуски из местной рыбы, нельмы и муксуна. Теперь угощал я. Цены — закачаешься, а сервис… отсутствовал как таковой. Тосты, выпивка, танцы под попсу — обычная гулянка в обычном кабаке. Зина была нарасхват, с ней перетанцевала вся наша группа, кроме троих бандюганов, которые все-таки пришли в кабак. Они вообще не танцевали. Диджействовал Виталик.
Утро порадовало нас обильной изморозью. Иней покрывал все: от деревьев до фонарных столбов. Красиво и холодно, не зря пуховики купили. К обеду от инея следов, кроме сырости, не осталось. Воздух прогрелся. Хорошо, что погода солнечная, а то завалило бы снегом наглухо, самое время.
Поселок Вартарара — тридцать деревянных строений, из которых три гостиницы типа нашей (в настоящее время работает одна), девять уже закрытых «гостевых домиков», три ресторана, администрация, котельная, школа — интернат. Остальное — обслуга. В основном русские. Эвенки почти сплошь алкоголики. Имеются в виду местные, поселковые.
Виталик словно поставил цель: ни минуты покоя. С самого утра, простите, ближе к полудню, когда гости проснулись с будунища, потащил нас на выступление фольклорного ансамбля. Надо же, и наши урки пошли и еще четверо незнакомых «отдыхающих». Три молодых бородатых парня с куцыми бородками и девушка в национальных эвенкийских костюмах явно под геологов косят. Зина сразу направилась к ним, а я наслаждался выступление ансамбля.
Артисты выступали профессионально. Горловое пение под аккомпанемент хомуса, это такая штучка в зубах зажимается и дребезжит, фольклорные танцы под ритм бубнов, соло шамана. Во время выступления заметил официантку из ресторана, она что-то делала с реквизитом, потихоньку направился к ней. Интересная девушка. Хмурая, неразговорчивая. Попытался заговорить с ней сегодня за завтраком — убежала. Чего боится? Портье новый, про убийство более чем годичной давности не знал, о пропажах людей знал только в общих чертах: несколько человек заблудились в тайге. «Да какая чертовщина, о чем вы? Места глухие, сидите дома, особенно после наступления темноты, а то зайдешь в лес — в двух шагах заблудишься! Медведи опять же ходят и здесь это не метафора», примерно в таких выражениях он обрисовал мне ситуацию.
— Здравствуй еще раз, красавица, — поздоровался я с эвенкийкой.
Отступать ей было некуда, поэтому нахмурившись, ответила:
— Вам здесь нельзя, здесь реквизит, — выступление проходило во дворе «её» ресторана и реквизит лежал под брезентовым тентом. Он немного затруднял видимость со стороны зрителей.