Шевцов ногой открыл дверь и опустил меня на кровать. Включил ночник, задёрнул шторы.
– Мистер Супермен, – проворковала я, – вы только не снимайте штаны. Либби желает поиграть.
– Наиграется. Потом! – обрывисто рыкнул мужчина. – Ты меня за эти дни из зоны комфорта вырвала.
Мужчина лёг рядом и провёл рукой по бедру, приподнимая платье.
– Но не снял же. – Из горла вырвался стон, когда его указательный палец якобы задел клитор. Дразнит.
Его голова наклонилась, и губы коснулись виска.
– Чёрт, я так этого ждал…
Игнат
Мужчина еле сдерживал свои нехитрые порывы.
«Будто мне не тридцать пять, а пятнадцать», – пронеслась мысль в голове Шевцова. Он не думал, что этот вечер закончится так. Надеялся, приготовился, распланировал… Но ведь от Марианны можно ожидать всего. Настоящая непредсказуемая женщина. А это игривое настроение его просто убило. Танец довёл до стальной эрекции, и казалось, яйца поджались так, что готовы запустить снаряд из торпеды.
Точно юнец… А ведь Игнат любил секс. Медленный, изнурительный, страстный… Конечно, в его возрасте выдержка уже не та, зато всё компенсируется опытом. Да и подход уже не тот, что в двадцать.
Губы переместились с виска на щёку и одарили вплоть до губ россыпью возбуждающих лёгких поцелуев. Коснувшись губ, Шевцов пропал. Марианна подалась вперёд и приоткрыла рот. Кончик языка мужчины прошёлся по нижней губе и был захвачен губами Вольной.
Девушка застонала. Её руки решили освободить мужчину от одежды. Этого в планах пока не было.
Оторвался ото рта и прошептал:
– Не сейчас. А вот на тебе много одежды. Ты разденешься для меня?
– Супермен, не забывайте, что в полночь карета превратится в тыкву и карточный долг будет отработан. – Глаза девушки раздражённо блеснули.
– Взамен обещаю исполнить одно твоё желание. Сегодня.
– Сейчас, – требовательно прохрипела она.
– Если ты до меня дотронешься, то потом придётся ждать ещё полчаса. Так что давай постепенно, с наслаждением… Я так хочу всю тебя облизать – просто слов нет.
Губы Вольной растянулись в предвкушающей улыбке.
– Игнат Иванович, – прикусив губу, прохрипела Марианна, – а как вы относитесь к пошлостям в постели?
– Предпочитаю молчать, но с тобой это не получается.
– Вот моё желание. Я Либби, ты Супермен, и ты говоришь пошлости Либби.
Игнат закатил глаза.
– Сама напросилась. Раздевайся.
Хмыкнула. Лениво потянулась. Как кошка.
– Слезь с меня, герой, – рассмеялась она.
Мужчина выполнил пожелание, и Марианна встала на постели. Подхватив края юбки платья, потянула вверх и сняла «тряпочку» через голову. Сдавленный вздох.
– Ты намного лучше без него, – глухо произнёс Игнат. – Расставь ноги в стороны.
Игнату всегда нравились женщины иного типа. Высокие, с большой грудью, не очень умные. Но Марианна побила все рекорды. Она была невысокая, но с красивыми ногами. Он провёл подушечками пальцев по внутренней стороне бёдер.
– Игнат, – прошептала Вольная, – я так не привыкла…
Мужчина понял, что девушка хоть и играет роль, но остаётся неуверенной в себе девочкой.
– Глупая. Привыкнешь.
Игнат, удерживая руками ноги, приблизил лицо и вдохнул женский запах.
– Возбуждение. Ты знала, что каждая женщина пахнет по-своему? Особенно в момент вожделения?
Язык коснулся клитора и стал на нём вырисовывать круг. Марианна дёрнулась, а руки мужчины переместились на попу и приблизили бёдра плотнее к лицу мужчины.
– Ровно так же, – выдохнула Вольная, – как и мужской… Ай! Зачем кусаться-то!
– Затем, что меня чертовски бесит упоминание других мужиков и твоего носа и рта, – утробно прорычал мужчина, языком лаская девушку.
Марианна же впервые чувствовала такое смущение, наслаждение и трепет. Ей одновременно хотелось и раскрыться, и закрыться. Она боялась той неловкости, которая может возникнуть утром.
Мужчина оторвался и поцеловал Марианну в пупок.
– А теперь, Либби, – в его голосе слышалась улыбка, – я позволю тебе поиграть со мной, – под моим руководством.
Марианна
Немного охмелев от ласк, я сначала не поняла, что Игнат имеет в виду. Но то, что разрешает наконец-то его раздеть, уже радует. Села на колени и потянулась руками к майке супергероя.
– А-а-а, – по моим рукам нежно стукнули ладошкой, – я командую.
– Я не твоя рабыня, Шевцов, – упрямо стиснула губы.
– Разрешаю снять с себя майку…
– Игнат, я так быстро потеряю интерес, – ухмыльнулась, – предпочитаю начинать с главного. Ну, или заканчивать с этим.
Шевцов закрыл глаза и через секунду снял майку, плащ, лосины и остался в чём мать родила.
Предвкушающе улыбнулась.
– Шевцов, подойди ближе, – попросила я, – закрой глаза и направляй мои движения. Я не очень-то в этом опытна.
Что может быть для женщины прекраснее, чем конкретный стояк? Когда головка члена блестит от смазки, яйца поджаты, а сам мужчина дышит сквозь стиснутые зубы?
Пододвинулась, поправила волос и дунула на головку. Та смешно дёрнулась, и я хихикнула.
– Смешно ей, – проворчал Игнат.
– Либби ждёт указаний, – проворковала я.
– В этот момент у мужика отключается верхний мозг, – прошипел мужчина. – Просто… коснись его…
– Мне кажется, что у мужиков ещё мозг при запоре отключается, – ляпнула я и быстро вобрала член в рот.
Я не гуру минета, да и заглатывать ЕГО я не собиралась, да и не поместится.
– Нежнее, девочка, – простонал он. – Вот так… Хорошо. Яички помни. Да…
Я сосала, лизала, мяла… И мне это нравилась. Никогда бы не подумала…
Ой-ё, теперь, когда я накосячу на работе, Игнат будет требовать извинения натурой. Так и вижу: достаёт хозяйство в кабинете и требует полизать яйца…
Оторвалась от весьма приятно-возбуждающей части тела Шевцова и сдержала хихиканье. Всё же больная фантазия доведёт.
– Игры кончились. На колени!
– Да я вроде и так…
– В другую сторону. Встань! Нет! Попу подними. Повиляй!
– Шевцов, а не оборзел ли?
Когда я почувствовала, как меня медленно заполняет и растягивает «орудие», «клинок», «лазерный взгляд Супермена», «ствол», «фаллос», «пенис», «палка», «сосиска», «яйцедержатель», «плевалка»…
Я застонала, выгибаясь, а Шевцов, смеялся…
– Марианна, лучше во время секса вообще молчи, а то я «плевалку», боюсь, не удержу.
Вслух сказала? Твою…
– Маааааааать! – закричала я, когда меня накрыло волной небывалого наслаждения.
Я лежала, закрыв глаза. Это был лучший секс в моей тихой мирной жизни. Кто бы мог подумать… Хихикнула, потом в голос захохотала, переворачиваясь на бок.
– Марианн, спи уже, вымотала, – простонал Игнат.
А меня так разобрало, что смех уже граничил с истерикой. Просто одно дело – переспать с боссом, а другое догнать до этого мозгами.
Тело получило дозу ласки, а голова переваривает произошедшее. М-да, эмоции бурлили во мне. Отчасти потому, что после моего первого оргазма мне больше говорить не позволили, опасаясь, что перестанет «делать дело», а начнёт ржать. И вообще, мне посоветовали не говорить во время сладострастной экзекуции, а наслаждаться моментом. Я конечно же заметила, что не являюсь бревном и люблю участвовать в процессе, а не молча лежать, раздвинув ноги.
Шевцов побухтел насчёт моего ненормального чувства юмора и лёг спать. А у меня эмоции! У меня энергия! У меня вдохновение!
Хоть до подъема ещё часов пять, закрывать глаза мне не хотелось.
Зато вот покушать бы не отказалась. Яишенки с колбаской, посыпанной укропчиком и сыром. Запить всё это пол-литровой кружкой кофе с молоком. А если ещё и шоколадочка будет…
Да, я маленькая и прожорливая девочка. Ага, меня нужно эксплуатировать, не забывая покормить.
Села в постели, свесила ноги с кровати и оглядела комнату. В темноте было не видно, что и где. Но я помнила, что у подножия постели валялся костюм Шевцова. Пойдёт.
– Куда ты собралась? Учти, нагишом больше не поскачу.
Моей талии коснулась адски тёплая рука мужчины.
– Есть хочу, – шепнула я. – Спи.
Услышала шорох: Игнат сел.
– Женщина! Пятый час! Ложись уже.
С одной стороны, он, конечно, прав. Но блин, а если сон ни в одном глазу? Лежать не хочу, спать тем более.
– Душа требует яиц с колбаской, – настаивала я. – У тебя, кстати, есть? А то мало ли уже губу раскатала.
– У меня-то есть, – игриво провёл рукой по бедру.
– Шевцов! – шикнула я. – Я же серьёзно! Твои-то при тебе, и вряд ли позволишь их погрузить на раскаленную сковороду.
Прикусила язык. Вот что я несу? Когда во мне пошлячка проснулась? Вероятно, и не засыпала…
– Яйца есть, колбаса тоже, и сыр имеется. А ещё уставший мужик, который жаждет снять усталость.
Меня потянули сзади, и я оказалась в объятиях шефа, руки которого уже бродили по груди. Мужчина прикусил мочку уха.
– Неугомонная женщина, Вольная. И как я столько терпел?
Хмыкнула. М-да, терпел! Со всеми расфуфыренными девицами. Так, тётя ревность, убирайся восвояси.
– Игнат, я больше не хочу, – вспыхнула я, когда правая рука мужчины спустилась к низу живота.
– Надо, товарищ главный бухгалтер, надо. Вот на что бы ты пошла, если вдруг заявилась бы к нам налоговая?
– Сказала бы, что один напыщенный генеральный директор не даёт нормально сделать отчёты и использует свое положение для соблазнения бедной меня.
– Скорее укрощения, – хохотнул Игнат. – Закрывай глаза, а я тебе поведаю сказку.
– Надеюсь, не ту, в которой дед наложил в коляску, – брякнула я.
– И поставил в уголок, чтоб никто не уволок, – подхватил Шевцов. – Нет, расскажу я тебе про нашу с тобой совместную жизнь. Ты как раз расслабленная, спорить не будешь. Слушай и запоминай.
Его волшебные руки творили чудеса, а голос, который нёс какую-то ересь, усыплял.
Собственно, проснулась я в обнимку с Игнатом, закинув на него ноги. Часы показывали восемь утра. Пора вставать. Увы, внутренняя кукушка никогда не даст поспать дольше обычного.