— Я помню, как вы часто ссорились. Когда ты поняла, что это нечто большее?
То, как сразу преобразилось лицо сестры, заставило Джессамин затаить дыхание. В одно мгновение Флер поправляла платье, в следующее — буквально светилась от головокружительной любви.
— Это произошло на совместной прогулке верхом. — Ее щеки даже слегка порозовели. Еще минута, и Джессамин боялась, что глаза ее сестры превратятся в сердечки. — Во время той поездки мы почти поцеловались и… ну… — Флер обмахивалась рукой, как веером. — Достаточно сказать, что непосредственная близость позволила мне признаться во множестве чувств, которые я не могла испытывать к парню, которого всегда считала своим врагом.
— Не могу поверить, что ты краснеешь, как в шестнадцать лет, — поддразнила Джессамин, хотя, по правде говоря, она почувствовала острый укол зависти к очевидной любви Флер к Дрейку. — И я очень рада за тебя. Но Райдер и я — мы уже шли по этому пути десять лет назад, и тогда это тоже не сработало. Я думаю, что он слишком практично мыслит, чтобы выбрать меня спутницей жизни.
— Он прагматично мыслит? Хорошо, это о чем-то говорит, когда это говоришь ты, человек, который составляет списки для списков. Насколько я знаю, ты никогда не отклоняешься от цели или задачи, если она записана на бумаге.
Ощутив желание защититься, Джесс расправила плечи и отвернулась от Флер, чтобы еще раз окинуть взглядом платье в зеркале.
— В профессиональном плане это неплохое качество.
— Согласна, — более мягко произнесла Флер, сделав шаг вперед напротив зеркала, чтобы у Джессамин не было другого выбора, кроме как увидеть ее в отражении. — Я просто хочу сказать, что, может быть, вы оба так осторожны, что не видите романтики. Кстати, это платье то самое, — добавила она, возможно догадываясь, что Джессамин нужно время, чтобы обдумать более серьезные вопросы. — Ты в нем выглядишь просто великолепно, Райдер будет сражен.
— Это как раз то, к чему я стремилась. Но я определенно хочу хорошо выглядеть.
Флер подмигнула ей:
— Эту задачу ты можешь вычеркнуть из списка.
Она улыбнулась и уже собиралась спросить мнение Флер по поводу подходящей обуви, когда зазвонил ее мобильный.
— Сьюзан Уилсон. — Прочитав имя вслух, она решила не брать трубку, чтобы звонок перешел на голосовую почту, но Флер схватила ее за руку.
— Боже мой. Это бывшая папина подружка, — напомнила ей Флер, понизив голос, а телефон снова завибрировал. — Женщина, которая пострадала, когда была с ним в горах.
— Та самая подружка, которая рассталась с ним, когда еще лежала в больнице?… — Джессамин начала было спрашивать, но замолчала, когда вспомнила, что источником информации об этом разрыве был ее отец.
Ее корыстный, эгоистичный отец.
Возможно ли, что Матео Баркли рассказал Джессамин искаженную версию тех событий? Ей нужно было привыкнуть к тому, что ее отец не тот человек, каким она его всегда считала. И разве ей стоит расспрашивать других людей, которые могли что-то знать о главе семьи Баркли, ведь на следующей неделе состоится суд по завещанию?
Сделав глубокий вдох, Джессамин провела пальцем по экрану, чтобы ответить на звонок.
— Поздравляю, ты стал звездой, Райдер. — Дрейк Александер пожал ему руку. Двое мужчин стояли на красной ковровой дорожке, ведущей к огромному шатру напротив главного дома на ранчо Уэйкфилд, в котором проводился благотворительный вечер фонда «Атлас». — Хотя должен признаться, я думал, что Джессамин будет сегодня вечером рядом с тобой, после того, как вы кружили вокруг друг друга последние несколько недель.
Райдер поправил обсидиановую запонку в форме подковы и окинул взглядом толпу в специально построенном павильоне, в котором проходил ежегодный официальный прием фонда «Атлас». Все шло по плану. Сотрудники кейтеринговой компании работали весь день, в том числе Флер Баркли, которую он попросил отвечать за закуски. Организаторы благотворительного мероприятия взяли на себя основную работу, чтобы в течение дня подготовить пространство, но Райдер перепроверил все для собственного спокойствия, поскольку ранчо Уэйкфилд должно было быть продемонстрировано как образец устойчивого образа жизни.
Он давно хотел показать, что выращиванием крупного рогатого скота можно заниматься с уважительным отношением к животным и земле, и он гордился своими достижениями на ранчо. Единственное, чего не хватало в этот идеальный вечер, чтобы чувствовать себя на высоте, — присутствия Джессамин. Матери его ребенка.
— Думаю, она появится здесь с минуты на минуту. — Райдер верил в это, поскольку Джессамин Баркли никогда не отказывалась от своих обязательств.
Он только жалел, что напугал ее предложением руки и сердца во время их прогулки в начале прошлой недели. После этого он решил отступить, вспомнив, как ей нужно было время и пространство, когда она впервые прибыла в Кэтемаунт.
— Ты еще что-нибудь слышал о развитии ситуации с Джозайей Крэнстоном и службой защиты дикой природы? Не думаю, что есть хоть какой-то шанс, что после этого он наконец освободит земли для пастбищ в Крукт-Элм, — мрачно пробормотал Дрейк, отвлекая Райдера от мыслей о Джессамин, в которых он пребывал большую часть времени.
В дальнем конце шатра под открытым небом ансамбль музыкантов сменил классические произведения на энергичную мелодию в стиле кантри, которая заслужила несколько одобрительных свистов от собравшихся на банкете гостей. Официанты разносили закуски, приготовленные Флер, подносы быстро становились пустыми. Райдер мельком заметил ее вдали, она проверяла внешний вид закусок. И что-то поразило его до глубины души, когда он увидел взгляд — одновременно нежный и полный страсти, — который она бросила на Дрейка.
— Я проезжал мимо его ранчо два дня назад, — признался Райдер, помахав одной из основательниц благотворительного фонда и ее мужу, — эта пара поддерживала его, когда он занимался преобразованием своего ранчо. — Его грузовик все еще был на месте, вместе с оборудованием, так что не похоже, что он собирается уезжать в ближайшее время.
Он не упомянул о том, что проезжал рядом с Крукт-Элм в надежде встретиться с Джессамин. Его взгляд метнулся к парковке, чтобы снова проверить, не появилась ли она.
Дрейк отмахнулся от предложенного официантом шампанского.
— Вероятнее всего, мы не заставим Крэнстона сдвинуться с места до тех пор, пока не завершится судебное разбирательство и право собственности на ранчо будет окончательно определено. Надеюсь, что сестры Баркли получат то, что по праву принадлежит им.
Удивленный горечью, пронизывающей голос друга, Райдер снова сосредоточил свое внимание на Дрейке.
— Говоришь, как человек, который знает, что Антония собиралась оставить свою землю внучкам. Сможешь высказаться по этому поводу на следующей неделе во время заседания суда?
Райдер надеялся, что ему не придется нарушать условия конфиденциальности между врачом и пациентом. Хотя эти условия и распространялись на работников скорой помощи, которым Райдер технически был тогда, присутствуя на операции по спасению в горах девять лет назад, существовали пробелы в понимании того, какую именно информацию нужно было защищать. Он не стал бы делиться состоянием здоровья Матео Баркли, эта информация строго охранялась законом. Но признание, сделанное, когда он пребывал в шоке?
— Думаю, да, — Дрейк понизил голос, когда четверо гостей с билетами на мероприятие прибыли на красную дорожку, пожали руки различным организаторам, прежде чем назвать свои имена на стойке регистрации. — Я дал показания в поддержку. Подтвердил, что она пребывала в здоровом душевном состоянии, и то, что ее внучки никогда не оказывали на нее чрезмерного давления. И я сказал адвокатам, что, когда однажды я предложил купить Крукт-Элм, она рассмеялась и сказала, что мне нужно будет разбираться с ее внучками.
— Это звучит для меня как доказательство. — Взгляд Райдера отвлекся от событий в шатре, где за последние десять минут усилились звуки смеха, музыки и праздничного звона бокалов. Вместо этого он посмотрел на подъездную дорогу, ведущую к ранчо, в надежде увидеть Джессамин. — Я думаю, что это сильно поможет сестрам в противостоянии с Матео.
— Это имело бы больший вес, если бы я не был в отношениях с Флер или если бы кто-то еще мог предоставить аналогичные доказательства. — Дрейк остановил одного из официантов, проносящих крокеты с хамоном, и взял два вместе с салфеткой. — Но, видимо, я единственный, кого Джессамин смогла найти, кто услышал это напрямую от самой Антонии.
— Она найдет больше доказательств, — заверил его Райдер, когда заметил знакомую белую взятую напрокат машину, которая остановилась перед стойкой парковщика.
Джессамин.
Чувство предвкушения пронзило его, хотя он знал, что сегодня вечером ему придется признаться ей во всем. Рассказать все о том разговоре с ее отцом, предложить выступить свидетелем и сообщить, что он сам знал о том, каким Антония Баркли видела будущее своего ранчо. Только после этого он сможет заняться тем, чтобы убедить Джессамин выйти за него замуж. Это была его главная цель на этот вечер.
Он не мог представить, чтобы его ребенок был где-то в мире без него. Он хотел быть рядом с Джессамин, чтобы вместе растить их ребенка. И он знал ее достаточно хорошо, чтобы понимать, что в глубине души она тоже этого хотела. Они разделяли эти ценности. Нельзя влюбиться в кого-то в девятнадцать лет и не понимать некоторых ключевых вещей в характере этого человека. Джессамин была семейным человеком, хотела она это признавать или нет. Теперь ему просто нужно было убедить ее, что и для него семья — это самое важное.
Тем не менее, когда Джессамин вышла из машины, все мысли о детях и ценностях отправились на задворки его разума.
Она повернулась на каблуках, солнечные лучи отражались от ее расшитого камнями и пайетками платья, отбрасывая во все стороны призмы света. Ее собственное освещение со спецэффектами, которое сопровождало ее, куда бы она ни пошла. И не было еще женщины более достойной всеобщего внимания.