Если визит и удивил ее, то внешне это никак не проявлялось. Фрэнсис ожидал увидеть вызов в глазах и высокомерную позу, но не было ни того ни другого. Зеленые глаза были полны печали и тоски. Это поразило его настолько, что перехватило дыхание.
Джейн подошла к нему и заговорила неожиданно спокойно.
— Странно видеть вас здесь, Фрэнсис. Простите за мой внешний вид, но согласитесь, время для визита необычное.
— Я беспокоился о вас.
— Вот как? В этом нет необходимости.
— Вы так считаете? Разве весь Нортумберленд не встревожен тем, что солдаты рыщут по домам в поиске беглецов? Ваш отец скрывается, наверняка они придут сюда.
— Уже приходили. Вскоре после моего возвращения. Я полагала, вы встретились на дороге.
— Нет, я их не видел. Известно, что с вашим отцом?
Джейн кивнула:
— Он здесь.
— Значит, Господь не зря направил меня сюда.
— Поверьте, вам не стоило…
— Хотите сказать, мне надо было сидеть и ждать, когда вас арестуют? Я не позволю, чтобы вы взвалили все заботы на себя, Джейн.
— Я уже приняла решение, Фрэнсис. Вам нужно знать лишь то, что я готова на все ради спасения отца, даже на то, что вызовет гнев короны.
— Вам известно, каково наказание за пособничество мятежникам?
— Известно, однако, как христианка и дочь, я обязана заботиться об отце. И буду помогать ему во всем.
— Знайте, я здесь для того же. Ситуация крайне сложная. Вы справляетесь?
— Насколько могу. Что мне еще остается? Вы не выдадите его, правда, Фрэнсис?
— Разумеется, нет. Мне больно, что вы так обо мне думаете.
Джейн вздохнула, закрыла ладонями глаза и покачала головой:
— У меня в голове такая страшная путаница.
Она изо всех сил старалась не демонстрировать тревогу, беспокойство за отца и отчаяние, и в определенной степени ей это удавалось, но эмоциональный груз тяготил невыносимо.
Взгляд Фрэнсиса потеплел. Джейн выглядела измученной и усталой, ей, определенно, непросто сохранять самообладание, когда внутри все дрожит от страха. Сказывается еще и тот факт, что она с юного возраста несет ответственность за поместье, занимается возложенными на нее хозяйственными делами. Это тяжкий труд, он не для леди. Сердце сжималось от мысли, что ей пришлось пережить за прошедшие годы.
Джейн выглядела опустошенной, но он не мог отвести взгляда от ее бледного лица, мелькнуло желание обнять ее и поцеловать, успокоить, обещать, что все закончится хорошо. К сожалению, это невозможно, между ними серьезная преграда.
— Отведите меня к лорду Дейтону, Джейн, — сказал Фрэнсис и выругался про себя, не дождавшись ответа. — Джейн, прошу вас. Мне можно доверять. Ему нельзя здесь оставаться, необходимо его перевезти.
— Но что я могу сделать?! — воскликнула она, не сдержав эмоций. — Где он будет в безопасности?
— В Редмиресе. Я отвезу вашего отца в Редмирес.
— В Редмирес?! Что вы такое говорите?
— Я не имею никакого отношения к якобитам, Джейн. Никому в голову не придет искать у меня одного из них.
— Но… слуги. Они донесут.
— Потому я просил Беркли помочь мне. Мы поместим Дейтона в башню, там можно скрываться достаточно долго, не привлекая внимания, там его никто не увидит. Джейн, пожалуйста, доверьтесь мне. И отведите меня к вашему отцу.
Эдуард Дейтон сидел в кресле у камина в библиотеке, неподалеку от двери в тайную комнату. Если солдаты появятся внезапно, у него будет время спрятаться в убежище. Появление в дверях Фрэнсиса заставило его насторожиться, он поднял опущенную голову и впился взглядом в незваного гостя. Затем встал, держась за бок, и сделал шаг.
Фрэнсис остался недвижим, он молча разглядывал мужчину, пользуясь тем, что пламя подсвечивает его, позволяя разглядеть черты. Нельзя не признать, что внешность Дейтона впечатляла благодаря высокому росту, широким плечам и величественной стати. В поединке на саблях у него было бы немало преимуществ.
— Я Фрэнсис Рэндольф, вы помните меня?
— Да, я узнаю вас, хотя не видел много лет.
— Я приехал перевезти вас в безопасное место, сэр. Ваше пребывание в этом доме представляет угрозу для Джейн. Вы не подумали об этом, находясь у северных границ с Маром?
— Так и сделал, если бы рассчитывал выжить. Но тогда я не думал о геройстве, из-за ранения я был бесполезен в бою. — Он посмотрел на вставшую рядом дочь. — У меня много недостатков, Джейн, и маловато достоинств. Если сможешь, прости меня за ту боль, которую я причинил. Однако ничто не заставит меня свернуть с пути и отказаться от преданности Карлу Стюарту. Я уйду, как только мне станет лучше.
Фрэнсис коротко кивнул. В глазах Дейтона он отчетливо видел печаль и искреннее сожаление, что поставил под угрозу жизнь дочери.
— Рана очень вас мучает?
Он кивнул:
— Могло быть и хуже, но теперь все заживет благодаря Бесси. — Он слабо улыбнулся. — Она всегда умела сделать жизнь лучше.
— Власти объявили охоту на всех, кто был при Шерифмуире, солдаты ищут по всему Нортумберленду и непременно явятся сюда вновь. Оставаться здесь вам опасно.
— Когда надо уходить?
— Незамедлительно, — произнес Фрэнсис и добавил, увидев сомнение в глазах лорда: — Доверьтесь мне. Позвольте помочь вам и… Джейн. Ваше пребывание в доме представляет угрозу и для нее.
— Я могу попытаться добраться до Ньюкасла и сесть на корабль в Нидерланды.
— Если готовы прятаться в канавах и положиться на удачу, тогда так и поступайте. В Ньюкасле почти все население враждебно настроено к якобитам, отправиться туда — все равно что сдаться.
— И куда советуете отправиться вы?
— Туда, где вас никто не станет искать.
— Куда же?
— Я предлагаю вам башню в Редмиресе. — Удивление в глазах Дейтона заставило Фрэнсиса продолжить: — Я пользуюсь большим уважением местных прихожан, не забывайте, мой отец ненавидел католиков, и меня никто не заподозрит в укрывательстве.
— Почему вы готовы подвергать себя опасности?
Фрэнсис с грустью улыбнулся:
— Мы стали одной семьей с той минуты, как мой брат женился на вашей дочери, а в семье все должны поддерживать друг друга вне зависимости от вероисповедания.
— У вас есть новости о том, что происходит в Престоне?
— Якобиты сдались. Много пленных. Их отправляют в Лондон.
Лицо Дейтона дрогнуло, но через пару мгновений стало прежним.
— Да помилует их Бог, — тихо произнес он, до глубины души тронутый известием. — Потому что король так не поступит. Как все нелепо! Мы приехали в Англию с большими надеждами победить, казалось, Всевышний на нашей стороне. А все закончилось поражением.
— Войско графа Мара и герцога Аргайла продолжают борьбу на территории Шотландии.
Дейтон покачал головой:
— Я сражался за короля Якова, за свои идеалы и ни о чем не жалею. Пока у меня есть силы, пока я на свободе, буду делать все, что могу, для восшествия на престол короля Карла.
Фрэнсиса поразило, с каким жаром говорил этот человек. Глаза горели на запущенном, щетинистом лице, он гордился тем, что делал, был тверд в своих убеждениях, собирался до конца жизни бороться за то, что считал правильным. Фрэнсис ощутил неожиданное восхищение силой натуры, оно частично вытеснило обиду, которую он совсем недавно испытывал к Дейтону. Следом нахлынуло чувство вины, отвага и решимость стоящего напротив мужчины вызвали в душе стыд за себя.
Фрэнсис повернулся к Джейн:
— Мы уедем вдвоем, Беркли останется с вами. Если за домом следят, то увидят, как двое вошли в дом и двое же вышли. Беркли вернется в Редмирес позже.
— Благодарю, Фрэнсис, я ценю то, что вы для меня делаете.
Он собрался уходить, но остановился и повернулся к Дейтону:
— Я только что вернулся из Лондона, где проводил много времени с мамой. Она рассказала мне, что произошло тем вечером, когда погиб мой отец. И призналась, что экипажем управляла сама. Можете считать мою нынешнюю помощь жестом благодарности.
Мужчины вышли из библиотеки и прошли в холл, где ждал Беркли.
— Я оставлю вас на некоторое время, — обратился Фрэнсис к Эдуарду Дейтону. — Наденьте его плащ и шляпу, постарайтесь скрыть лицо. Мне надо поговорить с Джейн, прежде чем мы уйдем.
Взяв девушку за руку, он вывел ее на улицу и потянул в тень. Даже самый бессердечный человек понял бы, какие она испытывает чувства в связи с положением отца. События последних часов глубоко впечатлили ее.
— Я понимаю, что ты волнуешься, Джейн, но уверяю, о твоем отце хорошо позаботятся.
— Я тебе верю, но переживаю за него и ничего не могу с собой поделать.
— Ты должна. Подумай, как будет хорошо, если солдаты не найдут его, когда вернутся. — Он приподнял ее голову за подбородок. — Тебе они ничего не сделают, я уверен. Оставайся такой же смелой, как раньше. — Он коснулся ее щеки.
Джейн положила свою руку сверху. Этого было достаточно, чтобы в голову ударил жар, желание волновало изнутри — все из-за легкого прикосновения. Фрэнсис не понимал, отчего Джейн имеет такое на него влияние, почему он хочет ее с такой страстью, хочет получить все, что женщина может дать мужчине.
— Мне невыносимо тяжело оставлять тебя сейчас одну. В округе полно солдат, шпионов, осведомителей. Полагаю, Беквит в результате будет захвачен. Обещай мне, если возникнут проблемы, ты сразу приедешь ко мне или дашь знать.
— Да, обещаю. Хотя твоя безопасность волнует меня не меньше, чем положение отца.
— Не волнуйся, я сам в некоторой степени закон на этих землях.
Он склонился к ее губам. Поцелуй был коротким, но Фрэнсис надеялся, что он немного ее успокоит.
Джейн смотрела вслед Фрэнсису и отцу, с трудом сдерживая тревогу. Оба в черных плащах, шляпы надвинуты на лица, чтобы их невозможно было разглядеть. Фрэнсис уверял, что в Редмиресе отец будет в безопасности, но она все равно волновалась, что солдаты найдут его и там.
— С вашим отцом ничего не случится. — Рядом встал мистер Беркли. — Постарайтесь успокоиться.