Джейн собрала оставшиеся силы, отбросила страхи за отца и прочие переживания, как и мысли о том, что в целом происходит в Нортумберленде.
— Не знаю, о чем ты думаешь, — произнесла она так же негромко, — но, пожалуй, да, ты прав, мы больше чем друзья.
Фрэнсис поболтал янтарную жидкость в бокале, выпил одним глотком и отставил пустой бокал.
— Я тревожусь за тебя, Джейн, больше, чем ты можешь предположить. Особенно после обыска в поместье.
— Капитан Уолтон ясно дал понять, что арестует меня за помощь отцу, если найдет его в доме. Не стану отрицать, меня это пугает. Он явно не поверил, что я ничего не знаю о местонахождении отца. Боюсь, он подожжет дом или сделает еще что-то.
Джейн не могла и не старалась скрыть страх. Вся ее жизнь могла измениться в один момент, несложно представить, как она тогда будет себя чувствовать.
— Я понимаю, у тебя есть все основания для страха и переживаний.
— Создается впечатление, что мой отец единственный принимал участие в восстании. Весь Нортумберленд поддерживал якобитов, и где теперь эти люди?
— Полагаю, скрываются или находятся рядом с Маром. Обыски велись не только в одном Беквите. У Уолтона нехорошая репутация в округе. Он активно делает карьеру, поэтому настроен найти как можно больше беглецов. Он поощряет наговоры на любого, сам не брезгует подтасовкой фактов против взявших в руки оружие или сочувствующих мятежникам, таким образом он добывает немало грязных деталей их деятельности в прошлом и настоящем.
— И этому верят?
— Те, кто не любит католиков, возмущены их попыткой получить власть.
— А какого мнения придерживаешься ты, Фрэнсис? Ты тоже ненавидишь католиков?
— Я считаю себя человеком разумным и уважаю право на свободу выбора. Каждый волен сам решать, как поступать, и я готов это уважать, если нет вреда окружающим.
Джейн вздохнула и покачала головой. Теперь больше, чем раньше, она чувствовала сложность собственного положения.
— Хотелось бы, чтобы и остальные придерживались такого мнения. Меня совсем не удивляют действия солдат. Моего жизненного опыта вполне достаточно для понимания низкой и бесстыдной природы человека. Мне известно, как люди бывают резки в выражении своего мнения. Отец не был единственным, в Нортумберленде многие сочувствуют католикам, многие сами участвовали в восстании. Если отца поймают, моя жизнь тоже будет кончена, возможные последствия мне хорошо понятны, но я не хочу об этом говорить.
— Тогда не будем, — кивнул Фрэнсис. — Однако знай, я сделаю для тебя все, что могу. Мое влияние велико как в Ньюкасле, так и в других регионах.
— Спасибо, Фрэнсис. Поверь, эти слова много для меня значат. Сторонников католиков немало, но они боятся выдать себя. Если бы удалось увезти отца во Францию, я поехала бы с ним.
Раздражение исказило черты Фрэнсиса.
— Что за нелепые мысли? Почему ты так хочешь уехать?
Джейн сжала зубы, глаза ее сверкнули, она смотрела так, будто готовилась защищаться.
— Почему нелепые? Что еще мне остается делать? Очень скоро у меня не будет дома. Отец слаб, ему не обойтись без моей помощи.
Фрэнсис подался вперед, склонился, опираясь на локти. Джейн обладает удивительной способностью выводить его из себя парой острых фраз, причинять боль хуже самого острого клинка.
— Пока твой отец в Редмиресе, ни о чем подобном не может быть и речи. Нравится тебе или нет, но надо это принять. Можешь бросить вызов сплетникам и остаться со мной здесь. Я лишь хочу, чтобы ты потом не пришла к печальному выводу, что совершила ошибку. Из-за произошедшего между нами я чувствую себя ответственным за тебя, обязанным позаботиться о твоем отце, и я это сделаю.
Джейн сверкнула глазами и встала.
— Я верю тебе, Фрэнсис. Но это не дает тебе права назначать себя моим защитником, точнее, ангелом-хранителем. — В голосе слышался ядовитый сарказм, что вызвало ответную вспышку гнева Фрэнсиса.
— Каким бы титулом ты ни наградила меня, Джейн, останешься со мной до принятия решения перевезти твоего отца. Если в тот день ты сочтешь нужным отправиться с ним, я не встану у тебя на пути. У каждого человека есть данное Богом право выбирать, как жить.
— Отцу, скорее всего, придется уехать, у него не будет возможности остаться в Англии, а у меня — иной, кроме как отправиться с ним.
Взгляд Фрэнсиса стал серьезным, он чувствовал, как в груди медленно образуется пустота.
— Послушай меня, Джейн. Я не вижу причин, по которым ты должна бежать с ним. Он уже много лет сам о себе заботится, ранение не такое серьезное, чтобы требовался еще кто-то.
Джейн поджала губы и отвернулась. Она не могла сказать, что главной причиной отъезда станет он, Фрэнсис Рэндольф, и ее любовь к нему. Она полюбила его со всей страстью и не желала в жизни ничего так сильно, как быть рядом. И забыть данную некогда себе клятву не попадаться в его сети. Она приняла решение отправиться с отцом во Францию и не отступится.
— Я приняла решение.
Она уже собралась уходить, но тут Фрэнсис взял ее руку и прижал к своей груди.
— У меня еще есть время заставить тебя передумать.
— Это невозможно, Фрэнсис.
— У меня нет права, я понимаю, но если я скажу, что не могу жить без тебя?
Каждый звук остро ранил сердце. Серьезное выражение лица взволновало.
— Возможно, я могла бы поверить, что это правда, — прошептала Джейн.
Фрэнсис переложил ее руки на свои плечи и привлек к себе.
— А если скажу, что не хочу, чтобы ты уходила, хочу, чтобы ты осталась со мной? Возможно, мысли мои эгоистичны, но искренны. Мне сложно представить, как я буду жить, не видя тебя.
Джейн не могла поверить, что все это он говорит ей.
— Я ответила бы, что все равно уеду. — Губы ее дрожали от внутреннего напряжения.
Сопротивляться настойчивому взгляду было непросто, казалось, он проникает в самые дальние уголки души. Джейн шагнула в сторону и направилась к двери, но через мгновение сильные руки обхватили ее за талию. Фрэнсис прижался грудью к ее спине и уткнулся носом в шею. Он был так близко, что ароматы тела окутывали, будили чувства и лишали сил сопротивляться. Фрэнсис развернул ее к себе лицом и поцеловал. Все произошло так быстро, что она не успела ничего понять, лишь с опозданием осознала, что отвечает на его поцелуй. Не желая больше сопротивляться, она последний раз легко ударила Фрэнсиса в грудь и закрыла глаза.
Они наслаждались друг другом, смакуя каждое мгновение, пока она не ощутила, что потребность удовлетворить желание велика настолько, что вскоре ее уже невозможно будет унять. Она отстранилась, глотнув ртом воздух, отчего губам сразу стало холодно, и попыталась вырваться из его объятий. Ей это не удалось, Фрэнсис держал ее крепко.
— Не надо, Фрэнсис. Пожалуйста, отпусти меня.
— Ни за что. Я так долго ждал этого!
— В самом начале нашего знакомства был момент, когда я дала тебе понять, что не стоит пытаться меня соблазнить.
— А я ответил, что смогу тебя убедить сдаться, что и произошло в Йорке. Прошу, Джейн, не отталкивай меня и сейчас. — Он говорил, не отрывая взгляда от ее губ. — В чем дело? Ты боишься невольно воскресить возникшие той ночью чувства? — Ритмичные звуки, мягкие интонации — все это действовало гипнотически, словно Фрэнсис шептал заклинание.
Джейн смотрела, широко распахнув глаза. Он стоял перед ней, высокий и сильный, лицо с четкими, строгими чертами было совсем близко.
— Да. Да, я этого боюсь.
Она пошевелилась и встала вполоборота к нему, надеясь, что в следующую минуту сможет убежать — терпеть его присутствие было невыносимо. О той ночи она не забудет никогда. Сейчас вспомнилось, как выглядел Фрэнсис после занятий любовью. Тогда она была шокирована видом обнаженного мужского тела, разглядывала его исподволь, чем удивляла себя еще больше. Волнение шевельнулось, когда она представила его без одежды, с кожей, блестящей от покрывавшего ее пота. Картина произвела сильное воздействие, как и всякий раз прежде, и теперь Джейн уже не была так уверена в силе выдержки. Каждое появление рядом Фрэнсиса напоминало о произошедшем между ними, чувства сдерживать становилось все сложнее, а страхи за будущее чудесным образом отступали. К тому же огонь в его глазах заражал, не мог оставить равнодушной.
— Отчаяние подтолкнуло тебя к решению покинуть Англию. Позволь мне предложить другой выход из ситуации. В этом случае ты сможешь остаться и жить в родных местах в покое.
Джейн склонила голову набок и посмотрела с подозрением:
— И что мне для этого надо сделать?
— Забудь на некоторое время об отце. Я не принимаю поспешные решения в вопросах длительных отношений, но сейчас хочу просить тебя выйти за меня замуж. Позволь мне привести тебя в Редмирес в качестве моей супруги и хозяйки.
Джейн от чувств лишилась дара речи. Фрэнсис же, напротив, казался спокойным и уверенным. Интересно, в чем причина столь спешных и радикальных перемен? Она знала точно, что ее они не порадуют.
— Твоей супругой? Но… еще в Йорке я сказала, что ты не должен считать себя обязанным мне. Я сама отдалась тебе и ничего не жду от тебя.
— Рассмотри и этот вариант, Джейн, прежде чем принять окончательное решение уехать во Францию. Положение моей жены будет тебе очень выгодно.
— Да? И чем же?
— Беквит, вероятнее всего, будет конфискован, следовательно, жизнь твоя будет под угрозой. Тебе будут нужны дом и защита, а я могу это дать. Во всем Нортумберленде не будет человека, который позволит себе напасть на тебя.
Джейн резко повернулась и напряженно посмотрела на него.
— Спасибо за предложение, — произнесла она, — и за тревогу обо мне, но мне не хотелось бы усложнять тебе жизнь. Я справлюсь и без твоей помощи. Но скажи, а тебе какая выгода от брака со мной? Мне ведь нечего тебе дать.
Она была смущена и подавлена осознанием собственной бедности и униженного положения, это Фрэнсису удалось подчеркнуть, скорее всего не желая.
— У меня будешь ты, Джейн. — Он взял ее лицо в ладони и посмотрел в глаза. Взгляд был искренним и полным чувств. — Я ощущаю себя юнцом. Мое влечение к тебе огромно, с ним ничего нельзя поделать. Оно появилось в момент нашей первой встречи и со временем лишь усиливалось, хотя, видит бог, я старался от него избавиться.