Вечером перед нашим отлетом в Москву в своем кабинете нас принял командир дивизии гвардии генерал-майор авиации Анатолий Дмитриевич Жихарев. Сказал, что этот кабинет когда-то принадлежал знаменитой летчице, имя которой носит Тамбовское училище, — Марине Расковой. Здесь она собирала и готовила для фронта женские полки. И даже рабочий стол сохранился с тех времен.
В углу кабинета я увидел огромный глобус с маршрутами полетов за «угол», в район Северного моря, вокруг Новой Земли, за Японию, в Индийский океан…
Родился Жихарев в Харьковской области, в деревне Проталеево. В 1973 году закончил Орловский аэроклуб, затем Тамбовское летное училище, позже — Академию имени Гагарина. За время службы освоил Л-29, Ил-28, Ту-22, Ту-16, Ту-22 3М, Ту-160. Имеет 3000 часов налета. Сегодня он один из лучших летчиков Дальней авиации. Это с ним на правом кресле в честь Дня Победы во время демонстрационного полета в 1995 году над Москвой летал главком ВВС Петр Дейнекин, а совсем недавно с Ту-160 осуществил пуск крылатой ракеты Владимир Путин.
Вот именно такие офицеры, грамотные, с широким кругозором и государственным мышлением, должны составлять костяк нашей народной армии, которая была всегда любима и почитаема в России. Улетая с авиабазы, мы знали, что если понадобится, то летчики Стратегической авиации на Ту-160 и Ту-95 прошьют снежную круговерть, поднимутся к солнышку и, оставляя внизу заботы, тревоги, житейские неурядицы, выполнят поставленную перед ними боевую задачу.
Там, в небе, они настоящие короли воздуха.
Улетая в Москву, я думал, почему сегодня на телеэкранах мы видим не тех, кто стоит на страже Родины, а безголосую, виляющую задами, разодетую попсу. Немецкий король Фридрих говорил: для того чтобы народ не задумывался, ему нужно больше давать музыки. Музыка — это тот же наркотик. А лучше, когда то и другое одновременно. И вот уже со сцен и телеэкранов к собравшимся молодым людям выходят поп-дивы и раздаются призывы:
— Больше музыки! Выше руки! Поехали!
Да, мы действительно поехали. Обидно! До боли. Ведь с этим словом мы первыми в мире поднялись в космос. И пока еще остаемся там. Ритмично двигающие челюстями и другими частями тела, внимающие поп-музыке молодые люди, собравшись в толпу, становятся похожими на муравейник. Но это не созидатели, это — потребители. Их, как в инкубаторе, сознательно выращивают. И чем их больше, тем туже набиты карманы у тех, кто научился за эти годы пудрить мозги нашему народу и рвать страну на мелкие кусочки. Это не сложилось, как нам пытаются внушить. Это так сложили те, для кого не существует понятий чести, свободы, гордости за свою страну, за свой народ. И мы им это позволили. Сидящие в классах летчики Стратегической авиации, и не только они, а все те, кому небезразлична судьба России, задают вполне резонный вопрос: за что и почему разрушителям государства дается телевизионный экран? Почему они клевещут на вооруженные силы? Почему командир атомной лодки, ракетоносца имеет зарплату меньше, чем уборщицы в банке? Почему молодые ребята, заканчивая школы, хотят стать юристами, музыкантами, дельцами шоу-бизнеса, продавцами, банкирами, но только не летчиками? Трагедия сегодняшней России в том, что вместо культа летчика, защитника Отечества, обладателя настоящей мужской профессии, ныне пропагандируется культ дельца, киллера, бандита.
Это не ошибка, это — политика. Сегодня страна управляется при помощи телеящика, воспевающего культ золотого тельца. На всевозможных презентациях мы видим не летчика, подводника или человека в военной форме. Чаще всего мы видим обитателей ночных клубов, длинноволосых, бледных, бесполых созданий. Ощущение пира во время чумы. Почти каждый день взрываются дома, рушатся аквапарки, мосты. И тогда в голову приходит одна простая мысль: может, и хорошо, что наконец-то закончится это безумие, медленное погружение в преисподнюю. Может быть, падая в пропасть, люди наконец-то поймут: за все — за тупость, доверие, за тупую покорность — надо расплачиваться.
Тем, кому мы хотим подражать и по чьим законам и правилам хотим жить, мы не нужны. Им нужны наша нефть, газ, лес, вода. Именно они сегодня упорно внушают нам: ну чего вы цепляетесь за прошлое? Россия по населению и экономическому потенциалу сегодня стоит в одном ряду с Бразилией или с обладающим ядерным оружием Пакистаном. Вот и ведите себя потише, устраивайте карнавалы, пейте пепси-колу, играйте в хоккей. Забудьте о том времени, когда перед Россией трепетала вся Европа. Вы побеждены. И радуйтесь, что пока терпят вас.
Возможно, кое-кому бы хотелось, чтобы «Стрижи», «Русские витязи», Ту-160 стали не более чем атрибутом в тех авиашоу, которые время от времени устраивают для журналистов и зарубежных гостей. И чтоб собственный народ тешил бы себя иллюзией, что у нас что-то еще осталось…
Я подхожу к одному из главных вопросов, который стоит перед нашей страной. Нужна ли современной России авиация, ее стратегические ракетоносцы в том виде, в котором они находятся в данное время? Или, как при Ельцине, махнуть на все рукой и пусть идет под нож, то что создавалось гением российских ученых, конструкторов, инженеров и летчиков? Вопрос, на который есть конкретный ответ. Его подсказывают наша богатая войнами история, события последних лет. Наличие такого грозного оружия, как Стратегическая авиация, было и остается весомым аргументом на всех переговорах, в любом споре, будь то проблема терроризма или территориальные притязания наших соседей. И, понимая это, далеко от столиц, на таежных и степных аэродромах несут свою вахту немногословные, все еще влюбленные в небо парни, надежные, крепкие и умелые. Рядом с ними чувствуешь себя крепче, чище, надежнее. И улетали мы с авиабазы с надеждой, что воздушный меч России существует и он, как и прежде, в надежных руках.
Кстати, уже прилетев в Чкаловский, при выезде с аэродрома мы уже в отсутствии отца Константина на все том же допотопном автобусе, уже с другим водителем, при минусовой температуре вообще сумели выехать только за ворота. Подняв клубы пара, мотор чуть было не взорвался, но, благоразумно спустив пар, сдох при выезде на автостраду. Мой сосед многозначительно произнес:
— А если бы он вез патроны! Хорошо еще, что не убил.
— Смерть от оружия чаще всего бывает по человеческому умыслу и бывает не страшна, если она за правое дело, — вспомнив отца Константина, улыбнувшись, сказал я. — Ибо человек смотрит на лицо, а Бог смотрит на сердце.
Наконец-то нам дали возможность летать
(интервью с командующим Дальней авиацией с 1997‑го по 2002‑й год Михаилом Михайловичем Опариным)
— Михаил Михайлович, как можно оценить современное состояние Дальней авиации и перспективы ее развития? Как вы видите роль Дальней авиации в обеспечении военной безопасности РФ?
— Оценка современного состояния Дальней авиации, ее соответствия сложившейся военно-политической обстановке, состоянию и основным задачам Вооруженных сил нашей страны становится более очевидной и объективной, если она представляется в сравнении с ее предшествующим состоянием.
Роль Дальней авиации в обеспечении военной безопасности России определяется прежде всего ее оперативно-стратегически-ми свойствами, в основе которых заложена постоянно развивающаяся и совершенствующаяся материальная и техническая основа: дальние и стратегические самолеты и их разнообразное вооружение — обычное и ядерное, неуправляемое и высокоточное — и, безусловно, высочайшим профессионализмом личного состава Дальней авиации, особенно его основы — летного состава.
После распада СССР в 1991 году Военно-воздушные силы России получили в наследство от развалившихся советских ВВС 60 процентов боевых самолетов и всего лишь 40 процентов военных аэродромов. Большие потери понесла и Дальняя авиация. Об этом говорит хотя бы и тот факт, что на территории Украины осталось 43 стратегических самолета (24 Ту-95МС и 19 Ту-160). Только через 9 лет, в 2000 году, в Россию из Украины были возвращены на основе договоренности руководства обеих стран восемь Ту-160 и три Ту-95МС.
На Украине остаются 32 стратегических самолета бывших ВВС СССР. Это, безусловно, значительно снизило оперативные возможности ДА, что отрицательно влияет на обеспечение военной безопасности РФ.
Негативное влияние на боевую мощь ДА оказывали в прошлом и оказывают в настоящем постоянные изменения ее организационной структуры. Они не только снижают уровень воздушной выучки экипажей дальних и стратегических самолетов, но и в определенной степени приводят к безвозвратным потерям опытного руководящего звена, особенно летных кадров. За последние 17 лет (с 1980‑го по 1997‑й г.) оргструктура ДА изменялась трижды. В январе 1980 года, несмотря на очевидно возрастающую роль Дальней авиации в обеспечении военной безопасности страны, в соответствии с приказом МО СССР было упразднено командование Дальней авиации, которое в течение 34 лет (1946–1980 гг.) постоянно совершенствовалось и было надежным органом управления авиационных стратегических ядерных сил (АСЯС).
Вместо командования Дальней авиации формируется командование 37‑й Воздушной армии ВГК стратегического назначения (ВА ВГК СН) — оперативный орган управления АСЯС. Эта структура сохранялась 8 лет — до середины 1988 года, когда по решению военно-политического руководства страны был восстановлен статус командования Дальней авиации. Но через 9 лет, в 1997 году, в новых геополитических условиях произошли очередные изменения: командование Дальней авиации упраздняется, на его базе образуется командование 37‑й ВА ВГК (СН). Ее основой становятся авиационные соединения (дивизии) и части (полки) дальних и стратегических бомбардировщиков, вооруженные самолетами Ту-22МЗ, Ту-160 и Ту-95МС.
— А какова роль Дальней авиации в современных войнах?
— В целом роль Дальней авиации в современных войнах, как уже отмечалось, определяется ее основными оперативно-стратегическими свойствами. К ним относятся: универсальность, высокая мобильность, сочетаемая с межконтинентальной дальностью полета, многогранность объема выполняемых основных задач в обычной войне, способность эффективно применять все виды авиационного оружия — высокоточн