Чтобы вы могли получить представление о моих огорчениях, представьте себе, что я видел похороны или что-то другое душераздирающее. Затем, неизбежно в тишине ночи, живая картина этой сцены появлялась передо мной и оставалась перед моим взором, несмотря на все усилия ее убрать. Иногда она продолжала оставаться в пространстве, хотя я и мог проткнуть ее рукой”.
Очевидно, что Тесла описывает свою очень ярко выраженную с самого раннего возраста и мощную способность визуализировать. Он подчеркивает, что эти образы “были картинами предметов и сцен, которые он уже видел, и никогда — того, что он воображал”. Термин “эйдетическое воображение” используется для вспоминаемых внутренних образов, обладающих свойством быть настолько живыми, что они кажутся совершенно реальными. Такой тип зрительного воображения часто связан с правым, недоминантным полушарием головного мозга.
Хотя правдоподобие образов Тесла и кажется замечательным, очень часто дети пугаются образов и внутренних картин, которые не могут контролировать, а также часто с трудом отличают внешнюю реальность от своего внутреннего опыта. Большинство детей, однако, в процессе роста в конце концов учатся подавлять или уменьшать степень живости и, таким образом, более эффективно “справляются с реальностью”. Тесла же, по-видимому, научился справляться с этой проблемой иным способом:
“Чтобы освободиться от этих мучительных явлений, я пытался сконцентрировать мой ум на чем-либо другом, что я видел, и таким образом добивался временного облегчения; но для того, чтобы его получить, мне приходилось постоянно вызывать в воображении новые образы. И вскоре я обнаружил, что запас тех образов, которые были в моем распоряжении, иссяк; мой источник, так сказать, иссох, потому что я мало видел мир. Я наблюдал лишь предметы в доме и в моем ближайшем окружении. Когда я делал эти умственные упражнения во второй или в третий раз, чтобы изгнать ужасные образы из моего воображения, это лекарство постепенно утратило свою силу.
Тогда я инстинктивно начал совершать воображаемые экскурсии за пределы того маленького мира, который знал, и стал видеть новые сцены. Они вначале были туманными и трудноразличимыми и сразу улетали, стоило мне сконцентрировать на них свое внимание, но постепенно я научился их удерживать; они усилились и наконец приобрели четкость реальных вещей. Вскоре я обнаружил, что добиваюсь наибольшего спокойствия, когда просто иду за моим воображением дальше и дальше, все время получая новые впечатления; и так я начал путешествовать, конечно, в мыслях. Каждую ночь (а иногда и днем), оставаясь один, я начинал мои путешествия; я видел новые места, города и страны, жил там, встречал людей и заводил друзей и знакомых, и, как бы невероятно это ни показалось, они были дороги мне так же, как и люди из реальной жизни, и их проявления были не менее интенсивными”.
Тесла описывает, как, вместо того чтобы отключать процесс визуализации, он научился сознательно направлять свою способность визуализировать, “инстинктивно” применяя процесс подстройки и ведения. Вместо того, чтобы пытаться подавить тревожащие ум образы, Тесла постарался направить свои внутренние образы на “что-нибудь другое”. Он рассказывает, как смог развить у себя навык конструирования образов, возникающих перед его мысленным взором, и “видеть новые сцены”, выходящие “за пределы маленького мира”, который был ему знаком. Все это позволило Тесла сдвигать свое внимание от тревожащих вспоминаемых образов (Vr) к сконструированным (Vc). Тесла указывал, что ему понадобилось время для развития этого навыка. Он упоминал, что сконструированные образы “вначале были очень туманными и трудноразличимыми и улетали, когда я пытался на них сконцентрировать свое внимание, но постепенно я научился их удерживать; они усилились и наконец приобрели четкость реальных вещей”.
В этом замечании очень важным является тот момент, что Тесла практически сознательно научился использовать другую часть своего мозга. (В модели НЛП сконструированные образы обычно связываются с левым, доминантным полушарием мозга.) Тесла, по-видимому, развил до очень высокой степени свою способность видеть сны наяву; те внутренние образы, которые он наблюдал, очень похожи на то, что в гипнозе называется “позитивными галлюцинациями”. Тот факт, что те, кого он видел в своих фантазиях, “были так же дороги, как и люди в реальной жизни”, доказывает, что с этими зрительными фантазиями, по-видимому, были связаны определенные чувства. Такая тесная связь между образами и чувствами могла сыграть важную роль в формировании его позднее развившейся способности видеть в этих “снах наяву” конкретные изобретения.
Интересно отметить, что описания Тесла своей способности фантазировать весьма напоминают такую же способность другого знаменитого ученого и гения, Альберта Эйнштейна, который говорил, что всегда мыслил образами, а не словами или математическими уравнениями. Эйнштейн утверждал: теория относительности выросла из его подростковой фантазии, когда он пытался зрительно представить себе, на что была бы похожа реальность, если бы “он ехал на конце светового луча”.
Попытки Тесла управлять внутренними образами привели к развитию еще одной важной стороны его творческой стратегии.
“Моя первоначальная тревога, однако, была некоторым образом компенсирована. Непрерывные умственные усилия развили мои способности к наблюдению и дали возможность открыть очень важную истину. Я заметил, что появлению образов обычно предшествовало реальное видение сцен при необычных или исключительных обстоятельствах, и в каждом отдельном случае они побуждали меня обнаружить первоначальный импульс. Через некоторое время это усилие стало почти автоматическим, и я научился очень легко соединять причину и следствие. Вскоре я понял, к моему величайшему удивлению, что каждая мысль, у меня возникающая, вызывалась некоторым впечатлением извне. Не только это, но и все мои действия направлялись подобным образом”.
Научившись прослеживать свои психические процессы обратно к внешним событиям (Ve<——> Vi), Тесла мог устанавливать бесценную практическую связь между своими мыслями и реальностью. Эта связь, без сомнения, удерживала его невероятное воображение от того, чтобы оно не стало просто формой “ухода”. Наоборот, эта связь дала ему возможность превращать свою собственную научную фантастику в изобретения, которые преобразовали мир.
Озабоченность Тесла своими внутренними образами также привела его к развитию в высокой степени того, что можно назвать “метазнанием”. В результате своих наблюдений за тем, как его собственный мозг получал, обрабатывал и реагировал на “внешние впечатления”, Тесла сформировал идею о машине, которая могла бы делать то же самое. Он был первым человеком, который придумал и понял то, что мы сейчас называем “робототехникой”. Подумайте о его провидческом описании “самоуправляемых автоматов”, которые будут “вести себя так, как будто они обладают разумом” и “вызовут революцию во многих отраслях торговли и производства”.
“С течением времени мне стало совершенно ясно, что я был просто автоматом, наделенным способностью двигаться, автоматом, отвечающим на стимулы своих органов чувств и думающим и действующим соответственно. Практическим результатом этого стало искусство телеавтоматики, которое до сих пор исполнялось весьма несовершенным образом. Однако, рано или поздно, ее скрытые возможности будут доказаны. В течение многих лет я планировал создание самоуправляемых автоматов, и я верю, что можно делать такие механизмы, которые до некоторой степени будут вести себя так, как будто они обладают разумом, и вызовут революцию во многих отраслях торговли и производства”.
Именно способность Тесла соединять свои психические процессы и внутренние карты с физической реальностью наряду с обширной практикой по стабилизации и усилению сконструированных образов привела его в зрелые годы изобретательским успехам. Он объяснял это так:
“Мне было около семнадцати лет, когда я стал серьезно думать об изобретениях. Тогда, к моему огромному удовольствию, я заметил, что могу очень легко визуализировать. Мне были не нужны модели, рисунки или эксперименты. Я мог рисовать их в моем сознании. Так, бессознательно я пришел к тому, чтобы разработать новый метод материализации изобретательских идей и концепций, полностью противоположный чисто экспериментальному и, по моему убеждению, столь же быстрый и эффективный. В тот момент, когда некто конструирует устройство для проверки на практике сырой идеи, он неизбежно оказывается погрязшим в деталях и дефектах такого аппарата. По мере того, как он занимается его усовершенствованием и реконструкцией, способность к концентрации уменьшается, и он теряет представление о принципе, лежащем в его основе. Результатов можно достичь, но всегда за счет потери качества.
Мой метод иной. Я не спешу приступать к практической работе. Когда у меня рождается идея, я сразу в воображении начинаю строить прибор. Я изменяю конструкцию, произвожу усовершенствования и у себя в мозгу привожу в действие этот прибор. И мне абсолютно безразлично, запускаю ли я свою турбину у себя в мыслях или испытываю в моей мастерской. Я даже могу заметить, что нарушилась ее балансировка. При этом не существует никакой разницы в результатах. Таким образом я быстро развиваю новую концепцию и могу усовершенствовать ее, ни до чего при этом не дотрагиваясь. И как только я дойду до такой стадии, когда произведу в изобретении все возможные улучшения, которые я мог придумать, и когда больше не увижу нигде никаких недостатков, только тогда я воплощаю в конкретной форме продукт своего воображения. Мое устройство неизменно будет работать так, как я и рассчитывал, и результат эксперимента всегда получается таким, каким я его запланировал. За двадцать лет у меня не было ни одного исключения. Почему должно быть по-другому? Инженерная работа, электрическая и механическая, приносила позитивные результаты. Почти не су