Регулярная армия и партизаны. По своему отношению к исполнительной власти государства вооруженные силы резко делятся на две категории. Регулярные войска являются беспрекословными исполнителями приказов исполнительной власти. Положение партизан можно охарактеризовать понятием попутчика.
Французская революция, выдвинувшая массы на первый план исторической арены, открыла значительный простор для участия в войне партизан. Наполеон одним росчерком пера устранил испанскую регулярную армию, но не успел справиться с народным движением, с крайним обострением партизанства в форме гверильи. В Тироле народное восстание доставило ему много хлопот. Русские партизаны в 1812 г. обратили неудачу наполеоновского похода в катастрофу. В 1813 г, в Германии также развивалась значительная деятельность партизан.
За последнее столетие роль партизан уменьшилась до самых скромных размеров. В числе других причин важнейшее место занимала всеобщая воинская повинность, которая втягивала в ряды регулярных армий все больший процент молодых мужчин и оставляла, таким образом, лишь ничтожный материал для вербовки партизанских отрядов. С другой стороны, в условиях современного экономического развития партизанские действия, тесно связанные с сочувствием им крестьянских масс, легко могли получить классовый характер, чего опасались в равной мере обе воюющие стороны. Во Франции в 1870 году в занятых немцами департаментах оставалось много молодых французов, так как воинская повинность далеко еще не охватывала все население; стали формироваться отряды франктиреров (вольных стрелков), весьма озабочивавшие немецкое командование, но вызывавшие также панику в мелкобуржуазных французских кругах, так как действия франктиреров иногда направлялись не только против немцев, но и на расправу с кулаками. Бельгия в начале мировой войны использовала для своих вооруженных сил лишь небольшую часть населения; и мы видим в первые моменты германской оккупации значительное развитие вооруженных нападений на германские тылы и одиночных германских солдат, что заставило немцев стать на путь тяжелых репресссий, до сожжения целых населенных пунктов включительно; германцы справились с движением, но ценой таких мероприятий, которые дали широкий материал для агитации Антанты против "германского варварства".
В настоящее время в некоторых государствах (Германия) воинская повинность является насильственно отмененной, и мы видим возрождение основной предпосылки для широкого развития партизанских выступлений. Существующие уже в мирное время подпольные организации представляют прекрасные кадры для партизанских отрядов. С другой стороны, обнажение классового характера в будущих войнах, несомненно, обострит партизанские выступления, как это свидетельствует опыт гражданской войны 1918-1920 г.г. (Украина, Сибирь, Белоруссия и т. д.).
Будущая война вызовет во всех воюющих государствах острые классовые столкновения и будет, несомненно, вестись не только регулярными войсками, но и большим количеством попутчиков-партизан. Однако, было бы большой ошибкой, переоценивая возможность и значение последних, ослаблять внимание к подготовке организованной вооруженной силы. XX век открывает успех для организации, для дисциплины, для сплоченности, для борцов, поставленных в твердые рамки и послушно устремляющих к цели свои усилия, а не для попутчиков — или капризных и впечатлительных, или случайных, всегда неподготовленных, не снабженных и разно понимающих свои задачи.
Партизаны, как попутчики, вообще полезны, пока находятся в стратегическом подполье — в неприятельском тылу. На той же территории, если она охвачена нашими органами власти, они приносят, может быть, больше вреда, чем пользы, становятся опасными; все, что есть ценного в их рядах, необходимо возможно скорее охватить рамками регулярной организации.
Укомплектование. Характер и формы укомплектования имеют чрезвычайное значение для стратегии. В рыцарскую эпоху важнейшая часть армии — тяжелая конница — укомплектовывалась преимущественно господствующим классом, феодальной верхушкой. Поэтому, хотя победа и не использовалась развитием преследования, и после боя победители и побежденные расходились по домам, — все же политическое значение сражения было значительно. В русской истории буржуазия почти не выступала в рядах армии: несомненно, это должно было отразиться на менее деловой конкретизации военного искусства в России. Серый крестьянский состав русских полков отражался на менее экономном расходовании человеческого материала.
Мы уже говорили о необходимых ограничениях в использовании рабочего класса для комплектования армии. Но, как старой царской армии очень полезны были бы "сломанные копья" и сыновья буржуазии в рядах крестьянской армии, что повысило бы ее тактические качества, сделало бы ее более маневренной, повысило бы чувство ответственности у комсостава, так совершенно необходим известный процент рабочих и в Красной армии. Нужно, обсуждая план экономической мобилизации, договориться о тех жертвах, которые должна будет принести промышленность квалифицированной рабочей силой. Весьма экономным с ней, несомненно, придется быть.
Мы остановимся лишь на количественной стороне этого вопроса, существенно определяющей характер стратегии.
Густав-Адольф располагал 10 тысячами пополнений в год, обеспеченных, главным образом, шведскими крестьянами, и на него глядели с завистью другие монархи, находившиеся целиком в зависимости от предложения на вербовочном рынке. Фридрих Великий, организовав Энергичную и разветвленную сеть агентов-провокаторов (французское официальное наименование вербовщиков) и используя кантонную повинность, мог рассчитывать на 15 тысяч пополнений в год войны, не считая пленных. За отсутствием запасных частей рекруты подготавливались самими полками при стоянке на зимних квартирах. Между тем, столкновение с русскими при Цорндорфе вырвало из рядов армии Фридриха 18 тысяч, а при Кунерсдорфе — 25 тысяч. Если сражение в течение нескольких часов поглощало полуторалетний приток людского материала, то это явление, конечно, должно было повести стратегии к большой осторожности при обращении к бою и к предпочтению маневра, как средства для достижения поставленной цели.
Французская революция предоставила в распоряжение государства громадный человеческий материал для ведения войны, позволила выдвинуть на первый план сражение и преследовать цели сокрушения. Наполеона враги и завистники называли генералом, поглощающим 3000 солдат в день.
Немцы в 1870 году имели укомплектований 25%, подготавливаемых в тылу для действующей армии. Несмотря на то, что опыт войны скорее свидетельствовал о недостаточности этой нормы, к началу XX столетия общепринятой нормой являлось формирование запасных частей в пехоте в размере 25% от действующих.
В русской армии значение этого вопроса недооценивалось. Особенно крупное уменьшение этой нормы было допущено для Дальнего Востока, где по плану формировалось только 11 запасных батальонов, плюс 8 батальонов Сибирского военного округа. Эта норма не считалась ни с добавлением третьих батальонов в сибирские стрелковые полки, ни с усилением войск наместничества новыми частями (бригады Х и XVII корпусов). Имелось всего по 1 батальону на дивизию. За счет этих несчастных пополнений пришлось формировать транспорты, госпиталя, хлебопекарни, — создавать весь тыл. Пришлось часть запасных батальонов развить в 14-ротный состав, что, конечно, отразилось на обучении. В августе 1904г. пришлось сформировать еще 6 батальонов, в октябре — 27 батальонов и в декабре — 96 батальонов. В результате, в важнейшие моменты наши пехотные части находились в сильном некомплекте: после Ляояна не хватало 48 тысяч, а армия получила 4 тысячи пополнений плюс 5 тысяч выздоровевших раненых; после сражения на р. Шахэ некомплект возрос до 80 тысяч, после Мукдена — до 146 тысяч; только к моменту заключения мира некомплект сошел почти на нет — до 8 тысяч. Весь вопрос о пополнениях решался ощупью, и перед началом войны никто не представлял себе, что бюджет войны в Манчжурии будет требовать 30 тысяч пополнений в месяц. Всего пришлось направить в Манчжурию 458 тысяч пополнений, из коих 5% отстало в пути, а 6,5% было поглощено тылом. Недоразумения, вызванные неправильным учетом необходимости запасных частей, дали бы еще более отрицательный результат, если бы не имелось возможности помочь за счет бездействовавшей в Европейской России части армии: в числе пополнений запасных было только 59%, 11% составили солдаты срочной службы европейских полков и 30% — подготовленные европейскими полками новобранцы.
Мировую войну русская армия опять встретила с организацией недостаточного количества запасных частей; для пехоты полагалось иметь не свыше 190 запасных батальонов. В этом отношении русский генеральный штаб совершил грубый просчет, почему-то вовсе не остановившись на указаниях опыта русско-японской войны. В последней участвовала только пятая часть всей русской армии; при общей мобилизации следовало рассчитывать, следовательно, на число в 5 раз большее, чем то, которое потребовалось в русско-японскую войну. Уже в начале мировой войны пришлось увеличить число запасных батальонов на 160.
Чрезвычайно поучительно комплектование германской армии в течение мировой войны. Об одной стороне этого вопроса — ошибочном призыве массы рабочих и необходимости постепенного их освобождения с фронта — мы уже говорили. Запасные части в тылу представляли по 1 батальону на действующий полк; ввиду нарождения новых формирований, импровизированных во время войны, число запасных частей пришлось удвоить. Сверх того, предусматривалось формирование полевых рекрутских депо, численностью по 2 тысячи человек, для перволинейных корпусов на Западном фронте. Эти запасные части оказались чрезвычайно удобными — и не только потому, что обеспечивали немедленное пополнение потерь корпуса, а и потому, что они обслуживались командным кадром, взятым из действующих частей, и потому обучение в них могло быть поставлено соответственно с требованиями войны. В тыловых же запасных частях кадры являлись значительно отставшими от новых тактических условий; если они и пытались поставить обучение боевым действиям отдельными группами и приемам, употребляемым в отборных штурмовых частях, то это обучение, основанное на недостаточном опыте, вело к игрушечно-карикатурной тактике, к развитию у запасных фальшивых представлений о бое и усвоению ими неправильных боевых приемов. Людендорф осенью 1917 г. вынужден был воспретить эти потуги тыловых запасных частей и ограничить их строевую программу элементарным обучением стрельбе и началам воинской службы. Численность депо при корпусах была увеличена до 4 тыс.; таковые депо были созданы при всех корпусах и отдельных дивизиях, и, кроме того, в лагерях под Варшавой и Беверлоо (в Бельгии) были созданы большие фронтовые депо, в которые ежемесячно поступало из тыловых корпусных округов около 25 тысяч человек. Четырехнедельная подготовка в тыловых запасных частях, производимая перед передачей призванных во фронтовые Запасные части, признавалась достаточной.