роявила к посольству должного уважения и такта. Андре оставался в Монголии до прихода к власти в 1251 году посл е курултая нового великого хана Мунке. Известия Лонжюмо о монголах сочетали подлинную информацию с легендами. К таким легендам относилась, например, история о войне Чингисхана с мифическим христианским пресвитером Иоанном.
Людовик IX являлся также инициатором следующей экспедиции к монголам в 1253 – 1254 годах, возглавляемой фламандским францисканским монахом Гильомом де Рубруком. Посланники по совету короля скрывали дипломатические цели предприятия и выдавали себя за миссионеров.
На первом этапе Рубрук был принят правителями улуса Джучи – Бату и его сыном Сартаком. Далее он отбыл в Каракорум, где получил несколько аудиенций у хана Мунке. Дипломатические итоги миссии были ничтожны, ввиду высокомерных требований монголов подчинения их власти. Более высоко оценивается географическое значение экспедиции Рубрука. Его сочинение «Путешествие в восточные страны» будет оценено впоследствии Оскаром Пешелем как «величайший географический шедевр Средневековья».
Гильом де Рубрук являлся адептом организации крестового похода против Руси. Он полагал, что эта задача вполне по силам рыцарям Тевтонского ордена. Если бы рыцари принялись за дело, полагал путешественник-францисканец, то они «легко бы покорили Русию. Помощь от монголов не последовала бы. Узнав, что во главе его стоит сам папа, они, – самонадеянно заверял де Рубрук, – «убежали бы в свои пустыни» [124] .
К несколько более поздней эпохе относятся путешествия францисканца Джованни Монтекорвино, ставшего первым архиепископом пекинским, венецианского купца Марко Поло, еврейского ученого и купца Якова из Анконы.
Европейские мифы о христианской державе пресвитера Иоанна
География историческая соотносилась в Средние века с географией сакральной. Вымышленные народы и царства прочно включались в матрицу сакрально-географических представлений. Такой взгляд отражался и на восприятии христианской ойкумены . Помимо реальных представлений о христианах Церкви Востока, существовала и имела широкое распространение мифологема о христианах царства пресвитера Иоанна.
Легенда сложилась в Европе еще в XII столетии. Первое ее упоминание связывается с летописью Оттона Фейзингского от 1145 года. Среди участников начавшегося через два года Второго крестового похода циркулировали представления о скорой помощи, которая должна прийти от пресвитера Иоанна.
С 1165 года в европейских кругах циркулировало некое письмо, будто бы направленное царем Индии пресвитером Иоанном византийскому императору Мануилу I Комнину. Оно являлось ответом императору, будто бы посетившему Индию и впечатленному ее чудесами. Письмо было переведено на разные языки, включая и иврит. Суть послания состояла в том, что христианское царство на востоке по-прежнему существует. Такая информация воодушевляла крестоносцев [125] .
В 1177 году уже папа Римский Александр III направляет письмо пресвитеру Иоанну. Адрес царства был, правда, неизвестен. Доставить письмо поручалось некоему папскому эмиссару Филиппу. О дальнейшей судьбе последнего и самом путешествии на восток информация не сохранилась.
Далее предпринимаются уже попытки установить географическую локализацию царства пресвитера Иоанна. Найти царство пресвитера вменялось в задачи направлявшимся на Восток миссионерам. Чаще всего его местонахождение соотносили с Индией. То, что царство пресвитера Иоанна находится в Индии, полагал, в частности, Плано Карпини. Расследование Гийома Рубрука привело того к заключению, что этим царством являлось разгромленное Чингисханом государство кара-киданей. Марко Поло также связывал его существование с контекстом христианского монгольского мира. Аналогичной точки зрения придерживался и другой путешественник на восток Джованни Монтекорвино. Одорико Порденоне помещал царство Иоанна к западу от Китая – на путях в Европу. Позже, уже в XV веке, поиски царства пресвитера Иоанна переносятся в Эфиопию. Разыскать его в Абиссинии поставил задачу в 1487 году португальский король Жуан II. Эфиопский след связывался с тамошним христианским населением. Легенда все еще продолжала жить [126] .
Легенды о царстве пресвитера Иоанна получили широкое хождение и на Руси. В нескольких десятках списков сохранился памятник древнерусской мысли «Сказание об Индийском царстве» [127] . Сочинение представляло собой русский вариант переложения письма пресвитера Иоанна византийскому императору Мануилу. Считается, что «Сказание» попало на Русь в XIII столетии из Сербии. Пресвитер Иоанн назывался в нем «царем и попом», представлялся поборником православной веры. Сообщалось, что в его подчинении состоит 3300 царей, что должно было подчеркнуть силу возглавляемой им державы. Упоминалась находящаяся на территории царства в Индии могила апостола Фомы. Сообщалось, впрочем, в соответствии с образными представлениями того времени, о мифических существах: великанах, рогатых, треногих, шестируких, песьеголовых, людях-птицах.
Образ державы пресвитера Иоанна не был направлен на усиление стратегии использования фактора монголов-христиан. Скорее наоборот. Индийское христианское царство отделялось от Монгольской империи. Более того, обращение к нему вошло со временем и в антимонгольский дискурс.
Благоверный князь Александр Невский в своей политике не апеллировал, в отличие от части крестоносцев, к мифической стране пресвитера Иоанна. Такая апелляция к несуществующему царству была бы нереалистичной, а потому и политически безответственной. Имелись на востоке более реальные христианские силы, чем держава пресвитера Иоанна.
Кризис крестовых походов
Обычно столкновения Александра Невского с крестоносцами рассматриваются как самостоятельный логически завершенный исторический сюжет. Целесообразно несколько скорректировать применяемую методологию. Такая коррекция могла бы состоять в рассмотрении этих столкновений в общем контексте истории крестовых походов. При таком ракурсе обнаруживается, что движение крестоносцев зашло в XIII столетии в тупик и начало деградировать. Их поражение на Чудском озере укладыва ется в общую схему кризиса. Далее последуют очередные провалы.
На время княжения Александра Невского во Владимире и в Киеве пришелся Седьмой крестовый поход, начавшийся уже через шесть лет после Ледового побоища. Его инициировал и возглавил французский король Людовик IX Святой. Крестоносцы ставили перед собой задачу восстановить утраченную власть над Иерусалимом. Но основным театром боевых действий стал Египет, где силам крестоносцев успешно противостояли мамлюки. Войска Людовика IX потерпели сокрушительное поражение. Сам король оказался в мамлюкском плену [128] . Был назначен выкуп и выплачена огромная сумма в 800 тысяч безантов. В 1255 году мамлюками были уничтожены последние очаги сил крестоносцев в Сирии.
Под контролем рыцарей в Палестине осталась фактически только одна Акра – столица Иерусалимского королевства. Спасти проект крестовых походов возможно было, лишь подключив к нему какую-то новую силу. И такая сила была найдена в лице монголов-христиан. История, тем не менее, распорядилась так, что и этой силой крестоносцы воспользоваться не смогли и не захотели. Попытка достижения мирового доминирования Западом к концу XIII столетия с очевидностью провалилась.
Гвельфы против гибеллинов.
Александр Невский и политическая борьба европейских кланов
Сегодня глобализация, как известно, представлена в двух сценарных вариантах. Один вариант выстраивается вокруг США как национального государства с апелляцией к американской мечте и в целом американизму. Соединенные Штаты предстают в этой версии сверхимперией с планетарными претензиями. Второй вариант сопряжен с идеологией слияния национальных государств и переплавки традиций в интегрированном мире , построенном на принципах сети. Принципиальное значение при этом сценарии отводится идеологии глобализма как проекту мирового универсума.
Удивительно, что очень похожее противостоян ие глобальных проектов имело место еще в XIII столетии. Европа была разделена между сторонниками двух проектов интеграции. Один проект был имперский . Сообразно с ним, интеграция христианского мира виделась в рамках Священной Римской империи германской нации. Другой проект выдвигала Католическая церковь . Идеология Pax Christiana нивелировала государства и правителей в пользу единой транснациональной структуры Ц еркви. Сторонниками первого проекта являлась партия гибеллинов, второго – гвельфов. Вся европейская элита оказалась, по сути, разделена между ними. Персонально противостояние выражалось в оппозиции фигур императора (гибеллины) и папы (гвельфы). Гибеллины кооптировались преимущественно из аристократии, гвельфы – из торговых кругов. Противостояние гибеллинов и гвельфов настолько вошло в быт европейской элиты, что даже по покрою платья или манере резать хлеб можно было отличить представителей одной партии от другой.
Имелись прецеденты включения в конфликт между императорской и папской властью отдельных русских князей. Так, по мнению Л.Н. Гумилева, гибеллином был влиятельный русский князь Роман Мстиславич , объединивший Волынское и Галицкое княжества. А вот его сын Даниил Галицкий перешел на сторону гвельфов, то есть папского престола [129] .
Б орьба между гибеллинами и гвельфами достигла апогея в XIII веке, в правление императора Фридриха II [130] . Гибеллины представляли его идеальным правителем, а Матвей Пражский – «чудом мира». Позже, в XIX веке, в эпоху Рисорджименто в контексте антипапских настроений гарибальдийцы провозгласят Фридриха отцом Гибеллинской Родины. Напротив, со стороны гвельфской партии император преподносился не просто как гонитель Ц еркви и еретик, но как антихрист, зверь Апокалипсиса. Со з верем, который умер и явится снова, идентифицировали императора последователи первого европейского хилиаста Иоахима Флорского. Четыре раза разные папы отлучали Фридриха от церкви (Григорий IX – трижды и Иннокентий IV). Со своей стороны император развернул преследование католических монашеских орденов – доминиканцев и францисканцев и военно-монашеских – госпитальеров и тамплиеров. Молва приписывала ему авторство «Трактата о трех обманщиках»