[233]
Второе послание было в большей степени наполнено интенциями о смысле жизни человека. Оно начиналось со слов, что избранный Александром путь позволит ему легко и быстро достичь врат райских. А ключи от врат Рая находятся у апостола Петра, преемниками которого выступают римские папы. И далее вывод: не подчиняющиеся Римской Церкви в рай не попадут.
Как и в первом послании, использовался прием присоединения посредством похвалы. Александру на этот раз выносилась похвала за якобы существующее у него намерение воздвигнуть в Пскове соборный храм для латинян. И папа давал на строительство храма свою санкцию: «позволяем тебе воздвигнуть».
Таким же приемом присоединения явилось обращение к князю как «избранному сыну Церкви». Александр позиционировался уже не просто как прозревший, а избранный. Между тем он оставался православным, то есть был схизматиком по представлениям Римской Церкви.
В послании Александр титуловался как «сиятельный король Новгорода». Папа не мог не знать, что новгородский князь королем не являлся. Для того, чтобы стать королем, требовалось проведение ритуала коронации с соответствующим участием Римской Церкви. Фактически Александру завуалированно предлагался королевский титул.
Папа советовал князю «забыть прошлое». Под прошлым, которое следовало забыть, очевидно подразумевались победы Александра над войсками католиков.
И вот главное в содержании письма папы – «множество людей смогут по примеру твоему достичь того же единения». Замысел реконструируется с полной очевидностью: Александр переходит в католицизм в обмен на получение королевского титула, и далее народ по его примеру также переходит в латинство.
К уровню практической конъюнктуры относились предложения папы о строительстве католического храма для иностранных купцов во Пскове и приглашение с визитом к княжескому двору епископа Прусского. Такие шаги выстраивались в общую логику распространения католического влияния в Русских землях. Стратегические вопросы выводились на уровень технологических [234] .
К составлению ответа приложил, по-видимому, руку Киевский митрополит Кирилл II (ум. 1281). В ответном обращении к папе русская сторона заявляла следующую позицию: «От Адама до потопа, от потопа до разделения народов, от смешения народов до Авраама, от Авраама до прохода Израиля сквозь Красное море, от исхода сынов Израилевых до смерти Давида-царя, от Давида до начала царствования Соломона, от Соломона до Августа-кесаря, от власти Августа и до Христова Рождества, от Рождества Христова до Страдания и Воскресения Господня, от Воскресения же Его и до Восшествия на небеса, от Восшествия на небеса до царствования Константинова, от начала царствования Константинова до первого Собора, от первого Собора до седьмого — обо всем этом хорошо знаем, а от вас учения не приемлем » [235] . Длительное представление всемирной истории в ответном письме имело значение заявления об идейном приоритете православных над католиками. Русские не являются невежественными недохристианами. Они лучше католиков знают суть Священной истории, и именно в силу этого знания католическое учение и не приемлют.
Новгород и Ганза: экономические санкции в XIII веке
Неприятие Александром Невским какого-либо попрания духовного суверенитета Руси со стороны Запада не вело к отрицанию возможности и целесообразности европейской торговли. Новгород являлся торговым городом, и поддержка князем новгородских торговых отношений имела геостратегическое значение.
Еще в XII столетии в северной части Европы был сформирован Ганзейский торговый союз, который условно можно считать первым прообразом ЕС. Создание Ганзы вело к развитию экономической альтернативы средиземноморской торговле, изменяло систему мировой геоэкономики [236] . Важнейшим контрагентом Ганзы на востоке региона выступал Новгород. При этом, вопреки распространенному представлению, членом Ганзы Новгородская республика являться не могла. Действовал, по-видимому, ограничитель членства в союзе для непринадлежащих к западному христианству. Тем не менее в Новгороде существовало два иностранных купеческих двора – готский и немецкий. Они группировались вокруг церквей – церкви святого Олафа (готландского двора) и церкви святого Петра (немецкого). В самые тяжелые периоды русско-немецкого противостояния при Александре Невском дворы иностранцев в Новгороде не закрывались, и церкви продолжали службу.
Именно во времена политической деятельности Александра Невского начался новый этап истории Ганзейского союза. Ключевую роль в нем стал играть Любек – бывший славянский укрепленный пункт, выкупивший в 1226 году у Священной Римской империи статус вольного имперского города.
Для Руси было важно, говоря современным языком, не выпасть из мировых экономических потоков. Для автаркии не было соответствующих потенциалов, и следовательно, надо было добиваться равноправных условий ведения торговли.
Ганза применяла в отношении Руси то, что сегодня было бы названо экономическими войнами и санкциями [237] . Советский историк В.В. Мавродин свидетельствовал, что «понадобилось десятки и даже сотни лет активной враждебной деятельности немецкой Ганзы, датчан и шведов, а также ливонских рыцарей для того, чтобы вынудить новгородцев прекратить плавания за море и ожидать заморских гостей, сидя по своим торговым дворам на берегах Волхова» [238] .
По инициативе Александра Невского от лица Новгородского князя, его сына Дмитрия, а также посадника Михаила и тысяцкого Жирослава с Ганзейским союзом был заключен договор, урегулировавший спорные вопросы . Документ назывался «Договор Новгорода с Готским берегом, Любеком и немецкими городами»; было указано , что он заключается со всеми «латинскими языками», то есть со всеми латинянами. Его заключение датируется чаще всего 1259 годом. Он заменял более ранний договор 1191 – 1192 гг. [239] . Правда, его ратификация состоялась значительно позже, лишь в 1265 году, то есть уже после смерти Александра Невского.
Договором предписывалось не совершать взаимные «пакости» и строить отношения на достигнутой правде. Установление на основе Договора системы равных прав и возможностей между новгородцами и ганзейцами отвечало интересам Руси. Для Ганзы, привыкшей диктовать повестку экономических отношений, это не было столь же выгодно . Уже после смерти Александра Невского, в 1269 году ганзейцы попытались провести принятие нового договора с Новгородом, но консенсус не был найден [240] .
Отношения с Литвой: Александр и Миндовг
Одно из важнейших стратегических искусств состоит в превращении врага в союзника. Таким искусством обладал Александр Невский. Он мог быть бескомпромиссен, когда речь шла о враге онтологическом, каковым являлись крестоносцы. Но мог и действовать в зависимости от изменяющейся ситуации, как было в отношениях с Литвой. Политика Александра Невского на литовском направлении заслуживает особого внимания. Литва из противника, каковой она выступала в 40-е годы XIII века, превратилась к концу его княжения в союзника.
Говоря о политике Александра Невского на западе, прежде всего имеют в виду его противоборство со шведами и немцами. О третьем противник е – Литве – вспоминают реже. Между тем литовская угроза уже в 40-е годы XIII века получила вполне определенную актуализацию.
Развитие политики Александра Невского на литовском направлении прошло три основных этапа [241] . На первом этапе новгородскому князю приходилось отражать непрекращающиеся грабительские литовские набеги. Обычно практика таких набегов связывается с кочевниками-степняками. Кочевники действительно терроризировали пространства юга и юго-востока Руси. Но в то же время северо-западные земли Руси терроризировались набегами литовцев. Набеги являлись частью племенного быта и считались нормой с позиций язычников. Рубежом перехода литовцев от отдельных вылазок к системной экспансии стало взятие русского княжеского города Смоленска. Фактически литовский контроль установился над Полоцким княжеством. Предпринятые Александром Невским в 1245 году походы на литовцев-язычников остановили на время экспансию. Борьба князя за Полоцкие земли имела помимо общегосударственного личный аспект поддержки тестя, полоцкого князя Брячислава Васильковича. Брячислав ушел из жизни, по-видимому, не ранее Невской битвы.
Второй этап политики Александра Невского на литовском направлении з аключался в противоборстве с князем Миндовгом ( ок. 1195 – 1263 ). Созданное им Л итовское государство в сравнении с племенными союзами обладало уже достаточно организованной военно-политической силой [242] . Опасность со стороны Миндовга определялась встраиванием его политики в широкую коалицию антирусских сил. Одновременно с активизацией Литвы усилилась активность других потенциальных противников Владимирского княжества, во-первых, Ливонского ордена, предпринявшего новое наступление на Псков; во-вторых, Швеции; в-третьих, Даниила Галицкого. Синхронность такой активизации не могла быть случайной. Соглашения Миндовга с Даниилом удалось достичь путем династического брака между сыном галицкого князя Шварном Даниловичем и дочерью литовского князя.
Совокупно все эти силы объединял проект римского папы Иннокентия IV. Миндовг сообразно с ним должен был войти в единую западнохристианскую общность. Его легитимизация как признанного литовского государя осуществилась в результате состоявшегося в 1251 году крещения по латинскому обряду. В 1253 году предположительно в Новогрудке (совр. Белоруссия) Миндовг был коронован как король Литвы. В том же году Даниил Галицкий короновался королем Руси. Складывалась международная система, направленная очевидным образом против монголов и русского Владимирского княжества.
Однако внутренние противоречия между союзниками оказались существенными. К тому же Александр Невский делал всё возможное для усугубления противоречий. Потенциальный антирусский альянс в итоге распался.