ским князем.
Вероятно, особой позицией Ярослава Всеволодовича можно объяснить относительное бездействие Александра Ярославича во время Батыева нашествия [247] . Новгородские войска на помощь Юрию Всеволодовичу им направлены не были. Не оказал Александр помощи и взятому монголами Торжку, входившему в состав Новгородских земель. Впрочем, не исключено что в большой войне отказались участвовать новгородцы. Сказывалась, вероятно, и ситуация общей паники [248] . Монголы до Новгорода не дошли, и Александр с ними в военные действия не вступал.
Александр Невский в сложном раскладе политических сил был вынужден ориентироваться на фигуры высшей монгольской власти. Первоначально он делал ставку на золотоордынских правителей – Бату и его сына Сартака. Затем вынужден был искать поддержки в Каракоруме у Мунке и Хубилая.
Но было бы принципиальным преувеличением назвать все эти отношения союзом. Для союза нужно равенство, которого не было. Не являлся, по-видимому, Александр Невский и побратимом Сартака. Высказано предположение, что утверждение о побратимстве Александра Невского и Сартака первым выдвинул советский писатель Алексей Югов в историческом романе «Ратоборцы» (1944–1948) [249] . Представление о побратимстве русского великого князя и правителя Золотой Орды получило широкое распространение благодаря Л.Н. Гумилеву.
В версии союза заслуживает критического внимания и миф, согласно которому, Ярослав Всеволодович еще до вторжения монголов в пределы Русских земель вступил в альянс с Бату. Якобы Бату и нанес удар по Северо-Восточной Руси, руководствуясь договоренностью возвести на владимирский престол Ярослава вместо Юрия Всеволодовича, а затем поддерживал его сына Александра. Ярослав оказывался в этой версии фигурой зловещей, приведшей монголов на Русь ради реализации собственных амбиций [250] . В действительности, монгольский западный поход подготавливался задолго до 1237 года, и, соответственно, о договоренности Бату и Ярослава не могло быть и речи.
Монгольская хроника « Сокровенное сказание» сообщает, что еще Чингисхан поставил перед Субэдей-багатуром задачу завоевания одиннадцати северных стран. Среди них называлась и страна оросутов (наименование русских) [251] . Следовательно, завоевание Руси входило в большой стратегический замысел монголов, а вовсе не являлось конъюнктурным решением.
В настоящее время получило распространение мнение, что татаро-монгольское иго являлось историографическим мифом, созданным немецкими историками Байером, Шлёцером, Миллером. Цель создания мифа состояла в обосновании истоков отставания России от Запада как проявления ее азиатизации. Миф соотносился с доминировавшими в целом в Европе фобиями по отношению к Азии. Действительно, фобии к Азии и к монголам, в частности, в Европе в XVIII столетии были достаточно распространены. Действительно, понятие «иго» являлось польским лингвистическим привнесением. Но собственно русские летописные источники не позволяют поставить под сомнение поражение суверенности Руси в XIII веке и установление зависимости русских земель от Орды.
Политическая игра между Золотой Ордой и ставкой великого хана
Русские князья находились во взаимодействии с правителем Золотой Орды – улуса Джучи, а уже через него и в отдельных случаях самостоятельно сообщались с великим ханом. Такое взаимодействие означало включённость Руси в сферу улуса Джучи на правах вассала. В противном случае она бы подчинялась напрямую монгольскому имперскому центру в Каракоруме.
Существует в этой связи проблема титулования правителей улуса. Несмотря на устоявшееся определение Бату и его преемников как ханов, титула хана они не имели. Титул «каан» (великий хан) имел только правитель империи в Каракоруме. Удивительно, что глава улуса вообще обходился без какого-либо титула. И этому было своё правовое обоснование, выражаемое в установке Чингисхана по подавлению аристократизма элиты. Р.Ю. Почекаев посвятил этой проблеме специальное монографическое исследование [252] .
Правитель улуса не был наследуемой должностью. После смерти Бату ему наследовал в занимаемой должности сын Сартак, но мог быть по решению каана поставлен любой представитель монгольской иерархии. Система управления была иерархической и централизованной. Но постепенно улусы стали выходить из-под контроля Центра. Уже Бату проявлял известную степень самостоятельности. При Берке улус Джучи добился фактически положения государственной субъектности.
Г.В. Вернадский предполагал, что улус Джучи имел у монголов название Белая Орда. Улус, находящийся на востоке на территории Китая, был Синей Ордой. Собственно монгольская территория, местонахождение юрты великого хана позиционировалось как Большая Орда. У монголов, свидетельствовал Г.В. Вернадский в книге «Монголы и Русь», каждому дню соответствовал свой цвет, и белый связывался с Джучидами [253] .
Версия Вернадского, если она верна, дает ключ к пониманию определения российского правителя на Востоке как «Белого царя». Московское царство соотносилось с землями Белой Орды, и соответствующий образ русского царя мог иметь монгольское происхождение.
Как получилось, что после смерти Ярослава Всеволодовича не Александр Ярославич , а его младший брат Андрей оказался великим князем Владимирским? Новая система возведения в княжеское достоинство на Руси при монголах приходила на смену старой домонгольской лествичной системе. То, что она будет упразднена, было поначалу не всем очевидно. Сообразно с лествичной системой после смерти Ярослава Всеволодовича владимирский престол должен был занять не кто-либо из его сыновей – Александр или Андрей, а брат Святослав Всеволодович Юрьевский. Но он, действуя на основе традиции, совершил принципиальную ошибку – отказался от поездки в Орду. Такую поездку он совершит через несколько лет – в 1250 году, но будет поздно.
Михаил Хоробрит, четвертый сын Ярослава Всеволодовича, в новых условиях вообще решил действовать на свой страх и риск . Он посчитал нецелесообразным в новых условиях руководствоваться старой традицией. И в то время, когда Александр и Андрей находились в Орде, Хоробрит силой взял власть, согнав Святослава Юрьевского с престола. От возмездия со стороны монголов за самоуправство спасло только то, что Михаил тут же в 1248 году погиб в битве с литовцами.
Александр и Андрей Ярославичи более адекватно диагностировали новую ситуацию, понимая, что без согласования с монголами Владимирское княжение невозможно. Оба они одновременно и независимо друг от друга направились в 1246 году в ставку Бату. «Житие» свидетельствует, что тот ждал приезда Александра Невского и упрекал его, что он единственный из князей не желает покориться власти золотоордынского правителя. Вероятно, Бату действительно предпочитал видеть на великом Владимирском княжении Александра Невского. Но он оказался не готов в той ситуации брать на себя ответственность. Братья Ярославичи перенаправляются им по монгольской иерархической лестнице в Каракорум к Гуюку. Именно на уровне великого хана должен был быть решен вопрос о политическом старшинстве русских князей. Гуюк, между тем, имел непростые отношения с Бату и не хотел усиления влияния золотоордынского правителя [254] . Соответственно, выбор был сделан не в пользу батыевой креатуры Александра, а его младшего брата Андрея. Александру доставался в управление разгромленный и заброшенный Киев, где тот за все время нахождения в статусе киевского князя так и не побывал. Реально Киев управлялся находившимися в городе баскаками.
После смерти Гуюка и в результате развернувшейся на несколько лет междоусобной борьбы в Монгольской империи новым великим ханом стал Мунке. Своей победой он в значительной мере был обязан поддержке со стороны Бату. Теперь золотоордынский правитель мог ожидать поддержки решений в Каракоруме по кандидатуре великого князя Владимирского. И решение ожидаемо принимается в пользу Александра Невского [255] .
Однако произошедшая властная пересменка спровоцировала политический кризис. И, по-видимому, антимонгольское выступление Андрея Ярославича и Неврюева рать находились в прямой связи с произошедшей ротацией.
Пять визитов Александра Невского в Орду
Вопрос о том, когда состоялась первая поездка Александра Ярославича в Орду, является предметом дискуссии. Существует точка зрения, что она состоялась еще зимой 1241/42 годов и заняла около трех месяцев [256] . При принятии этой версии получалось, что альянс Александра Невского с монголами сложился еще до Ледового побоища. В действительности зимой 1241/42 годов еще продолжался монгольский западный поход, и князь не мог встретиться с Бату по той простой причине, что тот в это время вел боевые действия в Венгрии.
Алексей Манкиев в труде «Ядро российской истории» (1715) сообщал о трех поездках Александра Невского в Орду. Это были визиты к правителям Золотой Орды – Батыю, Сартаку и Берке. Первый визит Манкиев датировал 1245 годом. Он состоялся будто бы по призыву самого Батыя, принявшего князя с великою честью. Манкиев ошибался, утверждая, что этот визит состоялся сразу после смерти Ярослава Всеволодовича, который был к тому времени еще жив. Ошибался он и в утверждении, что с 1245 года Александр «стал владеть начальственно державою Русской». В действительности после Ярослава Всеволодовича ярлык на великое княжение получил не он, а его младший брат Андрей. В результате визита в Орду князь, согласно Манкиеву, смог «облегчить Русь от наложенных тяжких податей».
Второй визит Александра в Орду, на этот раз к Сартаку, Манкиев связывал со смертью Батыя. Автор «Ядра российской истории» приводил удивительную по своей недостоверности историю похода Батыя в Венгрию и взятия им там в жены сестры венгерского короля Владислава. Король, будто бы мстя за оскорбление, разбил войска татар, и, нагнав в бою Батыя, разрубил его палашом до седла, и сестру разрубил вслед за ним.