Стратегия Александра Невского во взаимоотношениях со странами ислама реконструируется как избегание нового религиозного конфликта. В XIII веке против мусульман воевали все основные христианские общности. Крестоносцы в борьбе за Святую Землю продолжали организовывать крестовые походы : походы с 5-го по 9-й были направлены непосредственно против мусульман. Монголы-христиане уничтожают Багдадский халифат и воюют с мамлюками. С турко-сельджукским Конийским султанатом вела борьбу православная Никейская империя, наследница Византии. Русь была единственной цивилизационной христианской общностью, которая в XIII столетии не воевала со странами Ислама.
Между тем обращение в мусульманство правителя улуса Джучи Берке и последующая исламизация Золотой Орды меняли соотношение цивилизационных сил в Евразии. Противниками Ислама были великие ханы Монгольской империи Мунке и Хубилай, а также непосредственно возглавлявший антиисламский фронт монголов ильхан Хулагу. Складывались парадоксальные союзы – христианско-буддистский и исламо-тенгрианский. В противовес возглавляемым Хулагу монголо-христианским силам, участникам Ближневосточного крестового похода, Берке выстраивает союзнические отношения с египетскими мамлюками. Владимирская Русь могла быть втянута в большой религиозный конфликт, как на одной стороне – в качестве подконтрольной территории Золотой Орды, так и на другой – ввиду христианской идентичности и императивной позиции Каракорума. Александр Невский сумел проявить должную мудрость и политическую гибкость, чтобы избежать сценария включения в большую религиозную войну на Востоке. Следствием его стратегической линии являлась традиция сосуществования в России различных мировых религий.
Русь в XIII столетии изменила свое цивилизационное положение. Ранее она находилась в положении периферии Православной цивилизации, ядром которой выступала Византия. Но Византия пала физически, будучи уничтожена крестоносцами, а затем отступили от Православия и византийцы-греки, вступившие в переговоры с Римом об унии. В XV веке последовательность будет иной – вначале духовное падение (подписание Флорентийской унии в 1439), потом – физическое (захват турками-османами в 1453), что, впрочем, сути дела не меняло. Русь, в отличие от Византии, от Православия не отреклась и сценарии католической интеграции, к которым склонялись отдельные князья, отвергла.
Наследием политики святого благоверного князя Александра Невского явился Владимирский Собор 1274 года, отвергший возможность унии. Итогом проявленной стойкости в вере и идентичности при падении прежнего Центра явилась смена Русью положения в мир-системе – вместо прежней периферийности она сама теперь становится ядром Православной цивилизации. Речь шла о новой Православной цивилизации – православно-евразийской. О двух же православных цивилизациях – Византийской и Русской – писал в свое время один из основоположников цивилизационного подхода к изучению истории А.Дж. Тойнби. И именно Александр Невский заложил своей политикой основание Русской цивилизации (Российского суперэтноса, по Л.Н. Гумилеву). Новое цивилизационное строительство началось в ситуации фактически полного геополитического разгрома. За счет сохранения ценностного фундамента и аккумуляции воли народа новая Православная цивилизация – Третий Рим – была за два столетия отстроена. Позиционирование Александра Невского как «имени России» может быть, таким образом, обосновано как осмысление его роли в качестве основоположника русского цивилизационного проекта.
Исторический выбор, сделанный в XIII столетии Александром Невским, имел не меньшее значение, чем выбор князя Владимира. Этот выбор состоял не в подчинении монголам, как представляют сегодня критики князя, а в отрицании возможности подчиниться Западу. Угроза окатоличивания Руси, а соответственно, пресечения Православной цивилизации была в этот исторический период особенно велика. Наступление на Восток организовывалось под лозунгом христианизации североевропейских язычников, латентно – уничтожения поствизантийского мира православной альтернативы («схизматиков»). Неслучайно, что с 20-х годов XIII столетия возникший на Палестинской земле Тевтонский орден был частично перемещен в Прибалтику. Было заявлено северо-восточное направление крестовых походов, что соответствовало общему проекту создания вселенской Католической империи.
Падение Константинополя в 1204 году было для православного сознания не меньшим кризисом, чем новое его падение уже в XV столетии. Оказался утрачен центр Православной цивилизации. Перед Русью встала альтернатива – либо переориентироваться на сохранившийся в единственном числе центр христианства, каковым оставался Рим, либо начать выстраивание новой, взамен Византии, Православной империи на собственной русской национально-конфессиональной платформе. Первая линия условно обозначается как линия Даниила Галицкого, вторая – Александра Невского.
Галицкий князь Даниил, не имея сил одновременно бороться против монголов и Запада, решил пойти на сближение с папой Римским, начав переговоры об унии. Во время переговоров он обращался с просьбой о присоединении населения его княжества к Римской Церкви. Папа Иннокентий IV соглашался короновать Даниила в качестве Русского короля и призвать западные королевства к военной помощи против татар на условиях принятия Русью католицизма. И действительно, Даниил был коронован, а папа объявил о крестовом походе против Орды, призвав к участию в нем ряд стран. В скором времени выяснилось, что антиордынский крестовый поход оказался декларацией. Папское обещание оказалось обманом, что должно было бы послужить уроком для последующих российских политиков – «не верь Западу» (здесь нельзя не привести параллели с обещанием нераспространения НАТО на восток). Даниил вновь вернулся в Православие, но западнический вектор для Галицкой Руси был им задан. Позже эти земли примут унию. Современную политическую линию Украины на интеграцию с Западом условно можно определить как продолжение линии Даниила Галицкого.
В понимании святого благоверного князя Александра Невского, угроза, исходящая с Запада, была более значительной, нежели от Орды. Среди монголов в XIII столетии было много христиан, и альтернативного по отношению к Руси идеологического проекта Орда не артикулировала. Западный же проект подразумевал упразднение Православия как схизмы (раскола) и препятствия для установления гегемонии Рима как единственной легитимной христианской империи. Ситуация принципиально изменится в XIV веке, в связи с переходом хана Узбека в Ислам, изменив, соответственно, и характер отношения к Орде.
Безусловно, курс Александра Невского был курсом укрепления русской государственности. Отразив католическую экспансию с запада – военную и идеологическую – он заложил вектор развития Руси как государства-цивилизации, опиравшегося на фундамент Православия. Выстраивая восточный вектор государственной стратегии, Александр Невский выступил как первый русский евразиец.
Государство-цивилизация, евразийство, православная идентичность, государственное служение – все эти связываемые с образом Александра Невского установки дают понимание того, почему его так не любят либералы. В либеральной критике святой благоверный князь Александр оказывается в одном ряду с Иваном Грозным, Петром I, Сталиным – носителями «имперского синдрома» в русской истории.
Образ Александра Невского должен быть адресован не только кругу лиц, ответственных за формирование государственной политики России. Целесообразно добиваться его широкой социальной трансляции, как исторической фигуры, сопряженной с российским цивилизационным самоопределением. «Важно сделать Александра Невского героем поколения, которое живет в социальных сетях», – эти слова патриарха Московского и всея Руси Кирилла целесообразно вынести на первой план культурной, молодёжной, образовательной и исторической политики России [296] .
Литература и источники
Акунов В.В. Держава Тевтонского ордена. СПб.: Алетейя, 2019. 438 с.
Андреев В.Ф. Александр Невский и Новгород // Средневековая и новая Россия. Сб. науч. ст. К 60-летию профессора Игоря Яковлевича Фроянова. СПб., 1996. С. 244–253.
Аннинский С.А. Александр Невский. Исторический очерк // Святой Александр Невский: 800 лет. Сборник. М.: Абрис, 2018. 256 с.
Армянские источники о монголах: извлечения из рукописей XII–XIV вв. / Пер. с древнеармянского, предисл. и примеч. А.Г. Галстяна. М.: Изд. восточной литературы, 1962. 153 с.
Аюпов Н.Г. Тенгрианство как открытое мировоззрение. Алматы: КазНПУ им. Абая, 2012. 256 с.
Багдасарян В.Э. Образ врага в исторических фильмах 1930 – 1940-х годов // Отечественная история. 2003. № 6. С. 31–46.
Багдасарян В.Э. «Второй Рим против Третьего Рима»: Исторический генезис конфликта Константинопольского патриархата и русской православной Церкви // Вестник МГОУ. Серия: История и политические науки. 2019. № 3. С.17–31.
Багдасарян В.Э. Россия – Запад: Цивилизационная война. М.: Форум, 2019. 410 с.
Багдасарян В.Э. Стратегия Александра Невского в контексте цивилизационных трендов тринадцатого столетия // Вестник МГОУ. Серия: История и политические науки. 2021. № 1. С. 8–21.
Бартольд В.В. О христианстве в Туркестане в домонгольский период // Бартольд В.В. Сочинения. М.: Изд. восточной литературы, 1964. Т. 2. Ч. 2. С. 265–302.
Бартольд В.В. Мусульманские известия о чингизидах-христианах // Записки Вост. отделения Имп. Русского Археологического об-ва. Т. 6. 1891. СПб., 1892. 399 с.
Бегунов Ю. К. Александр Невский. М.: Яуза-Эксмо, 2009. 336 с.
Бегунов Ю.К. История Руси. Т. 3: От начала XIII в. до Куликовской битвы (1380 г.). СПб.: ООО «Контраст», 2014. 428 с.
Бек К. История Венеции. М.: Весь мир, 2002. 192 с.
Беляев Н.И. Александр Невский. М.: Воениздат, 1951. 84 с.
Брандедж Дж. Крестовые походы. Священные войны Средневековья. М.: Центрполиграф, 2011. 320 с.