глаза. Похоже, телохранитель в компании раздражал меня одну.
Эрк держал мою руку и нежно поглаживал тыльную сторону пальцем.
— Дая, а ты же с Чадом была? Куда он делся?
— Да! — очнулась из сексуального тумана Триш. — Чад вообще классный парень! Рисса, ты была бы от него в восторге.
Объясняться пришлось мне:
— Чад ушел по своим делам. Кстати, Эрк, перекинь мне его номер — он выглядел больным. Хочу позвонить и уточнить у него.
— О! — Эрк усмехнулся. — Мне начинать ревновать к берсерку?!
— Берсерку? — наконец-то заинтересовалась Рисса. — Всегда мечтала о телохранителе-берсерке! Извини, Мик, ничего личного. Они такие страшные, такие огромные! Но отец считает, что перевертыши… как там он говорит?
Тай был вынужден ответить, как всегда было, когда к нему обращались прямо:
— Многофункциональные.
— Да, точно, многофункциональные. Но зато в присутствии берсерка враги даже в мою сторону побоятся смотреть! — она рассмеялась. — Вот уж защита так защита! Ничего не страшно!
Я невольно глянула на Тая. Интересно, а ему смешно это слышать? Рисса сильно ошибалась, а вот ее отец нет. В смысле, в плане защиты дочери он точно выбрал лучшую кандидатуру. Зато берсерк работодателя бы не обманывал, не мошенничал за спиной, так что палка о двух концах. Но по лицу Тая нельзя было понять, плевать ли ему на заблуждения Риссы.
Он тоже смотрел на меня. Вдруг закрыл глаза, открыл — я вся сжалась. Даже с такого расстояния я точно видела этот желтый цвет и вертикальные зрачки. Крокодил! Жаль, что эти древние животные истреблены — что же это были за зверюги, если одни их глаза способны вызывать ужас?
— Дая, еще по коктейлю? — наклонился ко мне Эрк.
На оборотня никто так и не посмотрел. Он так же неспешно моргнул и продолжал смотреть на меня уже серыми глазами. Потом зачем-то улыбнулся — вероятно, мой обескураженный вид рассмешил. А я ничего со своей реакцией поделать не успела, да и сердце бешено колотилось, хотя ничего особенно шокирующего не произошло. Он просто запоздало выполнил мою просьбу. Или показал, насколько расслабленно себя чувствует в этой обстановке. Или хотел вызвать во мне эту неконтролируемую, непонятную панику — чтобы спокойно улыбнуться победе.
С каким же облегчением я прощалась сегодня с друзьями и бежала в общежитие! К Эрку не поехала, придумала дикую головную боль. Надеюсь, он пока не обижается на меня. Дело совсем не в отстраненности, я всякий раз млею от его поцелуев. Хотелось бы верить, что ему достаточно пока этого осознания. Причина же была вовсе не в Эрке — причина уехала вместе с Риссой в элитный квадрат. Причина уложила меня на кровать, обессиленную, и заставила пялиться в потолок. И слушать, как трещит Триш обо всем — и о моей причине в том числе. Триш от него в восторге, она даже подчеркнутую отстраненность Тая назвала «сексуальной». Да что с ней такое? Было намного лучше, когда она трещала про Одира. И так хотелось рассказать ей обо всем… И так хотелось промолчать о причине, заставляющей меня лежать неподвижно и не отрывать взгляда от потолка.
Глава 20
Ежедневные, почти традиционные свидания, пусть даже короткие, после занятий на час, приятны. Свидания в прохладную погоду — приятны вдвойне. Вот тогда можно совсем не разжимать объятий, запускать руки ему под куртку, чтобы согреть. В Неополисе почти нет колебаний температур — из-за выбросов в атмосферу газовых отходов миллиардного муравейника, но иногда все же заметно прохладнее, чем в другие дни. И тогда можно жаться к Эрку близко-близко, наслаждаясь этой теснотой и теплом.
И именно в такие встречи почему звучат самые приятные признания. Эрк сел на скамью, усадил меня к себе на колени и в кои-то веки решил пооткровенничать:
— А ведь ты мне с самого начала понравилась. Наверняка я бы подошел к тебе сам, а потом, после твоего признания, вдруг принял тебя за очередную охотницу за статусом и богатством.
Я оторвала голову от его груди, чтобы посмотреть в глаза:
— Ты до сих пор так считаешь?
Он улыбнулся смущенно:
— Конечно, нет. Иначе тут не сидел бы. Но, стыдно признаться, долгое время так и думал. И все равно смотрел на тебя, чувствовал, что симпатия не исчезает. Однажды в клубе, когда сильно поддал, решился подойти — будь что будет…
— Серьезно? — я удивленно смеялась. — И почему же не подошел?
— Ты сидела за стойкой с каким-то перевертышем и премило общалась. Тогда решил, что это знак. Но видишь, как произошло, — мы друг от друга никуда не делись.
— С каким еще перевертышем? Я никогда не знакомилась с оборотнями!
— А. Так ты и не поняла? — Эрк рассмеялся и погладил меня по волосам. — Лишнее доказательство того, что к этим знакомствам относилась несерьезно. А я все ходил кругами, так и ни разу и не подошел. Дурак, признаю. А может, все именно и должно было произойти, как произошло?
Хоть признание Эрка и было приятным, но в голове отложилось. Начала перебирать в памяти все клубные знакомства — а их было немало. Ничего особенного, просто болтовня, ведь сердце мое было занято Эрком. Не удивительно, что я не узнала перевертыша — а как это вообще можно было понять? Кажется, я даже вспомнила тот день. Триш танцевала, а я села к стойке, чтобы передохнуть. Он подсел… говорили ни о чем. То ли о шуме, то ли о составе коктейля. Мы даже имен друг другу не назвали — самый обычный, ни к чему не обязывающий треп.
Но ведь Тай совершенно точно видел меня до начала событий! Это мог быть он… Я поддавалась паранойе и вспоминала десятки других случаев, когда ко мне кто-то подходил — иногда танцевали вместе, иногда пили по коктейлю, часто рядом присутствовала Триш, но бывало, что ее не было. В любом из этих полузнакомств, а может, даже во всех этих знакомствах, мог быть Тай. Хотя нет, не во всех! Ведь он прилетел на Землю Первую лишь за месяц до Риссы. Но после того во всех случаях мог быть он, а я даже не догадалась бы, что общаюсь с одним и тем же. Да и ни разу не случалось ничего такого, о чем стоило бы вспоминать! Хотя именно тогда я и могла привлечь его внимание… Разглядел меня, узнал во мне курсанта военно-полицейской академии, потом решил создать эту связь.
Я делала домашнее задание, когда меня стукнуло осознанием так, то я вскрикнула. Почему такие мелочи не запоминаются? Потому что им не придаешь значения, конечно! Однажды в клубе я поранилась. Поставила стакан на стойку так резко, что он треснул, или трещина сразу была, а я просто ударом добила. Чуть порезала палец — совсем ерунда. И, само собой, тут же об этом забыла. Куда делось стекло? Кто сидел в тот момент рядом? Этого я припомнить так и не смогла, но теперь отчетливо понимала, что тогда и началось самое главное. Тут же рванула в библиотеку. Учебник по истории химии был слишком сложен для меня, но слова «кровь» и «ДНК» в главе о генетическом эксперименте по созданию связи у оборотней уничтожили последние сомнения. Да он всегда был рядом! Тай многократно подходил ко мне, общался, не выдавая себя. Не сказать, что я была уж слишком удивлена этому осознанию, просто корила себя за невнимательность и идиотизм. А так ведь и синтезированному таракану ясно, что он заприметил меня до начала снов. Так что это? Просто сильная симпатия, или ему подошла бы любая курсантка из нашей академии? Приятнее было думать, что первый вариант. Пусть сам Тай Линкер меня скорее пугал, но морально легче верить в хоть какие-то искренние эмоции, чем чистый расчет.
Этот вопрос, как и множество других, я задать и не могла. Хоть и видела Тая в обществе Риссы каждый день, но для таких разговоров его надо было куда-то вытаскивать. Все мои многозначительные взгляды он игнорировал. Улыбался, правда, показывая, что все видит. Мог бы один раз явиться во сне, но нет же. Ему нравилось мое любопытство ровно настолько, насколько оно не нравилось мне.
Ни Эрк, ни друзья ни разу не упоминали в моем присутствии диоды. Хотя они точно замечали красные отметины все у новых и новых курсантов. Вероятно, просто не хотели меня расстраивать. Ведь если бы я до сих пор была в гуще проблем, то им непременно рассказала бы. Ага, расскажешь тут… Особенно когда самая главная проблема торчит в общей компании и улыбается от каждого моего взгляда. Но по поводу диодов я уже сама успокоилась, система отладилась и теперь работала без моего участия. Тогда зачем я все еще нужна? И на этот вопрос мерзкий перевертыш отвечать не собирался.
Хотя в безопасности диодов я себя давно убедила. Если бы они приносили вред и заметную зависимость, то психологи и преподавали уже заметили бы. Явление явно носит массовый характер, такое не скрыть. Однако ситуация перевернулась с ног на голову за один день.
В пятницу на третьей лекции произошло странное. Профессор вдруг замолчал — просто остановился посередине фразы. И до того, как я успела придумать какую-нибудь шуточку про завис системы и озвучить ее шепотом Триш, подруга встала. Удивленная, я наблюдала за тем, как сразу несколько человек поднимаются со своих мест, в том числе и Одир. Остальные начали перешептываться, все громче спрашивать друзей, но им не отвечали. Триш просто стояла, уставившись вперед неосмысленным взглядом. И точно так же смотрел перед собой профессор. Не прошло и минуты, как она рухнула обратно на стул — все вставшие рухнули. Это вызвало еще больший изумленный шум в аудитории, а профессор рявкнул:
— Это еще что такое? Курсанты! Вам добавить заданий, чтобы вы вспомнили о дисциплине?
Даже не надеясь на исчерпывающий ответ, я наклонилась к подруге:
— Триш, это что сейчас было?
Она ответила так же тихо и очень спокойно:
— Понятия не имею, с чего вдруг все так расшумелись. Может, мы пропустили какой-то прикол?
А лекция продолжалась, как ни в чем не бывало. Но я уже не слушала, не могла сосредоточиться на конспектах. Думала — и чем больше я думала, тем сильнее ощущала, как от страха леденеют внутри сосуды. К концу занятия меня трясло, как от мороза. Триш, Одир, все трое, кто принимал диоды в клубе, когда якобы я их впервые туда притащила. Еще несколько курсантов и профессор… Про последних я знать наверняка не могла, но уже первые давали исчерпывающие данные для сопоставления.