Диоды действительно не вызывают привыкания — тут Тай Линкер не обманул. Они на самом деле помогают снять стресс настолько чистенько, что слава о них передается мгновенно. А привыкания и не нужно — достаточно одного применения, как в случае Триш и Одира. Всего одного, чтобы… чтобы что? На лекции был какой-то эксперимент, работает ли эффект? А какой эффект должен был сработать? Но что-то явно было не так — они же были как запрограммированные зомби: просто стояли и даже не осознавали этого! Нейронное программирование? Импульсное воздействие на мозг? Без срока действия? И достаточно только одного применения…
Со звонком я сорвалась с места, не обращая внимания на окрик подруги. На выходе меня перехватил Эрк:
— Дая, слушай, сейчас у нас на паре произошло что-то очень необычное! И у меня есть идея… Не хотелось бы тебя пугать…
Значит, не только в моей группе — во всей академии. Я вырвалась из его рук, попыталась успокоиться, но в голосе звучала истерика:
— Где он?! Где эта мразь?!
— Кто?
— Тай Линкер… Рисса твоя где?!
— Какой еще Тай?
Эрк, конечно, же не понял. Но у меня не хватало сил на объяснения. Теперь уже не до конспирации! Диоды оказались намного вреднее, чем я предполагала в самых худших вариантах! Мои друзья, десятки или сотни курсантов оказались под ударом, а я даже не представляла, на что именно нацелен этот удар.
Я неслась по коридору. Они должны направляться в столовую — обычно после третьей лекции мы встречались именно там. Но Рисса стояла, окруженная несколькими одногруппниками, и уже на подлете я расслышала ее встревоженное:
— Что тут вообще происходит? Они просто встали… а потом сели! А профессор спрашивает, а они все молчат! Это такая массовая шутка над преподавателем? А то я новенькая…
Я пролетела мимо, вцепляясь сразу в телохранителя. Выцарапать эти поддельные глаза, причинить хоть какую-то боль — пусть знает, что я перешла границу терпения! Пусть знает, что дальше я молчать уже физически не смогу! Но он с такой легкостью отбил мои руки и отступил, что это разозлило еще сильнее. Перевертыш, выпускник академии, я даже ударить его не смогу, если он только сам по какой-нибудь причине не захочет, чтобы я его ударила. Но рот заткнуть он мне не мог:
— Это все ты, тварь! Ты! Чего ты добиваешься?!
Рисса подала голос:
— Дая! Возьми себя в руки и объясни!
На нее я глянула с той же ненавистью:
— Ты вообще заткнись, марионетка!
Эрк перехватил меня сзади за талию, прижал к себе, а остальные вылупились на нас, не понимая, что происходит.
А Тай Линкер посмотрел поверх моей головы вдаль и ответил бесконечно спокойным голосом:
— А вот и Триш сюда бежит. Очень рад видеть Триш — хоть друзья у тебя нормальные. Это очень хорошо, когда такие друзья рядом, правда?
Я сразу осеклась, уловив намек. Еще слово — и Триш уже до конца дня окажется в тюремном квадрате. Но меня разрывало, ведь дилемма неразрешимая: судьба Триш или все остальные, включая саму Триш? Имею ли я моральное право подставить ее, или я имею моральное право промолчать о том, что знаю? Голова закружилась, на глаза навернулись слезы бессилия. И эта заминка почему-то натолкнула Риссу на какой-то вывод. Она вдруг схватила меня за локоть и потащила в сторону, Эрк спонтанно двинулся следом.
Дочь консула не говорила — она шипела:
— Дая Джисс, я прекрасно понимаю, насколько ты меня ненавидишь. Все понимают! Но такого позорища не ждала… Если у тебя есть что сказать — так наберись смелости и скажи! Но сделай одолжение — не вовлекай меня в подобный цирк! Хочешь ударить — так попробуй ударить меня, а не моего телохранителя. Тоже не получится, но хоть будет честнее.
Эрк, судя по всему, с ней был согласен. Он опустил глаза и вздохнул. Они двое — да и все остальные — посчитали мою истерику следствием долго сдерживаемой ревности. И даже выглядело все так, что сопернице я высказаться не осмелилась — кишка тонка, потому под каким-то притянутым за уши предлогом спровоцировала скандал с ее охранником. Что бы я сейчас ни сказала — все разделят на сотню и проигнорируют. Но так нельзя… Именно так, как я себя ощущала, попросту нельзя — не выдержишь, воздуха не хватает, мыслей не хватает. Мерзавец загнал меня в угол, но на этом не успокоился — он продолжал меня вбивать все глубже и глубже.
Я, не имея сил ни на что, просто развернулась и пошла — надо на улицу, глотнуть воздуха. Прийти в себя или разреветься, чтобы потом подумать. Эрк догнал меня и зашагал рядом, но с ним разговаривать мне не хотелось тоже. Однако он продолжил предыдущую тему:
— Дая, я думал, что вопрос закрыт. Рисса — моя невеста только формально. Ну, неужели ты сама не видела, что я целовал тебя при ней, обнимал? Думаешь, если бы была хоть капля…
— Хватит, Эрк, — я говорила сухо, но и к тому прилагала немыслимые усилия. На самом деле хотелось заорать на него в полную глотку. Но это означало бы конец всем нашим отношениям. — Это не ревность. Я просто знаю, что именно ее телохранитель толкает диоды.
— Подожди, — он остановился и схватил меня за руку. — Откуда ты можешь это знать?
Меня все еще давило — потолком, стенами, размазывало в лепешку. Я даже голову поднять не могла — сил вообще не осталось.
— Если скажу больше, Эрк, то Триш отправят в тюремный квадрат. Думаю, и Одира. Потому не спрашивай.
Он наклонился — глаза как две огромные плошки:
— Тебя шантажировали? Все это время ты оставалась втянутой?! Ты почему же не сказала? А… ну да, понял… Дая… А ты уверена, что это он?
Я начала соображать, потому судорожно схватила его за локоть и затараторила:
— Ничего не делай, Эрк! Ничего! И не показывай, что знаешь… Нет, не оборачивайся! Сделай вид, что я просто ревную!
— Но… Да, понял.
Теперь он тоже выглядел одеревеневшим. Но Эрк не подведет — не он ли лучший в балльном рейтинге на шестом курсе? Если только Тай Линкер сам не догадается о моей несдержанности. Потому я обняла своего парня, чтобы прошептать в ухо:
— Ничего не делай, пока не разберемся. Просто помни об этом. Идем обратно.
Я подошла и громко извинилась перед Риссой. Она до сих пор была недовольна, но кивком приняла мои слова. Остальные с улыбками переглядывались, Одир хмурился, а Триш закусывала губы, как будто хотела что-то сказать, да не могла.
В Эрке я не ошиблась — он тоже взял себя в руки и тоже извинился. Заявил, что сам дал мне повод для ревности. Хотел, мол, подшутить, но не учел мою эмоциональность. Через пять минут все уже расслабленно посмеивались и журили Эрка, даже Рисса. И только на губах ее телохранителя играла победная ухмылка.
Но все же моя истерика была не напрасной — той же ночью Его Мерзейшество явился ко мне во сне. Похоже, понял, что дальше на грани нервного срыва я сама не продержусь.
Он стоял за моей спиной. На этот раз я не почувствовала прилива энергии — связь перестала влиять на меня. Просто по белесой мути поняла, где нахожусь и с кем. Медленно повернулась.
— А мы обязательно должны быть голыми, или это просто фишка для дополнительного издевательства?
Тай улыбался. Красивый. Даже с этим своими жуткими глазами — красивый до одури. И тело его не могло вызвать отвращения. Идеальный. И улыбка вовсе не упрощала мне задачу. Но во сне я была намного спокойней, чем в реальности, потому просто говорила, надеясь хоть на какие-то ответы. Хоть до первого вопроса он снизошел и соизволил объяснить:
— Это так работает. Я выгляжу именно таким, каков есть, не могу даже глаза трансформировать. Полная естественность. Наверное, одежда в нее не вписывается. Но если тебе интересно мнение на этот счет, то мне смотреть на тебя не менее приятно, чем тебе на меня. Или у тебя уже окончательно прошла реакция?
— Прошла, — уверенно соврала я. Видимо, его красота мне видится уже помимо всякой связи. Но что ж поделать, он просто-напросто красив — это не только я вижу. Никаких эксцессов, только знать ему это необязательно. Потому спонтанно прикрыла грудь руками и сосредоточилась на важном: — Итак, твои диоды — это не психотроп.
— Я всегда это говорил.
— Но они оказывают какое-то воздействие на сознание!
— Оказывают. В этом и есть смысл.
— Какой смысл? Управление? Ведь тогда каждый курсант, хоть раз их попробовавший, может подвергнуться воздействию?
— Видишь, ты и сама все понимаешь, — улыбнулся еще шире. — Ну и зачем тогда тебе нужна была эта встреча?
Я уверенно шагнула ближе, забыв о смущении. Да и какой смысл смущаться, если прежде мы в таких же снах уже многое себе позволяли? Говорить старалась ровно, без злости или паники:
— Тай, объясни. Если я правильно понимаю, то это очень масштабная диверсия. Не удивлюсь, если во всех подобных академиях проворачивают нечто подобное!
— Ты понимаешь правильно. Проверку надо было провести раньше, тогда бы выглядело не так подозрительно. Но как уж успели, не обессудь. Диоды работают прекрасно.
Поскольку я слишком приблизилась, он, будто вовсе не задумываясь, положил руки мне на плечи и провел вниз. Я ощутила прилив привычного возбуждения, но не оттолкнула. Мне слишком были приятны его прикосновения, чтобы оттолкнуть. Но с мысли сбиваться я была не намерена:
— Что это означает? Лучшие бойцы, лучшие полицейские, лучшие солдаты, дипломаты, послы мира и даже огромная часть руководства — это бывшие курсанты военно-полицейских академий! На кого ты работаешь, Тай?
— А версий нет? — он неотрывно смотрел на мои губы.
— Есть, к сожалению. Война с оборотнями идет давно, но только сару представляют настоящую угрозу… И твои глаза — разве это глаза перевертыша? Неужели сару настолько далеко продвинулись, что теперь устанавливают контроль над нашими?
— Наши, ваши, сару, перевертыши. Ты ведь сама замечаешь, как ставишь эти четкие границы?
Я посмотрела в его глаза, не сдерживая приступ ярости:
— Конечно, ставлю! Особенно когда речь идет о сару. Миллионы мирных жителей, пытки, зверства, после которых солдаты конец дней проводят в реабилитационных клиниках… Ты ведь не станешь сейчас утверждать, что все вранье? Ну же, заяви, что пропаганда промыла нам мозги!